Атлантида / Глава 4

Глава 4. Каменоломня
 
  Торжественный вечер, устроенный архонтами на одной из своих вилл по размаху не уступал прошедшим боям. Как введено в Атлантиде, подобные празднества олицетворяли собой целый набор всех возможных диковинных развлечений, а приглашенные из высших слоев общества атланты в такой день наряжались по последнему зову моды, увешиваясь с ног до головы золотом и драгоценными камнями. Произвести должное впечатление хотел каждый.
  Рабы то и дело сновали мимо гостей. Некоторые усердно носились по залам с медными тазами и омывали ноги гостям - особый знак уважения хозяев этих роскошнейших владений. Не пренебрег такой щедростью и господин Одж, крайне довольный принятым порядком дел.
  А вилла действительно потрясала воображение. Просторная и свежая, она окутывалась обширными благоухающими садами. Жилые палаты, обставленные дорогостоящей мебелью и исполненные искусной резьбой по дереву, замысловато окружали атриум с отверстием в кровле (внутренний двор, куда выходили двери всех комнат, прим. авт.), в центре которого покоился очаг и бассейн для сбора дождевой воды. Колонны украшали диковинные акротерии (скульптурные украшения, прим. авт.), а из сада доносилось журчание фонтанов и мраморных водоемов.
  Внутренний дворик был мастерски украшен отлитыми из бронзы и золота изображениями растений, насекомых и животных, а стены пестрели драгоценными камнями и орихалком. На постаментах красовались вазы и необыкновенной красоты скульптуры. Пестрые металлические птицы гордо вскидывали крылья на кованых спинках скамеек, а по виноградным лозам карабкались вырезанные из слоновой кости жуки.
   В самом начале вечера, как и полагалось, архонты награждали гордых победителей игр. С патетичными речами на их головы были возложены венки, символизирующие высшую дань почтения. После же начиналось непосредственное пиршество. Рабы и слуги едва успевали подносить серебряные кубки с вином. Среди гостей сновали певцы, музыканты и танцоры, а через колонные анфилады (ряд внутренних помещений, комнат и залов, расположенных вдоль одной оси, прим. авт.) по коридорам эхом разносилась нежная трель арфы. В самом просторном из зал жонглеры виртуозно воевали с бушующим огнем, от чего завороженная публика не могла отвести глаз.
   Вечер мог стать весьма приятным завершением столь ужасного дня, если бы Меланта быстро не раскусила отца. Практически сразу стало очевидно, почему тот настаивал на присутствии дочерей. Столько знатных господ, собравшихся в одном месте - чем не предел мечтаний для человека, желающего подобрать достойную партию двум юных красавицам? Надо сказать, господин Одж прекрасно умел преподнести не только себя. Вероятно, сказывался немалый опыт за плечами, потому что уже к середине празднования Медина была окружена мужчинами, очарованными столь прекрасной особой. Девушка улыбалась, смеялась и хлопала длинными ресницами так кокетливо и умело, что по итогу вечера определенно покорила не одно даже самое черствое сердце. Сомнений не было, в скором времени на пороге их дома появится без малого целая толпа желающих на руку и внимание девушки. Господину Оджу лишь останется выбрать достойнейшего.
  С Мелантой дела обстояли сложнее. В свойственной ей натуре, девушка оказалась щедра на громкие, хоть и предельно вежливые беседы. Молодых и даже совсем не очень молодых мужчин, среди которых были и весьма достойные персоны, сдувало ветром, стоило девушке обмолвиться с ними всего несколькими предложениями. Нет. Она не была груба, не была непочтительна, можно даже сказать, что вообще старалась как можно больше молчать и кивать в ответ, но каким-то образом ее немногословная, но чистосердечная прямота безнадежно отталкивала всех ухажеров.
