1.Мне на встречной мерещатся брошенных разумов тени,
Где-то мой, где-то твой, на краю различаясь дыханьем,
Мы смогли бы вдвоем. Только, черт, ничего не успели…
Лишь минутой в слова… и по сердцу, теряя сознанье.
Сложный бред междустрочий, такое же Г в моем мутном.
Я рассталась с душой, раз решилась навечно проститься.
Мне не страшной одной, мне всего лишь по памяти трудно…
И уже целый месяц ночами зачем-то не спится…

2. Первый раз, открываюсь другому сквозь слезы…
Мне не стать для него столь примерной и столь откровенной.
Не согреет меня ни коньяк, ни прекрасные розы,
Закрывая глаза, вспоминаю… тебе обещала быть верной.

3. Не упрекну, не растеряюсь, не забуду…
Не разменяюсь, он действительно отличный парень.
Я точно, я хочу быть с ним, я буду…
Я назвала его своим… безмолвным раем.
Он не играет, он так любит гладить мои волосы,
Он шутит, и не лезет в душу нервно…
Он не такой, как ты… он мне ЛЮБЛЮ в полголоса…
Я обещала стать ему такой же верной…

Обезображенное сердце вырывая,
Рискуя выжить, если не проснуться!
По кромке ненадломленного края –
Куда летят, когда не разобьются?!

По трещинам замерзшими ладошками,
В обмен на жизнь седеющие пряди…
Таких по ласковее называют кошками –
В простонародье беспородно – бляди.

Они не помнят поименно каждого –
Они не верят в сказки и признания,
Не для кого-то… пъедестал для жаждущих…
Для падших – неприступное создание.

Их жизни не расколотые на трое,
Не признанные, не открыты демоном…
У них свои законы… свое штатное…
Для них смешней всего звучит – измена…

Вот в этом суть, и плюс. И закупорено…
Не стоит свеч игра… такое правило…
У каждой на душе своя история –
У каждой навсегда свое изранено…




***

Беспомощным Я по грязному снегу,
Тринадцать минут молчать облакам…
Сама виновата – сама захотела,
Тринадцать мгновений отправить в века.

Пустая минута. Потеряны годы…
Тринадцать беспечных стоят за спиной,
Короткая жизнь любви беспородной…
Тринадцать Его ненадолго со мной,

Обрезаны крылья отпущенной жизни,
Тринадцать… всего лишь вернулись в метель…
Беспомощным Я… содрогаться от мысли –
Тринадцать… законченных мною недель…

Перешагну через забытое… наверное… когда-нибудь… возможно…
Раз в день стабильно – обещание: не быть с тобою рядом.
А ровно в восемь смской неподдельно-осторожною
Давай увидимся, прошу тебя… мне правда очень-очень это надо.


Не смотри на меня в полголоса,
Что не гордая и разбитая.
Я тобой искажаю полосы
На душе, что еще открытая.
Не ищи мой топленый уровень
Под подошвой размытой лужами.
Мне по статусу надо дурой,
Раз еще хоть немного нужен…

Ну что. Присядем на дорожку,
Не провожай, мне нужно в одиночку…
Не забывай кормить почаще кошек,
Раз так уверенно решил поставить точку.
Возможно, я одна искала схожесть
В моем/твоем, разбавленном чужими,
Ведь для нее ты лучшим станешь тоже,
Единственным, наверное, в этом мире…
Она, как я когда-то, завтрак утром,
И на ночь поцелуи в одеяло…
Стабильно – деловая камасутра…
Дай Бог, чтоб ей во всем тебя хватало…

Серым дождем по карнизу спускается осень,
Вечно курю перед сном, плохая привычка.
Вчера смс от тебя со странным вопросом:
«Привет, а что у тебя происходит в личной?»


