Женщин обижать не рекомендуется - 13

Как и обещала, сильно не задержалась! Последующие пару глав будут соответствовать моему нынешнему настроению, так что не пугайтесь))) Хотя уже перехожу на позитивчик)))

13.

Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь
И ночей наших пламенным чадом –
Я к тебе никогда не вернусь.
А. Ахматова

Я ждала. Час, как он должен был приехать. Мы собирались устроить романтический ужин сегодня, в честь моих двадцати шести годочков. Не каждый день они исполняются. Он опаздывал, хотя никогда этого не делал. Я набрала знакомый номер в очередной раз. И снова он недоступен. Где же ты, милый? Где?
Тишину моего ожидания нарушал работающий телевизор, который действовал на нервы. Схватилась за пульт, и потихоньку-потихоньку стала оседать на кровать. На экране мелькали кадры криминальной хроники, и главным героем этого сюжета был Егор, которого сажали в полицейскую машину, нацепив наручники. А потом показали окровавленную спортивную площадку. Я сделала телевизор погромче.
«По словам очевидцев в перестрелке участвовали обе стороны. По последним данным четверо человек убито, семь находится в тяжелом состоянии с различной степенью тяжести ранений. Это беспрецедентный случай, который вызвал бурю возмущения среди жителей города».
Я снова кинулась к телефону, ища среди контактов номер Лёхи. Он тоже не хотел брать трубку. Этот звонок перебил другой от Порошина.
-Томина, ноги в руки и бегом в больницу.
Пока состояние шоковое, я могу вести машину, и даже помогать в операционной, ликвидируя последствия преступления Егора. А можно ли вообще такое решить? Нет! Нас всю жизнь учили, что жизнь человека бесценна, и никто не имеет право ее отбирать.
В коридорах куча народу, которые являются родственниками пострадавших, и не меньшая толпа журналистов, налетевших со всей области.
-Ты что сегодня, как варёная? Проснись! - орёт на меня Порошин. И всё, я ощущаю полную беспомощность и вся печаль этого огромного мира накатывает на меня словно опьянение.
-Я не могу - на глаза наворачиваются слезы.
- Томина, ты когда шла в хирургию, тебе говорили, что здесь нет такого слова?
- Андрей Андреевич, я знаю, кто в них стрелял. Я за этого человека замуж собиралась.
-Ну, что могу сказать? Хреново ты в людях разбираешься.
-Он не такой.
- Все мы не такие. Даю тебе пятнадцать минут на перекур, потом ты мне нужна. И не смей попадаться на глаза журналистам.
Перекур… Перекур! Нужна сигарета. Дала себе пять минут на слезы, которые погасила сигаретным дымом, отдышалась, и в путь. В операционную я вошла спустя тех самых пятнадцать минут.
-Ты вовремя. Зажим артерию.
И тут я провалилась на двое суток в работу, перебиваясь кофе, сигаретами и получасовыми отдыхами и между обходами на кушетке в ординаторской.
Домой не хотелось. Я знала, что там меня никто не ждет. Отправила лишь сообщение тетке, что со мной все в порядке, в городе ЧП, поэтому работаю. А как освобожусь, обязательно позвоню.
За эти двое суток скончался еще один пострадавший, отягощая и без того серьезное преступление Баслыка. О том, как он там, даже думать не хотелось. Мне было тяжело переварить эту ситуацию. Но я была уверена, что у него есть какое-то объяснение.
А еще приходил следователь, пытавшийся вывести меня на откровения.
-Как это Вы не знали о его делах, если собирались замуж? – с прищуром оглядывал он меня.
-Обыкновенно. Мне было известно только то, что он работает в клубе – говоря честно, мне вообще в этот момент не хотелось ни о чем говорить.
-А фамилия Воеводин Вам о чем-нибудь говорит? – ага, вот куда они копать начали. Это хорошо, это очень хорошо.
-Нет – выдыхаю тяжело.
-Ну как же? На сколько нам стало известно, он является Вашим биологическим отцом.
-Вы и экспертизу ДНК проводили? Даже если и так, то кроме этого у нас больше нет ничего общего.
-А почему Вы утверждаете, что не знаете его? – допытывался следователь.