   Хотя не всех. Один кружился вокруг девушки до самого окончания торжества и, скорее всего, был одной из основных причин столь скорого испарения с горизонта прочих “женихов”. Для Деймоса этот день, наверное, считался одним из удачливейших. Он успешно и с достоинством проявил себя на играх, завоевал, нельзя отрицать очевидное, заслуженные лавры победителя и вдобавок ко всему наконец-то узнал имя так заинтересовавшей его женщины.
   Разумеется, Деймос не упускал возможности поехидничать и поинтересоваться, как же столь ярая противница кровопролития все же оказалась в толпе зрителей. Следом за этим полетели расспросы и о произведенном впечатлении: от пленных, от размаха представления и от него самого в частности.
  Меланта отвечала сухо и прохладно, но вот когда зашла речь о нравственных качествах греков, не смогла устоять. Ее аргумент звучал веско и даже в меру дерзко, но Деймос, возможно от уже принятого вина или же опьяненный личной победой, не стал заострять внимание на неучтивом тоне. Его неприкрыто и крайне сильно интересовала эта острая на словцо особа, а остальное пока не имело значение. Наоборот, открытое безразличие только сильнее подстегивало мужчину, чей принцип жизни основывался исключительно на азарте и завоевании.
  Но это было несколько дней назад, а сегодня Меланта слонялась по священной роще великого Посейдона мимо скульптур, нетерпеливо сминая юбки платья. Уже вечерело, а Кассандра никак не появлялась. Что очень некстати, так как времени оставалось немного. Сегодня отец велел ей приехать домой, где в очередной раз намечалось какое-то торжество. Да, атланты обожали праздники как никто другой. Только вот что за повод имелся в этот раз - пока не ясно. Кассандра должна была хоть немного пролить свет, но опаздывала. К тому же у них намечалось еще одно крайне важное дело. Успеть бы только до назначенного часа, чтобы не сердить лишний раз строгого отца.
  Величайший из существующих храмов был настолько огромен, что любопытные мореплаватели чужих земель давно прозвали его облик варварским, но при этом все равно не уставая им восхищаться. Отчасти, наверное, это так. Покрытый снаружи серебром и увенчанный пышными золотыми акротериями он не имел соперников в своем величии. Крытый внутренний двор с фонтанами обычно служил местом для городского собрания, а золотые скульптурные изображения прошлых царей и их жен в бесчисленном множестве овивали внешнюю сторону храма. Именно покрытая золотым литьем стена, окружавшая храм и священную рощу и дала название столице Атлантиды - Город Золотых Ворот.
  Что уж говорить о том, что внутри божественное святилище нисколько не уступало внешней красоте. Потолок храма, отделанный слоновой костью, золотом и серебром переливался в лучах дневного солнца, пробивающегося через открытые парадные двери. Орихалк сиял на стенах, колоннах и на полу. В центре чертога покоилась гигантская статуя великого бога морей, управляющего колесницей, запряженной шестью крылатыми конями, вокруг которых верхом на дельфинах восседали нереиды. А золотой алтарь с резным обрамлением, стоящий у входа и предназначающийся для разнообразных даров от жителей города, дополнял картину.
  Частные лица любили прикладывать руку к главному великолепию островного государства и часто преподносили в дар различные произведения искусства. Скульптуры покоились на каждом шагу, а святилище пестрело фресками и гравюрами, год за годом становясь краше прежнего, так что в какой-то мере Меланта была горда своим положением и честью по праву находиться в великолепном и святейшем из существующих мест.
  Наконец-то, вдалеке послышалось конское ржание. Крытая деревянная повозка, запряженная двумя породистыми скакунами, управляемыми возничим, остановилась недалеко от отделанной золотом стены. Меланта проворно выскользнула из-за ворот и прошмыгнула внутрь. Кассандра, укрытая с головой гиматием, накинутым поверх хитона, пугливо покосилась на проскользнувшую тень, но почти сразу облегченно выдохнула, разглядев лицо.
- Моя госпожа, простите за промедление. На улицах празднество в честь предстоящего жертвоприношения. Мы едва пробились в акрополь (верхний город, прим. авт.).
