Так не бывает. Глава 1.

Неожиданное предложение.
Апрель, 2005 год.

Ирма вышла из поликлиники в полной растерянности. Что делать? Куда идти? Кому звонить? Некоторое время она стояла, прислонившись к стене у входа. Рядом происходило какое-то движение, но Ирма ничего не замечала. Пыталась осознать произошедшее. Слова гинеколога о беременности стали для неё не только шоком, но и приговором. Врач недвусмысленно намекнула, что Ирме лучше делать аборт, иначе придётся попрощаться с учёбой как минимум года на два. А это катастрофа, потому что всё придется начинать сначала. И потом, Ирма не справится в одиночку. Она не сомневалась. Да и кому она нужна будет без высшего образования с младенцем на руках. Это сейчас она умудрялась совмещать учёбу с напряжёнными сменами на «Скорой» да ещё и статьи писать для модного журнала.
А что будет, когда она родит? Средств понадобится втрое больше, а времени совершенно не будет. Да и куда ребёнка девать? Выходит, аборт действительно единственный выход? Ей бы сейчас поговорить с кем-нибудь. Услышать простой человеческий голос. Почувствовать себя нужной хоть кому-то. Но у неё не было никого. Только Олеся.
Вспомнив о подруге, Ирма воодушевилась. Дрожащими руками одёрнула пиджак, вытащила из кармана брюк мобильный телефон и набрала номер.
— Лесь, я беременна, – с ходу заявила она, едва из динамика прозвучало звонкое «Алло!». В трубке повисла пауза. Она затянулась, и Ирма даже взглянула на дисплей – не прервалась ли связь. Нет, соединение было в порядке. — Лесь?..
— Паша в курсе? – ответила Олеся.
— Да я сама только узнала, – Ирма спустилась с крыльца двухэтажного здания университетской клиники. — У нас лекцию перенесли, и я решила выбраться на плановый осмотр. Все уже давно прошли, одна я осталась. В общем, сходила вот. Гинеколог отправила меня в женскую консультацию по месту жительства на учёт вставать или направление брать…на аборт.
— А ты что?
— А я вот в универ иду. У меня через полчаса лекция по внутренней медицине.
— У Корзина?
— Ну да, у Сергея Васильевича, – согласилась Ирма, петляя между учебными корпусами Университета. Терпкий еловый аромат щекотал ноздри, от чего её мутило. Ирма ускорила шаг, свернула к главному корпусу. Идти на лекцию желания не было, и она надеялась встретить профессора и отпроситься, чтобы тот не ставил прогул. Главное, придумать убедительную причину. Но Леська её опередила.
— Слушай сюда. Профессора я беру на себя, а ты немедленно мчишь домой! Я приеду часа через полтора, и мы всё решим: куда идти, кому звонить и что делать. Поняла?
— Поняла.
— И не вздумай без меня что-то предпринимать! Всё, отбой! – скомандовала Олеся и разъединилась.
Ирма посмотрела на экран телефона и усмехнулась. Резвая Леська, однако.
— Профессора я беру на себя, – передразнила Ирма подругу. Хотела бы она посмотреть, как та будет «отмазывать» её у профессора. Леська без проблем могла заболтать любого. И Ирма всё никак не могла взять в толк, что Леся, будучи успешным адвокатом, забыла в медицинском университете.
Они учились на одном факультете и вначале их взаимоотношения складывались скверно. Леська перевелась в Ирмину группу на третьем курсе. Как, откуда и почему Леся вдруг попала на факультет лечебного дела, та особо не распространялась. Но зато с первых дней стала для Ирмы конкуренткой номер один, вмиг перетянув часть её популярности и авторитета на себя. Сдружились они перед летней сессией в конце третьего курса. На Леську тогда напали в парке – Ирма нашла её уже без сознания. Вызвала «Скорую» и всю ночь просидела в палате. Тогда же она узнала конкурентку с другой стороны…

…Дикая мелодия какого-то новомодного композитора вырвала Ирму из воспоминаний. В кармане разрывался мобильный телефон. По телу пробежала нервная дрожь – звонила мать.
