Princess of Broadway или Счастье - это не конечная станция / Part VI

/Жизнь – вроде боли, а она не кончается, когда закрываешь глаза/

Операция закончилась только через десять часов изнурительной и колоссальной работы врачей и медсестер. Усталый хирург вышел из операционной и сразу же пред ним предстали две мужские фигуры.
- Доктор, - нарушил тишину Михаил Игнатьевич, - как моя жена?
- Да-да, как там Светлана Николаевна? Опасность миновала? – интересовался Роман.
Хирург снял стерильную маску, отошел в сторону и тихим голосом произнес:
- Операция прошла успешно, но состояние пациентки неважное, постарайтесь не волновать ее, когда она придет в себя.
- А когда можно будет ее увидеть? – спросил Михаил Игнатьевич.
- Будем следить за ее состоянием, не раньше недели точно, нужно пережить кризис. Как только переведем ее в палату вы можете ее проведать, но ваше общение не должно превышать более 10-15 минут, - сказал врач и ушел в ординаторскую.
Мужчины радовались что опасность миновала и самое главное сейчас – Светлана Николаевна жива – остальное было не важно.
- Роман, - протягивая руку парню, начал отец Саши, - спасибо что был со мной в эту трудную минуту. Ты стал нам как сын. Вот было у меня две дочки, а появился еще и сын, - заулыбался Михаил Игнатьевич и приобнял парня, похлопав по спине.
- Да, Михаил Игнатьевич, - не решаясь начать разговор, сказал Рома, - я хотел узнать..о Насте.
Лицо мужчины стало грустным, он отошел от Ромы и пристально посмотрел на него.
- А что ты хочешь узнать?
- Вы сердитесь на меня? – зачем-то спросил он.
- Нет, но я не понимаю почему именно сейчас, - мягким голосом ответил Михаил Игнатьевич.
- Понимаете, как оказалось, никто не может мне сказать где она захоронена и вообще что произошло прошлым летом за неделю до нашей с ней свадьбы.
Михаил Игнатьевич был в недоумении. Он ничего не ответил парню и, похлопав его по спине, сказал:
- Об этом, дружок, в больнице не говорят.
Мужчины вышли на улицу. Погода выдалась на редкость солнечной и теплой. Рома смотрел на отца Саши и не мог понять что он сделал или сказал не так. Они вышли с территории больницы и направились в парк через дорогу. Михаил Игнатьевич закурил и лишь изредка посматривал на парня.
- Ром, ты прости мне мое странное поведение, но прошел год. Ты начал встречаться с нашей второй дочерью – с Сашей. Мы со Светочкой приняли вас, хотя по началу она была против ваших начавшихся отношений слишком мало прошло после…, - отец запнулся, - …после смерти Настеньки.
- Вы не кажетесь мне странным, это скорее я странный и очень жестокий, я начал встречаться с Сашей, но в глубине души продолжал Настю любить. Это ужасно некрасиво с моей стороны и никак не красит меня как мужчину, но я сам не знаю что произошло, - начал оправдываться Рома, - вы можете сказать на каком она кладбище?
Михаил Игнатьевич выкинул в урну сигарету, которую выкурил почти до фильтра, сел на ближайшую лавочку и строго посмотрел на Рому, а потом куда-то вдаль.
- На левобережном… Ты знаешь, я уже как-то отпустил от себя это, хотя мне очень тяжело и трудно, но вот Светочка не смогла, но оно и понятно – она мать. До сих пор она верит, что Настя…жива…
- То есть как? – недоуменно, спросил парень, - что это значит?
- Ром, я не хотел бы сейчас бередить раны что зажили, но выбора ты мне не оставляешь. Настя пропала без вести. Ровно год назад, за неделю до вашей свадьбы. Мы со Светой искали ее полгода. Ночей не спали, нам помогали неравнодушные люди, все пришли, вот только Оксаны не было. Нас с женой это удивило, потому что они с Настей неразлучными и лучшими подругами были. Саша позвонила в тот день ей, они всей семьей были в Швейцарии, отдыхали. Много позже мы видели ее, но она только плакала и опускала глаза, к нам так и не подошла и ни разу не приехала, - мужчина достал новую сигарету.
«Вот Саша и тварь», - подумал про себя Рома.
- Потом ты приехал. Вот тут начались какие-то необъяснимые вещи. Ты ничего не стал у нас узнавать и спрашивать. Через недели две после твоего возвращения мы увидели тебя у себя дома уже с Сашей. Для меня это было удивительно, а вот для Светы стало настоящим шоком. Но мы никакого права не имели лезть в отношения молодых, - закончил мужчина и наклонился вперед, держа сигарету в руках.
- А как же Настя? Ее тело потом захоронили?
Услышав этот долгожданный вопрос, Михаил Игнатьевич нервно улыбнулся и закурил.
