Северное кладбище. Глава 1.

Этот рассказ тут уже выкладывали, но не до конца. Мне он очень понравился и я решила выложить его полностью. Надеюсь, вам тоже понравиться.

Глава 1.

Машины пролетали мимо одна за другой, обдавая противной липкой грязью подошедших слишком близко к краю тротуара людей. Серое безрадостное небо роняло на землю мерзкую морось. Холодный северный ветер трепал волосы, забирался под одежду, пронизывая тело до костей. Обхватив себя руками и переминаясь с ноги на ногу, симпатичная худенькая девушка в сером пальто напряженно вглядывалась вдаль в ожидании своей маршрутки. И вот, наконец-то, чудо свершилось: долгожданная газель с номером 154 на лобовом стекле вынырнула из-за поворота и, подрулив к обочине, забрала свою пассажирку.
Растерев сначала озябшие руки, девушка достала из сумочки кошелек и, отсчитав нужную сумму мелочью, попросила передать деньги водителю. И вдруг она услышала голос сбоку:
- Ой, Оленька, ты, что ли?
Она повернулась и узнала в сидящей рядом женщине свою бывшую учительницу, Раису Олеговну, преподававшую у них русский и литературу в старших классах. Теперь она была классной у Олиной младшей сестры Яны.
Это была милая, общительная женщина лет сорока пяти. Свой предмет она давала интересно, поэтому в школе ее любили, и Оля искренне обрадовалась встрече с ней. Они разговорились. Девушка рассказала, что учится на втором курсе факультета филологии СПБГУ.
- Даже не верится, что уже полтора года прошло с вашего выпуска, - вздохнула женщина -У вас класс такой хороший был.
- Зато теперь вы у моей сестры ведете, - улыбнулась Оля.
- Да, - подтвердила Раиса Олеговна.- Яна – умненькая девочка, но…- она задумалась, - не такая заинтересованная, как ты. Тебе учеба была в радость, а для нее так – обязанность – сразу видно. У них вообще коллектив совсем другой.
- Ну, каждый класс хорош по-своему, - нашлась Оля.
- Конечно, - рассеянно кивнула учительница и с сожалением произнесла:
- И жалко очень, что Яна хор бросила. Меня и Ирина Артемьевна просила с ней поговорить. Я говорила – а все без толку.
- Погодите. Как бросила?- удивилась Оля.
- Так уж с сентября и не занимается, - растерялась женщина.- А ты что, не знала?
“Глупая ситуация, - подумала девушка, - узнавать от своей бывшей учительницы про свою сестру!” – Может, она и говорила, - поспешила Оля поправить положение, - просто я замоталась совсем – могла и забыть.
Скоро Раиса Олеговна вышла, а Оля, проводив ее взглядом, задумалась. Интересные получались дела.

Оля открыла дверь и вошла в просторный длинный коридор их пятикомнатной квартиры. От приятного, будоражащего аппетит запаха жареной курицы ту же потекли слюни, а из комнаты выплыла мама – как всегда, улыбающаяся, спокойная, счастливая.
- Ты чего так долго?- спросила она.- Шесть часов уже. Все готово давно.
- Да, на занятиях задержали, потом маршрутка долго не ехала.
- Ну, папа же говорил тебе- получай права- и не будешь больше зависеть от маршруток.
- Да, надо, - рассеянно кивнула девушка и спросила, - а Яна где?
- Так на хоре, час назад ускакала.
- И опять до десяти вечера?
-Ну они же к турне готовятся. Давай, иди мыть руки, переодевайся- я соберу на стол.
Оля сняла пальто, сапоги, прошла в свою комнату и, нахмурившись, уставилась на фотографию на стене. С карточки Оле улыбалась лицо самой красивой девочки во дворе, самой красивой девочки в школе- лицо ее шестнадцатилетней сестренки Яны.

