запомнить
Войти
Найти Рейтинг авторов

На расстоянии прошлого. Глава 14.

Фамильное место, о котором говорила Аня, искать долго не пришлось. Илья хорошо помнил, как когда-то рассказывал Ане историю своей семьи, тесно переплетающуюся с историей Исаакиевского собора. Величавое здание золотым куполом пронзало пасмурное небо. На серых ступенях собора суетились люди: кто-то смеялся, кто-то фотографировался на фоне величавого Исаакия, кто-то снимал на камеру. Илья поднялся на несколько ступеней, всматриваясь в лица. Но Ани нигде не было. Илья нервничал. Ходил туда-сюда. Несколько раз поднимался по ступеням до самых дверей Исаакия и сбегал вниз, когда неожиданно замечал девушку, похожую на Аню. И каждый раз ошибался. Сердце в груди сходило с ума, неистово колотя по рёбрам. Зачем Аня просила о встрече, если пришла и не дождалась его? А он ведь даже не опоздал, но когда пришёл - её не было. Что могло заставить её уйти или не прийти? И зачем она вообще звонила? О чём хотела поговорить? И к чему упомянула желтую шляпу? Она отродясь не носила никаких шляп или шапок, даже зимой одевала капюшон. Да и желтый цвет не любила, даже побаивалась как-то. Почему акцентировала на ней внимание, если все равно не пришла, не дождалась? Что хотела сказать? Он не понимал. Метался по площади, до последнего надеясь найти Аню. Тщетно.
Илья устало опустился на лавочку, взглянул на часы. Прошло десять минут. Всего десять, а ощущение, будто полдня пролетело. Так он устал. Солнечные лучи, пробившиеся сквозь тучи, умывали своим светом мраморных ангелов Исаакия, усевшихся на крыше, отражались в окнах гостиницы напротив, в стёклах машин, шашечках такси. Такси? Илья присмотрелся к машине, показавшейся ему знакомой. Обычное такси с незнакомыми номерами. Илья даже несколько раз повторил про себя цифры и буквы номера, припоминая. Нет, он точно нигде не встречал их. А вот машина. Было с ней что-то не так. Он уже было двинулся к скучающему за рулём водителю, как вдруг из дверей гостиницы вышел высокий холёный мужик в сером костюме. Бондаренко. Его, мужа своей Ани, Илья запомнил на всю жизнь. Тот быстро сел в такси. То самое, что так пристально изучал Илья. Следом прошмыгнула какая-то девица, села рядом с водителем. Илья ее не разглядел. Такси тронулось, неспешно выехало на перекрёсток и повернуло в сторону набережной. На заднем стекле болтался розовый дракон.
— Твою мать, – процедил Илья, сорвавшись с места. Секунду потерял, перепрыгивая через лавочку, еще несколько, открывая дверцу машины Шахова и заводя мотор. Илья вдавил в пол педаль газа. Мотор взревел, как дикий зверь, и машина сорвалась с места за свернувшим на набережную такси, подрезав какой-то джип, и буквально «прилипла» к такси. Миновав пробки и заторы, он следом за такси выехал за город, ни разу не упустив из виду прилипшего к стеклу дракона. И, тем не менее, такси он потерял. Всё получилось, как в американском боевике. Таксист нырнул через переезд прямо под закрывающимся шлагбаумом. Илья не успел. Ударил по тормозам в самый последний момент, вывернул руль до упора, уводя машину в кювет.
— Черт! Черт! Черт! – заорал Илья, несколько раз саданув ладонью по рулю.
Товарный состав тянулся медленно, как гигантская гусеница, и Илья никак не мог увидеть последний вагон. Похоже, этот состав никогда не кончится, а такси он упустил. Дождаться последнего вагона и поднятия шлагбаума было невыносимо. Илья сжимал руль и сильно нервничал. Когда подняли шлагбаум – рванул с места. Он проехал по трассе километров тридцать, при этом за время пути встретил несколько развилок, но такси так и не нашел. Проверять все поселки не имело смысла. Он потеряет кучу времени и не факт, что отыщет такси. А действовать наугад нельзя. Илья свернул на обочину, открыл дверцу машины, впуская в салон пыльный воздух, и закурил. Думать о том, что он, возможно, упустил возможность найти Аню и разгадать убийство Инги – не хотелось. Лишь одно барабанило по темени: он облажался. Снова.