Перешагну через збытое… наверное… когда-нибудь… возможно…

Душа на последнем дыхании просится в небо…
А небо разбито, на части расколото болью,
Душа никогда не поймет, оттчего Он так сделал…
Она очень рвется… ей трудно, но надо на волю…

Ее б наизнанку, отчистить да вставить обратно…
Подштопать все дыры, да ниток боюсь не хватит.
Попытки все тщетны, а действия безрезультатны,
И ей ничего не осталось… кроме, как плакать…

Душа одинока, душе не найти покоя…
Вся в трещинах серых, вся в синяках и подтеках…
Ей бы разозлиться, и снять с себя эти побои…
И чтоб для Него все случилось пожизненным сроком.

Но вот незадача, душа… ведь она благородна,
И зла не желает на свети совсем никому…
Она не умеет включать, когда надо гордость,
Она никогда не сделает больно Ему…

Осколочный синдром в прокуренной квартире,
Я пробую на вкус развратное молчанье,
Ты бросил, я еще…
Руины свежей пыли
На памяти ложаться обычным расстояньем.

По окнам отпечатки частей противоречий
Где сердце, где душа… где влажные ладошки…
Ты бросил, я еще…
Так помню твои плечи.
Стирая грань с мечтой на глянцевой обложке.

Срывая балахон, сознанье оголяю…
Использовать мотив – слепую показуху…
Ты бросил, я еще…
Больное разрывает.
Сказать «Не уходи»… мне не хватило духу.

Неоправданный риск возвращаться к тебе ежедневно.
Эта слабость – безмолвие сна и родное плечо…
Твои вечно уставший взгляд и плохие манеры,
Это страсть, от которой так трепетно и горячо.
Это боль, искушение, яд… Это слишком не ново!
За движением тел только тени рассмотрят мечту…
Каждый миг, каждый вздох… и мое одинокое слово
Еле слышное… вобщем оно, как всегда, в пустоту…
Отступать нету сил, мне так нужно сейчас раствориться,
Шум в ушах, я теряюсь, я просто теряю контроль,
Покурить бы сейчас, а еще лучше сильно напиться…
Чтоб не чувсвтвовать как нарывает на сердце мозоль.
Вспышка ярости, пламя сердец, жгучий страх по запястьям,
Крик, тревога, рассвет для меня никогда не настанет…
Мне осталось мгновенье… так пусть хоть такое, но счастье!
И колючие шрамы в душе… и на долгую память.

##########

Метаться в истерике… бить кулаками о стену…
Я сбилась со счету, считая свои припадки!
Я в этом дерьме (простите) уже по колено!
Я слезы устала размазывать в сотой тетрадке…
Больная/убитая… пепел и дым не спасают,
Вцепилась в себя… не жертвлю, просто так отрываюсь…
Такие надрывы, я знаю, безумно старят…
А мне не сдержаться… я в память зубами вгрызаюсь!
Не держит/не помнит/не станет… пароль под запретом,
Забрызгивать ядом и тут же по ангельски хныкать…
Мы были, но так и не стали счастливыми летом.
А к осени этой… уже никогда не привыкнуть…

На дороге, размытой грязью и талым снегом,
На колючем ветру, что в секунды срывает крыши…
Сквозь колеса идущих машин, пешеходов нервных…
Два огромных и грустных зрачка… и писк еле слышный…

Мягкий черный комок, мнется с лапы на лапу, мяуча,
Потерялся, а может быть выкинут был за порог.
Он, наверное, тоже сечас ждет счастливый случай,
Глядя в лица людей ищет, кто бы понять его смог…

Мир жестокихпрохожих, спешащих в дела и заботы,
Мир бездушных авто, мир холодных и страшных ночей…
И никто не пройдет, не согреет, не спросит: «а кто ты?»
Мягкий черный комок… он сегодня всего лишь ничей…

Я каким-то растрепышом в душу к тебе без причины…
Я плохая, бесспорно, я хуже всех самых плохих…
Как могла я обидеть ТАКОГО святого мужчину?
Как посмела не видеть и даже не слышать других?

