Сама. Все.

Я рисовала на собственном небе черной краской свои же облака. Я стирала белой краской красные пятна боли и пыталась самой себе доказать, что как только нарисуешь звезды, то они тут же появятся. Я так устала все мастерить сама. Сама. Все.

Я пыталась найти что-то в прошлом близкое сердцу, анализировала наши отношения, старалась понять что было правдой, а что так и останется ложью - и все сходилось в одном - ты меня за семь лет не любил. Не любит. Сама поняла. Сама. Все.

Я хотела счастья в настоящем - настоящую семья, где моего любимого человека мой ребенок (мой, а не твой и не наш), будет называть его папой - но в итоге получается только Денис. Или "А как папу зовут?" "- Денис". Это же опять я сама? Сама. Все.

Я хотела и хочу узнать причины того, что все так криво, косо, все никак у нас закончилось. Где я поставила не правильно свое мнение, свой характер, где именно причина твоего недоотношения к ребенку... Веришь, не могу найти. Я сама. Сама. Все.

И каждое утро я встаю. Заварю в турке кофе, корчусь от боли, спасаю в себе живые клетки, улыбаюсь сонной дочери и везу ее в сад, а домой возвращаюсь на всей скорости, и плевала на многочисленные штрафы. Сама. Все.

Начала рисовать что-то. В данный момент картину на день рождения будущей свекрови. Но охота рисовать по белой бумаге только черными красками. Чтобы вывалить из себя эту боль. И курить.
Ты меня сломал.
Я даже не вспомню это время, но ты меня сломал.
Может в тот момент, как я носила под своим сердцем ребенка от тебя и все было слишком в розовом цвете.
И я только сейчас понимаю, что все было слишком слащаво.
Эти прогулки.
"Мой живот" боялся метро и приходилось гулять пешком.
Но я никогда не забуду Москву, когда мы с тобой рвали и меня тошнило на каждой станции метро, хотя беременности не было и в помине. Год воздержания.
А еще я помню моменты, когда пришла к врачу в мае и он сказал, что спираль выпала давно уже и я благодарила Бога, что не забеременела от тебя.

А сейчас я не могу иметь детей. У меня впереди тишина. Только четырехлетний ребенок меня по ночам иногда зовет, а так плача я больше не услышу.

Я разбита на части в моем черном небе.
Я боюсь.
Сама.
Все.