* * *
Почему? Бьются сотни вопросов в изгиб ребра.
Ты хотела гореть – так гори, выбирая, гори до тла.
А с ожогами этими глупо бежать в толпу,
Вопрошая: «Да это не я! Если я, почему?»
Ты хотела стоять, обнимая отёсанный столб.
Слишком много вопросов, когда поедает лоб
Дуло. Помнишь, как было? А если и не было – знай,
Самый памятный миг час спустя превратится в рай.
Обними меня. Выдохни. Перелистай и забудь.
Я тягучая ртуть. Я сведусь век спустя как-нибудь.
Извини меня. Я тебя тоже, не знаю, за что, извиню.
Сложно мыслить, когда горишь. Я сейчас горю.
Час спустя будет выдох. Будет чувство вины, будет вдох.
И ты слишком молчал, чтоб понять, в чем ты был неплох.
Час спустя будет память. Соскребаемая горсткой крох.
Ш-ш-ш. На слабое дерево с севера
Нарастает мох.
Ты хотела гореть – так гори, выбирая, гори до тла.
А с ожогами этими глупо бежать в толпу,
Вопрошая: «Да это не я! Если я, почему?»
Ты хотела стоять, обнимая отёсанный столб.
Слишком много вопросов, когда поедает лоб
Дуло. Помнишь, как было? А если и не было – знай,
Самый памятный миг час спустя превратится в рай.
Обними меня. Выдохни. Перелистай и забудь.
Я тягучая ртуть. Я сведусь век спустя как-нибудь.
Извини меня. Я тебя тоже, не знаю, за что, извиню.
Сложно мыслить, когда горишь. Я сейчас горю.
Час спустя будет выдох. Будет чувство вины, будет вдох.
И ты слишком молчал, чтоб понять, в чем ты был неплох.
Час спустя будет память. Соскребаемая горсткой крох.
Ш-ш-ш. На слабое дерево с севера
Нарастает мох.