Я люблю осень.
Расстались мы с Сашкой еще летом. Но, по прошествии пары месяцев, все же решили остаться друзьями, при условии не затрагивать наши прежние отношения и не говорить друг другу этих дурацких «ты помнишь…».
-Привет, как дела? Дома сидишь? А чего одна? Где твой? Опять на сборы уехал? Не надоел тебе его хоккей ? Давай махнем на природу- шашлычёк пожарим, последние деньки такая погода стоит! – тараторил Сашка в телефонную трубку.
Через час мы уже катили по шоссе в сторону области к Санькиной даче.
Медленная мелодия из динамиков соответствовала моему лирическому настроению. Я с удовольствием разглядывала осенние пейзажи.
До дачи почти сто километров, но мы добрались до места довольно таки быстро.
Дрова потрескивали в костре.
Опавшие листья пестрым ковром укрывали пожухлую траву.
– Я люблю осень…
Я сделала глоток вина прямо из горлышка бутылки. Вино было по осеннему прохладным, с терпким виноградным вкусом…
– Помню… – он слабо улыбнулся.
Последним октябрьским теплом пробежался ветер по верхушкам деревьев, сорвав новую охапку разноцветных листьев.
Санька по-хозяйски оглядел проткнутое шампурами мясо, темнеющее от жара углей... Жёлтый листок спланировал от ближней берёзки и прилип к шашлыку. Он небрежно смахнул его в костер, и он в мгновенной вспышке скрутился и рассыпался в пепел.
Он подошел, опустился рядом, по-восточному скрестив ноги. Придвинулся ко мне слегка приобнял за плечи.
Солнце слепило глаза, его лучики играли в моих волосах, заглядывали в расстегнутый ворот куртки. А высокое небо плескалось синевой, по нему плыли редкие пушистые облака…
Я люблю осень. Разную. И тёплую, сухую, с туманами по утрам и тихими звездными вечерами. Листопадную, грустную, с гулкими дождями по крыше, тоскливую, с редкими праздниками солнца, с заваленными листвой аллеями ... Почему запретили в городах жечь костры? Ведь так дополняют друг друга: голые деревья и чистый запах сгорающих листьев!
Мы сидели молча. Слушая звуки готовящейся к зиме природы. Молча пили вино из пластиковых стаканов.
– Скажи что-нибудь, – попросила я.
И он сказал:
– Выходи за меня замуж.
Мое лицо залило теплом. Наверное, снова солнце выглянуло из-за одинокого облака. И остро почувствовались его руки на моих плечах. Я высвободилась и встала с расстеленного пледа.
Он поднялся следом. Снова хотел обнять меня, но я сделала шаг вперёд.
– Мы же договорились…
Он резко за плечо развернул меня:
– Не понял!
Он всё понял, но я повторила:
– Мы договорились не затрагивать наших прошлых отношений.
– Почему? – упрямо спросил он.
– Потому что у нас другие жизни! Раз-ны-е!!! Другие отношения с другими людьми!... У меня есть любимый мужчина, у тебя девушка, которую ты любишь! Ты же сам мне говорил! Тем более, ты же, помнится, сам был инициатором порвать наши отношения!
Он развернулся к костру и ногой запулил шампуры в разные стороны.
Я подобрала свой рюкзак и пошла к выходу с дачного участка.
-Дура!- крикнул он мне в след, и догнав, с силой толкнул в спину.
Я кубарем полетела в ворох травы и листьев… Видимо, я на несколько минут потеряла сознание, потому что очнулась я от ощущения того, что с меня стаскивают джинсы…
-Прекрати! -закричала я: - прекрати сейчас же?!
Он молча отодвинулся от меня, застегивая свои брюки.
Торопясь, я привела себя в порядок. Схватила отлетевший при моем падении рюкзак и заспешила прочь, прочь от этого человека, от этого места, от всего, что нас связывало еще некоторое время назад…
– Не сходи с ума! До шоссе пятнадцать километров. А здесь ты попуток не встретишь!
– Напрямик короче. До сумерек еще часов шесть. Успею. А ты, не смей мне больше звонить, и вообще напоминать о себе! Никогда!
Я заторопилась к лесу. А он так и продолжал молча стоять и смотреть мне в след.
Какой он ласковый – русский лес: ни чащоб, ни буреломов, ни косогоров, ни провалов – редко где встретится неглубокий пологий овраг... А осенью... наполовину голый, он беззащитен. И листья, листья, листья под ногами... Такие яркие... Они, наверное, и не знают, что уже мертвы... Так же, падая с высоты умирают и чувства, только в их падении виноваты сами люди…
Где-то вверху прошумело, и новый хоровод закружился, завился, запутался... Один лист, громадной снежинкой уткнулся мне в лицо, другой присел на плечо, третий... Можно было бы замереть, но не меньше остроту восприятия обостряет лёгкий бег. Я побежала.
