ЯГОДЫ ВОЛЧЬИ

Всегда куда-то тянутся руки, как только ногти накрашу…
Редко перекрашиваю – заклеиваю неаккуратности наклейками…

Не старею как-то лицом, становлюсь по годам лишь старше
И, возможно, ещё чуть краше, но руки остаются бездетными.

Чтоб не плакали – деток на руки, но их нет – потому не качаю,
Материнские инстинкты меня через раз укачивают…
Сердце рёбра /клетку/ ломает с хрустом ночами –
Выбирается из груди наружу. Укорачиваю

Юбку на овуляцию – буду бродить сучкою,
Хочется любви от тебя, но светит лишь секс с другими.
Я не верю многим вещам и тебе – так я себя накручиваю
И просто встречаю тебя глазами какими-то слишком сухими,

Что подозрительно. Ты снова будешь петь песни,
Мне они не близки, совсем не моё поколение,
Но я почему-то их напеваю всегда, когда мы не вместе;
Затёрла до дыр свой ковёр затёртыми /тавтология/ коленями…

До белого каления… пока за тебя молилась…
А в мире бушевали теракты и ложились машины в кюветы,
А я вот так засыпала и мне очень часто снились
С чертами твоими, с чертями твоими наши с тобой дети –

Слишком щедрый подарок был бы, если б он был…
Догола сегодня разденусь перед очередным самцом,
Он будет меня лакать, мою солёную пыль…
Я очень хочу ребёнка, но только – чтоб ты был отцом.

Ты летишь в меня бумерангом за то, что я по-мужски
Ложусь в чужие постели и так же легко ухожу,
Представляешь, они плачут… я их на полотна в стежки…
Влюбляются, хватают за руки, но с такими я не живу.

Я лечу к тебе молью… пальцем в мыльный пузырь,
Перегорают слова неожиданно, словно лампочки,
Провожатый /осторожнее, лопасти!/ и поводырь,
Мне рельефы твоих следов пахнут мелочной сдачею.

Любящие твои очи, как вы меня изводите,
С жадностью поглощаю горячий их шоколад,
В них различаю примесь слёз твоих чистых, вроде бы,
И второй твой неразрушимый, потому и последний брак.

Что самой уходить, что тебя провожать – тело не поддаётся,
Какой-то расплавленной кашицей лежу на условной границе –
Солнце, это не жизнь! А жизнь только раз даётся,
Мы заживо укладываемся в могилы – мазохисты, лучше б убийцы.

В органзе своей тюли прорежу для глаз две дырки,
Буду смотреть на созревшие твои ягоды волчьи,
А ты ходишь вокруг да всё сахаром на них сыпешь,
Знаешь, что я сорву – тоска там чёрная – порча.

Любовь тебе всю душу леской обмотала,
Любовь убрала землю, но крыльев не дала,
Она меня согнула, она нас наказала…
А я себя ради тебя и бесу б продала.

Такие наши судьбы. Я буду в них тонуть,
Приблудною собакой пить дождевую воду…
Дай, на годы наперёд тебя я обниму
И дам себя обнять… как же это больно!

Я закрываюсь. Одеваюсь. Не могу себя раздавать,
На куски с краями неровными себя рубить –
Иногда… от бессилия. Ты не должен меня ревновать –
Я буду другим ходить по сердцам и только тебя любить.