Свободная. Часть 14.

6. Тайна раскрыта.
Я бросила сумку на диван и плюхнулась рядом.
Десятичасовой перелет дался с трудом, особенно после столь бурной ночи.
Бросив взгляд на автоответчик, который мигал, как потерпевший, мне пришлось подняться.
- Ну что еще кому надо? Меня не было лишь сутки! – я нажала на кнопку и стащила с себя водолазку.
Голова раскалывалась.
- Эллис! Где ты есть? Я не могу тебе дозвониться! – взволнованный голос матери, - Набери меня. Я сейчас в Италии.
Я вздохнула. Что на этот раз?
Сев опять на диван я стала снимать джинсы, пытаясь стянуть обтягивающую ткань с ног.
Писк.
- Эллис! Это Эш! Последние новости по церемонии. И новости, надо признать, не утешительные… Набери меня.
Я так и знала, что ничего хорошего не будет. Эх…
Я откинулась на спинку и с трудом стянула коварную брючину с одной ноги.
Писк.
- Алиса! – взбешенный голос отца заставил меня замереть на месте, - Если ты таким образом решила отомстить, то ты выбрала неправильное направление! – голос ревел в трубку, как реактивный двигатель. Я побледнела. Что случилось? – Если ты окажешь мне честь и появишься в офисе в 2 часа, буду премного благодарен! – треск брошенной трубки, заставил меня подпрыгнуть.
Я бросила взгляд на часы. Остался час.
Писк.
- Эллис… - виноватый голос Патрика. – если ты еще не видела газеты, то лучше тебе их увидеть…
Я вскочила с дивана.
Что происходит?
Я бросилась к двери к газете, через которую я благополучно переступила, прямо в спущенных джинсах, которые волоклись за мной и заставляли спотыкаться.
Схватив ее в руки, я оторопела.
На первой странице я…
- О, черт!!! – вдохнула я.
Все очень-очень плохо. Теперь я поняла, почему взволнована мама, зол отец, и почему у Патрика такой виноватый голос.
На огромной фотографии на первой странице в машине мы целовались с Патриком. Поцелуй вряд ли можно было назвать дружеским.
Заголовок гласил, что юная наследница Купер-холдинг и ведущая реалити-шоу «Сплетни» развлекается с коммерческим директором и самым главным мачо Нью-Йорка за спиной отца.
Я побледнела.
Майкл!
Он наверняка видел газеты.
Я сползла по стене на пол и откинула голову назад, закрыв глаза.
Вот и все. Теперь-то он точно не поверит, что между мной и Патриком ничего нет. А я его еще сама обвиняла в двуличности!


Я вошла в офис отца без пяти два.
Для своего визита я выбрала строгий молочный костюм с черной полосой в пяти сантиметрах от края пиджака и юбки от Shanel и молочного цвета классические туфли с черной вставкой от дома моды Balenciaga. Волосы я собрала в строгую прическу. Минимум украшений, лишь бриллиантовые серьги и такой же кулон на тонкой цепочке в неглубоком декольте.
- Добрый день, мисс Купер. – приветствовала меня секретарь.
- Добрый, Тина. Мистер Купер на месте.
- Да, мисс Купер, у него мистер Пэрисон.
Я сглотнула. Ждут меня.
- Доложи, что я пришла. – твердым голосом сказала я.
- Хорошо, - Тина взяла трубку и набрала номер, - Мистер Купер, Мисс Купер подошла.
Даже через трубку я услышала, как он рявкнул, что бы я заходила.
- Проходите, - кивнула Тина.
- Спасибо, - я натянуто улыбнулась.
Пару раз шумно вдохнув перед дверью, я шагнула внутрь.
Отец сидел за столом, Патрик свободно сидел в кресле, закинув ногу на ногу.
- Добрый день, Господа. – поздоровалась я, гордо прошествовав через кабинет к столу отца.
Патрик и отец поднялись. Все-таки правила приличия еще существовали, даже когда отец был взбешен.
- Добрый день, мисс Купер, - Патрик поздоровался официально.
Отец молчал.
- Я могу сесть? – глядя ему в глаза, спросила я.
Он спокойно указал на кресло.
- Благодарю, - я грациозно опустилась в кресло, поставив ножки вместе и сложив руки на коленях. Весь мой образ и выражение лица говорило о том, что признавать себя во всех смертных грехах я не намерена, что у меня есть гордость и что я не собираюсь скандалить. Я была деловой, уверенной в себе и немного надменной.
- Алиса… - начал отец. От его тона я похолодела, но внешне этого не показала.
- Да? – я вздернула подбородок и удивленно выгнула бровь.
- Может быть, вы объясните мне, что это? – он бросил перед нами на стол газету, которую я уже успела выучить наизусть дома.
- Позволь, я объясню. – начал Патрик.