— Да, мам, – выдохнула Ирма.
— Ты где? – жёстко и холодно в ответ.
— В университете, – Ирма прислонилась к колонне у главного входа и посмотрела в небо. Рыжее солнце нещадно палило, словно уже перевалило за середину лета, хотя только май вот-вот вступит в свои права. — У меня лекция через десять минут.
— Отлично, – резюмировала мать. Ирма тяжко вздохнула, расстегнув верхнюю пуговицу блузки. Стало неимоверно душно. — Я заеду за тобой после лекции, так что не вздумай удрать, – проигнорировав Ирмино недовольство, закончила мать.
— А я домой не собираюсь, можешь не утруждаться, – парировала Ирма. Дышать становилось труднее, ворота и деревья расплывались перед глазами.
— Что значит, не собираешься? – вспыхнула мать. — По-моему, ты уже достаточно нагулялась. Или ты забыла о нашем уговоре?
— Я помню, – Ирма с раздражением заправила за ухо выбившуюся из косы прядь волос, – но свадьбы не будет, – заявила она, опередив напоминание матери о грядущем торжестве, которого Ирма не хотела больше всего на свете. Уже не хотела. Странно, почему мать об этом не знает. Неужели Паша ей ничего не рассказал?
— Будет! – уверенный, приказный тон не удивил Ирму. — И с Павлом помиришься. Сегодня же. И мне плевать на твои капризы.
Ирма усмехнулась, присела на корточки.

И так каждый день с тех пор, как умер отец. Мать изменилась в один день. Раньше не заботящаяся судьбой дочери: она не присутствовала ни на одном родительском собрании, что уж говорить о задушевных разговорах дочки и матери, – вдруг помешалась на её опеке. У Ирмы никогда не было нормальной семьи. Отец бесконечно пропадал в командировках, мать усиленно строила карьеру и ничем не брезговала на своём пути. Впрочем, последнее Ирма поняла, когда прочувствовала на себе силу материнской «любви». Едва они похоронили отца, как переехали в другой город и отсекли прошлую жизнь, подобно отмершим тканям. Мать выбрала новую школу, которую Ирма возненавидела с первого дня, и запретила заводить близкие знакомства всё равно с кем. Поначалу Ирма пыталась противиться матери, но у той имелся веский аргумент давления на дочь…
Ирма тяжело выдохнула, сглотнув подступивший к горлу комок. Вспоминать об этом не было никаких сил. Вот уже десять лет мать держит её на мёртвом крючке. Но дальше так продолжаться не могло.
— Мам, – разорвала Ирма затянувшуюся паузу, – извини, но мне уже пора.
— Я надеюсь, ты всё поняла.
И тишина в ответ.
Ирма уже было спрятала мобильник в карман пиджака, как взгляд её зацепился за цифры часов на дисплее. До лекции оставалось минуты три. Значит, Сергея Васильевича она всё-таки прозевала, и теперь придется ещё прогул отрабатывать. Это было самое худшее, ибо профессор Корзин был жутко требовательным к своим студентам. Особенно, если те пропускали его лекции без уважительной причины. Интересно, а у Ирмы какая причина? Или, может, Леське всё-таки удастся отпросить её, хотя с Корзиным такое редко «прокатывало».

Она глубоко вдохнула-выдохнула и встала. В голове зазвенело и вмиг стало неимоверно холодно. Пальцы занемели, а к ногам словно гири привязали. Пошатнувшись, Ирма ухватилась за колонну, прислонилась к ней лбом и закрыла глаза. Сердце зашлось в сумасшедшем ритме, набатом грохая в висках. Тошнота стала нестерпимой. Ирма часто-часто задышала, сдерживая рвоту. Рука безвольно опустилась, и сумка соскользнула с её плеча. Кто-то остановился рядом.