- Ты все подготовила? - спросила Меланта и, получив положительный кивок, удовлетворенно махнула рукой. - Тогда не страшно. Отцу придется немного подождать. Если что, скажем, что по дороге сломалось колесо. Возничий, вперед.
   Повозка двинулась к мостовой, но очень скоро, как и говорила Кассандра, оказалась зажатой среди высыпавшейся на улицы города толпы. Шествование с горящими факелами, пением и разносящимися по всем окраинам переливами многочисленных флейт тормозило движение колесниц и повозок, пытающихся выбраться из акрополя. Город Золотых Ворот отличался способностью создавать давку, и в этом был его главный недостаток. На другом берегу, располагающимся через канал виднелись свободные и пустынные улицы, но только вот до навесного моста еще нужно было добраться.
   В конце концов, Меланта оставила повозку и вместе с Кассандрой двинулась через людскую толпу, скандирующую во весь голос привычные ушам молитвенные речи. С этой стороны идти до назначенного места оставалось не так далеко, а там уже повозка должна успеть добраться до них, чтобы отвезти к отцу, чья вилла располагалась практически на противоположном конце второго сухопутного кольца острова.
   Путь оказался на редкость тернист. Меланта уже и забыла, когда последний раз оказывалась зажатой в столь плотном потоке людей. Обычно она старалась пережидать и избегать подобные шествия, предпочитая одиночную молитву в храме. Однако сложившиеся обстоятельства играли девушке на руку.
  Отец пожелал видеть ее, а это означало лишнюю возможность ускользнуть из храма. К тому же, Кассандра заранее разузнала, что нужный им человек именно сегодня стоял на постовой службе. Вдобавок ко всему, как обнаружилось, устроенный господином Оджем вечер ознаменовывался прилюдным оглашением выбранного Медине избранника, так что празднество, устроенное в честь сестры должно было немного отвлечь отца, на случай если они задержаться. А они, бесспорно, задержаться, так как пешком добираться до подгорных каменоломен и близлежащих к ним рудников оказалось делом непростым.
  Эта часть острова выглядела уныло и серо в сравнении с великолепием столицы. Особенно серо в предзакатное время и среди неосвещенных улиц. Приземистые и простые, но при этом не лишенные своей изящности жилые постройки уводили пролегающую мимо них тропу к подножию растянутых вдоль острова гор. По всей территории Атлантиды таких подгорных шахт и туннелей насчитывалось великое множество, но именно эта каменоломня, расположенная у подножия берега занимала Меланту больше остальных.
  Ее отец имел обширные связи и выгодные торговые отношения со многими владельцами рудников, где добывались так необходимые для ремесла господина Оджа предметы дополнительной роскоши, используемые в повседневной жизни атлантов. Цветные камни для отделки стен, минералы, металлы и драгоценные каменья - все добывалось в обрамляющих Атлантиду бесконечных горах. В одно из таких мест однажды он взял свою младшую дочь, и Меланта навсегда запомнила тот ужас, который предстал перед ее взором.
   Когда-то атланты сами трудились на грязных работах, не гнушаясь усталостью и многочасовым непосильным трудом. Теперь же всю черную работу выполняли купленные на рынке или плененные с завоеванных территорий рабы. Закованные в ножные цепи, они горбатились в пещерах и шахтах от рассвета и до самого заката. Надсмотрщики, окрыленные возложенной на них властью, нещадно подгоняли плетью самых ленивых, а осунувшиеся лица рабочих и исхудавшие тела прекрасно давали понять, что о жизни “подневольного скота” никому не было дела.
   Тогда-то Меланта, в свойственной ей душевной сердечностью, поняла, что не способна вот так закрыть глаза на происходящее и по мере возможности, благодаря все той же верной Кассандре, обеспечивала рабов жалкими крохами еды и лечебных трав. Разумеется, этого не хватило бы, чтобы вернуть когда-то цветущему здоровьем человеку прежнюю выносливость и силу, но все же было достаточно, чтобы хоть ненадолго продлить его жизнь и не дать умереть от истощения. Срок жизни подневольников, не видящих годами солнечного света, в основе своей и так был слишком непродолжителен.