- Ну что ж…попробуй мне объяснить почему мой лучший друг целуется с моей дочерью посреди города днем. – отчеканил отец.
- Насколько мне известно, и я и Эллис уже взрослые люди.
Я видела, как отец закипает, но молчит.
- Да, мне нравиться Эллис и я стал ухаживать за ней.
У отца округлились глаза от негодования.
- Ты в своем уме? – взревел он, - Ты мой ровесник!
- Значит, выдать твою дочь за слюнявого Воровски – это нормально, а если за ней стал ухаживать твой друг и партнер – это плохо?
Я думала, что отец сейчас его просто придушит.
- Послушайте! – я встала с кресла. – Я не та кость из-за которой стоит ругаться. – я повернулась к Патрику, - Мне очень лестно ваше внимание Патрик, честно, но я никогда не приму вас в качестве мужчины, вы навсегда останетесь другом семьи и партнером отца. Простите за тот поцелуй. – я повернулась к отцу. – Прости, пап, мне не стоило поддаваться напору Патрика. Я не хотела оказаться в этом положении и не хотела доставлять неудобство кому бы то ни было. Это было глупо, непростительно и непозволительно. Я не имела права марать твою репутацию ни сейчас, ни в случае с Воровски. Если бы я могла вернуть все назад, то прежде, чем отказать Джону я бы сначала поговорила с тобой. Но я была в бешенстве и наделала глупостей. Прости и за то и за это. – я сказала все это спокойным размеренным тоном, на давай ни малейшего шанса себя перебить ли остановить. – А теперь мне надо идти. – я гордо развернулась и пошла на выход.
- Я не позволил тебе уйти! – услышала я за спиной холодный голос отца.
Я остановилась и повернула голову в его сторону.
- Я увольняю тебя из компании, - тихо сказал он. – Теперь ты не имеешь к ней никакого отношения. Я слишком долго терпел твои выходки в детстве, твои пьянки и бесконечные связи, но это стало переделом. Мне стыдно, что у меня такая дочь. Мне жаль, что я не сберег фирму.
Его слова хлестали меня как плеть, раня и душу и плоть.
Я стояла, твердо сжав зубы, чтобы не разреветься.
- Адам был лучше тебя и именно потому, что я не сюсюкал с ним, он вырос достойным человеком, хоть и считал, что его не любят. А ты избалованная девчонка, которую даже дорогой костюм не изменит и не сделает настоящей леди. Ты всегда будешь избалованной и испорченной и останешься в одиночестве, потому что ни один нормальный мужчина не захочет прожить с тобой до конца своих дней. Даже для Патрика ты была бы лишь игрушкой, уж поверь мне, я знаю своего друга. – Патрик лишь опустил глаза, - А твое замужество с Воровски…Да, я был не прав, я хотел сохранить свою жизнь… в фирме…и был ослеплен неудачей. Да, я поступил эгоистично, не взяв твое мнение в расчет. Но, я никогда бы не посмел сделать что-то тебе во вред. Лучше бы я прогорел, но увидел твою улыбку. А ты ничего не поняла. И теперь я думаю, что этот противный для тебя брак стал бы для тебя единственным. Ты не заслуживаешь большего.
Я сглотнула комок слез. Отец считал меня просто шлюхой, которая не достойна ни нормального мужчины, ни фирмы, ни всех потраченных на меня сил…
- Мне жаль, что я твой отец… - он опустился на стул без сил. – Теперь ты можешь идти.
Я спокойно, насколько мне хватило силы воли, развернулась и пошла прочь.
- Эллис! Подожди! – за мной бросился Патрик, - Ну ты и болван! – бросил он отцу.
Я выскочила из кабинета.
- Эллис!
- Оставьте меня!!! – по лицу струились слезы, - Не трогайте меня! Ненавижу все это! Ненавижу! – я оттолкнула Патрика и бросилась вниз по ступенькам.
Слезы застилали глаза, руки дрожали.
Он…Он просто сказал, что я не достойна той жизни, которая у меня есть и что я вообще недостойна этой фамилии.
Я прожигала свою жизнь, пользуясь деньгами отца. Что «Сплетни»? Капля в море. Дело для души, не больше. Что учеба в университете? Лишь попытка доказать себе, что я чего-то стою и что бы кинуть диплом в лицо отцу, что его деньги не напрасны. Да, я достигла успеха в этом, но я не придавала значения тому, что большая заслуга в этом – его. Его любовь в детстве казалась мне чем-то ненужным и назойливым, в юности он баловал меня и потакал всему, всем желаниям и капризам, а когда он резко ограничил доступ – я обиделась и посчитала, что он просто стал эгоистом. Только сейчас я поняла, что попытка женить на мне Воровски, что бы спасти фирму, был хорошо продуманный PR-ход. Он никогда бы не дал меня в обиду и не продал бы за пачку денег, огромных денег. Он был хитрим, что касалось фирмы, и об был настоящим главой семьи. И Адама он любил, но он старался его не баловать, что бы не испортить, как меня. И меня он считал меня достойной до тех пор пока его терпение не лопнуло и мои выходки не зашли столь далеко, как связь с Патриком. Это стало последней каплей. Теперь я для него лишь испорченная непутевая дочь, которой все равно, что будет с ним.
