Что-то сломалось внутри. И цинизма стало чуть больше.
Что-то ушло. И теперь он как будто умер.
Эта любовь продолжалась на каплю дольше,
Чем я могла представить, чем он подумал.

Это теперь неважно. В эфире полночь.
/Господи, дай мне сил на него не молиться…/
Я больше года курила в обмен на помощь.
Сделай, пожалуйста, Бог, чтобы он не снился.

Что-то внутри упало. Стал голос ниже.
Кто-то как будто резко нажал на тормоз.
Мне блин пять сотен дней всё мечталось: ближе,
Каждую ночь просыпалась, молясь на мОрось.

Что-то как будто встало – и мир сломался.
Волосы стали красными, а не рыжими.
Боже, пожалуйста, сделай, чтоб он улыбался.
Да, и спасибо, что я без него. И выжила.

Он бесподобен, мой придуманный король.
И он не курит. Представляешь, он не курит!
Я так боролась до победного "ноль-ноль",
Чтобы он понял: вот такая не отступит.

Да, не отступит. Но открестится с лихвой.
/Таким же можно дважды в одну воду./
Он улыбнётся: "Я сегодня твой,
До следующей среды, недели, года..."

А там - другие короли. Вот им пиши,
Вот им рисуй в ночи свои портреты.
Потом через неделю - ни души:
Ушли, даже не дав на сигареты.

И вот таким - два мегабайта откровений,
И вот таким - "приди_ко_мне_пожалуйста".
Потом сидишь и просишь искуплений
Или обойму в сердце - "от усталости"...
________________________________
А потом сидеть на окне,
Говорить коту: "Дуралей"
И в холодной ночной тишине
Придумывать королей.

Мне ещё не настолько тебя не жаль,
Мне ещё разбиваться в железной клетке.
Скоро сюда по-новой придёт февраль,
Скоро какой-то новой ты скажешь "детка".

Мне ещё не по теме вот так курить,
Мне уже не по возрасту резать вены.
Жаль, ты не научился так просто быть,
Жаль, что ты будешь кому-то прощать измены.

Мне уже не по силам тебя любить,
Мне ни к лицу бесконечно ломиться в двери.
Было бы слишком глупо тебя простить,
Было бы слишком просто тебе не верить.

Лен, помнишь: «Ты на Пеппи здесь похожа…»?

Такая же смешная и бесцельная,
Такая же до пепла уничтожена,
Такая же как опиум смертельная.

Ло, помнишь: «Ты, малыш, такая светлая…»?

Наверно, все вокруг уже ослепли.
А мне бы для кого-то стать заветною,
Чтоб легче пережить чужие реплики.

Ань, помнишь: «Они нас на жизнь запомнят…»?

Потом на жизнь забудут – и обратно.
А нам чужих ловить в пещере комнат
И врать друзьям: мол, это так приятно…

Май, помнишь: «Мне вчера звонило прошлое…»?

А мне моё ночами в аське пишет.
И вроде бы простое и не пошлое,
А до сих пор не знаю, как он дышит.

Тань, помнишь: «Моя девочка из осени…»?

Я в цвет опавших листьев крашу волосы.
Так странно: никого же ведь не бросили,
А всё равно сидим считаем полосы.

Девчонки, знайте: я люблю стихи.
Читать, писать и прогонять сквозь душу.
Ведь это – наши общие грехи
Для тех и ради тех, кто недослушал…

Посвящается всем моим девочкам: Ло, Гате, Майе, Грешнице. Всем, кого читаю, но лично не знаю: sed non satiata, МАБ, arkarka... Всем вам.


Детка, давай на крышу, давай покурим.
Ты не кричи – услышат. И скажут: «Дуры».
Детка, давай за тех, кто всегда был рядом,
Залпом за них за всех. Разбивай стаканы.

Это всё им на счастье, пусть спят спокойно.
Те, кто клеймил запястья, их недостойны.
С глянцевым розовым будут лежать в постели.
Вытри же, детка, слёзы. Мы их сильнее.

Плюшевый мишка, кофе и Тарантино.
Тропы ведут к Голгофе не без причины.
Нам же намного проще – к другим на встречи,
С ними не спим две ночи и пьём под вечер.

