Счастливого дня рождения, дорогой. Глава шестнадцатая.

Глава 16. Заключительная.

23 января. 00:21.

Молчание нехорошо затянулось. Картинка напоминала сюжет из какого-нибудь дешевого боевика, где в самом конце побитый герой, давно уже считающийся погибшим, неожиданно заявляется домой и предстает во всей красе перед страдающими родными людьми. Леон прекрасно передавал как настроение, так и внешность этого самого героя. Побитый, в испачканной грязью и кровью рубашке, перевязанный, но почему-то довольно и издевательски ухмыляющийся, рассматривающий свою напуганную жену.

Мэри несколько раз порывалась убежать в ванную комнату за аптечкой, но останавливалась под тяжелым взглядом супруга. Доктор молчал, не в состоянии выдавить даже слова, и судорожно сглатывал слюну, от чего кадык его постоянно дергался. Неизвестно, комично выглядели эти люди или трагично.

Впрочем, тишина была быстро нарушена возникшим из неоткуда топотом ног. Уже через мгновение входная дверь почему-то оказалась выломанной, а на пороге стояло трое мужчин в масках и форме охраны, которые сжимали в руках автоматы.

- Ни с места, грабители! – прокричал первый рослый мужчина, писклявым голосом, полностью противоречащим его суровому виду.
- Да мы особо и не дергаемся, - расслабленно ответил Леон. – Я – хозяин этого дома, документы предъявить?

Мужчины переводили взгляд с самого хозяина, в волосах которого почему-то блестело стекло, на дрожащую от холода и нервов девушку, а после – на сидевшего статуей седовласого мужчину в костюме. Наконец, второй охранник пробасил:

- Да, Леонид Дмитриевич, я вас узнал… Но сработала сигнализация, а у вас окно выбито, ворота открыты… Ну мы и подумали…
- Я так развлекаюсь, - зевнул Леон. – У богатых ведь должны быть свои причуды?
- А почему вы… покалеченный? – не сдавался охранник, видимо, считающий, что хозяина дома держат в плену и угрожают его жизни.
- Да, - неожиданно тихим голосом согласилась Мэри, - почему?
- И машина ваша не проезжала около нашей будки, - продолжал охранник. – А уж ваш Мерседес рычит как зверь, мы всегда его слышим.
- Вы долго его ещё не услышите, - скривился Леон. – Его угнали.
- Как?! – воскликнула Мария, прижимая ладони к побелевшим щекам.
- Взяли и угнали. Да и ладно. Там стоит такая система слежения, что его найдут в тот же самый час, как я позвоню с просьбой о поиске. Мальчики, мы полностью удовлетворили ваше любопытство?
- Д-да, - пропищал самый грозный охранник. – Извините.
- Да без проблем, - пожал плечами Леон. - Вы только дверь поставьте на место.

Трое внушительного вида мужчин с извинениями вернули дверь на место, словно она могла бы вновь срастись со сломанными петлями, и хотели даже попытаться починить её, но Леон отмахнулся от этой затеи, прогнал охрану и предложил гостям перебраться на кухню. Там он закрыл дверь, не позволяя холодному воздуху проникать внутрь, и вновь уставился на двух ошалевших от всего случившегося людей.

- Милая, - сам прервал очередную затяжную паузу Леон, - а почему ты жива?
- Что?! – Мария принялась часто моргать, совсем забыв о своем спектакле и безумно испугавшись этого вопроса.
- Ну, ты должна сейчас лежать в холодной могиле, - поэтично выразился Леон, - а я сидеть на темном кладбище и оплакивать свою любимую. Только вот, - мужчина дотронулся до подбитого глаза, - я что-то не плачу…
- Позвольте, я отвечу вам, Леонид? – прокашлялся отошедший от переживаний доктор. – Всё услышанное далее может показаться вам ненормальным, но поверьте, я говорю правду.

И Евгений Иванович хорошо поставленным голосом монотонно, словно заучил свою речь наизусть, рассказал Леону всё то, что мужчина знал уже несколько дней от Киры. Все же молодой человек попытался изобразить бесконечное удивление и всё качал головой, при этом буравя свою супругу недобрым взглядом из-под опущенных ресниц.