Наверно он был прав.
Я старалась быть независимой, свободной и равнодушной. Я всегда скрывала свои чувства и эмоции. Я использовала мужчин, меняла их как перчатки и никогда не думала о сохранении династии. Теперь я чувствовала себя не успешной женщиной, а грязной девкой в дорогой одежде.
Что я сделала сама? Ничего. Закончила университет? Так я была обязана это сделать и за него платил отец. Оказалась хорошим журналистом? Возможно. Но не будь денег отца меня бы никто и не заметил. «Сплетни» тоже создавались на деньги отца. Одежда? Опять отец. Лишь сейчас я могу позволить ее сама себе…Отец…отец…отец…Он закрывал глаза на гулянки в юности, на мужчин, которые уходили утром из моей спальни.
Моя квартира стала моим единственным достижением, которую я купила на честно заработанные деньги. Моим вложением.
Теперь я обязана вернуть ему долг и доказать, что я не просто избалованная стервозная девчонка, а серьезная взрослая женщина.
И пусть последней моей дурацкой выходкой станут гонки, но я выбью контракт для отца с Адамсом и сохраню фирму.
Подумаешь, что я теперь немножко влюблена в оппонента, но он наверняка презирает меня теперь не меньше отца, поэтому терять мне было нечего.
Я села в машину и поехала к океану. Он всегда меня успокаивал и придавал сил. Сейчас я в этом нуждалась, как никогда.
- Эш, что случилось? – по дороге я набрала номер своего режиссера.
- Эллис! Это катастрофа!
Я покачала головой. Уже ничего не может быть хуже.
- В номинации «Лучшее реалити-шоу» вместо «Сплетен» поставили «Шеф-повара»!
Я горько усмехнулась. Миранда. Этого следовало ожидать. Она умеет ударить побольнее.
- Ничего страшного Эш, мы все равно там будем!
- Эллис, мне так жаль! Я думал, перед аукционом мы возьмем премию…
- Мы все равно победим, Эш… Я выбью за «Сплетни» по максимуму! До встречи! – я положила трубку и вдавила газ в пол, помчавшись по трассе со скоростью 200.
Съехав на обочину я осталась сидеть за рулем. Солнце предательски спряталось за тучами и поднялся сильный ветер, разгоняя волны.
Почему так получилось?
Ведь я старалась стать лучше. Да, я не хотела серьезных отношений и меняла мужчин, но разве можно из-за этого ставить клеймо? Ведь я люблю свою работу, я вкладывала душу в «Сплетни». Да, я почти не занималась делами фирмы, но ведь именно поэтому я и решила продать любимое детище, что бы с головой уйти в дело семьи. Жаль, что мы так мало стали общаться с отцом. Нам надо было бы поговорить по душам, но теперь наверно уже не получиться…Он слишком горд, что бы помириться, я слишком упряма, что бы признать его правоту.
И Майкл!
Я не могла представить, что мне со всем этим делать.
Мы увидимся лишь на церемонии.
Что ж…попробуем исправить ситуацию.


Прекрасным солнечным днем на юге Калифорнии полным ходом шла 62-я церемония Emmy. Звезды, собравшиеся в Nokia Theatre L.A. Live, явно прочувствовали красоту и важность момента: их наряды были более чем достойны красной ковровой дорожки.
В этом году Emmy стала более яркой и жизнеутверждающей. Дамы выбрали для выхода в свет наряды солнечных желтых и оранжевых оттенков, глубокие лиловые и фиолетовые тона, пайетки, соблазнительные декольте и более чем приметные драгоценности.
Я вышла из лимузина в алом платье от Valentino и улыбнулась фотографам.
Вспышки фотокамер.
Я чувствовала себя королевой.
- Мисс Купер! Какова ваша реакция на то, что «Сплетни» сняли с дистанции?
Моя улыбка была приклеена к лицу.
- Я считаю, что «Шеф-повар» великолепное шоу и я буду рада, если оно станет победителем.
- Вы великолепно выглядите!
- Благодарю! – я улыбнулась шире ни сколько журналисту, сколько для того, что бы скрыть досаду.
К ковровой дорожке подъехал белоснежный лимузин, из которого, сияя, вышел Майкл с довольной Мирандой. Он в традиционном смокинге, она в жемчужно-белом платье от Prado.