Детка, давай на лестницу – ближе к небу.
Нам бы с тобой повеситься, да всё некогда.
Детка, бери ключи и пойдём покурим.
Детка, кричи. Пусть услышит и скажет: «Дура».

Я по тебе курю в чужих подъездах.
И мне не больно. Это просто так. Привычка.
Я не ищу твой образ в чьих-то песнях.
Мне от тебя осталось пачка спичек

И чьи-то сигареты по карманам.
Такой замут - курить тебя с другими.
Кому-то больно штопать вены рваные,
А мне вот больно отвыкать от его имени.

Плевком размазать каплю никотина -
Финальный мой подарок декабрю.
Для меланхолии есть веская причина:
Я по тебе до одури курю...

Твоя девочка ловко рушит твои устои,
Выбирая себе в мишени всё то, что прочно.
Твоя девочка любит ломать, что сама построит,
Твоя девочка будет потом для кого-то вечной.

Твоя девочка хочет курить до озноба в пальцах.
Её маленький страх – твои плечи в чужих ладонях.
Она очень боится позволить тебе остаться.
Твоя девочка – дура. Да пофигу. Лишь бы понял.

Твоя девочка каждую ночь зажигает свечи –
Так тепло и не страшно. И выдуманность комфорта.
Твоя девочка твёрдо решила, что время лечит:
От неё, от тебя, от запястий и от кого-то.

Твоя девочка точно не выбьет руку цветами,
Будет верить тебе и ни разу не скажет «Гонишь».
Твоя девочка очень понравится твоей маме.
Твоя девочка… Может, когда-нибудь познакомишь.

Тёмный шоколад растаял в пальцах.
Ты - мой личный героин... Такая тема.
Я могла бы в небо рассмеяться
И соврать: не нужен. До предела.

Кто-то неродной уже женился,
Кто-то незнакомый режет вены.
Знаешь, ты недавно мне приснился:
Защищал во сне, решал проблемы.

Знаешь, а он мне сегодня тоже -
Тоже снился, точно так же целовался.
Знаешь, вы наверно с ним похожи -
Бесполезно умолять, чтобы остался.

Шоколад растаял на ладони.
Хочется курить. До боли. Очень.
Хочется, чтоб ты немножко понял:
До сих пор тебя люблю. Заочно.

А вообще-то он есть. Где-то там, в глубине переулков.
И вообще, он остался. Он всё-таки, сука, остался
Перефразами слов и ладонями, полных окурков,
И нелепыми снами, которыми он не сбывался.

А вообще-то он тут. Пять минут на автобусе к центру,
А потом по прямой мимо дома, где свет не горит.
А потом его крылья бестрепетно бросить по ветру,
Чтоб он понял, что всё. И что больше уже не болит.

А вообще-то он здесь. В каждой строчке и в каждом молчании.
В каждом вдохе и выдохе. В каждом движении - здесь.
Он остался за кадром. Обычный, спокойный, случайный.
Его попросту нет у меня. А вообще-то - он есть...

Раскидала спички по комнате,
Убивала воздух угаром.
Смс-ом для всех: "Вы помните -
Он меня оценил. Я - даром."
__________________________
Или подарком - с одеялом и подушкой,
И добровольно босиком по коридору,
И вроде бы не глупые подружки,
А всё туда же: приручи, давай, попробуй.

Ну кто так учит, кто так лечит перебитое?
Она же сильная. И по фигу, что слёзы.
Палила спички в комнате. Забытая.
И параллельно на руке рисует розы.

Она же странная. Ценима за погрешности.
В руке сминает уголочек одеяла.
В её ладонях было столько нежности,
Что всем, кроме него, всегда хватало...
________________________________________
Улыбалась. Поджигала воздух спичками.
/Я же вечная. Кому-то да приснилась/
Я же девочка со странными привычками -
От его улыбки б застрелилась...

Осколки неба по его кровати россыпью.
Такие дарят мир горстями полными,
Такие на окне рисуют осенью,
Обводят контуры дождя кругами ровными.

Осколком ноября рисует имя,
Чужими звёздами в ладони тихо бесится.
Она обычно просыпается с другими,
Неслышно на чужое небо крестится.

