Будь, пожалуйста, послабее...(5)

ГЛАВА ПЯТАЯ О СОЖАЛЕНИИ, ОСОЗНАНИИ, РАЗОЧАРОВАНИИ И ЕЩЕ О СЕКСЕ.
То ли это я давно не занималась сексом, то ли это острые ощущения от того, что мы можем быть застуканы. И мужчина, который сейчас тяжело дышал после бурного излияния, продолжал прижимать меня к себе. В подсобке царил полумрак от неяркого настенного фонаря. Хм, узнает или не узнает?
-Ну, здравствуй, Ром, – решилась я на первый шаг. Да-да, именно шаг. Нужно привести его в чувства. Было ли мне стыдно? Нет, абсолютно. Мое тело требовало такой разгрузки, в этом Алиса была права.
-Привет, Арина, – ответил он после выдержанной паузы. – Как поживаешь?
Банальный вопрос двух знакомых, которые не виделись почти семь лет. Это наверное нормально даже в такой ситуации. Но...
-Знаешь, Ром, тяжело говорить о своих делах, когда ты все еще находишься во мне, – хмыкнула я. Нет, не смутился, как бы сделал это раньше, не отвел взгляд. Наоборот, посмотрел в глаза, прямо, с вызовом и криво улыбнулся.
-Мне нравится так.
-Я чувствую – кажется, он начинал снова возбуждаться. Боже, это же абсурд. Нет, для него это показалось нормальным. Роман стал медленно двигаться, а мое возбуждение не заставило себя долго ждать. Мозг мой просто отключился снова и до сознания доносился голос, который, как оказалось, принадлежал мне. Тяжело было сдержаться, когда твое тело будто парализовано от электричества, что витало в воздухе, когда от наслаждения хочется умереть, но что-то не дает. А это что-то - второй оргазм. Никогда не думала, что мое тело способно на такое.
-Вот и поздоровались, – отдышался Рома.
-Не дай Бог, чтобы это вошло в привычку.
-Ты как была язва, так и осталась, – хмыкнул Барышников.
-Рома, еще раз повторяю, в таком положении мне не удобно говорить, – откашлялась я. Твердый пол я почувствовала под ногами спустя несколько секунд. Поправила одежду, зная при этом, что выгляжу сейчас не наилучшим образом.
-Я…- начал было Барышников, но я его перебила.
-Приятно было встретиться. Меня ждут.
И я исчезла.
Утро было тяжелым. Вроде и выпила немного, но с непривычки ужасно болела голова, и видимо, перегар от меня тоже чувствовался. С бабушкой я так и не поговорила, влетев в свою комнату после возвращения, поэтому чувствовала, что за завтраком начнется промывка мозгов, как из трансбоя. А потом еще оправдываться перед Алисой почему я сбежала. Позвонила ей, когда уже была в такси, соврала про разболевшуюся голову и хроническую усталость, что отчасти было правдой. На самом деле прибавила себе новую головную боль, и чувствовала себя замученной.
-Предвещая твои вопросы, - появилась на кухне, когда бабуля возилась с завтраком, – сразу скажу, что с этим молодым человеком меня познакомила Алиса, и что замуж за него я не собираюсь.
-И это вместо «доброе утро, бабушка»? – хитро улыбнулась Серафима Андреевна.
-А то ж я тебя не знаю.
-Он симпатичный…
-Был у меня уже один симпатичный, так что мне и одной пока неплохо.
-Коленька хороший мальчик, это ты дура, – заявила она, подавив тяжелый вздох.
-Возможно. А сейчас корми меня и закроем этот разговор, – заявила, усаживая свою еле шевелящуюся задницу на стул.
С Алисой разговор предстоял посложнее.
-Так куда ты вчера исчезла? – поинтересовалась она после приветствия. Когда я пришла на работу, моя подруга уже во всю трудилась.
-Я тебе объяснила, – отрезала я.