* * *

- Нет, Паша, я не могу остаться у тебя на всю ночь, я тебе уже сто раз говорила… Если я буду так часто ночевать у подруги, родители что-нибудь заподозрят, - все более раздражаясь, пыталась объяснить Оля.
- Слушай, ну и ты войди в мое положение!- взорвалась она, выслушав аргументы собеседника.- Я не могу им вот так, с бухты-барахты все выложить. Им нужно время – и мне нужно!
Но тут позвонили в дверь, и Оля поспешила свернуть разговор.
- Ладно, солнышко, сегодня еще среда только- еще целых три дня до субботы. Мы еще завтра, послезавтра увидимся – успеем все обсудить… Да никуда я не тороплюсь- просто Яна вернулась- придет еще щас сюда уши греть… Хорошо… И я тебя люблю. Целую. Пока.
Однако Яна “уши греть”, видимо, не собралась, и настроения поболтать перед сном со старшей сестрой у нее тоже не было. От ужина она отказалась, заглянув на пару минут в свою комнату, прошлепала оттуда прямо в ванную, а минут через двадцать вернулась к себе, и, потушив большой свет и включив бра, забралась с книжкой в постель. Однако стук в дверь помешал ей спокойно читать. Теперь уже Оля сама пришла к ней. У нее было о чем поговорить с сестрой.
- Ты чего ко мне не зашла?- поинтересовалась Оля, войдя в комнату.
Яна оторвалась от книги, изящным жестом завела за ухо упавшую на лицо прядь светлых, чуть завивающихся волос и, взглянув на сестру своими большими темно-синими, почти черными глазами и, как показалось Оле, притворно зевнув, лениво протянула:
- Устала я.
- На хоре?!- скептически спросила Оля.
-А что, по-твоему, на хоре нельзя устать?
-Да можно, наверное, если действительно там быть.
Кажется, настороженность промелькнула в правильных тонких чертах Яны, но лишь на мгновение.
- Ты хочешь сказать, что я сегодня не была на хоре?- спросила она.
- Ну, на воре и шапка горит, - усмехнулась Оля, - вот только я хочу сказать, что ты вообще там не бываешь! Я встретила Раису Олеговну- она мне всё рассказала!
Решив, видимо, что лучшая защита- это нападение, Яна с вызовом спросила:
- А почему я, собственно, обязана ходить на этот хор?! Надоело мне- вот и не хожу! А врать вы все меня сами вынудили! Навязываете мне его! Скажу, что бросила, - начнете спрашивать: да зачем, да почему? А ведь это только мое дело!
- Нет, Яна, то, что ты почти каждый вечер говоришь, что идешь на хор, а сама пропадаешь неизвестно где- это уже не только твое дело! Так куда же ты, все-таки, ходишь?!
- Это тебя не касается, -огрызнулась Яна.
-Ах, не касается!- обиделась Оля.- Тогда, возможно, папе с мамой будет интересно!
И она, демонстративно развернувшись, направилась к двери- и застыла, как вкопанная, оглушенная последней репликой сестры:
- Возможно, им будет так же интересно узнать, что ты уже два месяца трахаешься со своим Пашенькой, при том, что встречаетесь вы чуть больше трех!
И, любуясь произведенным на Олю эффектом, манерно закатив глаза, словно что-то припоминая, Яна продекламировала:
-Сегодня была самая счастливая ночь в моей жизни! Теперь я- женщина! Я всегда думала, что это будет очень страшно в первый раз, но я ошиблась!
- Замолчи сейчас же!- потребовала Оля, покраснев.- Какое право ты имела читать мой дневник?! Какое право имела вообще рыться в моих вещах?!
- Я нигде не рылась, - возразила Яна.- Я зашла к тебе в комнату за феном, а дневник лежал на постели, а, раз уж я его увидела, грех не заглянуть!
-Но это подло, Яна, дневник- это личное! Я бы никогда не стала читать твой дневник!- воскликнула Оля, и по щекам ее потекли слезы.
- Сильно сомневаюсь, поэтому и не веду никаких дневников! Хотя, если бы у меня был дневник, его читать бы было всяко интересней, чем твой! - Выпалила Яна и осеклась.