- Нет, не нашли. Мы захоронили пустой гроб и пообещали друг другу с женой больше не отковыривать этих ран, что были нанесены. Даже не приглашали никого на эти фиктивные похороны. Сам знаешь что если человек пропал без вести, то маловероятно что он когда-нибудь вернется домой. Я знаю, нас многие осуждали, сказали что мы ужасные черствые родители, но мы продолжили просто жить, а ночами выли от нестерпимой боли, когда Саши не было дома.
Рома встал с лавочки и схватился за голову, в висках пульсировало, мысли были спутанными.
- Подождите-подождите, вы хотите сказать что Настя теоретически может быть жива, а там на кладбище есть гранитная плита с ее именем и фамилией, а все остальные спокойно живут с этим? – повысил голос парень.
Мужчина встал и вплотную подошел к нему.
- Друзья, такие как ты и Оксана, возможно спокойно и живут, а вот мы со Светой пережили то, чего я тебе, как отец, никогда не пожелаю. Ты слишком заносчивый, парень. Я понимаю что это слишком странно, но ты ничего не спрашивал у нас когда нам действительно нужна была твоя поддержка и помощь, а начал встречаться с другой дочкой, - закончил обиженный отец, выбросил сигарету и направился к выходу из парка.
Рома ругал себя за такое несдержанное поведение, но вопросов стало больше, чем ответов. Он догнал мужчину и жестом руки остановил его:
- Простите меня, Михаил Игнатьевич, я погорячился. Я не вправе вообще повышать на вас голос, но для меня это такой шок, что я не могу до сих пор в себя прийти. Мне нужно знать кое-что еще.
- Что же? – уже раздраженно спросил отец.
- Дневник. Оксана сказала, что Настя вела личный дневник, я знаю что такое обычно девочки больше доверяют мамам, но я не хотел бы.., - начал Рома.
- И даже не смей такое спрашивать, - закричал Михаил Игнатьевич, - мало ей предательства, так еще и ты с этими глупостями. Вот ты жил без Насти весь год, начал встречаться с другой, вот и живи спокойно, и не смей разговаривать с моей Светой об этом. Если я потеряю ее из-за этого, то никогда не смогу простить тебя, - мужчина взял молодого человека за рукава куртки и немного потряс, потом отпустил и побрел к остановке.
Рома уже не имел никакого права что-либо спрашивать. Но то что он узнал было сильнее. Теперь эта правда поедала его изнутри. Он знал что единственный человек, который может пролить свет на эту загадочную тайну – Саша, но парень ненавидел девушку уже всей своей душой. Первым делом он захотел поделиться этой информацией с Оксаной, а потом уже решить что делать дальше.
Оксана сидела в приемной своего отца. Это было унизительно для девушки, но она намеревалась поговорить с ним серьезно. Секретарь приемной мило поглядывала на нее и улыбалась, Оксана отвечала тем же.
- Оксана Эрнестовна, может принести вам кофе? – слащаво спросила Ольга, секретарь ее отца.
- Нет, Оль, спасибо. Скажи мне лучше когда я смогу попасть к своему отцу? – посматривая на часы, поинтересовалась девушка.
- Совещание закончиться через пять минуточек, - улыбнувшись, ответила секретарь.
Ровно через пять минут Оксана увидела, что дверь в кабинет ее отца распахнулась и оттуда вышла добрая половина его заместителей и крупных шишек. Сам Эрнест Алексеевич что-то мило обсуждал с одним из них и смеялся, увидев дочь он саркастично изрек:
- А вот и продолжение моей династии. Здравствуй, Оксаночка, - поцеловав девушку в лоб, сказал мужчина.
- Привет, - отпрянув от отца, сказала девушка и зашла в кабинет.
- Оля, никого ко мне не впускай и не соединяй. Разговор, я полагаю будет длинным, - смеясь, сказал Эрнест Алексеевич.
Секретарь мило улыбнулась и кивнула в ответ.
Эрнест прошел к своему столу, сел за свое кресло. Улыбка не сходила с его лица. Он посмотрел на свою дочь и первым нарушил тишину.
- Чем обязан?
- Ты заблокировал все мои карты, мне не на что жить, - сказала Оксана.
- Ты большая девочка, можешь зарабатывать, - улыбнулся отец.
- Что же ты Сашеньке своей ненаглядной мозги не вправляешь? Она тратит твои деньги куда хочет. За последнюю неделю она купила только 5 платьев и 6 ювелирных украшений стоимостью как наша машина, - кричала девушка.
Отец только смеялся, повернулся к огромному окну и сказал:
- Зависть - плохая штука, дочка.
- Ты мне надоел!
- Хватит! – ударил кулаком по столу Эрнест, - карту одну я тебе отдам, но только одну. Снимешь опять квартиру или пойдешь к матери своей жить – сама выбирай.
- А как же Нью-Йорк? – поинтересовалась девушка.
- Без меня ты теперь не сделаешь и шага. Когда я и Александра решим уехать, только в том случае и ты будешь паковать свои чемоданы. Все понятно? – строго спросил отец.
Девушка хотела кричать, ей было тяжело и больно осознавать, что отец, некогда родной для нее человек, так нагло делает выбор в пользу ее бывшей подруги.
