запомнить
Войти
Найти Рейтинг авторов

Прости

Прости.

Прости.
Прости меня.
Я знаю, ты умеешь прощать.
Я верю, очень верю и надеюсь, что ты простишь меня.
Прости за все, что было и будет, за то, чего, как бы я не хотела, не было, за то, чего, как бы я не хотела, не будет.
Прости.
Прости меня.
* * *
На улице было промозгло и сыро, накрапывал дождь. Она шла одна по дороге, смотря себе под ноги, но там были лишь лужи и втоптанные в грязь жухлые листья. В этих темных лужах отражались голые ветки осиротевших деревьев да рваный кусок серого неба. Настроение было весьма упадническим. Невеселые мысли прервал чей-то веселый голос.
-Привет!
Она подняла глаза. Это оказался старый знакомый.
- Привет, Миш. Как дела?
-Да ничего так, учусь, работаю. Все путем. А тебя-то как? Ты че-то совсем пропала. Хоть бы позвонила.
-Да все как-то времени не хватает. Дела какие-то, то там, то здесь, мотаюсь, высыпаюсь только в электричках на плечах услужливых пассажиров. Вот так.
Какие к черту дела? На самом деле, она редко выходит из дома, да и вообще, тихонько наблюдает, как протухает в этом маленьком городке ее, непонятно чего ищущая, натура.
Но то, что она ищет, здесь нет. Она точно знает. Нет, она не знает, где это, что это, с чем его едят, но его здесь нет.
-Понятно. А сейчас ты куда?
Вопрос застал ее врасплох. Собственно, она и сама не знала, куда направляется. Сказать, что некуда, значит заранее приготовиться к приглашению посидеть в кафе, а у нее как раз не было денег. Питаться, пусть даже символической чашкой кофе, за чужой счет было не совсем в ее правилах. Не любила она это дело.
-Да вообще, мне домой надо… - промямлила она, чувствуя, что звучит это неубедительно и, ругая себя за то, что не придумала ничего сносного.
-Да ладно тебе! Домой! Домой всегда успеешь, сколько уже не виделись, пойдем, посидим в кафе, поболтаем.
-Даже не знаю. Честно говоря, у меня совсем нет денег.
-Вот, блин, проблему придумала! Думаешь, я совсем не в состоянии заплатить за тебя?
-Да не в этом дело, я уверена, что ты можешь оплатить мне даже номер в шестизвездночном отеле, но просто я не люблю делать что-то за чужой счет – и, улыбнувшись, добавила – даже за твой.
* * *
Прости.
Прости меня.
Прости за то, что я встретила Мишку. Прости Мишку за то, что он заговорил со мной. Прости этот чертов дождь! Я не знаю, почему он пошел именно тогда, но наверно так должно было быть. Да, наверное, так должно было быть, и тут уже ничего не изменишь. Прости меня за то, что я не взяла тогда зонт. Прости, я не знала, чем это может обернуться. Я не знала. Быть может, если бы я захватила с собой зонтик, то все пошло бы иначе. Но сейчас уже глупо говорить об этом. Просто прости меня.
* * *
-Ну слушай, если тебя это так напрягает, то потом отдашь. Пойдем - Миша все еще уговаривал ее пойти в кафе.
Она стояла в нерешительности, и кто знает, сколько бы еще так простояла, но тут с неба забарабанили по асфальту крупные капли осеннего холодного дождя. Их становилось все больше и больше, пока они не превратились в обжигающе ледяной ливень.
-Вот блин! У меня даже зонта нет - сказала она.
-Ну ничего, у меня есть – сказал Мишка, раскрывая над их головами черный купол.
Однако даже большой мужской зонт не спасал их от рассвирепевшей природы.
-Слушай, у меня тут друг живет в трех минутах, может, у него пока переждем?
Раздумывать было некогда, и она поспешно согласилась.
Под проливным дождем они забежали в обветшалый подъезд пятиэтажного дома. Лифта здесь, конечно же, не было. И, слава Богу, неизвестный знакомый жил на первом этаже.
Ей показалось, что Мишка уже около часа безрезультатно нажимал на кнопку звонка квартиры намбер фор, то есть под номером четыре. И, вот, наконец, по ту сторону двери, стали доносится какие-то признаки жизни. Дверь нехотя открылась и …
ОН! Это ОН! Помятый, взлохмаченный, спросонья, в какой-то нелепой майке, но это ОН!
Какой частью тела она почувствовала, что это тот, кого она ждала всю жизнь? Нет, она не знала. «Может, душой?» - тихо спросите вы. Может, да, скорее всего да, но точно она не знает до сих пор.
* * *
Прости меня.