Как мне совести только назвать тебя самым любимым?
Самым нужным… мне стыдно, мне с этим так сложно прожить….
Я же знала заранее клин можно только клином…
Только мне не хватало сил о тебе забыть…

Я бессовестно жутко себя до конца отдавала…
Я нахалка, я знаю… прости что так сильно в тебя….
И конечно же я никогда тебя не понимала,
Никогда не жалела… стелилась, безгрешно любя…

Я ведь дрянь, я все помню… Я помню, как верила в сказки…
Вот овца, как мне только не стыдно быть верной всегда…
Ты прости, что я у тебя столько нервов и ласки…
Ты не злись… я во всем виновата бесспорно одна…



... Блин, он ведь знает где можно найти мои стихи, у него даже ЛТ в закладках есть... хотя он никогда не смотрел, и вообще не обращал внимания... Дай Бог, чтоб он это все прочитал!!!...

Больно... очень, но... ТЕРПИМО!!!!

Я стала крепче на три тысячи ночей…
Попробуй – убедись, что не сломаешь…
Ты до сих пор совсем меня не знаешь…
Сегодня ты под статусом «ничей».

Способность успевать менять постельных
Не есть достоинство мужчин, ты в курсе, милый…
Ты обладаешь несерьезной силой…
Тянуть свой марафон еженедельный…

У каждой персональное призванье:
Две «киски», пара «заек», тройка «деток»…
Ты где находишь этих малолеток?
Свое немое Эго истязая…

Потешь себя, побудь немного Богом!
Тебе полезно, только все без тОлку…
У каждой будут личные осколки…
А ты все ниже будешь понемногу…

В итоге пьедестал из грязи едкой,
Не будет ни друзей… ни этих шавок…
Твой мир придет в расширенный упадок,
И одиночество повиснет черной меткой!

Мир тесен, ты же знаешь эту фишку…
За все когда-нибудь приходится платить…
Не проще ли тогда по чести жить?
Хотя по чести – для тебя уж слишком.

Поставлю любимый фильм, потеплее в плед завернусь…
Такая вот осень, друг, такая вот вышла грусть.

На столике чай остыл и много разных конфет…
В окошко каплями дождь. И в доме выключен свет.

У подруги родится сын…и я ей, правда, горжусь…
Грустно, что не у меня… но и это сегодня… пусть…

На подушке зевает кот, он сегодня случайно спит…
Я в руках держу телефон, только тот все равно молчит.

Укрывается город в ночь, искажая свои черты…
Мне не спится лишь оттого, что боюсь, вдруг приснишься ты…

Разбираю одна постель, вспоминаю каждую ночь,
Ощущая родную боль, отгоняю все мысли прочь…

Все обыденно, все пустое. Слишком глупый любимый фильм…
Я устала… я слишком спокойна… Выживать больше нету сил…

Раскроши мое небо, раздай своим преданным сукам,
Все равно по частям мое небо не станет счастливым…
Для меня твой приют стал отвратной, безудержной мукой,
Хоть и с виду казался всегда безупречно-красивым.

Разломай мое сердце на равные части и доли,
Поделись со своим многочисленным фанатизмом…
По частям мое сердце начнет умирать от боли,
В первозданном только смогло бы оно стать искренним.

Разруби мою память, расплескай по отдельным мгновениям…
По частям она все равно умрет для истории…
Да и ты останешься наедине с впечатлением,
Что всю жизнь поступал исключительно лишь по совести…

Разорви мои мысли, по ветру развей уверенно…
Ты же знаешь, какие они у меня сумбурные…
Только вот раз они по частям навсегда расклеены,
Я смогу без проблем давить в себе эти минутные…

Растопчи мои чувства… Ты это отлично умеешь…
Растопчи их на сто миллиардов ненужных частей…
Нелегко тебе будет, зато ты уж точно поверишь,
Как огромна любовь… и как трудно мне было с ней.

1. Мне бы просто крепко уснуть, да так, чтоб надолго….
Чтоб не думать, не слышать, не знать… чтоб немного забыться…
Чтоб болеть перестало… да чтоб затупились осколки.
Только ты обещай мне хотя бы ночами не сниться!
Обещай, что не будешь своими душить смс-ками,
И не надо звонить вечерами, когда будешь пьяный…
Обещай, что оставишь в покое мое наболевшее,
И не станешь, как раньше, с улыбкою звать меня Самой.
Я устала, внутри пустота, а на памяти камнем.
Не хочу вспоминать, КАК ужасно все это закончилось…
Все казалось до боли родным и до ужаса странным,
Все казалось… Всего лишь казалось. Теперь одиночество.