- Так вот, - красиво окончила рассказ доктора Мэри, - таким образом я и организовала свой необычный подарок.
- Давно мне не дарили подарков за мои собственные деньги и мои собственные нервы! – притворно возмутился мужчина. – А зачем ты два миллиона снимала?
- Так для всего этого, - развела руками Мария. – Ты знаешь, сколько стоило подкупить милиционеров на день выделить один кабинет для нашего актера, а с каким трудом я выпросила соседнее с моргом помещение для того, чтобы на время оборудовать там похоронное бюро?

Леон неожиданно вспомнил, каким неподходящим для такого места ему показался интерьер в «Последней песне». Значит, всё это развешено было лишь на какое-то время, только для того, чтобы мужчина воспользовался услугами подставного агента, заранее предложенного ему санитаром, и своей самодеятельностью не сорвал план Мэри, потому как хоронить ту было совсем не обязательно.

- И сколько же? – почему-то поинтересовался Леон.
- Много… Я ещё гримерам и моргу заплатила, чтобы ты увидел меня там мертвую. Я хорошо вошла в роль? – кокетливо поправила прядь волос Мэри.
- Да, тебе очень шло быть трупом, - в такт «слюбезничал» ей супруг. - А что же вы, Евгений Иванович, говорили мне, будто вы терапевт, таблеточками меня поили? Или это вы так душеньку мою блудную залечить пытались? – продолжал ерничать Леон.
- Леонид, я ведь лишь доучивался на психотерапевта, а так как знал Машеньку давно и был очень уважаем твоей женой, то и ходил к вам по любому недугу. Это уж сейчас пригодилась моя вторая профессия, - улыбнулся доктор, совсем не ощущающий в комнате духа праздника и радости от «приятного» сюрприза.

Сквозил ветер, прорвавшийся через щелочку под дверью, ледяным взглядом и с ядовитым оскалом осматривал собеседников молодой мужчина, поеживалась и дрожала Мэри. Обстановка мало напоминала праздничную, а Леон – счастливого.

- Я ещё и подругу свою попросила посмотреть за тобой, - попыталась разрядить обстановку Мария. – Киру, ты её уже знаешь. Родителей подговорила казаться удивленными. Правда, у мамы, кажется, не очень получилось изображать горюющую.
- Зато я впервые поругался с тещей.
- Да уж. Я и записную книжку специально оставила с небольшим количеством телефонов, потому как лишь этих людей я предупредила о своем подарке.
- Ты, кстати, знаешь, как была рада одна из твоих подруг отбить меня, когда я позвонил ей с «тяжкой вестью»? – подмигнул супруге Леон.
- Да?! – возмущению в голосе Мэри не было предела. Девушка пока не знала, что не только давняя знакомая пыталась «наладить» свои отношения с безутешным супругом.

Леон кивнул и взял с вазочки наливное красное яблоко, словно сошедшее в реальный мир из детских сказок. Мужчина откусил крупный кусок и почувствовал, как свело судорогой мышцы побаливающей челюсти, по которой несколько раз попал тот грабитель. Мужчина откинулся на удобном диване-уголке и в очередной раз зевнул. Стрелка на настенных часах подбиралась к часу ночи, и все трое выглядели уставшими, но никто не собирался прерывать столь интересного разговора.

- А помнишь электроприборы? Специальные люди, которых я тоже наняла за немаленькую сумму, - уточнила Мария, взявшая из той же вазочки шоколадную конфету в обертке и долго её разворачивающая, - настроили технику таким образом, чтобы она заиграла по первому моему требованию. Сама я сидела у соседки в соседней квартире и дожидалась твоего прихода. Всё ради твоего праздника. Как посоветовал мне Евгений Иванович!

Доктор кивал и кивал головой, порою вставляя в разговор какие-то заумные медицинские термины и убеждая Леона в том, что из состояния депрессии ему можно было выйти исключительно благодаря очередному удару по психике. И что Леон должен был смириться со смертью своей любимой женщины, а после пережить часы, когда Мэри «оживала», и лишь тогда мужчина смог бы полностью очиститься от тяжких дум и восстановить утерянные за год силы.

- Машенька, - в голосе Леона появилась такая ласка, от которой плечи Мэри в очередной раз вздрогнули, - я, конечно, не во всем согласен с твоей подругой, Кирой, но она сказала одну очень умную вещь. Машенька, мать твою, почему ты не могла просто поговорить со мной?! Обсудить проблемы, предложить съездить отдохнуть, отвлечь?

