Ты думал, что я слабая (8)

Эту часть писала по предложениям, между которыми были перерывы в несколько минут, а то и по нескольку часов. Вот что получилось...

ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ, ГДЕ НА ГЕРОИНЮ НАКАТЫВАЮТ ВОСПОМИНАНИЯ И ПОЯВЛЯЕТСЯ СТАРЫЙ ЗНАКОМЫЙ.

-Вова? - только и смогла выдавить я из себя. Какой-то неведомый до этого момента страх схватил холодными пальцами прямо за ребра, заставляя меня задыхаться. Вот кого-кого, а этого человека я видеть точно не ожидала. Да что там не ожидала? Я не хотела! И куда, спрашивается, делась та неземная любовь, которая когда-то застилала мне глаза. А я ведь была уверена, что любила его. Что это было?
В голове тысячу раз я прокручивал этот вопрос и пыталась самостоятельно дать на него ответ. Объяснял мне это все чуть позже, когда я осталась без любимого человека, без ребенка, без поддержки, психолог. Да-да, у нас у всех с детства сложился стереотип, что это прерогатива « западных» людишек искать поддержку у мозгоправов. Как оказалось, в нашей стране эта специальность так же пользуется большим спросом. Наверное, мне нужно было просто выговориться и услышать, что я все делаю правильно.
-Если ты откажешься, то мы тебя отправим на принудительное лечение – пригрозила мама, когда впервые услышала мое «нет» по поводу ее предложения обратиться к специалисту.
Да, тогда я была легковменяема, поэтому и маме и моему психологу было очень легко мне что-то внушить мне. А точнее, я была безвольной куклой в руках страшного человека. А мне просто хотелось кому-то рассказать все.
Сначала визиты к мозгоправу были частыми, два, а то и три раза в неделю, через месяц окружающие увидели прогресс, а через четыре, я и вовсе, как было указанно в карте, поправилась. Ну, а что, оказалось, что в мире существует болезнь под названием Владимир Краснослободцев и при чем сейчас я сейчас не очень боялась, нет не заразиться. Иммунитет на вирус я выработала несколько лет назад, и уже ничего не надо, ничего не сжималось. Я просто боялась. Боялась этого яростного взгляда, этих сжатых в тонкую линию губ, этого голоса с холодными нотками.
-Ты будешь гостя дорогого встречать на пороге? – усмехнулся Володя.
-Во-первых, я тебя не приглашала, так что ты пришел без ведома хозяйки, а во-вторых, сейчас не лучшее время, чтобы принимать гостей. Мне пора спать - Дверь я захлопнула со всего размаху, не дав ему сообразить, быстро повернула ключ в замочной скважине, и трясущимися руками закрыла единственное открытое в доме окно, ринулась наверх на ватных ногах, чтобы забаррикадировать балконную дверь. Почему существовал этот страх? Ответов на данный вопрос я не знала, как не знала откуда здесь появился Вова.
А вот ответить на то, почему я убежала тогда, два года назад, я могла с полной уверенностью: ненависть и страх.
***
-Ты как здесь? – это первое, что я задала, когда мы оказались на улице. Я сбежала с ресторана, так и не сказав Арине причину. Но сейчас я не думала о том, как буду ей объяснять. Четыре с половиной года я его не видела, а за это время можно многое забыть. Но я точно помнила, разглядывая в свете уличных фонарей, что не было у него до этого такого холодного отстранённого взгляда, что не было этих мелких морщинок у глаз. Откуда? Он ведь был старше меня всего на четыре года. А на коротко стриженных висках поблёскивает седые волоски. Похудел, заматерел… Я разглядывала мужчину, и мне казалось, что все, что нас связывало когда-то было в прошлой жизни и не со мной.
-Думаешь сбежал? - чуть усмехнулся он, но как-то тяжело.
-Я ничего не думаю – резко выкрикнула я – Зачем ты приехал?
-За тобой – заявил он, как будто это было что-то естественное.
-Поздно – возразила я – Я замужем, и люблю своего мужа.
-А меня?
-Не, Вова, уже разлюбила. Все прошло.