Осколком запаха по памяти до дрожи.
Впитала внутрь его живую силу.
Он ей нарисовал цветы на коже,
Он уходил, когда она просила.

Осколком времени по пальцам бродят шрамы,
Он замыкает этот путь в её ладони.
Финалом этой осени без драмы
Останется огонь. Слеза. Их двое.

Мне тоже рисовали на асфальте
Чернилами обугленные крылья,
Я тоже умирала в прошлом марте,
Я тоже посыпала руки пылью.

Они не выросли, обугленные кляксы,
Не прижились в плечах, не по размеру,
Они обламывались резко, рвали мясо,
Заляпав чёрным перепуганную веру.

Чернила с плеч стекали, были липкими,
Под пальцами размазанный рисунок:
Спина прямая, с нарисованными крыльями...
И хлюпающий звук мутил рассудок.

Стряхнула кляксы с плеч. Пора откланяться.
Такие крылья - верх творенья. /Ненавижу/
Кто рисовал мне их? Какая разница,
Если сумел на целый мир стать ближе...

Фантазия начисто стала отсутствовать. Банальные рифмы. Никакого смысла... Впрочем, как всегда)


1.
Срываться в ночь. Такая сука личность...))
Когда-нибудь однажды не повесится.
Он многое отдал за безразличность,
Она всё так же, как тогда, боится лестниц.

2.
Просто страх одиночества в осени вылился чётко.
Слишком холодно ночью. И слишком пустынно на улицах.
Слишком мало чужих ожиданий в чужих остановках.
И до одури много вопросов о том, как целуешься.

Автостопом от осени к осени. Выпало лето
Грязным морем асфальта и ночью последнего счастья.
Весь сентябрь ломала на пальцах свои сигареты,
Выгоняла твой запах по венам из тонких запястий.

Просто страх одиночества стал ощущаться отчётливей.
Просто к осени мало осталось живого и вечного.
Просто я для кота на полмира вдруг стала заботливей.
Просто осенью сходят с ума. И выходят на встречные.

3.
Последний рыжий день. Меняю лестницы.
Очередной мой супербред другим на спины.
Мне кто-то говорил: "Могла б повеситься."
А вместо этого две жизни жду мужчину.

Последний честный кот. Почти не верится.
Два времени в расход. Сумеет/выживет.
Две жизни без него. Какие лестницы?
Два имени вразрез. И небо - выдержит.

1.
Проснуться утром. Выбежать на крышу,
Курить взахлёб на солнечный восход
И слушать, как несмело город дышит,
Надеяться, что кто-нибудь придёт.

2.
Прийти в квартиру. Капуччино и таблетки.
От стресса и от лезвий не спасают.
И не спасли. И шрамы словно метки
От пальцев до локтей. Перерывают.

Рисунки давят руки и предплечья.
Их набивали наживую, незажившую.
Врала друзьям и маме: время лечит.
А про себя бесилась: я - и бывшая!

Кефир вчерашний. По хер. Вылью Цезарю.
Собака-друг. Увидел взгляд и понял.
Вот интересно, а он помнит, как я резалась?
Наверно помнит, кровь же слизывал с ладоней.

3.
Два йогурта и чай. "Ходячий замок".
И два часа молчания в упор.
И Цезарь возле кресла лижет лапку,
Ведёт со мной беззвучный разговор.

"Ты точно веришь в сказки, дорогая?"
Я взглядом на запястья - моя вера.
"Я заигралась, Цезарь. Я не знаю..."
И пальцами на шрам. Какого хера?..

Собака-друг. В глаза посмотрит честно.
Он знает/помнит вкус моих запястий.
Он спас меня от боли. Интересно,
Он верит в то, что я достойна счастья?..

4.
День закончился БАДом от стресса
И усталостью в плюшевых лапах.
Сторож-пёс. Неживая принцесса.
И знакомый до боли запах...

Сентябрь сдох на краешке карниза
По телефонным проводам чужими кольцами.
Тогда ещё казалось – просто шиза,
Пока не стала всех подряд называть «солнцами».

А он сгорал в осенних листьях безразлично,
И безразлично тлели вены под окурком.
И я срывалась в осень. Мегаистерична.
Ведь без него – «уроды и придурки».