Прости меня за то, что я как полная идиотка, влюбилась в тебя с самого первого взгляда. Я никогда не верила в то, что можно вот так, посмотреть и влюбиться, как будто это не первая наша встреча, а сто тридцать первая, как будто я знала тебя уже миллион лет. Послушай, может, это глупо? Может да, мне все равно. Поверь, теперь уже все все равно. Но даже сейчас я помню во всех деталях тот миг, когда ты открыл нам дверь, спросонья, взлохмаченный, помню, как ты смутился, что я застала тебя в таком виде, помню, как ты улыбнулся. И, о Боже! Помню твои глаза! Когда ты улыбаешься, у тебя такие глаза! Меня начинает бить дрожь, когда я вспоминаю твою улыбку и твои глаза, поверь, ты просто не видел со стороны свою улыбку, ты бы сам в нее влюбился!
* * *
-Ммм… вы извините, я тут уснул нечаянно, не высыпаюсь – и он улыбнулся, а потом, вспомнив, наверно, что нежданные гости только что из-под проливного ливня, засуетился-Да вы проходите, не стесняйтесь, у меня, правда, не совсем прибрано, но я же не знал, что ко мне вдруг ни с того, ни с сего, возьмет да и зайдет старый дружище Миха, да еще и с девушкой такой симпатичной.
«Симпатичной» - это слово так приятно обожгло ее, ради этого можно было еще постоять под дождем часок, другой.
Нет, сейчас она уже плохо помнит все, что было тогда, при их первой встрече. В ее бедном влюбленном мозгу сейчас живы лишь отрывки того, как они сидели на кухне, пили чай, разговаривали. Как она, наслаждаясь теплым паром, исходящим от чашки, смотрела в окно, где неистовала природа, где плакало заболевшее ангиной небо, где тела мертвых листьев нес неизвестно куда жестокий ветер. «Осень ревнует меня к нему, - думала она, - ведь она там, а он здесь, со мной. Я с ним».
Нет, она не помнит, о чем они говорили, говорили до самой ночи. Она помнит лишь его глаза, эти глаза могли согреть кого угодно даже в самую холодную погоду.
Не помнит, как пришла домой, не помнит, что ответила маме на вопрос, где она пропадала. Она помнит лишь, как лежа в постели, она разговаривала с ним.
* * *
Да, представь себе, я разговариваю с тобой по ночам. Я рассказываю тебе о том, что со мной произошло за этот день, рассказываю о том, как выросли мои чувства к тебе. Нет, поверь мне, я не уверяю тебя, что это любовь. Я просто сама не знаю, что это. Нет, я не в силах, объяснить того, что чувствую к тебе. А чувствую я, представь, что я - это ты. Ты во мне. Только ты, всегда ты. Каждую секунду со мной ты. Каждую секунду со мной твои глаза, во мне и откуда мне знать, как они туда попали и как их извлечь из лабиринта моей души? Может, они заблудились там навсегда? Пожалуй, так будет лучше, я так хочу. Да, пусть они останутся там навсегда, не бойся, они не умрут от одиночества, ведь с ними будет моя душа, каждую секунду она будет с ними рядом, никогда их не оставит. Знаю, сила моя всегда со мной, если твои глаза смотрят на меня, но сил нет, когда мне предстоит не видеть их еще долгое время. И сил тогда нет, и чувств нет, и мыслей нет и меня нет. Нет без тебя. Душа плачет, если не видит твоих глаз, я успокаиваю ее, как могу. Но у меня ничего не получается, ей плохо без тебя. Она так долго была одинока, так глупо влюбилась в твои глаза, а теперь страдает, дура. Но чем я могу помочь ей? Не я, а она управляет мной. Она должна сама себе помочь. Спасение утопающих, дело рук самих утопающих. Ее спасение – следовать за тобой. Всегда за тобой. Пройти тихой тенью весь твой путь. Все это я рассказывала тебе по ночам. Может это глупо? Да, конечно же, такое может быть. Но я все-таки не могу поверить в то, что я разговаривала с пустотой, нет-нет, я чувствовала, что ты слышишь меня, может не на том уровне, на каком ты думаешь. Но я просто уверена, что вся моя хорошая, добрая энергия, посылаемая тебе, не уходила в никуда. Она приходила по адресу, но только замаскированная. Она приходила к тебе солнечным лучиком по утрам, радостью от того, что ты успел на электричку, которая должна была уже уехать. А эта электричка специально опоздала, ее сдерживала моя энергия. Моя энергия включала перед тобой зеленый свет, она давала тебе лишнюю сдачу в магазине, она улыбалась тебе приветливыми лицами старых друзей, с которыми ты чисто случайно встретился. Нет, не случайно, это моя энергия, моя любовь. Поверь мне, все хорошее никогда не уходит в пустоту. Прости, если сможешь за то, что я говорю тебе об этом, и, может, это очень эгоистично, но я хочу, чтобы ты знал, что я стараюсь только для тебя, я хочу, чтобы твоя жизнь была прекрасна, пусть даже без меня.