-А я разве утверждала? Если Вы копаете под него, то точно обратились не по адресу. Я его не видела двадцать шесть лет, и поверьте, ничего интересного сказать о нем не могу. Я знаю только о том, что он начальник моего жениха и спонсор ВУЗА, в котором я училась.
Господи, как же все сложно. И сколько это еще будет продолжаться?
Была еще одна большая-большая проблема, настигшая меня совсем нежданно.
Если честно, мне даже с подругами видеться не хотелось, хотя была огромная потребность поплакаться на чьем-нибудь плече. Несмотря на всю занятость, каждая из них по раз десять на дню интересовались моими делами. Это очень раздражало, хотя я понимаю, что они просто проявляли заботу. А мне от усталости и накатившего токсикоза это было просто не нужно. Но, наверное, если бы не они, я бы точно сошла с ума.
Круто, да? Жених-убийца за решеткой, тетка с тяжелой болезнью, а я беременна. Вот как раз все так вовремя. Вот и насмотрелась мелодрам, транслируемых по региональным каналам, теперь сама оказалась героиней одной из них. Только вот никто не обещает, что у всего этого будет счастливый конец.
Мне было необходимо встретиться с Егором, хотя я понимала, что это не возможно так как к нему кроме адвоката никого не пускали. Попросила Лешку организовать мне встречу с этим самым юристом.
В ресторан, который он выбрал местом встречи, пришел седовласый мужчина в дорогом костюме. Лешка, который был в курсе событий решил меня поддержать.
-Все очень плохо – заявил юрист после приветствия.
-Насколько?
-Ему грозит пожизненный срок, так как он во всем сознался. При чем пожизненно строго режима.
Я тяжело вздохнула, обхватив голову руками. Что делать, когда ты оказываешься втянут в подобного рода истории? Выход один – идти ва-банк.
-Это ложь – возразила я, не успев дослушать.
-Он говорит, что это абсолютно его инициатива – заявляет адвокат.
-Он выполнял задание Воеводина. Это он мне сказал перед тем, как исчезнуть.
-Ваше слово против слова Воеводина. Вы же понимаете, что это за человек?
-Он Вам платит? – начинаю сомневаться в компетентности адвоката.
-Мне платит мой клиент. Я просто однажды сталкивался с ним, и поверьте, я тогда сам чуть не загремел за решетку.
-Я не боюсь. И даже не потому что он мой отец. Я наверное, от него унаследовала это бесстрашие.
-Отец? – удивился он – А это интересно. И Вы готовы свидетельствовать против него?
-Готова, только у меня нет ничего, что могло бы засадить его за решетку, к сожалению.
-Ничего, мы накопаем.
-Только давайте я сначала поговорю с Егором? Вы можете нам устроить встречу?
-Это невозможно, Полина Викторовна.
-Мне это нужно.
-Хорошо – вздохнул он, вселяя в меня надежду, Я попробую что-нибудь сделать. Может, ему что-нибудь передать?
-Не нужно, я сама все скажу.
Каждое утро у меня начиналось с «обнимашек» с унитазом. Если мне еще такое предстоит два месяца, то я точно не переживу. Как я профукала этот момент? По моим подсчетам это произошло после того, как он познакомился с моими друзьями. В ту ночь я доказывала, что Олег доставал его не по моей вине. Таблетку я тогда забыла выпить, а потом вообще из головы вылетело. Ну, это же я! А Егора в эту часть своей жизни посвящать не хотелось. Мало того, что он и так следил даже за тем как я питаюсь, ещё и в женские «штучки» запускать его контроль? Хотя, оставшись один на один с проблемой, я понимала, что он бы этого не допустил. А вот я самая настоящая бестолочь, но вот думать о том, чтобы избавиться от плода, я даже не хотела. А вообще, даже мысли такой не допускала. Может, хоть это его вразумит дать отпор Воеводину?
Адвокат позвонил ровно через неделю, когда я уталяла голод огурцом. Больше мой организм ничего не хотел принимать. Он договорился о десятиминутном свидании. Господи, как мало-то!
Весь день я была, как на иголках, умудряясь как-то ничего не разбить и не перевернуть. Мне одновременно хотелось и увидеть Егора, и я боялась это сделать. Правда говорят, что мы любим вопреки.