А без меня – тупые девочки «под глянец».
/В охапку листья собирают и целуются/
Сентябрь утекает через пальцы,
И мы по одному идём на улицу.

И я сдыхала там, на краешке карниза
С осенней дозировкой шоколада.
Теперь я точно знаю: это шиза.
/В чужих ладонях стану лучшим адом…/

В финале было небо на ладонях
И тонкие следы тепла на коже,
Обрывком его имя в телефоне
И вслух, не вызывая больше дрожи.

Ночами обживала подоконник,
Пытаясь удержать хотя бы тень.
Срывала шрамы с вен так монотонно,
Цеплялась пальцами за наш последний день

И убивала, убивала одиночество
Бессмысленным метанием по городу.
В кармане грела руки. Как же хочется,
Чтоб кто-то хоть бы раз сберёг от холода.

В финале было небо под ногами
И приговор – до осени не сбыться.
Держась за прошлое холодными руками,
Я не люблю. Он продолжает сниться.

Не плачь, смешная девочка, не смей!
Когда-то тоже перепутаешь маршруты.
Сейчас они смеются. Ты – болей.
Потом когда-нибудь окажешься кому-то

Не нужной, но такой чертовски главной,
Чтоб так же каждый вечер по друзьям.
А им – звонить. «Малыш, ты как?» - «Нормально, мам.»
А не смотреть, как молча рушилась семья.

Остатком её праха по ладоням.
Посмела допустить развала мира.
Никто не поддержал. Никто не понял.
И девять месяцев прожить в чужой квартире.

Как гибнет сокровенное? Болезненно.
Не дай вам Бог такое испытать,
Когда оцениваешь поминутно лезвия
И держишься, не в силах удержать

Тяжёлый пепел прошлого на коже.
Они такие же как ты. Чуть-чуть попроще.
Они тебя не поняли. Им тоже
Твои эмоции неинтересны в общем.
*****************************
Не искать чужих постелей,
Наколоть татуировку,
Пережить эту неделю,
Не проехать остановку.

Вернулась в осень. Вроде виделись недавно.
Теперь опять до марта ждать причины.
Мы вроде бы уже смирились с главным:
Нам остаётся навсегда смотреть им в спины.

Вернулась осень. И в отместку плачет небо,
И снова шоколад отдельным ядом,
И снова сомневаться: было-не было,
И осознать, что не смогла остаться рядом.

Вернуться в осень. Ждать апреля как спасения.
Я снова в чёрном. Сумасшествие сезонное.
Мне только бы дожить до воскресения,
Я не хочу остаться беспризорною.

И снова осень. Вот она, цикличность ада, -
Рисует шрамы. Раз, два, три... Короче, восемь.
Вернулось моё время шоколада.
Вернулась пустота. Вернулась осень...

Эта девочка точно сдвинутая по пунктам.
Да, такие редко живут и не выживают.
Если хочешь - распишет судьбу тебе по минутам
И устало пожмёт плечами: "Ничё, бывает".

Эта девочка точно любить не умеет, дура.
Она смотрит на звёзды ночью и много курит.
Реагирует резко, почти до температуры,
Если видит, что кто-то к кому-то её ревнует.

Эта девочка верит гадалкам и всяким сказкам
Про красавиц про спящих и про "в принцессы из грязи".
Эта девочка так прирастает к циничным маскам,
Что ей льстит обращение "эй, королева мразей!"

Эта девочка прочно влюбляется в остановки
И рисует картины прошлого безразлично.
Эта девочка штампом на вены - татуировки.
Эта девочка... Вполовину не так цинична.

А потом – перерезанно, тихо, надрывно: «Солнце…»
Посвящала стихи. Прибавляла страданий разуму.
Он потом по ночам вспоминал, как она смеётся.
А она просыпалась с другими, твоя зараза.

А потом – одиночество. Дымное, шоколадное.
Она травит себя пачкой «Бонда» и сладким «Баунти».
Он читает её стихи, выделяет главное.
А она – так, заочно, для вида – уже в нокауте.

А потом он встречает случайных в ёё подъезде,
Смотрит прямо в глаза и даёт прикурить, если спросят.
А она – мягкой кошкой к ногам, убеждает: вместе.
Добавляет в колени, что больше его не бросит.