— Тебе помочь? – низкий голос заставил Ирму открыть глаза и посмотреть на говорившего. Но едва она повернула голову, как тьма обрушилась на неё свинцовой тяжестью. Лицу стало горячо. На губах Ирма ощутила солёный привкус крови.
А потом вдруг стало легко, и только до одури знакомый мужской голос не давал ей окончательно отпустить реальность…

…Ирма приходила в себя мучительно. В голове туманилось. Боль кувалдой молотила по темени, и она долго соображала, где находится. Не вставая, ощупала себя, где доставала; пошевелила ногами, осторожно повернула голову в одну сторону, затем в другую и поморщилась. Болело всё тело и казалось, что его вот-вот разорвёт на части. На лбу нащупала что-то холодное и шуршащее, оказавшееся замороженными пельменями. Она слабо усмехнулась, отложив пачку на постель рядом, и медленно села. Комната завертелась: стены запрыгали, как лягушки, закачалась люстра, а кровать то и дело норовила ускользнуть из-под Ирмы. С силой сдавив виски, в которых тут же загудело, осмотрелась. Комната перестала плясать и Ирма, наконец, узнала спальню, в которой жила вот уже несколько месяцев. Незамысловатый интерьер в зелёно-коричневых тонах с минимумом мебели: диван-кровать и шкаф-купе напротив. Ничего особенного, если не считать огромного количества разноцветных листочков, наполовину залепивших зеркало шкафа, книг и тетрадей, разбросанных по полу, и серебристого ноутбука на подоконнике. Этот художественный хаос, как шутливо называла бардак Леська, Ирма не спутала бы ни с чем. Вот только как она оказалась в Леськиной квартире? Кто её привёз? То, что она грохнулась в обморок прямо под стенами родного института, помнила. А что происходило потом – оставалось тайной за семью печатями. Только расплывчатые образы, смазанные лица, белые халаты, запах нашатыря. Наверное, в больнице была. А потом жуткий провал в памяти.
Без резких движений Ирма подвинулась на край кровати, спустила ноги на прохладный пол и взглянула на себя в зеркало. Оттуда на неё взирало чудище с распухшим носом, фиолетовыми кругами под карими глазами, казавшимися на фоне бледной с синевой кожи лица неестественно яркими и воспалёнными, и растрёпанными волосами тусклого серо-голубого цвета, ещё утром заплетёнными в тугую косу.
— Капец, – простонала Ирма и попыталась подняться. Перед глазами замельтешили разноцветные «мушки», ноги подкосились, и она едва не упала обратно, но кто-то поддержал её за талию, помогая сесть.
— Глупое решение, – недовольно резюмировал мужской голос, очутившийся совсем близко. — Голова кружится?
Ирма кивнула и сразу же схватилась за шею, застонав от новой волны боли.
— Сильно болит? – снова спросил голос.
— Временами, – прохрипела Ирма и откашлялась.
— Тошнит? Слабость?
— Немного.
— И часто с тобой такие приступы? – продолжал допрос мужчина, неторопливо и профессионально ощупывая Ирму. Врач, наверное, – вяло подумала она, когда незнакомец осторожно повернул её лицом к свету, оценивая реакцию зрачков на раздражители. Дневной свет обжёг слизистую глаз, тошнота подкатила к горлу, из носа потекла кровь.
— Твою мать! – процедили рядом, резко наклонив Ирму вперёд. — Сейчас. Потерпи, девочка…
Рядом что-то затрещало, забулькало, зашелестело, а потом носу стало так холодно, будто его засунули в морозилку. Лицо занемело, а в затылке перестало долбить. Прошло некоторое время в абсолютной тишине, когда мужчина смог освободить Ирмин нос от невыносимой стужи.
— Вот и хорошо. Кровотечение остановилось, но вставать тебе пока не рекомендуется. Так что ложись-ка ты обратно, а я тебя чаем напою. Хочешь чая?