2. За все мои страдания и слезы…
И за мечты, разрушенные смело.
За все что было до, и будет после…
За то, что я с тобой перетерпела.
За боль ТАКУЮ, что тебе не снилась…
За комнату, прокуренную страхом…
За ожиданье, что так долго длилось,
За то, что все так кончилось внезапно.
За срывы, за обиды, за обеты…
За все, что так опасно сносит крышу
За все твои обманы и измены…
За все… Пускай хранит тебя Всевышний.

3. Я Его возносила на пъедестал,
Чтоб Он выше всех, чтобы Богом…
Нимб поярче, и вместо зимы хрусталь…
И получше-ровней дорогу…
Алых крыльев за спину… обшитых золотом,
Выделяя, ведь белое не к лицу…
Да камзол с накрахмаленно-свежим воротом,
И поблажки, как малому сорванцу…

4. Я сегодня напьюсь… Я сегодня для всех потеряюсь!
Я пойду под дождем и не стану скрывать своих слез…
Я не вспомню ту дрожь, что сводила с ума, прикасаясь
К твоим тонким губам. Я не знала, что ты не всерьез…
Я и думать не смела, что ты мной так ловко играешь,
Что жестоким окажется мир по ту сторону нас…
Я надеюсь, что ты никогда-никогда не узнаешь…
Как бывает обидно от сказаных в ярости фраз…
Как болит без конца, как сжимает в надрывах дыханье,
Как не хочется жить, и как трудно бывает понять…
Мне бутылку… две пачки гламура… и смех на прощанье.
Не дай Бог… твоему эту боль на себе испытать…

5. Живи/ радуйся каждому дню без меня,
А я своим бредом лечить буду вечных прохожих…
Я все сквозь себя… я жила обреченно любя,
И это давно уже стало с привычкою схожим.
Мне пару часов, пару месяцев, пару веков…
Уйти в забытье, перестать ощущать боль осколков…
А мне б на чуть-чуть отправиться в мир из снов,
А ты обещай, что не станешь мне сниться долго…

- «Вытри слезы, ну что как маленькая. Ты ведь знала…
Тебе за боль никто не подарит нервы…
Ну что ты в этом гнилом до сих пор искала?!
Забудь и вырви с корнем. Грядут перемены!
Ну что ты, глупая, разве с собой так можно?!
А ну вставай, и хватит курить так много!
Да, трудно поверить… забыть, черт, безумно сложно!
Голову выше и в путь… своею дорогой…»

- Больно… безумно больно… и очень страшно…
Как теперь? Все под корень… сломал… не выдержать!
Нервы глухо… мне так… мне не хочется дальше…
Я, наверное, никогда не сумею выжить!
Отпечатком по шрамам, ранением колотым в душу…
Нету сил, мне никак… я упала, что не подняться.
Я всегда, ты же помнишь… всегда старалась, как лучше…
Я боялась только, что снова придется сломаться!

- «Ты не думай… точнее думай, но, Бог мой, поменьше…
Не спасешь ты себя, вспоминая все от начала…
Да зачем вообще нужна была эта встреча?!
Ты прости, конечно, что я сейчас не смолчала!
Вспоминай, хорошая, как он тебя словами,
Как ударил, как вышвырнул… Что, неужели не хватит?!
Мазохистка ты! Сто раз на одни же грабли…
Ты пойми, он за все… когда-нибудь, да заплатит…»

- Как же так, я была хорошей и очень верной,
Я ни словом ни делом… ни разу… я просто верила…
Я хотела любви, а не боли до сдачи нервов…
Я хотела вернуть надежду… его, наверное,
Так жестоко по струнам… сорвал… мое настоящее,
Не понять никогда и уж точно не поменять.
Я искала в этом болоте подобие счастья…
Столько сил в пустоту… на нуле… что не хочется выживать….