-Только я не поняла причину. Танцевала-танцевала и исчезла. Я, кстати, вчера в клубе видела Барыша, – ее хитроумный план удался. Ну вот как меня непутевую можно было так быстро раскусить? При его упоминании кровь мгновенно прилила к щекам, и они начали гореть.
-Та-ак , – продолжала Алиса мучить меня, – похоже, ты его тоже видела, поэтому и сбежала?
-Не просто видела, Алис, у нас с ним секс был в подсобке.
-Чего? Ну ты даешь, подруга… Ты…Ты… Ох, и ничему-то жизнь тебя не учит, – вздохнула тяжело Алиса.
-Не учит. Это вышло случайно. Короче, давай об это забудем. Я ничего криминального не совершила.
-А Дениса обидела.
-Я не собиралась никого обижать. И вообще, не просила никого меня с ним сводить. Не могу я жить с хорошими мужиками. Я это уже проходила, Лис. Когда и жить рядом невыносимо и развестись жалко.
-Значит, будем покорять Олимп с вершиной «Барышников»? – уточнила она.
-Нет. Не будем. Мне хватило прошлого раза.

***
Что в ней было не так, он и сам не знал. Но эта маленькая угловатая девчонка вызывала в нем какой-то трепет. Во-первых, он сам ввязался в эту авантюру, во-вторых, вела себя она вполне достойно. То что он будет пользоваться популярностью у противоположного пола Ромка Барышников знал с того момента, как ему понравилась первая девочка. И добиться от нее внимания не составило особого труда. Потом он стал популярным мальчиком в школе, с которым в шестом классе заигрывали даже выпускницы.
Ну, да. Внешность унаследовал он от матери. Если Федор и Олег пошли в отца, коренастые с рубленными чертами лица, то он, Роман, отличался от братьев аристократизмом. Он был высок, худощав, хотя его фигуру можно было назвать атлетической. При этом лицо его отличалось тонким чертами и взглядом, который мог покорить любую девочку.
А тут нарисовалась это нелепое создание в школе. И как оказалось, оно умеет танцевать. Конечно, кандидатур к нему в партнеры было много, но Роман предполагал, что потом придется долго от них отбиваться. А эта вроде ничего, еще и дерзит. Значит, нужно пробовать.
И это маленькое тельце с острыми коленками и лопатками как-то так уютно устроилось в его руках, а ее язычок иногда хотелось отрезать тупыми ножницами. Но с ней было весело. И самое главное, она даже и не думала смотреть на него с восхищением и обожанием. Для нее Роман Барышников был словно букашка, которую она рассматривала не без отвращения.
И что-то щелкнуло тогда в голове юноши. Только что?
Ромке нравилось проводить время с Ариной, с ней было весело, она всегда находила какие-то приключения. Она не заботилась о том, что могли растрепаться волосы, когда лазила на дерево за котенком, она не беспокоилась, что испачкала лицо, когда писала на заборе «Цой жив». Вела она себя, конечно, как девушка, но это все было так естественно. Она даже военруку нагрубила, когда другие боялись ему сказать даже слово поперек. Настоящая, живая…И так хотелось попробовать на вкус ее губы, пахнущие вишней.
Решился, попробовал. И ему, Ромке Барышникову, расхитителю женских сердец и причине девичьих слез, понравилось. И сбежал, как трус, и не спал полночи, вспоминая какие у нее теплые губы, какие они мягкие и вкусные. Потом она написала ему, первая, и он чуть ли не визжал от восторга и от мысли, что Арина тоже думает о нем. Он готов был при всех ее поцеловать, обнять, показывая что территория уже занята, но Арина есть Арина, непредсказуемая и непонятная. Она просто бегала от него весь день. А ему пришлось держать себя в руках, чтобы не накричать и не сказать, что она дура. А потом увидел ее глаза, в которых был испуг и непонимание, девчонка просто испугалась.
Ромка сделал все, чтобы она не сомневалась в нем. И с каждым днем понимал, что больше и больше привязывается к ней. А Арина была каждый раз разная, новая, с тяжелым характером, самостоятельная. Он восхищался силой ее духа. Оказывается сколько интересного может быть в маленькой неказистой девчонке, которая за какой-то месяц превратилась в самую прекрасную девушку на свете.
