* * *

-
Да ну, не смешите меня. Уж кто-кто, а она меня точно не забудет.
Она просто сильная, поэтому не плачет. А ещё своенравная и гордая, поэтому ни звонка.
Да это же просто смешно! Пускай обманывает себя, но я то знаю, что ей ни с кем не будет так хорошо, как со мной.

Черт, она же мне даже шнурки завязывала: останавливалась прямо посредине улицы, опускалась на колени и завязывала эти дурацкие шнурки.
А ещё так красиво сервировала стол каждый вечер, искренними глазами ловила каждый мой взгляд, а ещё улыбалась душой и сердцем, понимаете?
Иногда мы выпивали, она раздевалась и танцевала для меня в своем нижнем белье. А потом сумасшедшая ночь.
Кстати, у неё отвратительный, премерзкий характер. Заранее будьте готовы, что она сведёт Вас с ума, завяжет на груди бантик из внутренностей и кишок, а затем голыми руками будет вбивать гвозди в Ваш гроб.
Понять в ней хоть что-то возможно только, если смотреть на неё с закрытыми глазами и запомнить, что, чем меньше она говорит, тем больше имеет в виду.
А ещё — она страшно жестока. Выбрасывает людей из жизни, как косточки от черешни.
И, палец о палец не ударив, будет медленно и постепенно выжигать Вашу душу, пока та не станет похожа на грязную пепельницу.

И, кажется, ее любят все, а она напротив... не любит никого.

«Не смешите меня, она меня не отпустит, не забудет, не выбросит...»
- с выступившей испариной и дрожью в теле сбивчиво, перепрыгивая с буквы на букву, произносил я.
Зажмурив глаза, с разрывающимся на тысячу осколков сердцем, я думал:
«Дрянь, хотя бы соври, что вернёшься».
Но ты же честная, зараза, так ведь?