Врала ли я? Нет! Да, может к Тимофею я и не испытывала таких сильных чувств, как когда-то к Краснослободцеву, но этот человек мне давно стал чужой. Мое лицо всё ещё помнило, как тяжела его ладонь, когда она с яростью била по нему, мои руки всё ещё помнили, насколько он силен, когда оставлял синяки на моих запястьях. А вот вкус поцелуя, прикосновения, ощущение его кожи на моих ладонях, напрочь стёрлись из памяти.
Долгих пять минут, которые казались вечностью, он рассматривал меня внимательно, словно сканировал каждую клеточку, заглядывал душу своими выцветшими голубыми глазами. А лицо оставалось беспристрастно, не выражало абсолютно никаких эмоций.
-Ты изменилась.
-А ты хотел через пять лет увидеть все ту же наивную девочку, которую так легко обидеть или подчинить себе?
-Я не знаю, что я хотел увидеть. Но вижу, что ты сейчас подчиняешься совсем другому мужчине. А ты знаешь кто он? Думаю, даже не догадываешься с кем ты живёшь Алиса.
-Вова ты о чём? Ты совсем с ума сошёл? Уходи! Я не хочу с тобой разговаривать и видеть тебя. Мне пора домой. Меня ждет любимый муж. А тебя сейчас здесь никто не ждёт. Уезжай! - руки тряслись, хотела скорее бежать отсюда, не видеть этого человека. Спасаться. Только от кого спасаться-то? От себя?
-Только когда вернешься домой, не забудь спросить своего мужа, за что Он посадил меня за решётку – Вова сжал свои губы в тонкую линию, резко развернулся и ушёл, оставив меня посреди парковки ресторана. А я стояла в свете фонаря, не понимая как, выгляжу одиноко и жалко под этим промозглым апрельским ветром. В этот момент как будто бы какой-то переключатель щелкнул в голове, я начала отчаянно соображать, вспоминая события пятилетней давности. Руки до сих пор трястись от волнения, а Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Я не помнила, как я добралась до дома. Глаза застилала пелена непроглядных слез, но я боялась вспомнить. Я боялась своих воспоминаний, потому что понимала, что могу остаться одна. Я давно их закрыла глубоко в своей голове, и никому не показывала. Наверное поэтому я и не делилась с подругами своим прошлым. Это было больно, я бы не могла ещё раз это пережить пусть даже и мысленно. Тимофей, как мне помнилось, ворвался в мою жизнь неожиданно. А что этому предшествовало? Я со дня нашей первой встречи воспринимала его как что-то нормальное, человека, который должен присутствовать в моей жизни. Он был другом, но как он оказался моим мужем? На этот вопрос я и сама не могла дать себе ответ. Но эта встреча с Вовой заставила меня задуматься. И почему он обвинял моего мужа в том, что оказался за решеткой? Почему я сомневалась в нём?
Я припарковала машину недалеко от дома, а сама просидела ещё минут тридцать, прежде чем войти в квартиру. Я видела, что окна нашей кухни, которые выходили во двор светятся. Я даже могла предположить, что мой муж сейчас сидит за столом и ждет меня. На плите уже вскипел чайник, А на столе стоит корзинка со сладостями. Это была у нас маленькая традиция, когда он или я ждали друг друга с работы, то ставили чайник а потом по возвращению, вдвоём пили чай и болтали о том, как прошел наш день. За два года семейной жизни таких традиций стало очень много. А сейчас я просто не могла поверить, что мой муж, любимый муж, мог сотворить какой-то нехороший поступок, связанный с моей прошлой жизнью. Зачем ему было сажать Вову? Зачем? Из-за меня? А стоила ли я того? Наверное, эти вопросы лучше было задать Тимофею. Но я боялась. Я боялась услышать ответы, и получить подтверждение своих догадок. Я не хотела терять то, что у меня сейчас было. А это был надежный муж, любимая работа, подруги, которые меня любили и поддерживали. Узнать правду означало – потерять все.
Когда я решилась подняться домой, я боялась, что он всё поймёт. Он поймет, что я видела Вову. Он поймет, что я никогда не любила его так, как Краснослободцева. Он поймёт, что я знаю его маленький секрет. Он поймёт, что я его так и не простила, за то, что он оставил меня без ребенка, да и вообще без надежды на то, что я когда-нибудь стану мамой. Что-то было, что-то мучительно, что разрывало меня долгие годы, но я тщательно это маскировала.