* * *
Она разговаривала с ним по телефону, она напрашивалась к нему в гости, она могла часами разглядывать его картины. Все это время она жила. Остальную часть суток она только существовала. Ночами она мысленно разговаривала с ним, утром она просыпалась и сразу начинала думать, каким способом она может встретиться с ним. Дни, которые проходили без него, казались ей лишенными смысла. Каждый день она все больше погружалась в пропасть собственных чувств, и теперь выбраться из нее не было никаких шансов. Она и не хотела. О том, чтобы признаться ему, она не могла даже помыслить. Ей казалось, что сейчас еще слишком рано, еще не время. Но теперь она уже не могла противиться сама себе, теперь, когда она не видела его, ей нужно было обязательно постоять у его окон. «Ты совсем погрязла, тебе не выбраться» - говорил ей иногда просыпавшийся здравый смысл. Но какой здравый смысл может быть в любви? Это два взаимоисключающих понятия. Второе, к счастью или к сожаленью, намного сильнее первого. И хотя здравый смысл вполне сопоставим с дряхлой старухой строгих нравов, которая, сидя в инвалидном кресле и держа в руках недовязанный носок, наставляет молодую внучку о том, что девушка не имеет никакого морального права первой улыбнуться мужчине, иногда бывает, хоть и очень редко, полезным прислушаться к нему. Да, иногда он может дать неплохие советы. И иногда, следуя этим советам, можно избежать истеричного кусания собственных локтей и купания в собственных слезах. Но внучка никогда не будет слушать восьмидесятилетнюю бабушку, чего бы ей этого не стоило.
* * *
Прости меня за то, что я шла тогда по другой стороне улицы. Я шла и думала, угадай о ком? Конечно, ты знаешь, о ком я думала, ведь все мои мысли всегда только об одном человеке. Все, что я делала, говорила, все, чего я не делала и не говорила, всегда было только ради тебя. Я шла тогда по дороге и думала о тебе. И тут вдруг я увидела свет на противоположной стороне улицы. Знаешь, что это был за свет? Это был твой свет, свет от тебя. Тебе смешно? Ну что ж, смейся. Я даже рада буду вызвать лишний раз твою ангельскую улыбку, прекрасную, незабываемую улыбку. Так что смейся. Я тоже невольно улыбаюсь, когда вспоминаю тот свет, да-да я видела его, и все внутри меня тоже наполнилось светом и я хотела закричать тебе, но тут свет погас…
* * *
Она шла по дороге, и тут, вдруг, увидела его. Конечно, сначала, за ее спиной выросли крылья, но потом, перья быстро облетели. Среди толпы она заметила рядом идущую девушку. Какую-то незнакомую девушку, держащую его за руку. Она резко остановилась, ее мозг отказывался принимать полученную информацию. «Что это? Как это могло произойти? Нет, нет, этого не может быть, это мои больные фантазии, мои страхи, мне это кажется, этого не может быть! А как же я? А что же со мной? Что теперь делать мне?» - обрывки мыслей проносились в ее голове. Она поспешно свернула в незнакомый двор и, ничего не понимая, села на первую попавшую лавочку. Все происходящее казалось ей чьей-то злой усмешкой над ней, над ее чувствами. И что самое главное, она ни в чем не винила его, нет, она проклинала сама себя, ту девушку, случайных прохожих, но только не его. Да, она боялась этого, она всегда старалась не думать об этом, о том, что когда-нибудь, в один прекрасный миг, она увидит его с кем-то другим, но не с ней. Это был ее тайный страх, который не лежал на поверхности, как какой-нибудь детский страх темноты или еще чего-нибудь, это были мысли, которые иногда пытались посетить ее, но она старательно обходила их, прогоняла, отворачивалась. Теперь отворачиваться было бессмысленным. Теперь уже ничего не изменить. «Почему я решила, что только я могу понять его, что только меня могут привязать навсегда его глаза? Насколько я была самоуверенна! Насколько я была эгоистична, если думала, что кроме меня никто не поймет, как он прекрасен!». Такое удивление собственной эгоистичности, сменилось вдруг страхом перед будущим. Каким будущим? Какое может быть будущее без него? Все, что она делала, было наполнено только одним смыслом – им. Все ее действия, мысли, все ее желания, мечты давно превратились лишь в небольшие шаги по долгой тяжелой дороге, конечной точкой которой, был он. И что теперь? Впереди пустота. Обрыв пути, пропасть. Сейчас она стояла у самого края этой пропасти, стояла и не знала, что делать дальше.