- Да…
- Вот твоя карта. Поступления каждый месяц. На еду, квартиру и одежду хватит. Если захочется чего-то еще – работай.
Отец бросил пластиковую карту на стол и подошел к окну, засунув руки в карманы брюк.
Оксана взяла карту. Тоскливо посмотрела она в сторону отца.
- Пап, - мягко спросила Оксана.
- Ммм..
- Почему именно она? Наша мама была хуже?
- Дочь, такое чувство, что ты не в нашей семье жила. Я оставил твою мать, когда тебе было 6 лет и забрал к себе. Да, она хороший бухгалтер, но бутылка – зло. Даже хорошие работники порой оказываются на дне жизни. Я вытащил нас с тобой наверх. Мы можем теперь с тобой позволить себе все. Вот я и выбрал то, что могу себе позволить – красоту.
- Она не такая простая как может показаться на первый взгляд. Она переспала с Ромой, - сказала Оксана.
Эрнест Алексеевич улыбнулся и повернулся к дочери.
- Я знаю, именно поэтому даю тебе шанс закадрить пацана, чтобы он не мешал нашему счастью. Я надеюсь ты не настолько глупа, чтобы подумать что я влюблен, - засмеялся мужчина.
Оксана была в шоке.
- Тогда зачем она тебе?
- Не забывай я был ее первым мужчиной. Она моя, она красива, амбициозна, единственное что родители бедноваты, но ничего, зато была девственницей.
- Я думаю ее девственность больше не имеет значения, после вашего секса тогда, она уже переспала с Ромой. Я бы поняла тебя, если бы она была только твоей, а она мечтает как запихнуть в постель еще и Рому.
- Ну так а где твои куриные мозги? Почему этот Рома еще не в твоей постели?
- Ты за кого меня считаешь? – чуть не плача, говорит Оксана.
- Я знаю тебя, дочь, ты не была ничем обделена в жизни, все, что хотела получала. Он тебе нравится или ты хочешь просто отомстить – я не знаю, но то что ты уже пробовала с ним переспать – это точно, - иронично с улыбкой закончил отец.
- Я не хочу больше видеть тебя, ты мне противен, - девушка забрала свою сумку и направилась к выходу.
- Значит ты противна сама себе. Потому что ты мое продолжение. В тебе течет моя кровь. Кровь Романовых, - изрек отец.
Оксана хлопнула дверью и бежала к лифту. Ей не хотелось больше ничего и ни от кого. Она зашла в лифт, нажала кнопку первого этажа и сползла по стенке, не стыдясь своих слез, которые просто градом лились по щекам.
Она почувствовала что в сумке завибрировал телефон. Достала его, на дисплее «Роман». Девушка попыталась успокоиться и смахнула слезы.
- Да, - пытаясь не плакать, ответила она.
- Окс, встретимся в кафешке «Oliva» через полчаса. Мне нужно тебе кое-что рассказать. Это касается Насти, - говорил парень.
- Да, хорошо, - не понимая в чем дело, ответила она.
Саша сидела на лекции в университете. Около нее теперь были толпы «аристократичных» подружек и таких же красивых мальчиков, которые были не прочь с ней встречаться. Она мило со всеми беседовала, вступала в конфликты с педагогами, иногда пропускала важные практические занятия и наотрез отказывалась участвовать в театральном кружке.
Деньги заменили ей все. Она стала грубой, жестокой и злой. Не видела и не хотела видеть никого вокруг. Для нее Эрнест был как панацея. Она знала, что он придет, успокоит, заберет и заплатит. От амбиций которые были раньше не осталось и следа. Саша забрасывала учебу «в далекий ящик».
Но в тот день она сидела одна. Тихая и нелюдимая, вся в себе. В руках теребила шариковую ручку и никак не могла собраться с мыслями.
Прозвенел звонок. Она направилась в парк. Домой идти не хотелось. Отцу она так и не дозвонилась, Эрнест был занят. Все утро она чувствовала себя не важно и быстро смекнула в чем дело. Это теперь тяготило ее. Она не знала куда идти и с кем поговорить.
Вся в себе она присела на лавочку под большой раскидистой березой и смотрела на пруд. Дети и взрослые кормили лебедей, а Саше меньше всего хотелось сейчас видеть эту картину. Неожиданно к ней кто-то подсел. Она не сразу обратила внимание на этого человека, но потом испытала ужас.
- Ну, здравствуй, принцесса, - сказал молодой человек, - давно не виделись. Год прошел. Как теперь живешь?
Саша была в ужасе. Меньше всего хотела она сейчас говорить с человеком «из прошлого».
- Я похоронила воспоминания. Я не хочу переживать все заново. Прошу тебя, исчезни из моей жизни, - умоляюще говорила Саша незнакомцу.
- Не смогу, принцесса. Твое желание было исполнено, теперь пора расплачиваться по долгам, - парень довольно улыбался и смотрел испуганной девушке в глаза.