Боже, Сколько мыслей, сколько это всего, что не должно было быть в моей жизни. И что в итоге? Я доверяю ее преступнику свою семейную жизнь, свое будущее? Это бред! Это просто бред. Со всех ног я бросилась к своей двери, отыскала ключ в сумочке, трясущимися руками вставила его в замочную скважину, влетела в квартиру, и увидела Тимофея, который сидел на кухне и ждал меня. Внутри всё сжалось, как я могла в нём сомневаться? Он моя судьба, он тот, кого я выбрала, кому я доверилась и кому я доверила свою судьбу. А Вова, он просто ревнует. Это обыкновенная мужская ревность, ведь когда-то Я была с ним рядом, и он мог делать со мной всё что хотел. А теперь этой возможности просто-напросто не предвидится.
-Привет, дорогая! Я думал, ты придешь раньше. Чай будешь? – Тимофей чмокнул меня в щечку, взял куртку, которую повесил на крючок, подал мне тапочки.
-Конечно, Тима!
-На тебе лица нет. Что-то случилось, Алиса?
-Нет, просто устала.
В тот вечер я так и не поговорила с ним. Поэтому, сославшись на головную боль, Я решила не выйти на работу, а найти Вову. Да, согласна, решение абсолютно глупое. Но я должна была выслушать его версию, прежде чем начинать разговор с мужем. Что все-таки случилось тогда. Выяснить, в какой гостинице остановился Краснослободцев, особого труда не составило, так как гостиниц в городе было не слишком много. Он же не мог приехать просто на один вечер, чтобы повидаться со мной, и спокойно уехать после моего отказа. Я знала его хорошо. Он ждал, он как Хищник поджидал меня, словно свою добычу, которой он привык обладать. По сути, я была просто обыкновенной вещью, которую он когда-то потерял, и теперь хотел вернуть, как законный ее хозяин. Конечно ассоциация не самая лестная, но ведь это было так, если учесть нашу совместную жизнь.
-Я ждал тебя – дверь гостиничного номера отворилась, а на пороге стоял совершенно чужой Вовка. Он улыбался, и в этой улыбке чувствовать что-то отталкивающее, холодное, хищное. Она словно говорила, что он был прав. Но я ведь так и не поговорила с Тимофеем.
-Нам нужно поговорить – я не дожидаясь приглашения, прошла в его крохотный номер. Я знала, что рисковала. Город маленький, и совсем скоро могут проползти слухи, что я приходила к незнакомому мужчине, и оставалась в его номере довольно долго. Что подумает Агеев? Уж точно не то, что я просто пришла с намерением выяснить, в чем его обвиняют, учитывая его сложный характер.
-Что ты имел в виду, когда говорил, что Тимофей виноват в том, что ты оказался в тюрьме?
-Это и имел в виду. А что ты еще хотела услышать? –он скрестил руки на груди, опёрся о стену и смотрел на мои метания по комнате с абсолютным безразличием.
-Ты хочешь сказать, что тебя подставили? – спросила я прямо.
-Да, именно так. Ещё хотели повесить на меня избиение твоего бывшего, хотя все прекрасно знали, что пьяного Генку тогда покалечил твой благоверный – с каким наслаждением он выплевывал эти слова.
-И ты совсем не виновен, да, Вова?
-Почему? Организатором и лидером банды нашей я никогда не был, но на меня повесили хищение и незаконную торговлю оружием. Да, с этим я дело имел, но я был лишь мелкой пешкой в большой игре. А вот следакам, которым заплатили твой отец и твой муж – скривился Вова, словно поглотил какого-то жука -было выгодно кого-то закрыть и продолжать заколачивают бабки, имея долю с продажи оружия.
-Тебе дали десять лет – заявила я.
-У меня адвокат хороший, даром, что бесплатный. Вот я и на свободе. Дело перешили, и решили, что за содеянное я уже отсидел. Почему ты стала такая злая, Алиса?- он хотел подойти, но я шарахнулась от него, как от прокаженного – Ясно. Тебе что-то про меня наплели тогда?
-Вова, я пришла выяснять не наши отношения.
-Хорошо! Когда я всё ещё находился в СИЗО, когда мне приходил твой Агеев. Встреча наша была короткой потому, что свидания мне были запрещены, но очень продуктивной. Он мне пообещал, что сгноить меня в тюрьме, если я не оставлю тебя в покое.
