Как это много – просто быть вдвоем…new*

Я готова падать в бездну, лишь бы он смотрел в мои глаза.
Я готова резать вены, лишь бы он сжимал мои запястья.
Я просто готова принять его таким, какой он есть.



Это был шикарный дом, как в самых лучших ужастиках. История заставляла дребезжать душу, вызывала мурашки по коже и остановку сердца.
Я встретила его в своей ванной. Его озадаченное лицо отражалось в зеркале, мы долго смотрели друг на друга, не понимая, что происходит. Странно, что в моей голове не возникли вопросы кто он? и что делает в моем доме? Он попросил меня улыбнуться и выкинуть лезвия в мусорное ведро. Я перевела взгляд на свои руки, лезвие упало в белую раковину, и я опять посмотрела в зеркало, улыбаясь. Как по лучшему сценарию, за моей спиной никого не было.
История оказалось слишком банальной, чтоб быть правдой. Внимания особого не обратила, но вот сердце частенько пропускало удары, при виде зеркал в доме. Его глаза отпечатались в моем разуме настолько, что мне хотелось видеть их во всех прохожих.
Однажды ночью я проснулась от легкого бриза. Окно было открыто, белый тюль гулял по полу, изображая потерянную душу. Тело покрылось гусиной кожи, и вовсе не из-за осенней прохлады. Тот парень с пустыми глазами стоял напротив моей кровати. С блондинистыми волосами, растрепанными во все стороны, руки держал в карманах, синева под глазами, видимо из-за этого его глаза показались мне пустыми. Островатый нос и довольно пухлые губы.

- Привет, - его плавный, тихий голос нарушил тишину.
- Привет. Как ты сюда попал? – он так мило улыбнулся, что на лице появились ямочки.
- Когда-то я здесь жил. Вижу, как тебе нравится этот дом, вот и решил познакомиться.
- Это очень мило с твоей стороны, только ничего, что ночь на дворе?
Он опять улыбнулся. Его лицо сразу становилось таким добрым, мальчишеским. Я, правда, не могла его прогнать. Мы проболтали с ним всю ночь, не помню, как заснула. Только вот на утро ни записки, ни весточки от него. Весь последующий день этот парень не выходил у меня из головы. Его голос звучал как-то иначе, движения были плавными, смотрел всегда в глаза, ощущение создавалось, что он видит насквозь, что щупает душу, самую ее глубь. Когда он находился рядом, все тело трепетало. Наступало полное расслабление. И каждый новый день он был мне нужен.

Теплые струи воды стекали по моему телу, я собиралась выйти из душевой кабины, когда увидела его в ванной. Он держал полотенце и улыбался.
- Ты появляешься всегда так неожиданно.
- Неужели ты мне не рада?! – глаза опять становились пустыми.
- Конечно, рада, - приступ нежности обуревал меня, поэтому, нисколько не стесняясь, я его обняла.
- Вот так намного лучше. У тебя очень нежная кожа. Не уродуй ее шрамами.

Никогда никому не рассказывала, зачем я это делаю, но почему-то именно ему, захотелось рассказать все. Мы сидели на полу напротив друг друга, он как всегда смотрел, не отводя глаз. А я рассказывала, чтоб не болела душа, я делала больно физически. Это просто глупая привычка, как сигареты или грызть ручки. Это ничего не значит и это не суицид, это просто баловство. Он молчал, пока я сама себя оправдывала. Когда отошла от переполняющих меня эмоций, он сидел совсем близко и держал за руку. Впервые я чувствовала себя так свободно и так хорошо. Никогда раньше я не видела таких чутких и понятливых парней. Его губы были холодные, но блаженство было слишком велико. Я таяла словно снежинка, голова кружилась как на американских горках, и хотелось еще.

Мы становились с ним ближе. Он всегда ждал меня на моей кровати, или в кухне с чашкой чая.

Один раз наткнулась на газету прошлого века, статья о психе-убийце и его фотография. Руки тряслись. Нет, мне не было больно. Оказалось, что я люблю психа, человека, который расстрелял 15 школьников.
Я вошла в спальню, он раскидывал карты. При виде меня, его глаза сияли, на лице играла улыбка. В душе становилось так тепло и все теряло значимость, когда он целовал меня в губы, держал за руку. Он рассказал, что его расстреляла полиция в тот же день в этой комнате и на этой кровати.
- Я люблю тебя.
Наверное, он не верил мне, крепко держал за руку, хватался, будто чувствовал, что я уеду. Я не могла сказать ему, что брошу его, как это делали все. Как это сделала его мать и отец, одноклассники и учителя. Я оказалась, одной из тех предателей. Он должен взять ружье и расстрелять меня, и может в глубине душе, я именно этого и хотела, когда выходила в парадные двери и садилась в машину. Он стоял в окне нашей спальни и по его щекам текли слезы. Я помню, как разрывалось мое сердце, но я понимала, иначе и быть не может.
Разве могут быть счастливы живые и мертвые вместе? Он заблудшая и потерянная душа, он тот тюль, танцующий на моем паркете. Он огромный шрам на моем запястье. Первая и вечная любовь.

Не знаю, сколько прошло времени, не помню, когда в последний раз была настолько одинока. Я была в мире людей, я жила с теми, кто меня любит, и кого люблю я, но мое место было далеко отсюда. Душа рвалась на части, сердце обливалось кровью. Как не убеждала себя, как не пыталась занять свои мысли, загрузить себя работой. Я чувствовала, что он зовет меня, что он нуждается во мне.

Он ждал меня, как всегда, лежа на нашей кровати.
- По-моему пора достать твое ружье.
И я точно знаю, что любовь того стоит.