Ведьма
- Ты - ведьма, - говорит он, поднимаясь с колен. – Я давно догадывался, но сейчас у меня не осталось сомнений…
Из его уст это звучит как самый страшный приговор.
- И что ? – тихо произношу я, стараясь разрядить обстановку. - Просто мне повезло с наследственностью и кое-какими навыками. Но, могу заявить, я самая порядочная из всех известных мне ведьм!
Он не смотрит на меня, он упорно сверлит взглядом пол. То самое место, на котором мы несколько часов назад так любили дуг друга.
- И ты засушиваешь жаб, что бы варить из них свои снадобья? - неожиданно спрашивает меня он.
- Не сушу я никого, чтобы быть ведьмой, это совсем необязательно!
Да и времени свободного у меня нет…
- А разве ты не можешь... наколдовать?
Ох, до чего же холодный и равнодушный у него голос! Влюбленные мужчины таким тоном не разговаривают.
- Я могу наколдовать, только это не нужно. Магия - это не игрушка, которой вертишь по своему усмотрению.
- Понятно.
Ничего тебе не понятно, любимый! И это обидней всего.
- Погладь себя по голове, - прошу его я.
- Зачем?!
- Ну, погладь. У тебя был шрам, у виска, помнишь? Теперь его нет. Он растерянно ерошит волосы.
- Действительно... Это тоже магия?!
- В какой-то степени. Но в основном это умение чувствовать, как и где болит. И туда направить исцеляющую силу. Что же в этом такого страшного?
- Экстрасенсы - это мне понятно, даже гадалки - понятно, но ведьма... Это уже слишком!
Он, наконец, решается посмотреть на меня, и в его взгляде я нахожу что угодно, только не прежнюю любовь.
- А разве ты не перестанешь быть ведьмой? - спрашивает он. - Ведь это для ... тебя, меня, нашего… счастья.
- А разве ты не перестанешь, допустим, дышать? Для нашего счастья? - вырывается у меня.
Я не хотела отвечать так. Сорвалось. И он понял.
- Прости меня. Но я должен уйти. Я не смогу жить с ведьмой. Это не для меня.
И это все. Я молчу. Он поднимается и идет в коридор.
А я сижу, не в силах подняться… Как же так?! Он только что был со мной, был моим... И - уходит?
"И рыцарь Тристан сказал той, что любила его больше, чем небо и землю, что он не может быть с нею. Ибо его дорога - не ее дорога, и грешно им быть вместе... И плакала Изольда, глядя на белые паруса их корабля, и шептала: "Прощай, Тристан!" И все еще не могла поверить, что он отказался от любви, которая только раз дается Небом человеку..."
…Хорошая у нас была повесть, любимый.... Жаль, что никто не напишет роман про нас с тобой…..
- Ты просто трус! - ору я на всю квартиру, колочу кулаками ни в чем не повинное кресло. - Ты просто боишься любить! Ты и любить не умеешь!
В ответ я слышу, как захлопывается входная дверь.
- Он ушел. Хочешь, я верну его? Сейчас же. Он в ногах у тебя валяться будет…-нашептывает мне мой разум. - Ты можешь установить канал и накрепко приворожить его к себе, или можешь разорвать нить его жизни. Совсем. Он умрет быстро, даже не поняв, что с ним произошло... Да сделай же ты хоть что-нибудь! Ведьма ты или нет???
- Я отпускаю его на волю четырех ветров. Я благословляю его стать счастливым. Я даю ему возможность никогда не стыдиться того, что он сделал... Живи...
Слеза колючим кристалликом царапает веко, превращается в маленькую капельку и стекает вниз по щеке. В пол. В никуда…
Иногда совсем не хочется колдовать…
Из его уст это звучит как самый страшный приговор.
- И что ? – тихо произношу я, стараясь разрядить обстановку. - Просто мне повезло с наследственностью и кое-какими навыками. Но, могу заявить, я самая порядочная из всех известных мне ведьм!
Он не смотрит на меня, он упорно сверлит взглядом пол. То самое место, на котором мы несколько часов назад так любили дуг друга.
- И ты засушиваешь жаб, что бы варить из них свои снадобья? - неожиданно спрашивает меня он.
- Не сушу я никого, чтобы быть ведьмой, это совсем необязательно!
Да и времени свободного у меня нет…
- А разве ты не можешь... наколдовать?
Ох, до чего же холодный и равнодушный у него голос! Влюбленные мужчины таким тоном не разговаривают.
- Я могу наколдовать, только это не нужно. Магия - это не игрушка, которой вертишь по своему усмотрению.
- Понятно.
Ничего тебе не понятно, любимый! И это обидней всего.
- Погладь себя по голове, - прошу его я.
- Зачем?!
- Ну, погладь. У тебя был шрам, у виска, помнишь? Теперь его нет. Он растерянно ерошит волосы.
- Действительно... Это тоже магия?!
- В какой-то степени. Но в основном это умение чувствовать, как и где болит. И туда направить исцеляющую силу. Что же в этом такого страшного?
- Экстрасенсы - это мне понятно, даже гадалки - понятно, но ведьма... Это уже слишком!
Он, наконец, решается посмотреть на меня, и в его взгляде я нахожу что угодно, только не прежнюю любовь.