А его маленькая принцесса тем временем в опасности. Сама ему подсказала, а он сразу не понял. Может, если бы понял, был бы внимательнее. А она молодец, его девочка. Про желтую шляпу вспомнила, а он вот забыл. Забыл, как Аня ему рассказывала про старушку, жившую по соседству, которая, по словам Ани, была ведьмой. Самой настоящей. По крайней мере, она с братом верила в это. И его принцесса до жути боялась соседки в нелепой широкополой желтой шляпе, которую та носила круглый год. Но это не мешало им в детстве лазить на ее участок, где росла самая вкусная в поселке черешня. Пока брат (тогда они еще дружили с Аней, и брат не шпынял ее) с мальчишками обрывал темно-красные ягоды, Аня стояла на стреме. Им всегда удавалось сбежать с карманами, полными спелой черешней. И лишь однажды не успели. Маленькая Аня сама не понимала, откуда взялась старуха. Она словно выросла из-под земли прямо перед Аней. В ее черных ведьмовских глазах полыхал огонь, тонкие губы скривились в злой ухмылке, обнажив пожелтевшие кривые зубы, а легкомысленные цветы на нелепой шляпе в один миг обратились змеями, шипящими и сползающими на Анино плечо, сжатое скрюченными старушечьими пальцами. Аня рассказывала, как кричала, пока бежала домой, напрочь позабыв о брате и ребятах, оставшихся в ведьмином саду, и как потом брат убеждал ее, что старушка ей примерещилась. Да только Аня была уверена в обратном и с тех пор шляпы желтого цвета стойко ассоциировались у нее с опасностью. Поэтому она и сказала Илье, что будет в желтой шляпе, чтобы он понял. Он-то понял, только не знал, что делать дальше.
В кармане завибрировал мобильник – звонил Андрей. Вовремя. Илья ответил.
— Илюх, я выяснил про водителя такси, – без предисловий заговорил Дарханов.
— Ну? – Илья захлопнул дверцу, завел машину. Навестить водителя этого злосчастного такси не помешало бы. Илья не сомневался – тот в курсе происходящего.
— Зуев Олег Викторович. Проживает по…
Где проживает, вернее, проживал Зуев, Илья знал. Только мертвые помочь не могут, а труп этого самого Зуева Илья видел собственными глазами несколько часов назад. Кто-то опередил его. Этот кто-то знал, что Илья выйдет на таксиста и подчистил следы. Умело, надо сказать, профессионально. Знать бы еще, кто. И кто теперь разъезжает на том злосчастном такси, если его водитель мертв? Напарник? И почему Бондаренко выбирает конкретное такси: сейчас и тогда, в Первомайском? Совпадение? Нет, Илья не верил в подобные совпадения. Тогда что? Знакомый? Кто? Не проще ли было взять машину напрокат, если уж так хотелось поколесить по Питеру?
— А по напарнику Зуева есть что-нибудь? – перебил Илья что-то говорящего Андрюху. Дарханов ответил не сразу, наверное, искал. Илья слышал, как клацают кнопки клавиатуры.
— Ивашкин Петр Семенович, семьдесят третьего года рождения…Не наш клиент, – не договорив, сам себя оборвал Андрей. — Этот Ивашкин уже три недели лежит в больнице с переломом ноги.
— В какой больнице?
— Первая городская, травматологическое отделение.
— Значит так, – Илья устало потер лицо и посмотрел в потемневшее небо. Сгущались сумерки. — Ты выясни все про Зуева, вплоть до того, какие он носил носки и что ел на завтрак. И еще, узнай, нет ли у Бондаренко Владимира Сергеевича или у его родственников какой-либо недвижимости в выборгском направлении.
— Ты нашел Аню? – обеспокоился Дарханов.
— До утра справишься? – проигнорировав вопрос друга, спросил Илья. Дарханов ответил, что успеет. — А я тогда прямо с утра навещу этого Ивашкина.
Илья не понимал, чем ему мог помочь Ивашкин. Вряд ли тот был в курсе темных делишек своего напарника. Но выбирать не приходилось. Ивашкин был единственным звеном, связывающим с Зуевым. Что-то о своем напарнике он должен был знать. Не факт конечно, но других вариантов нет. А пока нужно отдохнуть.
Домой Илья приехал уже поздней ночью. Заехал на обратном пути в ресторан, получил от начальника безопасности ключи от новых замков, узнал, не выяснилось ли что-то новое по поводу его машины – и, получив отрицательный ответ, уехал домой. Единственным желанием, когда он открывал двери запасным ключом, который еще утром взял у Дархановых, было завалиться в кровать и проспать как минимум сутки. Хотя последнее ему вряд ли удастся – уже с утра нужно навестить напарника Зуева в больнице. Впрочем, на сон тоже можно было не рассчитывать – в последнее время спать не удавалось. То бессонница заедала, то кошмары не отпускали из своих цепких лап. Да и флэшку не мешало бы просмотреть.