-Пап, я не хочу ехать в Германию, – заявил Рома после сдачи ЕГЭ. Балы набрал он неплохие, хотя можно было бы и лучше. Арина все это время занималась с ним. Если бы не она, то может ничего бы и не получилось. Внимания не требовала, просто сидела рядом и работала вместе с ним. Очень часто это происходило в школе, потом, чуть позже, она решилась привести его к себе домой. Арина даже для него составила расписание, когда, сколько и чем ему лучше заниматься. Отец давно определил место, где он будет учиться, а он сначала и не спорил. Но теперь, когда его будет ждать Аринка, далеко уезжать не хотелось. Поступит он в Москву, на следующий год она приедет к нему, и будет все опять хорошо.
-Ты вообще что ли ума лишился? Это все из-за этой девчонки что ли?
Скандал был большой и громкий, спасибо маме, которая стала на сторону сына. Она убеждала отца, что и в Москве можно получить хорошее образование, но Алексей Алексеевич, как и Роман был упрям.
-Я поеду учиться, куда ты хочешь, пап. Но забудь, что я буду работать с тобой. Я лучше наймусь к какому-нибудь дядьке, чем лицезреть тебя каждый день.
Это было последнее слово, которое Роман сдержал. Да, образование было дано ему качественное, да, эти четыре года в Германии не прошли для него бесследно, потому что после учебы он остался сначала там. Здесь, в России, его уже ничего не держало.
Когда Рома уезжал, он пообещал своей маленькой девочке, что никогда ее не бросит. Они переписывались каждый день, разговаривали по видео-связи изредка, когда было время. Арина с головой ушла в учебу потому, что хотела тоже получать высшее образование. А первые зимние каникулы, он проводил дома. Как она его встречала, как рыдала на его груди, как целовала. А Ромка жмурился от счастья и просто дышал, оставляя в легких ее запах, как память на долгие годы. Тогда-то она и позволила ему переступить черту дозволенного. Он был первым ее парнем… Об этом он вспоминал всегда с особым трепетом и не пытался никак опохабить.
Летом она поступала, а он в единственный месяц каникул опять был радом. Это было последнее их лето. А потом… потом он уехал снова надолго. Общаться так часто не получалось уже, потому что оба были заняты.
В октябре умерла мама. Это было самое страшное потрясение, которое он когда-то испытывал. Оказалось, что она долгое время болела, а им ничего не говорила. Это горе выбило его из колеи, так что он пропал из жизни Арины на целых три месяца. Да он вообще выпал из жизни, ощущая себя зомби, а не человеком. Потом очередной скандал с отцом привел к тому, что Рома отказался от денег, которые тот ему дает. Нашел работу, чтобы хоть как-то продлить свое существование здесь. На каникулы так и не прилетел потому, что за билеты было платить нечем. А когда опомнился, то было уже поздно. Арина исчезла тоже. В соцсетях не появлялась, телефон был не доступен. А когда попросил у друга узнать о ней, тот сообщил, что Арина Погудина собралась замуж . Вот так-то!
Сначала не поверил, бросил все и полетел в Москву. Думал, что можно что-то исправить. Нет. У нее был муж, и, кажется, она была счастлива. Роман наблюдал издалека, разбивал кулаки о стену и убеждал себя, что все кончено. Нет больше их, а есть Рома и есть Арина. Отдельные личности, которых больше ничего не связывает. Вот так за какой-то короткий промежуток времени он лишился сразу двух любимых женщин.
И вот, она снова появилась в его жизни. Олег говорил, что ресторан «Березка» восстанавливает внучка Василия Семеновича. И когда отец выдвинул идею партнерства, Роман вспомнил вдруг ту маленькую упрямую девочку.
-Нет, она не согласиться. Даже если ты будешь последним на Земле, кто сможет ей помочь.