Ирма посмотрела на присевшего напротив мужчину. Он выглядел молодо, лет на тридцать-тридцать пять максимум, хотя в уголках тёмных, слегка прищуренных глаз, рассыпались тонкие морщинки. Прямой нос, волевой подбородок, высокий лоб, короткие, безупречно уложенные чёрные волосы и внимательные не то серые, не то чёрные глаза, обрамлённые длинными и густыми ресницами, делали его невероятно красивым и почти идеальным. Его совершенство разрушал лишь короткий, кривой шрам, рассёкший рот так, что обнажалась его правая половина. Из-за чего казалось, что мужчина усмехался, даже если он оставался абсолютно серьёзным, как сейчас.
Ирма невольно поёжилась и неожиданно запаниковала.
— А вы кто? Как вы здесь оказались? И где Леся? Леся! – завопила она. — Что вы сделали с моей подругой? Отвечайте! Леся!..
Она кричала, требовала объяснений, несколько раз порывалась встать, но сильные мужские руки усаживали её обратно. И всё это время мужчина не пытался вставить и слово. Он молчал и неотрывно смотрел на брыкающуюся Ирму. А когда та немного успокоилась, достал из кармана джинсов мобильный телефон, набрал номер и протянул трубку Ирме.
— Алекс, я уже поднимаюсь, – защебетал динамик Леськиным голосом.
— Леся? – неуверенно произнесла Ирма. — Это ты?
— Мари? – удивилась Олеся, а Ирма улыбнулась. И волнение отступило. Значит, всё хорошо. — Ты как?
— Жить буду. А ты где? Ты в порядке?
— Да я… Сейчас… – и Леся пропала из трубки, хотя Ирма слышала какое-то шебуршание на заднем фоне. — Ну что за ёперный театр, – фыркнула Леся уже в трубку. — Ключи забыла, представляешь? Скажи Алексу, пусть дверь открывает. Я уже пришла.
Мужчина, судя по всему тот самый Алекс, кивнул и вышел из спальни.

А через минуту на пороге стояла взъерошенная Леся, скрестив на груди руки.
— Ты чего народ пугаешь? – возмутилась она, сев рядом с Ирмой. Прямо так, как была: в стильном костюме кофейного цвета и полусапожках на шпильке. — Мне Алекс когда позвонил и сказал, что ты в обморок грохнулась прямо под Медом, я чуть с ума не сошла. А у меня как назло такой форс-мажор случился, что хоть стой, хоть падай. Ты уж извини, что я так долго. Но я надеюсь, Алекс тут тебя не сильно мучил? – и она лукаво улыбнулась.
— А кто он, этот Алекс? – спросила Ирма, медленно добравшись до подушек. Олеся помогла ей и поддержала, когда Ирма едва не свалилась с кровати.
— А вы что до сих пор не познакомились? – не поверила Леся.
— Да нам как-то… – пробормотала Ирма и неожиданно смутилась. Хотя причин для смущения не имелось.
— Алекс мой брат, – ошарашила подруга. Ирма понятия не имела, что у Леси есть брат. Про мать она рассказывала, что её убили и ограбили какие-то наркоманы давно ещё. Отец спился потом, и Леся давно уже не общалась с ним. А вот о брате никогда не говорила. Почему?
— Мы просто не афишируем наше родство, – словно прочитав Ирмины мысли, сказала Леся. — Но ты не заморачивайся. Кстати, по поводу брата и твоей проблемы. Мне тут в голову пришла одна заманчивая идея.
— Какая идея? И причём твой брат?
— Идея такая… Ох, я балда, – встрепенулась Леся. — Пришла такая, свалила на тебя тучу информации и даже не поинтересовалась, как ты себя чувствуешь! Мари, прости нерадивую. Я реально так замоталась сегодня, что котелок уже совершенно не варит.
— Да ладно тебе, – отмахнулась Ирма, слабо улыбнувшись. Олеся Лилина давно разменяла третий десяток, но разговаривала, как девочка-подросток. И Ирма пока не поняла: у неё такая манера общения только с близкими или же со всеми. — Я всё равно спала. Не пойму только, почему. А потом…
— А потом ты приняла меня за бандита, – перебил появившийся в спальне Алекс с подносом в руках, – и решила, что я Леську убил, и теперь настала твоя очередь.