* * *
Я знаю, я сделала правильный шаг. Прости, умоляю прости меня, что я так думаю. И все же я считаю, что это правильный шаг, просто потому, что другого шага я не могла сделать, не было других тропок, я не могла сделать ни шага в сторону, только вперед, только туда. Всего один шаг, поверь мне это не так сложно, как кажется. Поверь мне, я не боюсь. Единственное, чего я боюсь, так это того, что ты не сможешь меня простить . . .
* * *
Прошло несколько дней после того, как она увидела его тогда. Погода для октября месяца была просто удивительно теплой и солнечной. Он сидел у себя в комнате и читал книгу. Внезапно за дверью раздался звонок. Нехотя отрываясь от чтения, он поплелся открывать.
- А, Миха, здорово. Как дела? Слушай, ты чего это такой бледный? Что-то случилось?
Тот не проронил ни слова. Молча прошел, разделся. Зашел на кухню.
-У тебя покурить есть?
-На, держи.
Он не стал расспрашивать, он понимал, что лучше просто подождать, пока человек успокоится.
В молчании прошло минут десять. Наконец, Миша, достал из кармана какой-то смятый листок.
-Прочитай.
-Что это?
-Прочитай.
-Подожди, что случилось? Я уже не могу ждать. Говори!
Миша отвернулся к окну.
-Она умерла. Покончила жизнь самоубийством. Сбросилась со своего балкона. Она оставила только это письмо. Оно тебе.
Он не понимал, не хотел понимать. Из-за него? Но почему?
-Из-за меня? Что ты говоришь?
-Прочитай.
Он опустил глаза. На мятом листе были порывисто выведены слова. Первым из них было «Прости».
Прости.
Прости меня.
Я знаю, ты умеешь прощать.
Я верю, очень верю и надеюсь, что ты простишь меня.
Прости за все, что было и будет, за то, чего, как бы я не хотела, не было, за то, чего, как бы я не хотела, не будет.
Прости.
Прости меня.
Он читал, читал, не замечая, как на его щеках появились слезы, как нервно курил Миша, как быстро текло в никуда время.
Его чтение прервал Мишин голос:
-Ты извини, я пойду пока. Не могу больше. Да и тебе, я думаю, надо будет потом остаться одному.
-Да, иди. Если хочешь, тебя проводит Ленка.
К нему из Москвы недавно приехала сестра. Он по ней сильно соскучился, несколько дней назад водил по городу, показывая его скромные достопримечательности.
-Нет, спасибо, я сам дойду. Ну, бывай.
За Мишкой захлопнулась дверь.
Он снова опустил глаза к письму.
Он не помнил ничего. Только сейчас, читая ее последнее письмо, он стал понимать, что творилось в ее душе. Как нелепо оборвалась жизнь такой чистой души. Он плакал.
На кухню вошла сестра.
-Что случилось?
-Лен, помнишь, как я показывал тебе наш город?
-Да, а что произошло?
-Это была моя самая страшная прогулка, самая страшная ошибка и я никогда ее не искуплю.
Последние строки письма он читал, не видя половины слов, из-за пелены слез, которые он не пытался стереть.
Я знаю, я сделала правильный шаг. Прости, умоляю прости меня, что я так думаю. И все же я считаю, что это правильный шаг, просто потому, что другого шага я не могла сделать, не было других тропок, я не могла сделать ни шага в сторону, только вперед, только туда. Всего один шаг, поверь мне это не так сложно, как кажется. Поверь мне, я не боюсь. Единственное, чего я боюсь, так это того, что не сможешь меня простить . . .
Боюсь больше смерти того, что не простишь меня, что ты будешь проклинать меня, что ты лишь зло посмеешься надо мной. Но я почему-то верю, что такого не будет. Что ты простишь меня. Что ты поймешь меня. Что ты будешь помнить меня. Поэтому я не боюсь. Этот шаг сложный, но я не боюсь. Мои глаза смотрят в небо открыто, без страха, без слез. Моя душа наполнена тобой. Она скоро освободится от своей нелепой оболочки. Она будет спокойна, если будет знать, что ты простил меня. И все. Больше ничего, кроме прощения, я не требую от тебя. Только прощение. Только вера в то, что ты будешь счастлив с той, которую ты выбрал. И только прощение.
Прости.
Прости меня.
Я знаю, ты умеешь прощать.
Я верю, очень верю и надеюсь, что ты простишь меня.
Прости за все, что было и будет, за то, чего, как бы я не хотела, не было, за то, чего, как бы я не хотела, не будет.
Прости.
Прости меня.
18 июня 2004 г.
22 октября 2004 мне нравится

 
 

+ЛиЛу+

Был 00 00 0000