А руки так и чесались посмотреть на нее, но он подавил дурацкое желание и вернулся в Москву. А тут, спустя месяц снова нарвался. Да как нарвался. Главное, чтобы Ника не увидела отметины на его шее.
Роман Алексеевич Барышников допил виски одним глотком, поставил бокал на столик рядом и, обобщая мысли, решил «Еще одна встреча не будет лишней, а потом я поеду к невесте».
***
-Да вы охренели что ли? За что такие деньги? – звуки моего голоса эхом разносились по залу, отражаясь от стен. Главное, чтобы услышали. Возмущению моему предела не было. – Мы договаривались совсем на другую сумму.
-Хозяйка, если не хочешь, не надо. Мы главное оборудование привезли, устанавливайте тогда сами, – пожал плечами мужчина слегка за пятьдесят, от которого несло перегаром и потом. Я скривилась от этой убойной смеси запаха, закрыла глаза, досчитала до семи, чтобы успокоиться, и вновь впялила свой взгляд на мужчин.
-Хорошо. В ваших услугах я не нуждаюсь. Только за доставку платить не буду. С фирмой я рассчиталась, а вы как хотите. Прошу покинуть помещение, – я указала рукой на дверь.
-Эй, ты чего? Мы перлись на самый край города за просто так? – начал было второй.
-Во-первых, не смейте мне «тыкать». Во-вторых, оплата за доставку не входила в договор. Хотите дам прочитать? Или нет, такие хамы как вы наверное и грамоте не обучены, – я подхватила их тон, поэтому мне было плевать что рабочие наемные. Хамят. Я буду хамить в ответ. Рука набилась за эти два месяца, пока я «строила» строителей.
-Ну ты чего, – спохватился дяденька с перегаром. – Мы же не звери. Установим все. Просто тоже стимул должен быть для работы.
-Для стимула вам платят зарплату. Хотите идти, я не держу. Найду специалиста. Если нужно из-за границы закажу, но наглости не потерплю.
Я развернулась на каблуках, чтобы уйти и тут же замерла. В дверном роемее стоял Барышников собственной персоны и улыбался своей фирменной кривой ухмылкой.
-Вы ко мне? – хоть и сердце начало колотиться от волнения, но свою слабость ему я показывать не собиралась. Благо сегодня на мне были легкие летние брючки, так что задрать мне юбку, как в прошлый раз, ему не удастся.
-Похоже на то. Меня Ваш управляющий вызвал. Я занимаюсь установкой оборудования для кухонь. Она сказала, что не доверяет рабочим, – голос его изменился немного. Эта хрипотца даже при таких обычных вещах била по нервным клеткам отбойным молотком.
-Это хорошо, – я расплылась в наигранной улыбке и обратилась к мужчинам. – Видите, даже искать не пришлось.
-Эй, ты что, хозяйка. Не нужны нам помощники – разволновался второй рабочий.
-А ты вообще кто такой? – наехал первый.
-Пойдемте, Роман Алексеевич. Думаю, они и без Вас справятся.
Я оглядела еще раз будущую кухню и вышла в главный зал, где мои шаги эхом пролетали в его пустоте.
Кабинет мой был отремонтирован чуть ли не в первую очередь. И теперь, я могла спокойно работать, не отвлекаясь на пыль, или плохой запах. Помещение было небольшим, главное его пространство занимал письменный стол, который я так и не решилась выбросить. Его дедушка делал сам на столярном верстаке. Это было маленькое увлечение. Затем стол был покрыт морилкой для сохранения древесины. Старый платяной шкаф я сменила современным, где теперь кроме папок на полках покоились комнатные вьющиеся цветы, коими меня обеспечила соседка тетя Люба. А над диваном старались мы с Алисой вдвоем. Мне было его жалко выбрасывать, хоть он и давно износился, поэтому подруга предложила его реставрировать. Вместо замши мы купили несколько метров искусственной кожи с бархатом и почти пять дней над ним трудились.
-Проще бы было пойти, и купить новый. – сдалась Алиска на следующий же день.