Но Оля ничего не заметила, она вообще больше не кричала, не сердилась- она только безуспешно пыталась справиться с подкатившими рыданиями. И Яне стало жалко ее и стыдно за свое поведение. Да она вообще не собиралась говорить Оле, что узнала ее секрет, просто в сложившейся ситуации ей было удобно перевести разговор с себя на Олю и тем самым выиграть время, чтобы придумать правдоподобное объяснение своим отлучкам. Теперь она объяснение придумала- и обидела сестру!
- Ну прости меня!- попросила она и, поднявшись с постели, подошла к сестре и попыталась обнять ее, но та со словами “Не трогай меня!“отшвырнула ее руки.
- Ну ладно, Оля, я же не со зла! Ну прочитала, не удержалась!- взмолилась Яна.- Ну бес попутал!
- Ты не должна была читать, - всхлипнула Оля.
- Знаю, но я же попросила прощения! Ну и что, на самом деле, такого в том, что я узнала? Неужели ты действительно думаешь, что я побегу докладывать?!
- Нет, - покачала головой Оля.
А Яна, увидев, что гнев сестры начал сходить на милость, взяла ее за руку и, подведя к кровати, усадила рядом с собой.
-И вообще я не понимаю, зачем делать из этого такую тайну?!- сказала она.
Яна действительно не понимала: ну трахаются они- ну и что? Да сестре уже восемнадцать лет- давно пора! И чего тут скрывать, стесняться? Тем более, что парень серьезный, спокойный, папа с мамой от него в восторге… Да сестра еще старомоднее, чем родители, иногда она просто убивала Яну своей правильностью. Но, с другой стороны, хотя Яне было приятно чувствовать себя и опытнее, и взрослее (несмотря на то, что Оля была на два года старше), но в отношениях сестры с тем же самым Пашей было что-то хорошее, что-то чистое, то, чего давно не было у самой Яны, и хотя она и могла уверять себя в том, что ей все эти сопли-слезы на фиг не нужны, и все же вряд ли после первого раза Оля потом полночи плакала…
- Не делать тайну?- переспросила Оля.- Но как мне им об этом рассказать?
- Да никак, - ответила Яна, - просто прекрати выдумывать! Соберешься ночевать к Паше- так и скажи, что к Паше, а не к Маше или Любе!
- Думаешь, это так просто…-засомневалась Оля.- Посмотрим, какая ты будешь смелая, когда окажешься на моем месте!
“Хотела бы я знать, как бы ты повела себя на моем месте! Хотя, конечно, такие правильные девочки, как ты, не оказываются в таких ситуациях!”-подумала про себя Яна, а вслух сказала:
- Я бы поступила так, как предложила тебе!
Оля не была до конца уверена, что стоит последовать Яниному совету, однако решила, что переживать действительно особо не о чем, а, успокоившись, вспомнила о первоначальной цели своего визита к сестре.
- Так, может, все же признаешься, где бываешь по вечерам?- спросила она.
- Пообещай, что никому не скажешь, - серьезно попросила Яна.
Оля пообещала.
- Я пою в группе, - ответила Яна.
- В какой группе?
- Ну так, собрались ребята, сами музыку сочиняем, сами тексты пишем, поем, играем.
- И чем это лучше хора? Ты там солисткой была!
- Я и здесь солистка, а песни совсем другие, намного круче. И потом, какое в хоре будущее?
- А здесь какое?
- Какое- никакое, а есть.
- Так может о вас скоро вся страна услышит?- спросила недоверчиво старшая сестра.
- Вот только не надо иронии!- обиделась младшая.
- А продюсер у вас есть? Сейчас ведь без продюсера никак!
- Может, и будет, - ответила Яна и при этом не смотрела сестре в глаза.
- А называется группа как?
- А это пока секрет.
- Почему секрет?- удивилась Оля.
- Потому что, пока мы не добились успеха, нечего распространяться. Так только сглазить можно! Придет время- обо всем узнаешь, а на сегодня я и так много сказала! И вообще, уже поздно, пора спать!
Олино любопытство, конечно, не было до конца удовлетворено, но ей пришлось смириться и, пожелав сестре спокойной ночи, она отправилась к себе. А Яна, как только за сестрой закрылась дверь, тут же погасила свет- ей расхотелось читать, - и, натянув одеяло на самые уши, прошептала:
- Что же, почти не наврала!