Под Ирмино оправдывающееся бормотание Алекс умостил на кровати поднос с парующим чаем и обалденно пахнущими булочками. Сам он присел на подоконник с большой Лесиной кружкой и, отпив из неё глоток, довольно улыбнулся. И вдруг напомнил Ирме сытого и довольного мультяшного кота: такой же добродушный и домашний. И его кривой рот, поначалу вызвавший неприязнь, стал совершенно нормальным.
— Чует моё сердце, Мари не откажется, – нарушила возникшую паузу Леся. Алекс пожал плечами – мол, твоя идея, ты и разгребай. А Ирма недоумённо посмотрела на подругу.
— Хотелось бы знать, от чего это я не откажусь? Что за тайны?
— Никаких тайн, Мари, – заверила Леся, отхлебнув чая. — Я предлагаю вам с Алексом пожениться.
— Что сделать? – ошалела Ирма. Бегло глянула на закашлявшегося Алекса. Видимо, он тоже не был в курсе Лесиной идеи. — Пожениться? Я не ослышалась? – она даже привстала на локтях.
Леся кивнула, жуя булку.
— Лесь, ты чего охренела совсем?! Какое нафиг пожениться?
— Такое нафиг пожениться! – передразнила её Леся, резко поднявшись. — Во всём мире сотни пар женятся фиктивно, не заботясь ни о каких чувствах. Вон, у меня клиент женился из-за наследства. Папаша, умирая, отписал всё имущество единственному сыну, но с условием. Если тот женится в течение года и жена ему родит двух детей. Мало того, он ещё придумал массу условий, какой должна быть избранница сына, чем обладать, чего не иметь и прочую фигню. И ничего, семь лет уже живут. А тебе, моя дорогая, просто необходимо замуж. И именно за моего брата.
— Да идите вы… лесом, – спокойно выдохнула Ирма. — Я в этом участвовать не собираюсь, – и, покосившись на внешне спокойного Алекса, добавила: — Вам ясно?
И сделала попытку спуститься на пол, но Алекс перехватил её, когда она вновь чуть не потеряла сознание.
— Нам ясно, – Алекс кивнул. — Но вставать тебе сейчас не желательно.
— Да я и минуты не останусь в этом дурдоме! – возмутилась она, присев на диван, и отдёрнула руку. — И не смейте меня лапать! – смерила гневным взглядом Алекса. — Тоже мне, спасители душ нашлись.
— Мари, ты только послушай, что я тебе предлагаю, – заговорила Леся и осторожно придвинулась к Ирме.
— Даже не думай! – отрезала Ирма, добравшись до подушек. — Ещё одно слово, и ты лишишься подруги.
— Ты бы лучше перед своей мамочкой так храбрилась, – обиженно буркнула Леся.
— Ты… Да как ты… – задохнулась от возмущения Ирма.
— Смею – смею, – закончила за неё подруга. — И если ты хочешь наконец-то избавиться от опеки матушки, то выслушаешь меня. Прямо сейчас.
Ирма посмотрела на решительно настроенную подругу и слабо кивнула.
— Э нет, – вмешался до этого молчавший Алекс. — Ничего ты излагать не будешь. Меня тоже не устраивает твоя идея.
Леська возмущённо вздохнула. Похоже, мнение брата её интересовало мало. И всё же принялась растолковывать Ирме положительные стороны её идиотской во всех отношениях идеи.
— Во-первых, как я уже говорила, ты избавишься от опеки матушки. У Алекса большие связи и с ним твоей маме не потягаться. По крайней мере, – она понизила голос до шёпота, – защиту от шантажа и тюрьмы я тебе гарантирую. Ну и порадуешь заодно, – вновь громко, – раз уж она так печётся о благосостоянии будущего зятя. Поверь, – убеждала Леся в ответ на молчаливое недоумение Ирмы, – Алекс очень обеспеченный и самодостаточный мужчина.
