История одной болезни. Глава 8

Я шла по вечернему городу и думала о нем. Мне так хотелось встретить его случайно. Хотела, чтобы он выскочил из машине, подбежал ко мне и обнял до хруста в ребрах. По этим объятиям я всегда определяла насколько сильно он соскучился. Я обычно не выходила прогуляться одна, но сегодня меня тянуло на улицу. Время было уже довольно позднее, но мне нужно было пройтись. Купив сигареты, я встала на аллейку и под какую то ужасно слезливую песню понемногу затягивалась дымом. Он терпеть не мог, когда я курила. Он даже не целовал меня в губы после сигарет. Но мне хотелось показать, что прогибаться я не собираюсь и я продолжала курить ему на зло. Но долго это не продлилось. Однажды я пообещала что брошу. И я пыталась, каждый день сокращая дозы. Выбросив окурок, я неспеша шла дальше и совершено случайно встретила своего старого знакомого. Он был рад меня видеть, даже не пытался этого скрывать. И вызвался проводить меня обратно. Я не отказалась. Мы шли и о чем то разговаривали. Он рассказывал мне что то, но я практически не вслушивалась, отвечая через раз. Я достала еще одну и не стесняясь никого задымила снова. Раньше я никогда такого себе не позволяла. Но сейчас мне было все равно, что подумают редкие прохожие. Наверное, это и было самой последней степенью отчаянья, когда просто забиваешь на мнение всех и вся.
Мимо нас неслись машины, освещая яркими фарами. Я не могла дождаться, когда же наконец я доберусь до дома. Мне наскучил этот парень и возникло бешеное желание послать его. Но из за чувства такта, привитого мне еще в детстве интеллигентной бабушкой, я этого делать не стала. И вот мы дошли до дома, знакомый поцеловал меня на прощание в щечку и удалился. А я еще пару минут стояла возле дома и надеялась увидеть свет фар подъезжающей машины. Его машины. Но нет... только одинокий фонарь прямо над моей головой освещал тихую улицу. Вытащив из кармана телефон я набрала его номер. Осталось нажать только одну кнопку и я услышу родной голос. Но нет... не сейчас. Рана еще слишком свежа. Я должна успокоиться, выпить несколько антидепрессантов и лечь спать. Я должна, просто обязана дать ему понять, что я не вещь, которую при желании можно выбросить, а вскоре снова отыскать и починить. Я живой человек, с бешеными эмоциями, с безумными чувствами и абсолютно убитыми нервами. А еще во мне жила раненая душа, которая рвалась только к нему навстречу.