- А разве ты не перестанешь быть ведьмой? - спрашивает он. - Ведь это для ... тебя, меня, нашего… счастья.
- А разве ты не перестанешь, допустим, дышать? Для нашего счастья? - вырывается у меня.
Я не хотела отвечать так. Сорвалось. И он понял.
- Прости меня. Но я должен уйти. Я не смогу жить с ведьмой. Это не для меня.
И это все. Я молчу. Он поднимается и идет в коридор.
А я сижу, не в силах подняться… Как же так?! Он только что был со мной, был моим... И - уходит?
"И рыцарь Тристан сказал той, что любила его больше, чем небо и землю, что он не может быть с нею. Ибо его дорога - не ее дорога, и грешно им быть вместе... И плакала Изольда, глядя на белые паруса их корабля, и шептала: "Прощай, Тристан!" И все еще не могла поверить, что он отказался от любви, которая только раз дается Небом человеку..."
…Хорошая у нас была повесть, любимый.... Жаль, что никто не напишет роман про нас с тобой…..
- Ты просто трус! - ору я на всю квартиру, колочу кулаками ни в чем не повинное кресло. - Ты просто боишься любить! Ты и любить не умеешь!
В ответ я слышу, как захлопывается входная дверь.
- Он ушел. Хочешь, я верну его? Сейчас же. Он в ногах у тебя валяться будет…-нашептывает мне мой разум. - Ты можешь установить канал и накрепко приворожить его к себе, или можешь разорвать нить его жизни. Совсем. Он умрет быстро, даже не поняв, что с ним произошло... Да сделай же ты хоть что-нибудь! Ведьма ты или нет???
- Я отпускаю его на волю четырех ветров. Я благословляю его стать счастливым. Я даю ему возможность никогда не стыдиться того, что он сделал... Живи...
Слеза колючим кристалликом царапает веко, превращается в маленькую капельку и стекает вниз по щеке. В пол. В никуда…
Иногда совсем не хочется колдовать…
03 февраля 2007
мне нравится
Смотри ещё:
Баден-Баден
Была 29 января 2011
О тебе.
Замедляясь, плывут дома за окном. Пятиэтажки сменяются высотками, и снова пятиэтажками… Деревья – яркими рекламными щитами и наоборот.
Чем ближе к твоему дому - тем медленнее давлю на педаль газа . А сердце – всё быстрее набирает темп.
Паркуюсь.
Пора выходить.
Морозный ветер в лицо. Взгляд зацепился за знакомую фигуру. По телу прокатилась волна жара. Сердце забилось в голове набатом.
Черная спортивная куртка, руки в карманах джинсов.
Сергей.
Сережка.
Сереженька…
Его взгляд останавливается на моем лице.
Подошел. Остановился напротив, улыбнулся. В чёрных чуть раскосых глазах – то ли печаль, то ли радость…
- Привет.
Я шагнула навстречу, обняла его, ткнулась холодным носом в шею, пахнущую лосьоном после бритья. Сильные руки сомкнулись за моей спиной. Сумка с глухим стуком упала наземь.
Молчание…иногда оно значительнее слов. Слова ограничены, молчание – всеобъемлюще.
- Идём.
Я покорно ухватилась за его руку. У него всегда тёплые руки, даже без перчаток. Заметенные снегом улицы, тёмные силуэты деревьев на фоне длинных пятиэтажек. Ноги разъезжаются на высоких каблуках, но Сергей держит крепко. И никуда не ускользает, как в беспокойных, болезненно-ярких снах.
Маленькая тесная прихожая обычной хрущевки. Поцелуй и – падение в объятия забвения.
Коньяк, лимон и пирожное тирамису… Смятая постель. Сережка мечтательно улыбается. И мое сердце наполнено щемящей тоской. Я думаю о нем.
Самый лучший – только это слово может охарактеризовать его более-менее достоверно.
- А давай убежим? – шепчет он, глядя в потолок.
Я молчу, прижавшись щекой к его груди, слушаю ритмичное биение его сердца. Почему он сказал это сейчас? Почему не тогда, когда я, очертя голову, готова была броситься в омут?
Разве так ведут себя те, кто заинтересован? И это его «давай убежим» - не очередной ли каприз?
*** ***
Автомобиль, снятый с передачи медленно покатился вниз по улице…Прижавшись лбом к стеклу, я провожаю взглядом отдаляющуюся фигурку, сиротливо стоящую на балконе второго этажа. Фигурка неподвижна. Темно-синяя спортивная кофта, руки в карманах джинсов.
Сереженька.
Сережка.
Сергей.
Чем дальше он, тем острее, мучительнее чувство утраты. С каждой минутой оно ширится, растёт как снежный ком.
Там, за несколько десятков километров – уверенный в себе, обеспеченный, взрослый мужчина. Скоро мы поженимся.
Зябкими осенними вечерами я буду вспоминать тебя, Сережка. Буду вспоминать, как любила смотреть на город из твоего окна, и как уплывала земля из под наших ног. Буду вздыхать, что не убежала с тобой. Вздыхать, но – не более. Потому что ты – мечта. А мечты имеют странное свойство умирать, воплощаясь...
Посвящаю Сергею.