С каждым новым словом мужчина всё больше терял контроль над собой и выплескивал на присутствующих всю ту боль, что он перенес за эти несколько дней, всё то отчаяние и ненависть, которые он испытывал ежедневно по отношению к самому себе. Голос потерял спокойствие и иронию, а в серых глазах появились недобрые огоньки. Леон отбросил огрызок яблока в сторону раковины, не особо беспокоясь о приличии, и разве что не стучал кулаком по столу от скопившейся и разъедающей его злости.

- Но милый, - пыталась отвечать ему супруга, - твой праздник…
- Ты решила, будто какой-то спектакль поможет лучше беседы?! – ревел мужчина. – Какого хрена ты решила, что седые волосы и ненависть к самому себе помогут мне с чем-то справиться?! Какого хрена, я спрашиваю, ты решила разыграть это представление?!
- Леонид, - тихо бормотал Евгений Иванович, - эта методика действенна. Я уже применял её по отношению к…
- И что?! – перебил его разъяренный парень. – Не свихнулись те люди?! А я был готов! Или выбитые зубы должны были помочь мне отойти от депрессии?
- Но милый, в этом нет нашей вины… - Мэри положила маленькую ладошку на плечо супруга, но тот резко откинул её руку в сторону.
- Да ни в чем нет вашей вины. Вы просто сделали мне охренительный подарок на день рождения!
- Родной, твоя речь, - скривилась Мария, вновь напоминающая о своем призвании идеальной жены. – Я хотела оживить тебя к празднику, вот и…
- Мэри, что ты заладила: «праздник, праздник»? Ты совсем забыла, что в этот день умер мой отец?
- Да ты его не любил-то особо! – не выдержала девушка. – Мне надоело, что ты строил из себя страдальца! Ты ни разу не признавался отцу в любви! Он тебе и не нужен-то был!
- И что?! Ты не думала, что если я так замкнулся в себе, то это не просто потому, что мне надоела сытая жизнь?! Видимо, были причины! И знаешь что? Ты думаешь, что это твой «подарок» помог мне справиться с депрессией? Я тебя огорчу, но твоя подруга за один день сделала то, чего ты не могла совершить уже год. И чего я не хотел совершать. Она просто взяла и вытащила меня за уши в реальный мир.
- Любимый, - чуть ли не плакала Мария, не забывая между тем смахивать пока ещё не существующие слезинки шелковым платочком, - я не хотела тревожить тебя…

Леон уже вылил всю злость и сейчас молчал, сжимая пальцами здоровой руки свои виски, болящие от напряжения и усталости. Доктор, вероятно, осознал провальность своей затеи и пытался не показываться на глаза, рассматривая свой галстук и ковыряя пуговицу на своем пиджаке. Мария снимала с платья незаметные пылинки. Все вновь молчали.

- То есть ты не извинишься? – хриплым голосом спросил Леон, понимая, насколько их представления о поддержке и подарках с женой различаются.
- За что? – вскипела Мэри. – Я ради тебя носилась по агентствам, в морг на каталку легла, позволила на чей-то памятник свою фотографию прилепить! Я такое ради тебя сделала, а ты…
- А я тварь, ведь не оценил всего этого? – тепло улыбнулся Леон. – Так?
- Именно!
- И два миллиона, потраченных на откровенную чушь, не оценил?
- Да, - всхлипнула Мария.
- И вообще я скотина, потому как ты старалась? – Улыбка окончательно потеплела и стала настолько доброй, словно мужчина окончательно сошел с ума.
- Да…
- И я не услышу даже крошечного извинения?
- Нет, конечно! – возмутилась девушка. - Ты должен меня благодарить.
- Спасибо, любимая. Большое.

Леон наклонился к своей супруге и поцеловал её в щечку, сжимая острые плечи одной здоровой рукой. Девушка картинно расплакалась, негромко, но будто нереалистично, всхлипывая раз в пять секунд – Леон почему-то отсчитывал время до очередного всхлипа. Девушка прислонилась к груди супруга и слушала, как ровно бьется его сердце. Мэри была счастлива помочь Леону и она считала своей с врачом план самым гениальным из возможных.

Леон в это время еще раз поцеловал супругу и повернулся к побледневшему доктору.

- Евгений Иванович, дорогой, спасибо и вам за помощь. А вы приехали на машине? – почему-то спросил мужчина.
- Д-да, - испуганно ответил врач.
- А вы не одолжите её на пару часиков? Я бы хотел немного подышать воздухом, а уже потом вернуться праздновать. Я вызову вам такси и машину пригоню завтра туда, куда скажете.
- Разумеется, Леонид, берите! – седовласый мужчин передал молодому человеку ключи и заулыбался.
- Спасибо. Мэри, я отойду?
- Конечно, - протерла вновь совершенно сухие глаза супруга. – Я пойду спать, а утром сходим в ресторан?
- И в оперу, - уже отодвигая входную дверь, хмыкнул парень.

