последняя страница
…Ты включил в машине радио и фарами осветил песок и гладь воды. Простелил свою куртку. Разлил в стаканчики вино. Белое полусладкое. Мускатное. Мое любимое. Ты всегда знал, как сделать нашу встречу незабываемой.
Ты пригубил вино и прикурил сигарету. Ты увлеченно о чем-то рассказывал, а я старалась делать заинтересованный вид.
Ты смотрел на меня, я наблюдала как, произнося слова, шевелятся твои губы. Как от улыбки то появлялись, то исчезали ямочки на щеках.
Как я могу тебе сказать об этом сейчас…
***
«Я так привыкла жить одним тобой. Одним тобой…» - пела Максим.
…А ты говорил, что ужасно соскучился. Держал мою руку, нежно поглаживая ее большим пальцем. Твоя ладонь была сухой и теплой, моя – горячей и немного влажной.
Легкий ветер щекотал за плечи. Ворошил волосы… Носки кроссовок произвольно ковыряли холодный песок.
Мои губы повторяли слова песни:
«Мой милый мальчик ты прости меня за эту дрожь».
Мне ведь надо тебе сейчас сказать …
***
…А где-то недалеко шумела веселая компания.
Привкус вина на губах, воздух, пропитанный твоим ароматом, и дымом сигарет.
Твой нежный голос ласкает слух. От твоих прикосновений приятно тепло и сердце щемит невыносимо.
Я раньше не понимала, на сколько сильно тебя люблю.
…Ты целовал меня как в первый раз. Страстно, настойчиво, ненасытно. И снова захлестнуло, закружило… Твое тепло, твое биение сердца…
И огромный ком в груди.
Как тебе сказать, что это в последний раз?
Из глаз покатились предательские слезы. А ты прижимал меня еще сильней, целовал еще настойчивей.
Ты ведь и сам все понял, наверное….
«…сквозь слезы прошептала тихое «прощай…»!
***
…Свет фар, освещающий песок и водную гладь остался где-то далеко в стороне…
Вот и все, все слова сказаны, все точки расставлены…
Я ушла к новым многоточиям, ты остался завершенным романом под названием «Саша и Таточка». Всё.
Последняя страница дописана.
…Новых тебе берегов и многоточий!
Ты пригубил вино и прикурил сигарету. Ты увлеченно о чем-то рассказывал, а я старалась делать заинтересованный вид.
Ты смотрел на меня, я наблюдала как, произнося слова, шевелятся твои губы. Как от улыбки то появлялись, то исчезали ямочки на щеках.
Как я могу тебе сказать об этом сейчас…
***
«Я так привыкла жить одним тобой. Одним тобой…» - пела Максим.
…А ты говорил, что ужасно соскучился. Держал мою руку, нежно поглаживая ее большим пальцем. Твоя ладонь была сухой и теплой, моя – горячей и немного влажной.
Легкий ветер щекотал за плечи. Ворошил волосы… Носки кроссовок произвольно ковыряли холодный песок.
Мои губы повторяли слова песни:
«Мой милый мальчик ты прости меня за эту дрожь».
Мне ведь надо тебе сейчас сказать …
***
…А где-то недалеко шумела веселая компания.
Привкус вина на губах, воздух, пропитанный твоим ароматом, и дымом сигарет.
Твой нежный голос ласкает слух. От твоих прикосновений приятно тепло и сердце щемит невыносимо.
Я раньше не понимала, на сколько сильно тебя люблю.
…Ты целовал меня как в первый раз. Страстно, настойчиво, ненасытно. И снова захлестнуло, закружило… Твое тепло, твое биение сердца…
И огромный ком в груди.
Как тебе сказать, что это в последний раз?
Из глаз покатились предательские слезы. А ты прижимал меня еще сильней, целовал еще настойчивей.
Ты ведь и сам все понял, наверное….
«…сквозь слезы прошептала тихое «прощай…»!
***
…Свет фар, освещающий песок и водную гладь остался где-то далеко в стороне…
Вот и все, все слова сказаны, все точки расставлены…
Я ушла к новым многоточиям, ты остался завершенным романом под названием «Саша и Таточка». Всё.
Последняя страница дописана.
…Новых тебе берегов и многоточий!
16 сентября 2007
мне нравится
Смотри ещё:
Баден-Баден
Была 29 января 2011
О тебе.
Замедляясь, плывут дома за окном. Пятиэтажки сменяются высотками, и снова пятиэтажками… Деревья – яркими рекламными щитами и наоборот.
Чем ближе к твоему дому - тем медленнее давлю на педаль газа . А сердце – всё быстрее набирает темп.
Паркуюсь.
Пора выходить.
Морозный ветер в лицо. Взгляд зацепился за знакомую фигуру. По телу прокатилась волна жара. Сердце забилось в голове набатом.
Черная спортивная куртка, руки в карманах джинсов.
Сергей.
Сережка.
Сереженька…
Его взгляд останавливается на моем лице.
Подошел. Остановился напротив, улыбнулся. В чёрных чуть раскосых глазах – то ли печаль, то ли радость…
- Привет.
Я шагнула навстречу, обняла его, ткнулась холодным носом в шею, пахнущую лосьоном после бритья. Сильные руки сомкнулись за моей спиной. Сумка с глухим стуком упала наземь.
Молчание…иногда оно значительнее слов. Слова ограничены, молчание – всеобъемлюще.
- Идём.
Я покорно ухватилась за его руку. У него всегда тёплые руки, даже без перчаток. Заметенные снегом улицы, тёмные силуэты деревьев на фоне длинных пятиэтажек. Ноги разъезжаются на высоких каблуках, но Сергей держит крепко. И никуда не ускользает, как в беспокойных, болезненно-ярких снах.
Маленькая тесная прихожая обычной хрущевки. Поцелуй и – падение в объятия забвения.
Коньяк, лимон и пирожное тирамису… Смятая постель. Сережка мечтательно улыбается. И мое сердце наполнено щемящей тоской. Я думаю о нем.
Самый лучший – только это слово может охарактеризовать его более-менее достоверно.
- А давай убежим? – шепчет он, глядя в потолок.
Я молчу, прижавшись щекой к его груди, слушаю ритмичное биение его сердца. Почему он сказал это сейчас? Почему не тогда, когда я, очертя голову, готова была броситься в омут?
Разве так ведут себя те, кто заинтересован? И это его «давай убежим» - не очередной ли каприз?
*** ***
Автомобиль, снятый с передачи медленно покатился вниз по улице…Прижавшись лбом к стеклу, я провожаю взглядом отдаляющуюся фигурку, сиротливо стоящую на балконе второго этажа. Фигурка неподвижна. Темно-синяя спортивная кофта, руки в карманах джинсов.
Сереженька.
Сережка.
Сергей.
Чем дальше он, тем острее, мучительнее чувство утраты. С каждой минутой оно ширится, растёт как снежный ком.
Там, за несколько десятков километров – уверенный в себе, обеспеченный, взрослый мужчина. Скоро мы поженимся.
Зябкими осенними вечерами я буду вспоминать тебя, Сережка. Буду вспоминать, как любила смотреть на город из твоего окна, и как уплывала земля из под наших ног. Буду вздыхать, что не убежала с тобой. Вздыхать, но – не более. Потому что ты – мечта. А мечты имеют странное свойство умирать, воплощаясь...
Посвящаю Сергею.