На шоссе я вышла еще засветло, и меня подхватила первая же попутка. Трейлер. Огромный, яркий. Вез мобильники в Евросеть.
На кольцевой, неподалёку от метро остановился.
– Сколько с меня?
– Да нисколько, все равно по пути, – улыбнулся водитель.
Я спрыгнула с высокой подножки. Напоследок он проревел мне всеми своими сигналами.
Я заторопилась в метро.
Дома я смотрела из окна на погружающийся в сумерки город. Начинал накрапывать дождь. Наступала ночь, а за ней и новый завтрашний день…
Я люблю осень: для меня это время прощаний.
А еще это время подведения итогов.
А еще встреч… Ведь завтра обязательно будет встреча с любимым…
А после падает снег, скрывая под собой горечь разочарований прошедшей осени…
-Привет, как дела? Дома сидишь? А чего одна? Где твой? Опять на сборы уехал? Не надоел тебе его хоккей ? Давай махнем на природу- шашлычёк пожарим, последние деньки такая погода стоит! – тараторил Сашка в телефонную трубку.
Через час мы уже катили по шоссе в сторону области к Санькиной даче.
Медленная мелодия из динамиков соответствовала моему лирическому настроению. Я с удовольствием разглядывала осенние пейзажи.
До дачи почти сто километров, но мы добрались до места довольно таки быстро.
Дрова потрескивали в костре.
Опавшие листья пестрым ковром укрывали пожухлую траву.
– Я люблю осень…
Я сделала глоток вина прямо из горлышка бутылки. Вино было по осеннему прохладным, с терпким виноградным вкусом…
– Помню… – он слабо улыбнулся.
Последним октябрьским теплом пробежался ветер по верхушкам деревьев, сорвав новую охапку разноцветных листьев.
Санька по-хозяйски оглядел проткнутое шампурами мясо, темнеющее от жара углей... Жёлтый листок спланировал от ближней берёзки и прилип к шашлыку. Он небрежно смахнул его в костер, и он в мгновенной вспышке скрутился и рассыпался в пепел.
Он подошел, опустился рядом, по-восточному скрестив ноги. Придвинулся ко мне слегка приобнял за плечи.
Солнце слепило глаза, его лучики играли в моих волосах, заглядывали в расстегнутый ворот куртки. А высокое небо плескалось синевой, по нему плыли редкие пушистые облака…
Я люблю осень. Разную. И тёплую, сухую, с туманами по утрам и тихими звездными вечерами. Листопадную, грустную, с гулкими дождями по крыше, тоскливую, с редкими праздниками солнца, с заваленными листвой аллеями ... Почему запретили в городах жечь костры? Ведь так дополняют друг друга: голые деревья и чистый запах сгорающих листьев!
Мы сидели молча. Слушая звуки готовящейся к зиме природы. Молча пили вино из пластиковых стаканов.
– Скажи что-нибудь, – попросила я.
И он сказал:
– Выходи за меня замуж.
Мое лицо залило теплом. Наверное, снова солнце выглянуло из-за одинокого облака. И остро почувствовались его руки на моих плечах. Я высвободилась и встала с расстеленного пледа.
Он поднялся следом. Снова хотел обнять меня, но я сделала шаг вперёд.
– Мы же договорились…
Он резко за плечо развернул меня:
– Не понял!
Он всё понял, но я повторила:
– Мы договорились не затрагивать наших прошлых отношений.
– Почему? – упрямо спросил он.
– Потому что у нас другие жизни! Раз-ны-е!!! Другие отношения с другими людьми!... У меня есть любимый мужчина, у тебя девушка, которую ты любишь! Ты же сам мне говорил! Тем более, ты же, помнится, сам был инициатором порвать наши отношения!
Он развернулся к костру и ногой запулил шампуры в разные стороны.
Я подобрала свой рюкзак и пошла к выходу с дачного участка.
-Дура!- крикнул он мне в след, и догнав, с силой толкнул в спину.
Я кубарем полетела в ворох травы и листьев… Видимо, я на несколько минут потеряла сознание, потому что очнулась я от ощущения того, что с меня стаскивают джинсы…
-Прекрати! -закричала я: - прекрати сейчас же?!
Он молча отодвинулся от меня, застегивая свои брюки.
Торопясь, я привела себя в порядок. Схватила отлетевший при моем падении рюкзак и заспешила прочь, прочь от этого человека, от этого места, от всего, что нас связывало еще некоторое время назад…
– Не сходи с ума! До шоссе пятнадцать километров. А здесь ты попуток не встретишь!
– Напрямик короче. До сумерек еще часов шесть. Успею. А ты, не смей мне больше звонить, и вообще напоминать о себе! Никогда!