А потом – неосознанно, резко, до боли: «Солнце…»
Пишет плановый бред чёрным маркером прямо на коже.
Он всегда по ночам вспоминал, как она смеётся.
Он смотрел ей в глаза. Он не знал: она любит тоже…

Подоконник. Два часа ломала лезвия -
Вырезала имена из вен/из памяти.
Сигаретами по небу. Бесполезная.
Эта жизнь не в тему. Чёртово реалити.

Подоконник. Два часа глазами в небо,
Два часа мечты водить по улицам.
Знаешь, я купила себе кеды.
Знаешь, я не знаю, как целуешься.

Подоконник. Центр мира с видом в прошлое.
Запах ветра, вкус дождя и звуки ночи.
Знаешь, я могла бы быть хорошею.
Знаешь, я когда-то тебя очень...

Подоконник. Замерзают только пальцы.
Отогреть бы сигаретами хорошими.
Знаешь, я решила не спасаться.
Это целая история - из прошлого.
Подоконник...

Не в меня твой выстрел. Но всё-таки было больно.
Не в тебя я верила. Но всё равно не сбылся.
Город держит свои ладони на моём горле.
Город смыли дожди. Только жалко, что ты не смылся.

Не тебе стихи. Строчки - да. А стихи уродам,
Что оставили след в душе и цветы на коже.
Не ко мне твои перебежки по переходам
И не мне будешь говорить, на кого похожа.

Не в меня твой выстрел. Не та мишень. Не сломало.
Не тебе согревать ладони в колючий холод.
Город смыли дожди. Я когда-то тебя смывала.
Не в тебя мой выстрел. Не в спину. В безликий город...

«Моя девочка слишком юна, чтобы быть циничной» -
Я устало окурком в вену. Не лечит. Похуй.
Твоя девочка пишет стихи, помечает: «Личное»,
Твоя девочка раньше спала с наркоманом Тохой.

«Моя девочка ест шоколад, запивает чаем» -
Ты же знаешь, какие нервы тогда накрыли.
Твоей девочке проще соврать, что она скучает.
Твоя девочка знает, кого и когда любили.

«Моя девочка любит ночь и сидит на крыше» -
Она просто боится уснуть и проснуться с чужими.
Твоя девочка любит выпить, читая Ницше.
Твоя девочка в курсе: ты носишь ДРУГОЕ имя.

«Моя девочка любит плюшевых медвежаток» -
Она просто не плачет ночами в свою подушку.
Твоя девочка в мире, который ужасно шаток.
Твоей девочке проще в объятиях греть игрушку.

«Моя девочка смотрит устало и много курит» -
Не пытайся понять меня. Слишком уж много было.
Твоя девочка выбрала ад, потому что любит/
Твоя девочка. Клейма считает. Она любила.

Подойти к подоконнику. Вниз до земли три пролёта.
Пальцем неба коснуться - шершавая синяя твердь.
Так смешно - это лето схоронено мной для кого-то,
Так смешно - для кого-то готова была умереть.

Подойти к монитору. ЗапЫленный центр вселенной
В окружении книжек и кружек холодного чая.
Молча слушаю ночь. Её запах какой-то весенний.
Так смешно было верить, что я по кому-то скучаю.

Подойти к подоконнику. Ночь заграбастать в ладони.
Слишком сильная личность. И слишком тяжёлое небо.
Так смешно было верить, в надежде, что он что-то понял.
Так смешно было жечь имена. Проще правды - нас не было...

Это - честно. До зимы сдыхать за осень.
Это - быстро. Ставить крест на своём прошлом.
Это клейма. Посмотри, их ровно восемь.
Это - мало. Всё, что помню о хорошем.

Это осень. Всё равно сгорает лето.
Этот месяц уже мало что решает.
Это жизнь длиной в четыре сигареты.
Эта лестница на небо не спасает.

Это утро: с подоконником и мишкой.
Это сон в слезах и вечер с кружкой чая.
Это чья-то переписка с тем мальчишкой,
По которому я до сих пор скучаю.

Нарисуй меня красками осени:
Дождевыми слезинками тонкими
И свинцовыми тучами с проседью,
И снежинками инея звонкими.

