умею только грустное

Если бы вещи оживали, мне кажется, мой блокнот бы меня удушил какой-нибудь темной ночкой, или вскрыл бы мне вены острой строчкой, чтобы я истекла теплой вязкой кровью на его страницы, разыграл бы все вымученные стихи в лицах, чтобы я больше не смогла напиться , и изливаться в него, литься, больными отчаянными словами.
Ему наверное тоже хочется веселых, непринужденных слов, смеющихся, легких стихов.
А я не умею. Я умею только грустное, как не вымучивай. Эти глаза оттого стали колючими, желтыми, жесткими, злыми, не янтарными, а тигриными, что не согреты они другими. Родными. Своими.
Блокноту, наверное, тоже хочется быть не исчерканным, а исписанным ровным прямым почерком, не иметь в себе прочерков. Пауз. Что бы я всегда была «in the house», хорошо кушала, не материлась, не пила. Мне не хватает тепла. Пожалуйста, хватит, и так вся сгорела до тла. И сколько будет эта серая мгла опускаться ночами глубокими, когда вокруг все такое одинокое? Свет фар на потолке однобокий, луна улыбается – жестокая, подушка мокрая, и я.
Вся такая свободная.

By Шельма
2-3.02.2012.