Я заторопилась к лесу. А он так и продолжал молча стоять и смотреть мне в след.
Какой он ласковый – русский лес: ни чащоб, ни буреломов, ни косогоров, ни провалов – редко где встретится неглубокий пологий овраг... А осенью... наполовину голый, он беззащитен. И листья, листья, листья под ногами... Такие яркие... Они, наверное, и не знают, что уже мертвы... Так же, падая с высоты умирают и чувства, только в их падении виноваты сами люди…
Где-то вверху прошумело, и новый хоровод закружился, завился, запутался... Один лист, громадной снежинкой уткнулся мне в лицо, другой присел на плечо, третий... Можно было бы замереть, но не меньше остроту восприятия обостряет лёгкий бег. Я побежала.
На шоссе я вышла еще засветло, и меня подхватила первая же попутка. Трейлер. Огромный, яркий. Вез мобильники в Евросеть.
На кольцевой, неподалёку от метро остановился.
– Сколько с меня?
– Да нисколько, все равно по пути, – улыбнулся водитель.
Я спрыгнула с высокой подножки. Напоследок он проревел мне всеми своими сигналами.
Я заторопилась в метро.
Дома я смотрела из окна на погружающийся в сумерки город. Начинал накрапывать дождь. Наступала ночь, а за ней и новый завтрашний день…
Я люблю осень: для меня это время прощаний.
А еще это время подведения итогов.
А еще встреч… Ведь завтра обязательно будет встреча с любимым…
А после падает снег, скрывая под собой горечь разочарований прошедшей осени…
10 октября 2007
мне нравится
оценили: 1 гость.
Смотри ещё:
Баден-Баден
Была 29 января 2011
О тебе.
Замедляясь, плывут дома за окном. Пятиэтажки сменяются высотками, и снова пятиэтажками… Деревья – яркими рекламными щитами и наоборот.
Чем ближе к твоему дому - тем медленнее давлю на педаль газа . А сердце – всё быстрее набирает темп.
Паркуюсь.
Пора выходить.
Морозный ветер в лицо. Взгляд зацепился за знакомую фигуру. По телу прокатилась волна жара. Сердце забилось в голове набатом.
Черная спортивная куртка, руки в карманах джинсов.
Сергей.
Сережка.
Сереженька…
Его взгляд останавливается на моем лице.
Подошел. Остановился напротив, улыбнулся. В чёрных чуть раскосых глазах – то ли печаль, то ли радость…
- Привет.
Я шагнула навстречу, обняла его, ткнулась холодным носом в шею, пахнущую лосьоном после бритья. Сильные руки сомкнулись за моей спиной. Сумка с глухим стуком упала наземь.
Молчание…иногда оно значительнее слов. Слова ограничены, молчание – всеобъемлюще.
- Идём.
Я покорно ухватилась за его руку. У него всегда тёплые руки, даже без перчаток. Заметенные снегом улицы, тёмные силуэты деревьев на фоне длинных пятиэтажек. Ноги разъезжаются на высоких каблуках, но Сергей держит крепко. И никуда не ускользает, как в беспокойных, болезненно-ярких снах.
Маленькая тесная прихожая обычной хрущевки. Поцелуй и – падение в объятия забвения.
Коньяк, лимон и пирожное тирамису… Смятая постель. Сережка мечтательно улыбается. И мое сердце наполнено щемящей тоской. Я думаю о нем.
Самый лучший – только это слово может охарактеризовать его более-менее достоверно.
- А давай убежим? – шепчет он, глядя в потолок.
Я молчу, прижавшись щекой к его груди, слушаю ритмичное биение его сердца. Почему он сказал это сейчас? Почему не тогда, когда я, очертя голову, готова была броситься в омут?
Разве так ведут себя те, кто заинтересован? И это его «давай убежим» - не очередной ли каприз?
*** ***
Автомобиль, снятый с передачи медленно покатился вниз по улице…Прижавшись лбом к стеклу, я провожаю взглядом отдаляющуюся фигурку, сиротливо стоящую на балконе второго этажа. Фигурка неподвижна. Темно-синяя спортивная кофта, руки в карманах джинсов.
Сереженька.
Сережка.
Сергей.
Чем дальше он, тем острее, мучительнее чувство утраты. С каждой минутой оно ширится, растёт как снежный ком.
Там, за несколько десятков километров – уверенный в себе, обеспеченный, взрослый мужчина. Скоро мы поженимся.
Зябкими осенними вечерами я буду вспоминать тебя, Сережка. Буду вспоминать, как любила смотреть на город из твоего окна, и как уплывала земля из под наших ног. Буду вздыхать, что не убежала с тобой. Вздыхать, но – не более. Потому что ты – мечта. А мечты имеют странное свойство умирать, воплощаясь...
Посвящаю Сергею.