-Хочешь сказать, что это все было из-за меня? - не верила я своим ушам.
-Да! Знаешь, я бы не побрезговали и глотку ему тогда разорвать, но он сказал, что ты сделала аборт и не собираешься больше иметь со мной дело.
Это было тяжело слушать, я опустилась на край кровати, обхватила голову руками, которая тщательно соображала, пытаясь найти доказательства невиновности Тимофея.
-Ты правда была беременна? – уточнил Вова.
-Была – подтвердила я – Меня заставили сделать аборт, это было не по моей воле. Ты не представляешь, что со мной творилось в тот период, когда я даже руки на себя наложить пыталась.
-Позволила, значит, убить нашего ребенка. А я все это время мечтал, что когда выйду, обязательно тебя найду и увезу куда-нибудь далеко…
-Чтобы запереть меня в комнате и не позволять ни с кем общаться? – усмехнулась я горько.
-Зачем ты так? – он снова кинулся когда мне, присел на корточки, обхватив мои ладони своими -Я ведь люблю тебя. А предательство твоё, когда-нибудь забудется.
-Зная тебя, ты никогда этого не забудешь.
-Сопротивляйся сколько хочешь, ты все равно когда мне вернёшься.
Не вернулась. Тем же вечером, я решилась выяснить версию Агеева.
-Ты с ума сошла? Откуда эти мысли могли взяться в твоей головке? – выставить меня дурой, это был это очень по-Агеевски.
-А что мне ещё думать?
-А с чего ты вдруг спохватилась? Решила передачи по тюрьмам возить?
-Почему ты кричишь? Что я такого спросила? - Я была в бешенстве, а для этого разговора нужна была трезвая голова. Глубокий вдох. Я закрыла глаза, мысленно успокаивая себя, и уже более спокойно продолжила - Я просто хочу знать, в чём причина потому, что мне кажется, что всё произошло из-за меня. Или я тут не причём?
-Хочешь знать правду, Алиса? А правда проста. Да, этот человек тебя был недостоин. Я всеми силами пытался вырвать тебя из его лап. Спросишь почему? Всё просто, я люблю тебя, и не намерен ни с кем делить.
Тимофей кричал, он никогда раньше не пытался повысить на меня голос. Даже когда мы ругались, обычно истерила я, а он находился в холодном спокойствии, старался успокоить меня. Да, он был другой. Он никогда бы меня не ударил, не причинил вреда, Но получается, что этого человека я не знала совсем. Неужели ради себя, ради того чтобы я была с ним, он смог посадить человека, он смог заставить меня сделать аборт, он смог приручить меня. А я как дура была ему благодарна, я ведь даже не понимала, что просто нахожусь золотой клетке. Когда у нас возникал вопрос о ребенке, он всегда говорил, что можно что-нибудь сделать, например, усыновить, или оплатить суррогатное материнство. А я хотела сама родить, я хотела своего ребёнка. А Тима меня лишь успокаивал, гладил по голове, держал за плечи и говорил, что всё будет хорошо. А я верила, но мои истерики повторялись снова и снова, А Тимофей терпел, может потому, что чувствовал свою вину. Но суть не в этом, сейчас я понимала, что он пойдёт на всё и ни перед чем не остановится, только уйти он мне не даст.
Этот вечер был тяжёлый, он хлопнул дверью, ушел куда-то, оставил меня в полном одиночестве. А я уже начала соображать, что жить с ним больше не смогу, что бы нас не связывало. Душа моя творческая была слишком ранима, поэтому, найдя в записной книжке номер своего однокурсника Кости Кипеня, я набрала ему.
-Мне нужно убежище, ненадолго. Сможешь помочь? – попросила я после всех учтенных формальностей, типа «как дела?» и все такое.
-А от кого бежишь? – поинтересовался он.
-Ото всех. Так что, на тебя можно рассчитывать, Кость?
-Конечно, приезжай. Я соседку предупрежу, я сейчас в Москве, она тебе ключи даст, а адрес ты знаешь – вот так вот просто и без лишних вопросов.