Он почуял, что в квартире чужой, едва переступил порог. Пахло чужаком. Илья не знал, как объяснить это чувство – ребята на флоте называли его профессионализмом, Аня – интуицией. Так вот интуиция не раз выручала его, помогала обхитрить врага на учениях, да и просто сохранить собственную шкуру. Только хваленая интуиция работала как-то выборочно, как сейчас. Илья сперва почувствовал присутствие постороннего в квартире, а уж потом заметил. Мужские спортивные кроссовки, аккуратно поставленные у зеркальной двери шкафа в коридоре. Илья присел на корточки, осмотрел кроссовок. «Адидас», дорогие, но сильно поношенные: язычок сильно затерт и шнурки в нескольких местах уже истончились до ниточки. Значит, человек, забравшийся в его квартиру, был небогат, а кроссовки, скорее всего, получил в подарок или же украл, нашел. В противном случае обладатель такой дорогой обуви купил бы себе новые, раз уж так износил. Твою мать! И куда консьержка смотрела?! Он уже хотел вышвырнуть наглеца за шиворот из квартиры, как на пороге его спальни появился высокий, худой паренек лет тринадцати. Белая рубашка слегка примялась на одном боку. Видимо, мальчишка спал, а приход Ильи его разбудил. Потертые джинсы были великоваты и смотрелись на нем бесформенным мешком. Белобрысые, неровно остриженные волосы топорщились в разные стороны.

— Ты кто?! – рявкнул Илья, не дожидаясь, когда мальчишка, сонно зевая и протирая глаза, заметит возвращение хозяина.
Такой спокойной, даже несколько заторможенной, реакции Илья никак не ожидал. Мальчишка отнял ладони от лица и внимательно посмотрел на Илью. А Илья ощутил, как похолодели пальцы от пронзительного взгляда черных, как ночь за окном, глаз.
Такой взгляд он встречал лишь однажды и лишь у одного человека. И хорошо знал, что такие глаза не могут быть у хороших людей. Он никогда никого не боялся, а тут вдруг отступил назад, инстинктивно, в порыве самосохранения. И тут же обругал себя за малодушие. Этот мальчишка не может быть опасным, как тот, другой обладатель таких же глаз. Но как он попал в квартиру Ильи? И зачем?
— Я спросил, ты кто? – спокойнее повторил Илья. — Как сюда попал? И что тебе нужно?
Мальчишка же как-то странно посмотрел на Илью, словно вдруг понял что-то свое. Нисколько не боясь хозяина, он подошел к шкафу, достал из него ветровку, пошарил по карманам, выудил что-то блестящее и протянул Илье.
— Что это? – спросил Илья, с трудом совладав с волнением. Но парень не ответил, шагнул ближе и ткнул рукой Илье в грудь. «Немой, что ли?» – отстраненно удивился Илья, но блестяшку из худой белоснежной ладони взял.