Краем глаза слева от себя я увидела Конана О’Брайана (популярный в Америке телеведущий).
- Конан! – я кокетливо улыбнулась ему.
- О, Эллис! Вы просто ослепительны! – воскликнул он. – Затмите всех на этом празднике!
- Ну что ты! – я сделала вид, что смущена, хотя в этот момент внимательно наблюдала за нужной мне парой. – Ты еще не видел Хайди! Она наверняка сияет. Как всегда!
- Видел! – он рассмеялся, - По секрету, - он наклонился к моему уху, - Ты выглядишь гораздо лучше!
Я рассмеялась.
К нам как раз подошла Хайди Клум с мужем. Она была облачена в короткое черное платье от Marchesa.
- Эллис, - она улыбнулась, - Ты очаровательна!
Мы чмокнули друг друга в щеку.
- Хайди, мне сегодня наговорили столько комплиментов, что мне в пору продавать их. – я улыбнулась. – Ты тоже выглядишь замечательно.
- Мне все говорят, что платье неудачное, - пожаловалась она.
- Не обращай на них внимание, - отмахнулась я.
- Мне так жаль, что «Сплетни» не попали в номинацию… - шепнула она.
- Мне тоже…но ничего страшного. – я грустно улыбнулась. – А тебе удачи. «Подиум» давно должен получить Emmy.
- Спасибо, - она благодарно кивнула. – Увидимся!
Я проводила ее взглядом и тут же уткнулась в колючий взгляд зеленых глаз.
Я смерила соперницу надменным взглядом, развернулась и пошла внутрь театра.
Она еще ответит за то, что так бессовестно выбила мою программу из лидеров.
Зайдя внутрь, я огляделась.
Отец в серебристом костюме блистал среди мужчин. Разговоры наверняка велись о делах. Патрик был рядом, как ни в чем не бывало.
Отец поймал мой взгляд и тут же отвел глаза. Патрик послал мне улыбку.
Я ответила ему. Друг вернулся. Теперь я надеялась, что он больше не позволит себе ухаживать за мной. Дружба с отцом была важнее.
А с отцом мы еще успеем помириться. Теперь я была уверена в этом.
Но сегодня у меня другая цель - надо отбить Майкла у этой бездушной куклы.
О, он как раз во время!
Майкл отделился от группы мужчин и направился к лестнице. К нему уже спешила Миранда.
Ну, уж нет!
Я первая подскочила к нему, грациозно подхватив под руку и приторно улыбаясь. Миранда остановилась от нас в полуметре, но ничего не могла поделать.
Я осторожно потянула его с собой.
- Какого черта? – прошипел он.
- Нам надо поговорить. – я приторно улыбнулась.
- Мы, кажется, уже все обсудили и ты сказала, что бы я, цитирую, «не появлялся» и честно сказать больше желания нет, - шипел он.
Сердце екнуло от обиды.
- Ты как маленький ребенок! – прошипела в ответ я, продолжая улыбаться.
- Да неужели! – хмыкнул он.
- У нас с Патриком ничего нет.
- Это заметно, - зло буркнул он, - особенно если учесть, что твою фотографию обсуждает весь Нью-Йорк.
- Ты что, ревнуешь?
Он фыркнул.
- Это похоже на ревность?
- Вполне.
- Не вижу смысла. – его тон был холодным.
- Значит, все твои приезды были просто так, из нечего делать?
- Именно, - он кивнул.
Я сузила глаза.
- Ну, знаешь! Я не собираюсь больше пытаться что-то объяснить.
- Зачем что-то мне объяснять?
Я смутилась.
- Мне казалось, что мы…подружились… - о, боги, я несу очередную чушь.
- Подружились? – он удивленно вскинул бровь и от души рассмеялся. – По-моему наши отношения больше похоже на фехтование. Кто из нас быстрее сдастся…
Он сказал это таким насмешливым тоном, что я покраснела до кончиков волос.
Внутри все затрепетало.
- Что ты несешь? – я опустила глаза.
- Не надо больше ломать комедию. Мы оба знаем, чего хотим.
- Майкл… - я подняла на него глаза.
Он усмехнулся.
- Договорим после… на нас смотрят… - он улыбнулся, - и, между прочим, твой отец убьет меня за те мысли, что сейчас у меня в голове.
Мои щеки вспыхнули.
- Думаю даже попытки Патрика тебя соблазнить не взбесят его больше, чем наши объятия. – договорил он.
Я отвела глаза и действительно заметила взгляд отца. Он был удивлен. Очень удивлен, и в его глазах читалась такая мука, что у меня сжалось сердце.
Пусть он наговорил мне сегодня гадостей в сердцах, но видеть дочь с сыном врага и того человека, который завладеет фирмой, если он не отдаст долг, было выше его сил. И еще он увидел самое главное – я была влюблена…