С мамой продуктивного разговора не получилось. К ней я попала уже ближе к обеду, когда я вошла в дом, она хозяйничала на кухне, готовила папе ужин. На моё появление она отреагировала удивлением, разгар рабочего дня, а я слоняюсь без дела. Но когда я подняла тему, которую вот уже почти три года мы не обсуждали, она немного растерялась.
-С чего это ты вдруг…
-Не начинай – опередила я ее, зная, что после этих слов может последовать грозная тирада. Тема была запретной.
-Ах, этого уголовника уже выпустили – воскликнула она, когда я объяснила ситуацию -Ему просто нужно найти крайнего.
-А вы?
-Мы просто хотели для тебя счастья – мама потянулась за корвалолом, который всегда стоял в кухонном шкафу на случай бунта ее нервишек. По помещению сразу разнёсся приторный запах лекарства, от которого всегда тошнило. Правда в этот день у меня он никакой реакции не вызывал.
-Мам, вы посадили человека, заботясь обо мне? Ты себя слышишь? – слов подобрать я просто не могла.
-Так было нужно. И тем более, он не такой безвинный, как тебе хотелось бы – отрезала она. Оказывается, я жила со страшными людьми, более того, я находилась с ними в родстве.
-По-моему, вы не обо мне заботились, вы заботились о том, что скажут люди. Ваша дочь связалась с каким-то непонятным типом. И я не верю, что ты не могла повлиять на действия отца. Вы что? Элита! Куда ж нам бедным родственникам до вас? Нашли мне подходящую кандидатуру, да, мам? Я же невестка самого генерала Агеева – фонтан слов поперек из меня вместе с эмоциями. Боже, как же было больно. Они все утверждали, что думали обо мне, а сами поломали мою жизнь и жизнь человека, которого я любила. Это было эгоистично и мерзко. Вот так в одночасье я потеряла своих близких. Я бы могла их понять, если бы не дополнения мамы, когда всей моей браваде: «А ты ещё умудрилась забеременеть от этого типа». Вот оно что! Тимофей ведь был согласен на воспитание чужого ребенка, но родители снова сделали выбор за меня, воспользовавшись моей депрессией.
Что я чувствовала, убегая из родительского дома? Я ненавидела их, ненавидела всем сердцем. И единственным правильным решением было бежать, чтобы все обдумать.
Зная маму, Я предполагала, что времени у меня немного, потому что оно обязательно позвонит Тимофею, который примчится в скором времени. Закидав в рюкзак самые необходимые вещи, я направилась на вокзал. До Питера я решила добираться на автобусе, так как для билета на него документы не требовались. А то, что мой муж будет меня искать, я знала наверняка. Ещё бы, бывший следователь, к тому же отец полковник, тут волей-неволей начнешь задаваться вопросом, куда делась твоя любимая жена. Но тут дело не ограничится просто вопросом, действия в этом случае тоже будут иметь место. И поэтому чем дальше я сейчас уеду, тем дольше он меня будет искать.
В Питер Я уже прибыла ближе к полуночи, всю дорогу я проспала. И только сейчас я вспомнила, что не предупредила Арину. Поэтому, не задумываясь ни минуты, я набрала ее номер, даже не посмотрев на время. Объяснять что-либо я сейчас не хотела, поэтому сказала, что мне пришлось срочно уехать, что обязательно с ней свяжусь, и если Тимофей меня будет искать, то она не должна а говорить, что разговаривала со мной.
-Ну, ладно – сонным голосом прохрипела подруга – Ты только сообщи, как устроишься. Это так серьезно?
-Да, Арин. Для меня очень серьезно.
-Ты ведь знаешь, что тебе предстоит многое мне объяснить –вздохнула она.
-Знаю. Извини, что разбудила.
А через час я уже была возле дома у Костика. Конечно, звонить в такое время Ему не хотелось, но не ночевать же мне на улице. Мой старый друг трубку взял почти сразу.
-Ключи у консьержки. Ты только документы предъяви, а то она у нас дама строгая.
А дальше у меня вёлся почти получасовой допрос. Казалось, что бабушка Божий одуванчик была не просто консьержкой, а чекистом на пенсии, на что я получила подтверждение от Кости, когда он перезвонил узнать, как я устроилась.