   Вот и сегодня, договорившись со стоящим на посту молодым человеком, совершенно не радостным от возложенных на него обязанностей ночного постового, Меланта, забрав у Кассандры заготовленный заранее тюк с продовольствием, отправилась вглубь мрачной подгорной пещеры. Верная прислужница осталась снаружи, пугливо озираясь по сторонам, а постовой, довольный принесенным ему в дар бурдюком с вином и изысканными деликатесами, которые, в общем-то, точно были не по карману заурядному сторожевому, довольный уселся у подножия скал и занялся пиршеством. Он чрезвычайно любил такие вот ночные вылазки знатной госпожи, которая всегда знала, чем умилостивить мужской желудок. И который месяц каждый раз ждал ее с нетерпением.
  Меланта же в это время брела в едва освещаемой темноте подгорной пещеры. Куда идти она хорошо знала, как и знала, как обойти других караульных, обычно развлекающих себя игрой в кости в дальнем конце туннеля. Порой случались непредвиденные накладки, и она сталкивалась с кем-нибудь в ночном проходе, что сулило ей дополнительными неприятностями, потраченными монетами и потерей времени.
  Но в этот раз обошлось без внезапных встреч. Обойдя освещенный участок, откуда доносились мужские голоса, девушка завернула за угол и оказалась в узком коридоре, расширяющимся на другом конце. Там ее уже заблаговременно ждал зажженный факел и десятки человеческих силуэтов, расположившихся на холодном полу.
  Закованные по рукам и ногам, с вбитыми в землю металлическими кольцами, мужчины от мало до велика, лежали, облокотившись на сырые пещерные стены. Кто-то уже спал, но были и те, кто удивленно вздрогнул от ослепившей их вспышки света.
   Наверное, будь охрана более усилена, Меланта не смогла вот так пробраться сюда, но по всей видимости надсмотрщики не боялись возможного массового побега или того невообразимей, оказанного рабам содействия со стороны. Никто никогда им не помогал. Это было своего рода негласным правилом атлантов, так что о мятеже не могли и помыслить.
 Только вот помочь сбежать невольникам девушка все равно не смогла бы. Не в ее силах было снять столько оков разом и незаметно вывести их отсюда. Да она и не рвалась. Кто знает, чем бы ей отплатили эти сломленные и уставшие от жизни люди? Чем бы отплатили они атлантам в целом? Среди мирных и спокойных попадались порой и особо буйные. В самом начале Меланта изрядно натерпелась страха от мерзких слов и сомнительных предложений, долетающих в ее адрес. Лишь со временем к ней начинали привыкать. Только вот запасы “рабочей силы” всегда пополнялись новыми несчастными, которых тоже требовалось еще сначала “приручить”.
  Однако были и те, кто хорошо ее помнил. И к кому сама Меланта успела за столь длительное время притеплеть. Среди растерянных и сонных лиц попались хорошо знакомые ей личности. Такие, как седовласый мужчина в годах с пепельно-серой кожей, давно забывшей о солнце. Его выпирающие из-под рваной одежды кости вызывали не только жалость, но и искреннее удивление от того, что этот человек вообще все еще жив. И это с учетом того, что он был тут едва ли не долгожителем среди прочих. Выжить в таких условиях… это достойно уважения.
   Вот и сегодня старик встретил ее с теплой улыбкой на изнеможенном заросшем лице. “Их посланная богами покровительница”, так он всегда называл Меланту. И назвал снова, пока та доставала из тюка ячменные лепешки, козий сыр, хлеб и большой бурдюк с водой, который она обычно наполняла из источника, протекающего в священной роще.
   Об этом источнике слагали легенды и говорили, что он обладал целительными свойствами. Так это или нет - достоверно неизвестно, но надо заметить, атланты в сравнении со своими соседями отличались особым здоровьем и долголетием. Так что этим людям, по мнению Меланты, вода из священного родника точно не повредила бы.