Леон вышел из дома и взял стоящую у ворот старенькую машинку отечественного производства. Та недовольно прохрипела, когда мужчина потревожил её своим вторжением, но тронулась и медленно поехала вперед.

Парень очень устал и почти не различал дороги, но светящие в глаза фары встречных машин хорошо бодрили его и заставляли вновь сосредотачиваться на движении. Молодой человек ехал по пустому шоссе к городу, где веселый народ не переставая гулял даже ночами. Мужчина въехал в неприлично знакомый дворик в два часа ночи и позвонил в домофон, еле попадая в кнопки из-за кромешной темноты. На звонок долго никто не отвечал, но потом раздраженный голос практически прокричал в динамик:

- Да что вам нужно ночью?!
- Открывай, это я, - усмехнулся мужчина, не видя необходимости представляться. Только одно «я» могло ворваться в жизнь темноволосой брюнетки в два часа ночи побитым и уставшим.
- Леон? – возмутилась девушка. – Нет уж! Езжай к Мэри. У тебя праздник! Оставь меня в покое.
- То есть ты не откроешь? – елейным голосом поинтересовался мужчина.
- Нет!
- Но трубку ты тоже не вешаешь. Это хороший знак. Ты знаешь, я только что вернулся от Мэри. Она поделилась со мной подробностями сюрприза, картинно поплакала на плече. Я был растроган. Кстати, - Леон облокотился на холодную дверь, ощущая, как пробегает по телу, вновь лишенному верхней одежды, дрожь, - ты знаешь, что меня недавно избили, и я успел полежать в больнице?
- Нет… - совершенно иным голосом повторила Кира.

Леон нащупал в кармане брюк смятую сигарету, неясно каким образом оказавшуюся там, и зажигалку. Он закурил и продолжил говорить совершенно спокойно, вглядываясь в закрытое тучами ночное небо. Ветер задувал под рваную, грязную рубашку, но парень не обращал на него никакого внимания. На улице было тепло, неприлично тепло для поздней ночи, а ветер не казался таким холодным, он скорее будоражил нервные окончания, нежели бил по ним.

- Ты знаешь, у меня сегодня праздник. Может, сходим куда-нибудь?
- Куда? – прошептала Кира. – Что с тобой?! Тебя действительно били? Где Мэри?
- Куда скажешь. Со мной всё хорошо. Воздух у тебя хороший в районе, теплый, - мечтательно протянул Леон. - Мэри? А что Мэри? Однажды Мэри уже умерла для меня, и второй раз подать на развод, но теперь уже абсолютно реальный, я способен.
- Нет, Леон, прости. – Женский голос потух. – Я никогда не предам человека, вытащившего меня из помоев личной жизни… Я не пойду с тобой никуда. Возвращайся домой…
- Не вернусь, - отрезал парень. – Знаешь, здесь очень хорошо на улице. Я посижу около твоей парадной?
- Ты больной?! – аж задохнулась от ужаса Кира. – Там же мороз!
- Но зато пошел снег… Красота.
- Уходи!
- Ладно, - почему-то легко сдался Леон. – Я уйду.
- Домой?
- Да.
- Хорошо, - пробормотала девушка и повесила трубку.

Кира потеряла любую способность спать. Она бродила по квартире и пыталась унять дрожь в сердце. Перед лицом так и стояли печальные серые глаза, в которых исчез счастливый бесовский огонек. Кира хотела бы выбежать на улицу и попросить мужчину не уезжать, но она помнила про Мэри. Увести супруга у лучшей подруги девушка никак не могла, поэтому она просто прижала разгоряченный лоб к холодному стеклу окна и слепым взглядом уставилась на улицу.

Глаза тут же округлись, и Кира попыталась лучше рассмотреть картинку. Во дворе, который любовно покрывал маленький белоснежный снежок, сложив руки на коленях, сидел мужчина. Он откинул своё лицо навстречу падающему снегу и рассматривал небо, только сумевшее разогнать темные тучи и показать яркий блеск миллиардов рыжеватых звезд. Кира выругалась, схватила из шкафа теплый плед, накинула на свои плечи пальто, быстро обулась в теплые ботинки и выбежала во двор.