- Зато такого ни у кого не будет.
Время провели и весело и с пользой потому, что каждая потеряла , наверное, по паре килограмм веса: «тут натянули, там зажали…». Возвращаемся к главному гостю моей обители.
Он вальяжно расселся на том самом диване, который нам с Алиской достался таким трудом.
-Слушаю тебя, Роман Алексеевич, – за своим столом я чувствовала себя более уверенно и даже защищено.
-Как-то ты холодно встречаешь старого знакомого, – отозвался он холодно, наблюдая за моими сложенными в замок руками.
-Ром, у меня очень много работы. Если хочешь поговорить, я тебе дам свой номер, как будет время отвечу.
-А если мне тебя при этом еще надо видеть? – уточнил он.
-Фотографию подарю, могу топлес. Будет чем заняться холодной темной ночью, – лучшая защита это нападение, это я усвоила уже давно. И сейчас показывать слабину перед этим самоуверенным красивым мужиком, который одним звуком своего голоса заставлял мое естество сжиматься в тугой прочный узел. Нельзя. Не для этого я училась так долго жить без него, не для этого Коля заставлял меня на короткое мгновение его забывать, а потом вообще оставить в прошлом, как и детство, где Рома Барышником стал теплым воспоминанием.
И уже отболело, отвыло… и тут снова «насукаябрь». Появился негаданно- нежданно. Хотя чего я ожидала? Это я здесь все еще гость, а он находится в родном городе. Рано или поздно это должно было случиться. Но разбираться в прошлом в данный момент мне не хотелось. Почему он исчез? Черт его знает, но оправданич хочется слушать меньше всего. А ведь на месте Кольки мог бы быть Ромка. Если вспомнить о том, что было между нами до его отъезда, я не думаю, что в такой бы ситуации он мне отказал. Но на тот момент рядом его не было.
-Все такая же колючая.
-Нет-а, Барышников, уставшая и злая. Видишь, с каким контингентом приходится работать. А меня тяжело сразу воспринять всерьез.
-Ты мало изменилась, – он продолжал рассматривать меня, все время останавливая взгляд на руках, которые я так и не спешила расцеплять. – Разве что стала более женственной, привлекательной.
-Спасибо, возраст все-таки требует, – напряжение просто витало в воздухе, а недосказанности в тоне было еще больше, чем этих электрических разрядов. Зачем же ты пришел, Барышников? Зачем?
-А муж тоже с тобой приехал? – поинтересовался он вроде как-то между делом, но при этом костяшки на сжатых кулаках побелели.
-Муж? В Москве остался.
-Почему?
-Ты еще в глаза мне лампу направь, и наручники одень, может тогда и расскажу. Что за допрос, Ром? Моя личная жизнь тебя не касается.
Вот тут-то он взорвался. Боже мой, а я ведь знала, что эта сдержанность напускная. Не мог он так измениться даже за такой длительный промежуток времени.
-Не касается? Не касается, Арин? – сорвался он на крик, соскочил с места, оказавшись в опасной близости от моего лица. А в глазах пылало пламя ярости. Да-да, именно ярость. Даже мне, не испугавшейся Фиму Серого, стало жутко от этого взгляда. Если бы Барышников был мутантом из «Людей Икс», я бы давно превратилась в небольшую кучку пепла, лежащую на удобном офисном стуле.
-Что это было в клубе, Арин? Или для тебя это норма?
-Думай что хочешь. Я не обязана оправдываться перед тобой. Это была всего лишь небольшая разрядка для организма, – моя напускная невозмутимость поражала. Как? Как можно так играть? Актерские способности у меня всегда были не очень, а тут…На премию «Оскар» тянет за лучшую женскую роль. А что это правда было в клубе? Ведь узнала я его не сразу. Позволила же незнакомому, как мне тогда казалось, мужчине поцеловать себя. Куда ж ты катишься Арина Николаевна? Я ведь даже не сопротивлялась, когда он потащил меня в подсобку. Вот, все таки дремлет во мне маленькая шлюшка. Хотелось бы посмеяться, да только не с чего.