  Обойдя невысокую пещеру, девушка раздала каждому припасенной еды и дала выпить из бурдюка, неудобно сутулясь и задевая потолок головой. Шипящий факел мешался и то и дело норовил выскользнуть из руки. Подойдя к очередному сгорбленному и спящему телу мужчины, примостившемуся в самой глубине, она уже было потянулась, чтобы разбудить его, когда мужчина внезапно схватил ее за руку, неожиданно громко звякнув оковами, разнесшимся эхом по устрашающе-молчаливой пещере.
  Меланта испуганно вздрогнула, но в сполохах света с запозданием узнала темную щетину и когда-то сломанный и неправильно сросшийся нос. Медвежья хватка и прищуренные, стреляющие презрением глаза. Тот самый грек с арены. Тот самый “бушующий медведь”. Вот куда его отправили после игр? В каменоломню? Отправили лучшего из всех тех воинов сгнить тут, в этой черноте и смраде?
   Мужчина молчал, продолжая стискивать запястье девушки и сверлил ее глазами. Меланта тоже молчала, даже не пытаясь вырвать руку. Такое поведение ей уже встречалось среди новичков, озлобленных на весь род атлантов. Главное, сохранять хладнокровие и не показывать собственного страха. Такие люди как никто другой чувствуют его еще издалека.
- Хочешь поесть? - наконец, нарушила молчание Меланта.
- Я тебя помню, - просипел тот в ответ, внимательно осматривая вырванные из пляшущего пламени факела ее черты лица. - Зачем ты здесь? Из жалости? Чтобы упиться превосходством? Поиграть в милосердие?
   Девушка обиженно поджала губы, а кто-то из рабов что-то ответил в ее защиту, но она даже не услышала самих слов. Подобные слова били как пощечина, но ведь не станешь переубеждать того, кто не желает слушать? А этот человек не собирался слушать. Это читалось в его черных, словно затягивающий омут, глазах. Хватка чуть ослабла и Меланта сухо высвободила свою руку.
- Значит, не хочешь. Твое право.
  Она, не оборачиваясь, прошла дальше, раздала последнее из припасенного, коротко обмолвилась со знакомыми лицами парочкой фраз и комкано попрощавшись, вышла обратно в туннель, ведущий на улицу. За это время мужчина больше не проронил ни слова, но девушка до последнего чувствовала на себе прожигающий спину мрачный взгляд.
  Ах, как же приятно вздохнуть свежего воздуха после такой духоты и спертости! Руку жгло в месте, где прикасались пальцы этого раба, а в голове крутились его последние слова: “поиграть в милосердие”. И, правда. Почему она приходит сюда? Зачем? Из жалости? Если да, то это низко и подло…
- Моя госпожа, нам пора, - Кассандра вывела ее из раздумий. Да, она права. Им нужно торопиться. Повозка уже прибыла, так что нужно как можно скорее ехать к отцу.
   Многие господа из благородных слоев общества жили в Городе Золотых Ворот, но некоторые предпочитали селиться на отдалении, наслаждаясь тишиной, свободой и красотами природы. Кто-то выбирал прохладные высокогорья. Вид оттуда открывался действительно потрясающий, хотя всегда существовала угроза внезапного пробуждения вулканов. Другие же, наоборот, предпочитали умиротворенное морское побережье.
  Вот и господин Одж выстроил свою виллу с восточной стороны острова неподалеку от резкого горного уступа, где прорытый канал впадал в море. Меланта маленькой девочкой обожала часами сидеть на том берегу, сгребая руками влажный песок, вдыхать соленый воздух и слушать звуки прибоя.
  Почти все здания в Атлантиде строились круглой формы, что было своего рода отсылкой к прежней вере, считающей круг своеобразным источником, способным накапливать и преобразовывать человеческую мудрость и знания. Господин Одж подошел к постройке своего дома весьма ответственно, так что помимо искусной и замысловатой планировки, для удобства были созданы просторные внутренние дворики и пышные цветущие сады, где все та же Меланта любила порой на долгие часы исчезать от всех и лежа на прохладной земле наблюдать за изменчивыми очертаниями облаков.