-Я послезавтра приеду, мы поговорим. Я может, смогу тебе чем-то помочь – радушно предложил мужчина. То, что он был меня влюблен в институте, знали все, но мне он нравился в качестве друга. И сейчас, я просто не находила себе места, не зная, как его благодарить.
-Документы сделаешь и за границу отправишь? – горько усмехнулась я.
-В Европу могу, ты только страну выбери и через неделю, ты будешь ее гражданкой – заверил он, на что я просто рассмеялась, впервые за последние двое суток.
Зря не поверила своему однокурснику.
Когда через день его тушка ввалилась в квартиру, я с трудом узнала в этом мужчине вечно лохматого с бешенным взглядом, Костю Кипеня. Дорогой костюм идеально сидел на фигуре, которая раза в два была больше той, что я помнила, модная стрижка, очки, которые, как я понимала, нужны были для особой солидности. Я сначала даже милицию вызвать хотела, так как не узнала его сразу. Да-да, на то время ещё милицию.
-Да, я изменился! – начал он с порога, принимая меня в свои медвежьи объятия. А потом мы пили на кухне текиллу, и я поняла, что Костик мог измениться, внешне, мог иметь связи, стать большим человеком, но никогда он не изменится внутренне. Это был все тот же Костяной с теми же привычками, повадками и характером.
-Ты решительно собралась поменять жизнь? - поинтересовался он, когда за окном начало светать.
-Да. Считай меня ненормальной, легкомысленной, но я не хочу иметь ничего общего с людьми, которые меня предали.
-А может, просто попробуешь их понять? Они ведь не со зла…
-А с чисто-человеческого эгоизма – заключила я.
-Я помогу. Я не шутил на счёт другой страны – самодовольная улыбка наползла на его широкую морду.
-Есть, у меня такое ощущение, что ты крёстный отец мафиози – рассмеялась я – Откуда такие связи?
-Секрет фирмы – ткнул он в воздух указательным пальцем - А если честно, то благодаря тебе.
-Батюшки, какое заявление. Не прояснить? – нет, симпатия и влюбленность это одно, но вот такими фразами разбрасываться как-то слишком серьезно.
-У меня была цель, точнее даже мечта – начал Кипень – Ты, плод моего вдохновения, однажды через много лет после института вдруг попадешь в беду. И тут появляюсь я, весь такой красивый, авторитетный, спасаю тебя из лап злоумышленника, ты влюбляется в меня, и… Ну, дальше меня фантазия не доводила.
-Убить тебя мало, Кипень. Видимо, слишком у тебя желание сильное было.
-Ну, ты теперь ещё меня обвиняйте, что в мужиках не умеешь разбираться – всплеснул он руками.
-И по твоей схеме я теперь должна влюбляться в тебя? – пьяно рассмеялась я.
-Не стоит, у меня жена есть – развел он руками. О, да! Жестикуляция всегда была его слабой стороной.
-И как она относится к тому, что ты помчался выручать однокурсницу, которая сейчас сидит на твоей кухне? – я наколола на шпажку лайм и отправила его в рот, скривившись от его вкуса.
-Нормально. Сказала, чтобы я только сам не нарвался на неприятности.
Вот удивляюсь я таким женщинам. Неужели, есть те, кто не ревнует своих мужей, не выносят им мозг по мелочам, а в их семьях полнейшая идиллия? Наверное, есть, раз Костя так спокойно об этом говорил. Врат. Было не в его интересах. В любом случае чикистка баба Люба доложит жене хозяин квартиры, что тут живёт какая-то посторонняя тётка.
А через пять дней, у меня на руках были новые документы, новая история моей жизни под фамилией Бурджанини и билет в далёкую Италию, который был помечен во всех системах, как обратный. Словно все двадцать шесть лет Я была в гостях, а теперь возвращаюсь домой.
***
Вова продолжал стучать в дверь и просил открыть.
-Я полицию вызову, уходи – пригрозила я, набирая номер сто тринадцать для вызова органов правопорядка.
-Твоя взяла, Алиса, но знай, что я не отстану – пригрозил Вова, а затем я услышала звук захлопывающейся калитки. Я подошла к окну, чтобы удостовериться, что он ушел, и только когда увидела его удаляющийся силуэт в свете ночных фонарей по пустынной улице, вздохнула с облегчением. Этот день закончился, а в новом, меня уже здесь не будет. Пора бежать.