Нарисуй меня рыжими красками
Павших листьев в аллеях города,
Нарисуй меня с разными масками –
То цинизма, то зимнего холода.

Нарисуй меня цветом соломы,
Ярким пламенем красным огня
И холодным сентябрьским стоном.
Нарисуй этим цветом меня.

Нарисуй меня красками осени
На холодных слезинках дождя,
Нарисуй меня тучами с проседью,
Нарисуй меня цветом огня…

Давно надо было написать об этом... Вот сейчас когда все снова вернулось, нет просто сил держать все в себе..

Я могла бы выбрать другую боль,
Я могла бы просто остаться там,
Я могла бы выиграть один-ноль,
Кулаком в подушку: «ну где ты, мам?»

Я могла бы просто писать стихи
Про развод родителей по ночам,
Я могла бы выбрать себе грехи
И водить ладонями по свечам.

Я могла бы просто не умирать.
За полгода выгорела дотла.
Каждый вечер с кошкой ложиться спать…
И итоги жизни: я не смогла…

Не смогла бы выбрать другую боль.
Не смогли бы выдержать провода.
Я когда-то выйграла один-ноль.
Проиграла сейчас. Скажешь, навсегда?

1.
Я знаю: он молчит. Так бесит, сссука…
Сидеть на подоконнике ночами.
Я сдерживаюсь, чтоб не резать руки.
Ещё хоть раз ладонью по плечам бы…

Я знаю: он с другой. Какого хрена…
Какого хрена продолжает сниться?
Какого чёрта я смотрю на вены?
Какого хрена думаю разбиться?

Я знаю: не придёт. И не напишет.
Случайной встречи не получится за лето.
Так бесит: ОНА ЗНАЕТ, КАК ОН ДЫШИТ!
Так бесит: даже нету сигареты…

2.
Я как-то крылья пылью штукатурила,
В надежде, что такие – не сломаются.
Ошиблась. А когда глаза зажмурила,
То поняла: желанья не сбываются.

Но как-то вроде силы оставались
И на разгон, и на разбег, и на падение.
И стоны ветра эхом раздавались
В ушах. Блин, моё хреново стремление

К недосягаемому ради интереса.
Наверное, тогда всё и случилось.
Он улыбался, называл принцессой.
/Вот только где корона, ваша милость?../

А там же, где и крылья – под подошвой,
В пыли полузабывшегося имени.
Год. Уже ровно год прошёл, хороший,
А ничего не получилось. /Как убил меня./

И отвечать подругам монотонно так,
И засыпать, когда уже светлеет небо.
Это вторая ночь на подоконнике.

/Блин, лучше бы его и вовсе не было…/

Давай смотри: сплетенье рук чужих на шее,
Его спина и плечи тихо плавятся.
Давай смотри: она им искренне болеет,
Он будет ей шептать "моя красавица".

Давай смотри: она берёт его за руку.
- Не надо, нет, ему не нравится, не трогай... -
Хватаешь стены пальцами. Вот сссука!
И вы расходитесь на разные дороги.

Давай смотри: она писала ему розовым.
- Блин, ей пятнадцать лет, как раз по возрасту! -
Ты в этом мае сердце заморозила,
А он разбил... Да нет, не понял попросту.

Давай смотри: он будет спать в чужих объятиях,
Он смоет с своих плеч твои касания.
Вы распрощались хуже, чем приятели.
Война войной. Любовь по расписанию.

так противно осознавать, что она будет касаться пальцами его плеч вместо меня

И не соврать. И мечутся глаза.
И по чужим карманам прятать руки.
И не уйти. Но помнить: он сказал,
Что, кажется, влюбляется от скуки.

И не искать. Не верить. И не ждать.
Писать на неотправленных конвертах:
"Тебе не хватит сил меня понять..."
И слушать по ночам, как воют ветры.

И мне не хватит сил его простить
И даже просто спрятать имя в память.
Когда в последний раз - не отпустить,
Не оттолкнуть, не бросить, не оставить

И не уйти. Не выдержать самой:
Чужие пальцы на его спинУ и плечи.
И взгляд не отвести. Понять: порой
Чужими уходить намного легче.