  Сегодня двухэтажное белоснежное здание, укрытое шапками деревьев, еще издали встретило их яркими всполохами света и музыки. Торопливо спрыгнув с повозки, Меланте кинулась по анфиладному коридору, минуя большой фонтан с расположенным в центре атриума зимним садом, и буквально влетела в один из залов, на ходу одергивая и поправляя свое платье.
  Огромное помещение с поддерживающими потолок колонами, пестрело людьми. Господин Одж нечасто устраивал званые вечера, но если устраивал, то всегда с самым грандиозным размахом. Вот и сейчас плотное скопление людей позволило Меланте перевести дух, а Кассандре, еле догнавшей свою  госпожу, торопливо поправить той прическу, придавая девушке должный благородный вид. 
  В центре зала мелькнули знакомые лица: Медина, стоящая рядом с высоким статным мужчиной с правильными прямыми чертами лица, вероятно, ее будущим мужем, а чуть в отдалении отец, разговаривающий с кем-то, кого он закрывал широкими плечами. Меланта, сделав глубокий вдох, нарисовала на лице улыбку и направилась к ним, но замерла на середине пути, когда поняла, что ее отец разговаривал с пожилым мужчиной, рядом с которым стояла весьма красивая женщина в годах и… Деймос.
  Тот первым заметил ее и, улыбнувшись, почтительно кивнул. Это стало сигнальным знаком, и все четверо повернулись в ее сторону. На лице господина Оджа мелькнуло легкое недовольство, хоть разнесшийся по залу голос сочился лаской и сдержанностью.
- Меланта, дочь моя. Наконец-то, ты почтила нас своим присутствием. Невежливо заставлять гостей так долго ждать.
- Это нисколько не страшно, - тут же вмешался Деймос. - Мы прекрасно провели время. Правда, отец?
  Он обращался к тому самому незнакомому мужчине, которого Меланта заметила первым. Отец… а женщина, значит его мать? Во всяком случае, при приближении, схожие между ними троими черты стали слишком очевидны.
- Прошу прощения, - почтительно кивнула девушка, стараясь не выдать своего удивления. Вся семья в сборе, да еще и ждет ее. С чего бы вдруг? - В городе гуляния. Мы слишком много времени потратили, пытаясь добраться до моста.
- В следующий раз прикажите ехать через масличные сады, что прорастают недалеко от винодельни. Там обычно не такое столпотворение, - улыбнулся ей Деймос.
-  Спасибо, непременно воспользуюсь вашим советом, - кивнула в ответ она. - Я частая гостья в акрополе, как вам известно, так что уверена, шанс еще представится.
- Я так не думаю, - господин Одж как-то странно посмотрел на дочь, словно бы говоря: избегай любых своих последующих опрометчивых проделок.
- В каком смысле? - не поняла Меланта.
- Господин Деймос прибыл сюда не просто так. Более того, я был даже немного удивлен его столь внезапному предложению, но надо заметить, не сомневался ни секунды. Более благородного человека, имеющего столько достижений за спиной тяжело где-то сыскать, - он почтительно кивнул отцу Деймоса, как бы давая понять, кого именно нужно благодарить за воспитание достойного сына, а затем снова повернулся к Меланте. - Так что уверен и ты оценишь по достоинству выпавшую на твою долю честь. 
- Честь? - недоуменно нахмурилась девушка.
  Запоздало, но до нее начинало доходить о чем шла речь… О чем еще мог попросить Деймос, который столь неоднозначно все предыдущие встречи оказывал ей знаки внимания? И Меланта оказалась права. Следующие слова буквально пригвоздили ее к полу. Сердце екнуло.
- Честь объединить наши семьи нерушимым союзом. Разве это не замечательно? Кто же мог подумать, что сегодняшний вечер принесет еще больше хороших вестей, чем планировалось. Верно?