* * *

Пропасть все никак не кончалась и, казалось, она летела вниз с огромной скоростью вот уже несколько минут. Она могла видеть себя со стороны. Странная картина. Долгое падение спиной вниз с распростертыми руками и широко открытыми смирившимися глазами. Нет, вся жизнь не пронеслась, как говорят. Не было ничего. Просто полет. Долгий мучительный и необратимый.
Слегка уловимая тонкая мелодия виолончели звучала в голове, нагнетая обстановку. Она хотела прокричать себе, той, которая медленно падала у нее на глазах. Закричать, чтобы перебить этот невыносимый звук и вырвать себя из лап обреченности. Но крика не было. Не было голоса. Все пропало. Пропасть поглотила все, чернея и становясь все больше. Звук виолончели нарастал и становился почти невыносимым, отдаваясь тонкой, натянутой до предела струной в голове.
-Борись! Кричи! Хватит!
Пытаясь ухватиться за что-то в темноте, она услышала глухой шлепок. Виолончель замолкла. Слеза быстро стекла вниз по щеке, оставив маленькое пятнышко на подушке в тот момент, когда она открыла глаза.
Учащенное дыхание помогло понять, что она еще жива, что это был всего лишь сон, и от этого плакать захотелось еще больше. Накрывшись одеялом с головой, она попыталась вернуться в небытие. К тому состоянию, когда ничего не чувствуешь. Только падение. Равномерное, успокаивающее. Но мысли уже успели выбить ее из состояния сна, и она с раздражением откинула одеяло. Сев на кровати она увидела валяющийся на полу телефон. "Виолончель. Будильник."- пронеслось в голове. Она смахнула слезы и подошла к окну. Ночные шторы не пропускали дневной свет, который она так не любила. Взяв шторы за края, она резко дернула их в разные стороны. Солнечные лучи ударили в опухшие сонные глаза, и она рефлекторно заслонилась от света рукой. Немного привыкнув, она, щурившись посмотрела в окно. Такая чужая большая и равнодушная Москва. Вечно спешащие куда-то люди, нескончаемые потоки машин и жара. Лето в столице. И врагу не пожелаешь.

Слезы тихо катились по ее щекам, стекая на стол, руки и в чашку с кофе. Легкий озноб все никак не прекращался который день, но было уже все равно. Шмыгая носом, она обхватила чашку руками, и почувствовала приятное тепло и мурашки. Это немного вернуло ее в реальность, и она вздрогнула. Утренние бессмысленные новости по телевизору мешались со словами, которые въелись в память как кислота, разъедая остатки хлипкой нервной системы.
-я люблю тебя, ты мне дорога, и я хочу быть с тобой, но жизнь и мир отдаляют меня и мои мысли от тебя. Пришло время отпустить.
Сделав очередной глоток кофе, она посмотрела в чашку на свое отражение, которое тут же исказилось, стоило слезинке упасть внутрь.
-когда любишь, не может быть никаких но. он просто не хочет бороться, ему проще опустить руки, освободить себя от всего и быть одному- сказала она чашке, и, внезапно разозлившись на нее, встала, подошла к раковине и вылила туда содержимое.
Озноб не прекращался, руки дрожали. Оставив чашку в раковине, она рассеянно окинула взглядом комнату. На полу возле холодильника валялась пустая коробка из-под конфет, а вокруг нее - скрученные в маленькие шарики фантики. Рядом на стене ярким клеймом выделялся красный след от вина, который, будь чуть поярче, вполне мог бы сойти за кровавый. Не считая многочисленных брызг, пятно от засохшего вина плавно спускалось вниз маленьким потоком и заканчивалось на полу, который был усеян осколками того, что еще вчера называлось бокалом.
Голова жутко болела. Она раскинула руки и на несколько секунд закрыла глаза, представив свободное падение. Глубокий вдох. Задержка дыхания. Один..два..три..четыре..пять.. В висках стучало, голова начала кружиться, и выдох вышел из ее легких с истошным и громким стоном отчаяния. Прислонившись к раковине, она медленно опустилась на пол и заплакала.

Летняя жара проникала в кухню вместе с лучами солнца, освещая всю мерзость и безвыходность ситуации, от чего становилось еще противнее. Она попыталась подняться, опершись рукой о пол. Острая боль пронзила кисть, в которую впился осколок бокала. Капельки крови равнодушно приземлились рядом с засохшим вином.

Она смотрела на маленькие красные капли, падающие на белую поверхность раковины, наблюдала, как они медленно стекают вниз и исчезают в сливе, оставляя после себя лишь дорожки. Так и любовь. Рано или поздно она утекает из наших рук, держи-не держи. Медленно..болезненно, но в то же время отрезвляюще она уходит прочь, оставляя после себя маленькую дорожку из горечи потерь и воспоминаний.

Слезы катились по ее щекам, когда она пришла в себя и поняла, что уже несколько минут смотрит на то, как кровь заливает раковину. Она захотела сжать кулак, но тут же передумала. Включив холодную воду, она подставила рану под струю и посмотрела на себя в зеркало.
- Я больше не буду держать. Я люблю тебя. И я тебя отпускаю.