* * *

Через три дня семейство Еруновых собралось за субботним завтраком в составе отца, матери и двух дочерей, отсутствовал старший сын Максим, который вот уже год проживал у своей девушки и, надо полагать, будущей жены Виктории.
Это было счастливое семейство. Отец, сорокапятилетний Валерий Андреевич, всю жизнь много работал и благодаря упорному труду они с братом Михаилом семь лет назад открыли большую СТО автомобилей, которая процветала и по сей день. Но, несмотря на преданность делу, главным в жизни Валерия всегда оставалась семья. Только на семью тратил он заработанные средства, только им уделял каждую свободную минуту. Он обожал своих детей и боготворил жену, они прожили в браке уже более двадцати лет, но за долгие годы супружества чувства их друг к другу не ослабли, страсть не уступила место привычке, они до сих пор нежно любили друг друга – и были друг в друга влюблены. Валерий входил в те десять процентов мужчин, которые ни разу в жизни не изменяли своим женам, более того- у него даже желания такого не возникало.
Что уж говорить о Татьяне Михайловне? Для нее муж и дети были всем, она жила только ради них. Последние десять лет она не работала- но и без дела не сидела никогда: огромная квартира Еруновых сияла чистотой, у мужа и детей всегда были чистые, наглаженные вещи, а стол ломился от разносолов. И, самое главное, женщине все это приносило радость.
Но одной из самых важных составляющих счастья супругов- Еруновых были их дети. И Татьяна, и Валерий всегда мечтали о доме, полном ребятишек- и Бог подарил им троих. Правда, Максим, на самом деле был племянником Татьяны, сыном ее сестры. Когда мальчику было два года, с его родителями случилась трагедия - они разбились на машине. Татьяна и Валерий, которые тогда только что поженились, решились усыновить мальчика - и ни разу об этом не пожалели: он всегда был им как родной сын, даже когда родились девочки…
Да, с детьми Еруновым очень повезло, все трое росли смышлеными и довольно послушными; Максим уже с малых лет начал проявлять серьезность, целеустремленность. Старшая дочка росла спокойной домашней девочкой. Вот только младшая внушала Валерию некоторые опасения, и даже не в силу своего поведения - а из-за незаурядной внешности. Старшие дети росли симпатичными, но все же обыкновенными. Яна уже родилась очень красивой девочкой и с каждым годом становилась еще красивее, а в третьем классе с ней вообще произошло какое-то невероятное превращение - и красота ее стала почти неземной. Отец опасался, что красота эта может привлечь к Яне избыточное внимание мужчин, а, угадывая в младшей дочке авантюрный склад характера, боялся, что когда-нибудь это приведет не к добру. Одним утешал себя Валерий: что дочка еще не выросла, что рано пока беспокоиться. Тем более пением в хоре серьезно увлекается девочка - что ж, очень хорошо, не думает о глупостях…
И вот семья собралась за субботним завтраком. Татьяна напекла оладьев, пышных, жирных. И Валерий, с удовольствием уплетая шестой, только качал головой, глядя на дочек, которые съели три штуки на двоих.
- В чем-то у вас душа держится, а, девчонки?- спросил он, посмеиваясь.
-Красота требует жертв, - улыбнулась Яна. (“Опять эта красота несчастная” - подумал отец). Она обмакнула в джем последний кусочек и, отправив его в рот, почувствовала себя вполне сытой. Яна с детства была малоешкой - ей больше и не хотелось.
А вот Оля, обычно евшая больше сестры, сейчас и полторы оладьи осилить не могла, так нервничала. Она решила последовать совету Яны и сообщить родителям, что собирается сегодня ночевать у Паши, вот только уже в который раз открывала она рот - и слова застревали у нее на языке. Но тут ее сестра форсировала события.
- Я сегодня у Ленки на ночь останусь, ладно?- спросила она.
- А чего это?- поинтересовалась Татьяна.
- Да у нее мама рецепт каких-то навороченных пирожных достала - хотим попробовать испечь.
- А чего на ночь?
- На ночь интереснее, видик потом посмотрим, поболтаем.
Родители так и не поняли, чем же днем менее интересно, но возражать не стали, у них не было основания не доверять дочери.
- Только пирожных нам попробовать принеси, - попросил Валерий, - а то в прошлый раз чего вы там пекли - ничего нам не принесла.
- Привезу, - пообещала Яна и покосилась на Олю. И та поняла, что откладывать больше некуда, родители вот-вот закончат завтракать и встанут из-за стола. Мысленно перекрестившись, она, еле слышно, запинаясь, произнесла:
- И я сегодня переночую н..не дома.
- А где?- спросил отец.
- У…у Ма..- начала было Оля, но сестра, не дав ей договорить, под столом ущипнула ее за ногу.- У Паши, - выдохнула девушка и залилась густой краской.
“Ну вот, как быстро летит время, - подумал Валерий, - дети растут - мы стареем.”
“Ну вот, наконец-то ты решилась признаться, - подумала более проницательная Татьяна.- Ну что ж, счастья тебе, доченька”.
А вслух никто не знал, что сказать- и все молчали. Первым “нашелся” Валерий. Он спросил:- А кто у Паши будет дома?- и по взгляду, которым наградила его жена, понял, что сморозил глупость.
А Оля засмущалась еще больше и уже совсем себе под нос пробормотала: “Никого не будет”.
- А.., - вякнул было и сам смущенный отец, но жена перебила его.
- Конечно, ночуй, - с улыбкой ответила она, - а ты, Валерик, шел бы собираться - ты ведь на работу к обеду хотел заехать! И лекарства смотри не забудь выпить!
- А, да, - отец семейства, вконец сконфуженный, побрел с кухни; поспешила улизнуть из-за стола и Яна - ей не терпелось примерить новый комплект кружевного нижнего белья, в котором она собиралась к подруге печь пирожные.