-Небольшая разрядка, Арин? – снова крик. В миг я оказалась на столе, казалось ему не составило даже труда вытащить меня из удобного кресла, которое вроде как морально меня защищало. А поцелуй был безумно болезненный. Он не целовал, он просто терзал губы. И это возбуждало, как ни странно. Это позже я назвала себя больной, а в этот момент даже эти брюки не стали помехой для его проворных рук и пальцев. Голова моя отключилась, как будто только он знал, где находится рубильник, отвечающий за это. В этот раз Барышников не пытался исследовать мою шею или грудь. Он грубо, получив разрешение в виде моего стона, расстегнул застежку на штанах, стянул, даже не утруждая меня отнять попу от стола. С шелестом ткань брюк легла на пол у стола, а кружева трусиков с треском разошлись по швам от небольшого приложенного им усилия.
Он на мгновение замер, то ли пережидая дрожь в руках, которую я ощущала на своем затылке, то ли давая мне возможность оттолкнуть его. Почему я этого не сделала? Не знаю. Я была парализована, смотря в его глаза, где не было места нежности. Они продолжали гореть и пугать. Я не задумывалась никогда, что человек может выдать свою неприязнь одним только взглядом. Смотрел он на меня, как хищник на жертву, именно поэтому я не собиралась останавливаться. Еще не известно, кто может в этой ситуации стать той самой жертвой. Казалось, что вся сущность этого мужчины перетекла сейчас в его взгляд.
И тут заминка кончилась. В воздухе четко ощущались искры, и проворные пальцы сжали мои ягодицы с такой силой, что я едва подавила крик. Очередной поцелуй не сделал ситуацию мягче, а наоборот усугубил ее, потому что Рома придвинул с легкостью меня ближе к себе и вошел в мое тело с таким рвением, что на это мгновение я забыла как дышать.
Надо было в этот момент сопротивляться, сказать ему что-нибудь грубое, накричать. Но я не смогла. До моего слуха доносились какие-то стоны, полушепот, но смысл оставался как в тумане, даже не смотря на то, что стоны были моими.
На тот момент я уже ничего не соображала. Было хорошо. И не просто хорошо, а охренительно. И то, что меня могут услышать рабочие на кухне, совсем не заботило потому, что мир сосредоточился сейчас в этом небольшом кабинете, грубых ласках и стонах. А потом вдруг Рома напрягся и стал двигаться еще быстрее. В эту минуту откуда-то из глубины пришло легкое покалывание, тяжесть и взрыв... Как фейерверк на празднике. Ногу, которая обнимала его за талию, слегка свело судорогой от испытанного оргазма, а мой партнер двинулся еще несколько раз и начал с гортанным рыком заваливаться на меня. А по внутренней стороне бедра потекло что-то теплое и липкое.
-Рома, твою мать, - заорала я, приходя мгновенно в себя. - Ты хоть иногда голову включай, когда начинает жать в штанах.
Он не понимая смотрел на меня. Ну да, тяжеловато с такими репликами переживать мгновения после оргазма.
-Ты презерватив забыл, – уточнила я.
-Я здоровый абсолютно. Недавно обследование проходил, - растерялся Барышников.
-Я не сомневаюсь, потому что тоже ничем не страдаю. Но кроме болезни, Роман, можно подцепить еще ребенка. Ладно, – вздохнула я тяжело, - разберусь сама.
Я подняла с пола штаны и натянула их на голое тело. Главное сейчас не наклоняться, чтобы не было видно, что я без белья. А Барышников… Барышников оказался не меньшим идиотом чем я.
-Я как-то не подумал, – замялся он. И сразу эта напускная важность куда-то исчезла, и ярость в глазах сменилась на сожаление.
-Таблетки куплю. В девяноста девяти процентах случаев помогает, – огласила я свое решение.
-Я не хотел, прости…
-Уйди, Ром, чтобы я тебя не видела. Уйди от греха подальше, – отчеканила я, застегивая брюки.