— А что же это у вас, такого самодостаточного и обеспеченного до сих пор нет жены? – спросила Ирма, вновь переведя взгляд на напряжённого Алекса.
— Так никто не предлагал, – съязвил он, бросив гневный взгляд на сестру.
— Тебе предложишь, как же! Ты же у нас свободолюбивый. Да от тебя скоро все нормальные бабы шарахаться будут.
— А я что, ненормальная, по-твоему?! – возмутилась Ирма.
— Ты – идеал! Для Алекса, – улыбнулась Леся под недовольное фырканье подруги.
— Так ты что же, решила устроить мою личную жизнь? Забавно, – хохотнул Алекс. — Но, по-моему, я не просил об этом.
— Эй, – вмешалась Ирма. — Меня ваши семейные разборки не касаются. Поэтому я никак не пойму, причём тут я. Лесь, мне это не нужно. Как и твоему брату. И свои семейные проблемы я как-нибудь решу сама.
И она повернулась к Алексу, надеясь найти в нём поддержку. Но тот лишь неопределённо пожал плечами и глотнул кофе. Нет, определённо они оба чокнулись.
— Да ничерта ты не решишь! – взвилась Леся. — Ты только посмотри на себя. Зашуганная, ни друзей, ни подруг, ни нормального парня. Только Павлик доморощенный. И тот тебя постоянно шпыняет. А тебе нормальная жизнь нужна. Настоящий мужик рядом, а не этот хлюпик, который только и может, как женщину унижать. И малышу твоему отец нормальный нужен, а не пень болотный по кличке Павлик.
— Какому малышу? – не сдавалась Ирма. Она не хотела никаких детей. И замуж не хотела. Ни за кого. — Нет никакого малыша и не будет. Я завтра же сделаю аборт, делов-то.
— Ты дура, да? Аборт она собирается делать. Алекс, ну скажи ты ей. Ты же взрослый, умный мужик.
— Взрослый и умный, – усмехнулся Алекс, поставив кружку. — Что-то я в последнее время в этом сомневаюсь. Впрочем…Ирма, Леська права. Аборт – это не выход.
— Да что вы! – Ирма поморщилась от вонзившейся в мозг раскалённой иголки. — А выходить замуж за первого встречного – это, по-вашему, выход? И вообще, по какому праву вы за меня решаете, как мне жить? Чего вы лезете?
— Это ты правильно подметила, – согласился Алекс, спрыгнув с подоконника, на минуту замер, переступил ногами. Не произнеся ни слова, он подошёл к Леське, взял её за локоток и с видом: «Не подходи, убью», – вытащил в коридор. Ирма попыталась подслушать, но тщетно. Едва она порывалась встать, как в глазах темнело и закладывало уши.
Они вернулись быстро. Леська вся сияющая, как медный пятак, плюхнулась рядом с Ирмой. А Алекс, задумчиво почёсывающий бровь, подошёл к окну.
— Я думаю, и свадьба не совсем правильное решение, – произнёс он, на долю секунды опередив Ирму, раскрывшую рот для вопроса, о чём они шептались в коридоре. — Но если нет другого, почему бы не попробовать. Мы ведь ничего не теряем. Я не маньяк…
— Да? – удивилась Ирма. Значит, Леська уговорила-таки брата. Идиотизм какой-то. — А, по-моему, как раз наоборот…
— Да что ты, – вновь хохотнул он. — Какой из меня маньяк, если родная сестра сватает. Это она маньячка. А я… я скорее ангел-хранитель…
— Чей? – Ирма изогнула бровь.
Алекс не ответил. Леська запустила в него подушкой, но промахнулась. Алекс укоризненно покачал головой.
— Но ты можешь не волноваться, – вновь заговорил он, посерьёзнев. — Квартира у меня большая. Места хватит целой футбольной команде, не то что двоим взрослым людям. И потом, я дома бываю редко и в основном, чтобы переодеться или отоспаться. Так что…
— Бред какой-то, – пробормотала Ирма, с трудом сдерживаясь, чтобы не покрутить пальцем у виска. — О чём вы говорите? Какая квартира? Причём тут вообще квартира? Я о вас ничего не знаю. А вы рассуждаете так, будто я уже согласилась на вашу безумную идею.