- «Отпусти, дорогая, не плачь… разрывается сердце…
В это трудно, конечно, поверить… но все же придется…
Выпей чаю с медом, тебе не мешает согреться…
Все будет отлично, сама говорила. Сростется.»

- Сростется ли? Господи, что ж я такого сделала?
Раздавлена с силой… с самой огромно-неистовой…
Одно и тоже… то черная, то вдруг белая…
А я ведь просто старалась быть самой искренней…

Ложку меда и чашку чая…
Мне от простуды.
На терпкой соленой боли сосредоточиться.
На сердце поставить штамп:
С ним не буду!
Уж лучше родное и теплое одиночество.


Таких много, такими лечат нарывы…
Такие подставят плечо, и слушают долго.
К ним можно печать: настоящий супер-мужчина.
Но…
Таких не любят. Такими клеют осколки.
С такими дружат, и пьют по субботам водку!
Им доверяют свои настоящие слезы…
Они – всего лишь друзья на потертых фотках,
Такие в принципе не задают вопросов.

Сигарета… еще сигарета…
Вот такое шестое чувство.
А на память кусочек лета,
Тот, что в августе… да напутствие:
Не сойди, не убей, не расстраивайся!
Ты же знаешь, все лучшее сбудется…
Все вперед неизбежно катится…
…
Лишь у нас с тобой… тупо крутится…

Плед, протертый до дыр, я всегда любила в нем греться…
Вспоминай, как кутал меня во время болезни.
Как привыкла к тебе, всей душой и всем своим сердцем,
А теперь отрываю. Вперед, так казать, и с песней!
Не хочу в твоем списке хоть как-то /не значить / значиться,
Спать с тобою два раза в неделю по расписанию…
И пускай мне пока еще мучается и плачется…
Я сама выбирала такое себе наказание.

Терафлю, третья кружка…
Вовсе не помагает.
Мне б уснуть ненадолго… так надо, велела мама.
Я устала любить пустоту. И такое бывает…
А когда-то он был для меня единственно-самым…

Это то, что является самым ярким,
Оно быстро сгорает, но помнится всю оставшуюся…
И по нервам ТАКИМИ истериками-припадками,
И по сердцу ножом на загляденье жаждущих!
Это точно никем никогда… и не забывается,
Треплет душу до самой последней жизнеустойчивой,
Это то, что однажды пускает, а после кусается.
Это то, без чего вовсе жить не хочется!

Спасибо тебе, мой неверный,
За то, что учил страдать,
Спасибо за горе-нервы,
За то, что сумел сломать.
Спасибо за боль и слезы,
Спасибо за пустоту,
За то, что не грел в морозы,
За то, что убил мечту.
Спасибо за униженья,
За то, что не смог услышать.
Спасибо, тебе мой неверный,
За то, что сумела выжить!

А я переломлю стереотипы,
Я зачеркну корявое НЕЛЬЗЯ!
Я стану выше, вылечусь от гриппа…
И с кем-то стану больше, чем друзья!

От распятия до раскаянья,
Упиваясь до ночи гордостью…
Не пускать никого в израненное,
Не смотреть ровно в девять новости,
Улетать беспричинно в прошлое,
Силой мысли… я где-то слышала…
Все надеяться на хорошее,
Умолять о тебе Всевышнего!
По мечтам босыми калечится,
Зашивать, что живого места нет.
Сука, что же оно не лечится!?
Что ж храниться бережно этот бред?!
Ржавым гвоздиком приколочено,
На душе гуашью наколото,
Черной тучей висит одиночество,
Мне от этого слишком холодно.
Наплевать на статус, вернуть себя.
Мне не цель – твое подчинение.
Трудно жить необдуманно и любя,
Все надеяться на везение…
Что потом, на какой теперь сойти?
Я все ближе до сумасшествия…
Понимая, что нам не по пути…
Забираю с собой последствия.
На обманах не выжить, не обрести,
И не стерпиться, если любиться…
Мне сказать бы открыто, ну что ж, лети…
Но боюсь, а вдруг это сбудется….