К следственному изолятору я подъехала почти за сорок минут до назначенного времени. «Изолятор» , как же это страшно звучит.
А ещё страшнее было заходить в это помещение и, провожаемой, адвокатом и охранником, идти по темным коридорным лабиринтам. Я вздрагивала, когда за спиной закрывались решетки.
Вот она дверь, за которой я увижу его. Волнительно. Вхожу вовнутрь и присаживаюсь на стул в ожидании Баслыка. Через несколько томительных минут дверь с грохотом отворилась.
-Привет – огласил помещение его голос. Я было кинулась к нему, но наткнувшись на холодный колючий взгляд, посчитала, что не нужно этого делать – Ты зачем пришла?
-Поговорить - что-то в этом тоне было чужое. Нет, не в тоне. В нем.
-О чем, Полина – он давно меня не называл по имени, и от этого даже становилось не по себе.
-Адвокат говорит, что ты даёшь против себя показания.
-А против кого мне ещё давать? Этих людей убил я.
-Но ты ведь был не один. И приказ отдавал Воеводин.
-Хочешь через меня папаше отомстить? Не было никакого приказа, я обманул тебя.
-Для чего? Объясни мне просто, для чего это все было.
-А я убийца, Полин. Думаешь, это были первые в моей жизни четыре человека?
-Пять – уточнила я, боясь пошевелиться. Он одним взглядом пригвоздил меня к месту – У нас в больнице умер пятый.
-А и черт с ним! Подумаешь, одним больше, одним меньше. Это ничего не меняет.
-Что с тобой произошло? Ты ведь не такой – я держала слезы, справлялась с эмоциями, но никто даже представить себе не может, насколько это было тяжело.
-Такой. Хотелось казаться хорошим, чтобы произвести на тебя впечатление. Ты думаешь, мне ты нужна была? Нет! Ты сама видела, какие женщины в моем вкусе, а ты серая мышка. Мне хотелось стать ближе к твоему отцу. Ты же знаешь, что такие браки приносят исключительно выгоду. Это совсем другие перспективы, нежели быть мальчиком на побегушках.
-И хочешь сказать, когда мы познакомились, ты знал, что я дочь Воеводина?
-Нет, но когда ты попросила меня найти его, мне стало все ясно.
Во взгляде нет ни сострадания, ни капли сомнения. Действительно, словно из преисподни гость говорит со мной. Не верю! Хоть убей, не верю.
-Я беременна – сделала я последнюю попытку хоть как-то достучаться до него. Глупо. Удержать мужика ребенком? Это дело последнее, но это был единственный шанс на то, чтобы он начал бороться, а не городить чушь.
-И как же такая мысль пришла в твою светлую головку?
-Егор, ты не понимаешь? Я такими вещами шутить не буду.
Он замер, уставившись на меня во все глаза. Кажется, я попала в цель. Да!
-Это моя вина, понимаю – выдохнула я тяжело.
-Ты права, Принцесса, твоя. Я передам Лёшке… – тяжёлый вздох с его стороны. Колеблется? – Я передам, чтобы дал денег на аборт.
Он что серьезно? Аборт?
-Ты вообще охренел? – взорвались мои эмоции – Ты думаешь, что говоришь?
-Думаю – я соскочила со стула, кинувшись на него с кулаками. Первый прилетел в грудь, но он даже не шелохнулся. А потом я начала, что есть силы колотить его и реветь. Слезы беззвучно катились по щекам, оставляя мокрые дорожки.
-Ты моральный урод, Баслык. Ты не просто убийца, ты даже не человек – кричала я.
-Все сказала? А теперь убирайся – процедил он сквозь зубы.
Если он хотел сделать мне больно, то у него очень хорошо получилось. Пусть горит в своем огне, дьявол. И сдохнет в одиночестве. Ненавижу! Всем сердцем, всей душой.
Никогда я не впущу его в свои мысли и никогда не пожалею. Лучше бы его сожгли на электрическом стуле. Нельзя таким ходить по Земле.
-Я не дам тебя в обиду, малыш, не дам – прохрипел а я сквозь слезы своему плоскому животу, где зарождалась новая жизнь.