* * *

в такси зазвучал скриптонит, я вспомнил,
как ты скакала под него в своих диких шаманских танцах,
о твоих засранцах, задиристых голодранцах,
с которыми ты, как говорила мне в те минуты, покончила,
а еще, мол судьба меня тебе напророчила во искупление, созидание.
как ты уделяла внимание мелочам, повторяла, что я- этакий храм,
в котором ты нашла своё упоение. во спасение,
чтобы не наступать на грабли.
вниз по бедрам стекали капли в его- наших на тот момент песнях,
и мы были вместе, где-то крутился мир, а нам было все равно,
как ты незаметно лезла ко мне в кино,
прижималась, чтобы было тепло (даже если на улице было жарко), как цыганка сказала, что кем-то предрешено,
что бы будем счастливыми, но не вечно,
тебе хотелось ее искалечить, изувечить, а я смеялся,
а еще мы ели эти вкуснейшие пироги,
ты говорила, что сладости- это наши враги,
но мы каждый раз сдавались.
как ты раздевалась (быстро), а одевалась со скоростью улиток и черепах,
говорила, что нету правды в ногах,
чтобы я нес тебя на руках- весь такой без ума,
а сейчас заиграло "танцуй сама"- кадр за кадром:
ты пляшешь, а после спишь,
в середине песни подпеваешь: "а хули тогда дрожишь"
и еще не знаешь, что скоро нас разлучат города и страны,
джинсы рваные, карманы, в которых ты больше не носишь мои подарки,
Триумфальные арки, коллизей и мои подземки,
мы распадемся на разные части без (как мы считали)
войны, потассовки и перестрелки,
я больше не что-то особенное,
ты перестала быть моим чудным мраком,
и я еду в другой стране,
в такси, в котором ты никогда не сидела, "в аду сегодня жарко", знать бы чьи это все проделки,
дьявольская заварка,
мне до сих пор снятся сны с тем нашим старым деревом,
у того проклятого парка.
и теперь не узнать чьим ты там станешь берегом,
идем дальше,
живем,
но если признаться тебе, пропащей,
иногда, гори оно все огнем,
без всякого Скриптонита,
я скучаю, ты изувечена и разбита,
когда не дышится вовсе или дышится чаще,
мне, очень редко,
в разы, о которых я не признаюсь тебе и себе,
не хватает нас и становится как-то
жалко.

@g.m_pub