Промозглые улицы оттиск в душе оставят,
Такая вот грань между летом и этой неживостью.
И листья промокшие, черт, в каблуках застревают…
Как ты в моем сердце безжалостно-искренней лживостью.

На сером по контуру птицы туда, где нет холода.
Узор по стеклу боди-артом зачем-то запомнится,
В причинно-больном упиваясь до ночи без повода,
А на ночь к тебе бы, но, Господи, что же так колется?!

Мне небо твое в грязных лужах с ухмылкой размытою,
На счастье оскал, фотошоп свое дело сделает…
А мне бы лекарство, чтоб стать от тебя привитой.
И время, конечно, лечит… Но, Бог мой, как медлит.

Осадками прошлое сквозь пелену туманную…
Мне осень на сдачу твоей зло-немой невлюбленности.
И четным числом я считаю твои обманы,
В моей, до сих пор почему-то продолженной повести.

Ценитель юбок, измеритель взглядом…
Кивая, мысленно винить себя за слабость.
Дрожать всем телом от команды: «рядом»,
Бездомной псине… привалила радость!

Всерьез ему по первому прошению
Газету, тапочки… себя в цветной обертке.
Превозносить такие отношения,
Как шопоголик превозносит шмотки!

Тащиться от нелепой скудной ласки,
На ухо… типо, сладкая… разденься…
Закрыть глаза, и целый миг – как сказка,
Лишь миг, за ним желание повеситься…

Молчи, отстань, забудь, уйди, не трогай…
Надрессирована на все пять баллов с лишним!
Наивный песик снова у порога…
Безмолвного приюта все же ищет.

Я тихо молитвой… опять его имя… навеки…
Глаза, устремленные в небо наполнены слез.
По памяти каждого дня отпускаю моменты,
Пытаясь о прошлом забыть в сотый раз и всерьез.

Сжиматься в комок от бесчувственной прожитой боли,
В надежде на счастье менять в свое сердце замок.
Смиряясь с отравленной жгуче-мешающей долей,
На стены… метаться… в истериках и в потолок.

Срываясь все чаще на тех, кто ни в чем не повинны…
Не сметь по глазам, больше взгляд потупляя в себя,
Смерять по секундно из прошлого наши картины,
И знать, так нельзя, это призрачный яд… так нельзя…

Глотать никотин, задыхаясь от затхлого дыма,
В прокуренной комнате, строить иллюзии века!
…
Кого он хотел… может дочку, а может и сына…
А мне бы кусочек зимы…
… и побольше снега…

От истерики снова в депрессию, так по кругу…
Сто пачек в день и это еще не предел,
Возможно в усиленно-слабом своем прокуренном,
Пройдет, ты же этого очень когда-то хотел….

Ты ждал с нетерпеньем, словами пойдем покурим…
Держи… я брала и жила твоими затяжками…
Нелепая вообщем исотрия, да запутанная.
На несколько лет оказались в одной упряжке.

Совместный балкон, пара пепельниц, слово можно.
Завесою дыма… учились дышать и любить,
Мечтали, а я и подумать не смела, что сможешь
Так резко-внезапно и запросто бросить курить.

Ярко-красного цвета /цвета крови/ рябина
За окном озираясь на несмелых прохожих,
Как маяк освещает мой путь слишком длинный,
И на радость и счастье, совсем не похожий.

Я устало бреду по дороге забытой,
То и дело назад, невпопад возвращаюсь…
Я ищу свое нечто в тумане размытом,
Как и прежде, всего и всегда, опасаясь.

Бесконечных развилок встречаю немало,
Не понять, как идти, чтоб совсем без ошибок,
Половину сама впопыхах разломала,
Остальное тебе довелось без надрыва.

Все легко, все небрежно и как то неважно,
По течению проще, хоть во многом неправильно.
Только прошлое снова на плечи мне ляжет,
И я к той же рябине, как к алому знамени…

Окутав город вуалью ночи,
Мир засыпает, рассыпав звезды…
Мне просто плохо сегодня очень,
Я понимаю, что вместе – поздно.