Её зрение не обмануло хозяйку. На снегу сидел Леон, мечтательно рассматривающий сквозь прищуренные глаза небо. Кира подлетела к нему и насильно укутала в плед, потому как видела, что на молодом человеке надета лишь одна рубашка.

- Ты умирать собрался в моем дворике?! – с криком отряхнула парня от снега Кира.
- Зачем? – Леон непонимающе уставился на брюнетку. - Я отдыхаю! Я даже половичек положил, чтобы не замерзнуть!

Он приподнялся со снега, и Кира увидела черный половик из машины, на котором и восседал этот странный ночной романтик. На улице оказалось не так уж и холодно. Куда-то пропал злой ветер, и снег падал на землю ровной линией, почти не дрожа и не меняя траектории. Желтоватая луна освещала одинокий дворик, в котором от ожидания чуда замерли даже покачивающиеся качели. Кира выдохнула воздух и покачала головой.

- Ненормальный…
- Я давно не замечал, как красива природа. Знаешь, к черту рестораны… оперы, спектакли. Посидишь рядом?
- Давай, - и девушка уселась на кусочек половика, который освободил для нее Леон. – Что с тобой случилось?
- День сегодня хороший. Новый, - выдал загадочную фразу тихим голосом мужчина. – А видишь ту звезду?

Палец указал куда-то в небо, и хоть Кира не знала, о какой именно из множества звезд спрашивает сероглазый мужчина, она утвердительно кивнула.

- Мне отец в детстве рассказывал, что по легенде эта звезда когда-то была колдуньей. А та, - мужчина вновь указал на небо, полное рыжеватых огоньков, - рыцарем… Знаешь, мы часто ездили с отцом на природу. Ночью рассматривали звезды, - в голосе появилась тоска.
- Ты любил своего отца? – осторожно поинтересовалась Кира.
- Очень… Но не говорил ему. Отец не любил проявлять эмоций.
- Он умер в этот день?
- Да.
- Хочешь, съездим утром к нему на кладбище?
- Ты поедешь со мной? – В глазах мужчины появилось удивление, перемешанное с надеждой.
- Почему бы и нет, - Кира склонила свою голову на плечо Леона. – Только вначале расскажи мне, что случилось?
- Долгая история…
- У нас вся ночь впереди.

И звезды ехидно подмигивали парочке молодых людей, обнявшихся друг с другом и о чем-то увлеченно беседующих, тихо говорящих, словно боящихся спугнуть то самое чудо, которое ждал этой ночью весь притихший дворик.

Всю ночь и весь день в красивом особняке разрывался телефон от сотен звонков. Многие знакомые Леона хотели поздравить молодого человека с днем рождения, приготовили ему дорогостоящие сувениры и даже сговорились отвести именинника в ресторан - весь зал одного из них уже заказала супруга Леона, решившая устроить настоящий пир, - но лучшим подарком для мужчины в этот день оказалась простая беседа по душам, немного почти забытых воспоминаний из детства и кружка горячего растворимого кофе, выпитого на маленькой кухне в три часа ночи.

Так маленькая записка, подкинутая Леону в автомобиль для встряски, оказалась пророческой. Такой праздник он никогда бы уже не смог забыть, потому как впервые этот день захотелось запомнить надолго.
____

А теперь, переварив нескладную первую часть, мы должны вспомнить, какой у нас автор. А именно то, что я пишу всегда много, что всем уже надоела, что следует меня поколотить и отобрать у меня клавиатуру. Вспомнили? А теперь еще раз возвращаемся к словам про первую часть и готовим топоры.
Рассказ изначально предполагался из двух частей *тут и многие лица всплывут, и кое-какие моменты приоткроются, и кое-что вернется*, но т.к. я знаю свою докучливость и желание писать, не сходящееся с желанием читателей читать всю мою муть, то спрашиваю: нужно ли через какое-то время *сразу не полезу, дам возможность отдохнуть от меня* продолжать выкладывать историю или лучше оставим её такой? Все-таки если все единогласно решат отгородиться от меня, то я и не вылезу и тихо уйду в учебу, не возмущаясь, потому как, по-моему, только я способна накропать столько глупости.

А вообще. Спасибо вам всем! Читаете же, не отплевываетесь и не закидываете топорами. А должны бы( Я вас всех готова расцеловать от уважения и любви.