На похолодевшей ладони Ильи поблескивала маленькая золотая сережка-гвоздик. Бабочка с голубоватыми камушками, которую носила Аня. Но как Анина сережка оказалась у этого мальчишки? Плохое предчувствие окатило яростью. Сжав кулак, Илья в один шаг оказался рядом с мальчишкой, прижав за горло к стене.
— Где она?! Я тебя спрашиваю, где она?!
Но мальчишка не отвечал, беспомощно глотая ртом воздух. Пальцами цеплялся за руку Ильи. И только глаза оставались непроницаемые, как будто не живые. Глаза не ребенка… Он не додумал, ухватился за последнее слово и выругался. Во что он превратился, раз душит ребенка. Ребенка! Он отпустил мальчика, тот сполз по стене на пол, закашлявшись. Илья сам едва не упал. На деревянных ногах вошел в кухню, набрал в стакан воды и залпом выпил. Холод обжег горло, вернул разуму ясность. Он бы не удивился, если бы мальчишка сбежал. Он даже ожидал этого, но тот появился на кухне спустя пару минут. От прежнего страха на его лице не осталось и следа. На шею Илья предпочитал не смотреть. Ему было стыдно и невыносимо больно. Грудь сдавливало раскаленными цепями и ничего не помогало. Он уже забыл, что может чувствовать нечто подобное. Мальчишка сел за стол. Илья поставил перед ним стакан с водой. Ребенок жадно осушил его.
— Откуда у тебя эта сережка? – хрипло спросил Илья. Мальчик не ответил. «Немой, что ли?», – вспомнилась ему собственная догадка. — Ты не можешь говорить? – спросил он. Мальчишка кивнул. Илья вдохнул-выдохнул. Ладно, поступим иначе. Он достал из кармана мобильник, протянул белобрысому.
— Я буду спрашивать, а ты пиши на телефоне. Понял?
Мальчик снова кивнул.
— Хорошо, – Илья ненадолго задумался. Он не знал, как общаться с детьми. Спросить в лоб, где Аня. Он уже это спрашивал. Но сейчас ему почему-то стало неловко. Илья вздрогнул от прикосновения. Резко обернулся. Мальчишка держал в руке светящийся мобильник. Оказывается, за эти несколько секунд, что Илья смотрел в окно, раздумывая, как говорить с ребенком, тот уже сам настрочил ответы.
«Мама Аня дала мне твой адрес и ключ. Сказала, только ты можешь помочь нам. А чтобы ты понял, кто меня прислал – она отдала свою сережку. Мама Аня в большой беде – ее нужно срочно спасать».
— Как тебя зовут?
«Арсений», – написал ребенок.
— Арсений, значит, – Илья усмехнулся. Не бывает таких совпадений.
Того, другого, у которого были такие же пронзительные черные глаза, тоже звали Арсением. Арсений Ярмолинский. Жестокий и расчетливый человек, не верящий ни во что и никому не доверяющий. Но при этом до одури любящий двух женщин: сводную сестру и бывшую жену.
— Твою маму звали Софья? – Арсений напрягся и весь вжался в стул, на который снова сел. Илья понял, что угадал. — Соня Ярмолинская, верно? – Арсений кивнул. — А отец твой Влад Бондаренко, – Илья уже не спрашивал, утверждал, наконец, вспомнив, откуда ему знаком Бондаренко.
Он узнал его еще тогда, десять лет назад на набережной. Узнал, но предпочел не вспоминать. А зря. Может, если бы вспомнил тогда, сейчас ничего этого не случилось бы. Смотреть на Арсения было не обязательно – Илья и так все знал. Аня в опасности, и эта опасность – ее муж, Влад Бондаренко. — Ты знаешь, где Аня?
Арсений подскочил со стула, готовый хоть сейчас рвануть в бой.
— Нет, так не пойдет. Ты останешься здесь и будешь меня ждать. А адресок напиши.
Арсений отрицательно помотал головой.
— Арсений, пойми, там будет очень опасно. Ты можешь пострадать. Думаешь, Аня меня простит, если с тобой что-то случится? Я думаю, нет. Она и себе не простит. Я справлюсь, поверь.
Но Арсений упрямо мотал головой и никак не соглашался остаться.
«Он боится», – понял Илья и сдался.
11 сентября 2015 мне нравится
оценили: Olen'ka~YoU SkiEs~и 6 гостей.

 
 

Лавитта

Cевастополь

Была 09 октября 2015

Разделы:
Моя группа:
vk.com/moya_chugaya

Присоединяйтесь. Рада всем=)