На ветках листья, остатки лета…
Смущенно песню, своим шуршаньем.
Мне в помощь пятая сигарета,
Воспоминание на прощанье…

Узором капли стекло рисуют,
Не разглядеть, но почти проходит.
Односторонне, мое тоскует,
Хоть утихает на время… вроде.

На грязных улицах снова осень,
И, как обычно, завяли розы…
Мне просто плохо сегодня очень,
Я понимаю, что вместе – поздно…

Мой бред, необосованность идей,
Сплошной иллюзией проходят киноленты.
Среди ста мыслей и ста тысячи людей,
Искать тебя, в тебе искать моменты.

Мой бред, с осанкой призрачного льва…
Моим молитвам внемлет мир уснувший.
Я поднимаюсь, верую в слова…
И снова падаю… неистово споткнувшись…

Мой бред за аккуратностью своей
Скрывает часть тебя в родной оправе.
И красным лаком скусанных ногтей
Я плачу, хоть и плакать я не в праве!

Мой бред, сто слов и тысяча причин,
На жалость для самой себя, для верной…
Он самый терпкий, самый мой среди мужчин,
Он не испытан ни одной известной мерой!

Мой бред, моя усталость на плечах…
В потоках слов теряться ежечасно…
И миг надежды раздувая в прах,
О нем молиться… зная, что напрасно…

Не моё…

Я гляжу на тебя сквозь ночь,
Наподобье глазам планеты…
Расстоянье преодолеть,
Не умею я даже светом.

Ни к щеке его, ни ко лбу
Прикоснуться я не умею.
Проклинаю свою судьбу
И навеки смиряюсь с нею.

Ни хозяйка его, ни раба,
Ни печаль его не отрада…
Не судьба мне с ним, не судьба…
Но другой мне судьбы не надо!


… Отражение… (моё)


Не исковеркать и не поменять,
Идти обратно, путая дорогу.
Я многое хотела бы понять,
Но не могу… не в силах, слава Богу…

Уютно в твоем мире теплой лжи,
В твоей постели, выпачканной грязью…
Я только эхо в призрачной тиши,
А ты – мой самый долгожданный праздник.

И я умею каждый день бросать,
И даже пристрастилась к сигаретам,
Ты знаешь, мне так легче сознавать…
Что долго ТАК уходит наше лето.

Из рваных листьев выберу свои,
Гербарий, думаю, получится отличный…
Необаснованность задавленной любви,
По сути лишь является привычкой.

Нелюбимый коньяк, перспектива на новое видео,
На немое кино, по подобию Чарли Чаплина.
Между нами клубок из запутанных черных нитей,

Кто-то сверху, играя, смешал то, что было правильно.

Теоремы давно уже были не нами доказаны,
Не пытайся судить, переламывать, то что исчерпано.
Мы детали огромного самого сложного пазла,

Кто-то сверху, играя, картинку слегка исковеркал…

Мы герои забытой, никем не изученной повести,
Никогда не умела так искренне анализировать.
Всего несколько дней до… и после… а после по совести.

Кто-то сверху, играя, страницы случайно выбросил.

От судьбы не уйдешь… по судьбе не получится спинами…
Ты же помнишь, какие дороги у нас в России…
Дураки, хоть когда-то и были друг другом любимые,

Кто-то сверху, играя, решил… лучше быть чужими…

А мне бы стать ненадолго тенью,
Чтоб по карнизам летать незаметно,
Чтоб в полуночном телосплетеньи
Тебя касаться на грани света.

А мне бы стать ненадолго ветром,
Чтоб с облаками на ты, как раньше…
Чтобы свободно до звезд, к планетам…
И чтобы знать, кем мы будем дальше.

А мне бы стать ненадолго небом,
Чтобы бездонным, таким же вечным…
Лишь для тебя неизменно верной
И до безумия бесконечной.

А мне бы стать… мне бы просто рядом,
На всю оставшуюся с тобою…
Но вот тебе это все не надо…
Ты очень счастлив, увы, с другою.