— Согласишься и узнаешь, – вмешалась Леся. — Поживёшь месяц-другой, приглядишься. Алекс на самом деле очень хороший. Знаешь, у него друг был…
— Леся! – резко перебил Алекс и даже напрягся. Ирма видела, как он сжал кулаки.
— А, ну тебя, – отмахнулась она от брата, которому явно не понравилось то, что Леся собралась говорить. — Так вот, у Алекса друг был. А у того жена с маленьким ребёнком на руках. Когда парень пропал, его приёмные родители выгнали девушку. Какое-то время она жила в приюте для бездомных. А потом те отняли у неё сына. Когда Алекс вернулся из армии, малыша воспитывали бабушка и дедушка. Они сказали, что мать ребёнка умерла. А потом Алекс её встретил совершенно случайно. Тогда она всё рассказала, и Алекс предложил ей свою помощь. Сейчас она вполне успешный дизайнер. Сын её уже взрослый, живёт с матерью, но носит его фамилию, – Леся кивнула в сторону брата.
— Ты это к чему?
— Вот и я думаю, к чему, – скрестив на груди руки, Алекс вызывающе посмотрел на сестру.
— Да к тому, что ты женился на Ольге, усыновил её ребёнка, помог встать на ноги! – прикрикнула Леся на брата. — А потом вы развелись. И у каждого давно своя личная жизнь. Всё просто, Мари, – вновь Ирме. — Поженились-развелись. Это жизнь. Я же не предлагаю вам спать друг с другом. Это уж вы сами, если пожелаете. Я предлагаю тебе повзрослеть. Или ты хочешь всю жизнь быть на побегушках у своего Павлика, терпеть от него унижения, да? Или тебе нравится, что мать без конца тобой помыкает?
Ирма отрицательно покачала головой.
— Тогда о чём мы спорим? Это же идеальное решение.
— Для кого идеальное? Для тебя? Тогда чем ты лучше моей матери? Ты, как и она, хочешь мной руководить!
— Руководить? Ты это так называешь, да? Ладно. Собственно, ты права. Чего я тут распинаюсь, как дура. Изворачиваюсь, брата уламываю. Ты взрослая девочка, сама решай. Полежи, подумай. Времени у тебя вагон.
И больше не проронив и слова, Леся ушла.
— Обиделась, – произнёс Алекс.
Ирма пожала плечами. Она была права, тогда почему так муторно на сердце. Ничего не хотелось, даже жить. Жить особенно.
— А я вас узнала, – вдруг сказала Ирма, когда Алекс поднялся, чтобы уходить. — Алексей Евгеньевич Туманов. Читаете нам курс лекций по нейрохирургии. Так ведь?
— Так, – согласился Алекс, – хотя я удивлён. Не думал, что ты помнишь меня в лицо. По-моему, нейрохирургия не слишком тебя привлекает.
— А я по голосу. Ещё там, возле университета, – уголки её губ дрогнули. — Спасибо вам.
— Всегда пожалуйста, – подмигнул он. — Ладно, ты отдыхай.
— Алексей, я…
— Да?
— Я спросить хотела. Ну с Леськой понятно. Она переживает по-дружески, помочь хочет. Пусть по-дурацки так, но всё же. А вы…вам всё это зачем?
— Не поверишь, но когда-то я дружил с твоим отцом. И думаю, он бы начистил мне харю, откажись я тебе помочь.
— Вы? С папой?
Алекс задумчиво почесал левую бровь.
— Знаешь, я думаю, он бы одобрил Леськину идею. Но решать тебе. Отдыхай.
И он ушёл, оставив Ирму одну.
Она тяжело вздохнула, подтянув ноги к груди. Натянула до подбородка одеяло и, ни о чём не думая, уснула.