Иногда Он Ей снился ночами...

Иногда Он Ей снился ночами. Не очень часто. Возможно, раз в несколько дней или месяцев. Он приходил в Её сновидения, расталкивая своими плечами бытовые мелочи и слишком яркие кошмары. И вёл Её за руку в такие миры, о которых потом невозможно было забыть. К сожалению, на Его внешность это не распространялась.

Она помнила прикосновения Его рук к слабо пульсирующим запястьям, нотки Его голоса с остротой отчеканенных букв, Его дыхание около шеи, от которого тело покрывалось миллионами мурашек. Она гладила Его кожу своими пальцами, словно слепой, желающий увидеть образ благодаря касаниям рук. Она помнила Его ямочки на щеках и изгиб носа, но никак не могла изучить его образ подробно. Цвет Его глаз, длина волос, телосложение – это скрывалось за пеленой сновидений, от чего утром возникало ощущения пустоты и непередаваемой печали. Её пальцы поглаживали подушку, пытаясь вспомнить хотя бы одну лишнюю деталь почти любимого лица, но теплый бок подушки не был склонен к воспоминаниям.

Иногда Она видела Его днями. Он жил на третьем этаже Её подъезда, и вечерами, истекающими зноем или осенней прохладой, выводил гулять на пустырь своего лохматого пса Азика. В это самое время Она обычно торопилась домой, и Азик раз за разом обнюхивал тоненькие девичьи ножки, а его хозяин смущенно улыбался.

Бывало, они посещали одни и те же кинотеатры, сидя на разных рядах и стараясь насладиться новинками однообразных фильмов. Тогда Он всегда выбирал последние ряды, радуясь одиночеству и свободному пространству. Она предпочитала местечко в самом начале зала, усаживалась практически рядом с экраном, стараясь отгородиться от людского общества близостью к киногероям. Они не знали, как были похожи.

Они читали разные книги, работали в противоположных краях города, любили разных домашних животных, но было что-то постоянное, общее. Симпатия к одинаковым фильмам, жизнь в третьей парадной дома 58. Сновидения.

Возможно, им было суждено встретиться каким-нибудь жарким летним днём, когда на перекрестке Она нечаянно подвернула бы ногу, а Он с улыбкой помог Ей добраться до дома. Он бы легонечко вдохнул аромат Её кожи и вспомнил свои ночные грезы. Она бы мельком дотронулась до Его кожи и содрогнулась от электрического заряда знакомости этих ощущений. И Он бы вновь почувствовал мурашки на дымчатом теле той, кого любил во снах.

Или однажды ночью Она прошептала бы Ему на ухо свой адрес, а утром Он, ощущая разрывающееся от волнения сердце, побежал бы на пятый этаж и спросил: «Неужели это ты?!». И они бы пили чай с корицей на маленькой кухоньке, наслаждаясь шумом улиц и дыханием друг друга.

Но разве грезам суждено сбыться именно так, как хотят того их герои?

Однажды вечером Он со своим лохматым другом собирался на прогулку. И вновь столкнулся на улице, перед самым входом в подъезд, с Ней. Азик довольно облизывался и пытался облизать девичье лицо, будто знал, что хозяину суждено когда-то целовать эти же милые губы, а Она с фырканьем пыталась отстранить мокрый язык от своих щек.

- Вы, наверное, не любите собак? – улыбнулся Он, дергая Азика за поводок.
- Ненавижу, но ваш кажется очень добрым и умным.
- Так и есть. Не заметили, что мы постоянно сталкиваемся на этом самом месте?

Вот они и познакомились. И как-то начали забываться ночные видения и мурашки по ирреальной коже, холодное дыхание и почти неощутимый пульс в запястье. Стираться из памяти, оставаясь лишь хрупкой частичкой в глубинах двух влюбленных сердец.

И, возможно, когда-то, через много лет, Она улыбнется и скажет:

- А ты мне, кажется, снился…
- А ты мне снилась абсолютно точно, - ответит Он, целуя Её висок.

Но это будет нескоро. Пока же Они только начали общаться в реальности, не зная, что давно любят друг друга во снах.