Мне солнце сегодня в окно своими веснушками,
И я в превосходном, пускай на меня не похожем…
А вечером с радостью и, никого не слушая –
Пойду улыбаться на встречу обычным прохожим.

Делюсь своим маленьким счастьем со всеми и с каждым!
Как хочется мне, чтоб сегодня вокруг все смеялось…
И мама задумчиво очень и вкрадчиво скажет:
Какая ты страная, дочка. Я прям растерялась.

А мне все вокруг вдруг покажется чистым и светлым!
Давно я уже не была, ну настолько счастливой!
Наверное, я показалось ему очень смелой,
Отчасти загадочной… и не по-взрослому милой…

Я жду с нетерпеньем, когда прозвенит из кармана
Любимая песня, которая под настроение…
Так хочется, чтоб оказался он самым-самым.
И как осторожно мне в душу крадуться сомнения…

Но я ведь живая! Я тоже умею чувствовать…
Да, не разучилась, представьте, чудо какое!
Он самый… он лишь для меня долгожданным напутствием…
Он – тот, кому хочется крикнуть: мое… родное…

Обезоружена, совсем ослабла… не смогла…
Перебороть в себе желание остаться.
Кто есть я для тебя и кем была?!
Давай не будем памяти касаться…

Моим больным воображеньем мерить стены,
А за окном считать сухие листья.
И представлять измену за изменой…
Ты мной умело, как художник кистью…

Ты снова пальцами до дрожи, до озноба…
А я закрыв глаза опять другая.
Ты все еще считаешь, что мы оба,
А я… я глупо, словно в наказанье.

А после на пол дня закрыться в ванной,
Пытаясь оттереть себя от грязи.
Ты сново победил, я снова слабой…
И снова запятая в том рассказе…

Показала подруге его фото… сказала… «так одно лицо с твоим прошлым…»
… а я то думала, что же мне в нем так понравилось…

Полночная немая переписка…
От слова к слову… и уже родные.
Он ласково-смущенное: «Ириска…»
А мне на сердце раны ножевые.

Всерьез мечтает он о нашей встрече,
Расписывает как и что мы делать…
Но только мне от этого не легче.
В хорошее я разучилась верить.

Часами я смотрю на его фото…
И даже написала очень искренне
«Ты так напоминаешь мне кого-то…»
Того, кто просто так… моими мыслями…


Сто раз на дню я, сравнивая взглядом.
Об стену бьюсь: плохое от хорошего.
Мое возможно будущее рядом…
Но только, как назло, с обликом прошлого…

Пластмассовый стаканчик, сигарета…
От дыма по щекам дорожки туши.
Вот так сидеть, от бреда и до бреда…
Пытаться вразумить себя… послушай.

Вчера как раньше, а сегодня как вчера,
И так по кругу, то и дело на пит-стопах.
Да, мамочка, ты ТАК былы права…
Что мне не то что стыдно, мне хреново!

А я неуязвима, когда плачу…
Парадоксально кто-то скажет, может быть…
Я так хотела для него хоть что-то значить,
А получалось лишь его любить.

Он – дежавю! Он вечно повторяется…
В моей сумбурной и не очень частой.
А я хотела чистой… не сбывается…
И пахнет лишь поленою пластмассой…

Когда-то белые, когда-то очень сильные…
Те самые, что ты мне подарил.
Блестящие, так нужные мне крылья…
Ты помнишь, как летать меня учил?

Напротив солнца, чтоб глаза слепило!
И против ветра, чтобы устоять…
Ты правильно заметил – просто было,
Но мне тогда так нравилось летать!

Как волосы трепала непогода…
И как терзали сердце холода…
Хватило мне три с половиной года,
Чтоб в небо разучится… навсегда…

Мне краем солнца крылья опалило,
По ветру разлетелся пух… и прах…
Взлетая вверх, я попросту забыла,
Что падая, я буду слышать страх…

Изрядно этой глупостью потрепаны
Висят в шкафу, забыты и чисты…
Немного постирала да подштопала,
Лишь до сих пор пугаюсь… высоты…