по к/ф «Мальчик в полосатой пижаме»

Глаза закрываю. Я слушаю мирное время.
Молчащее, освобожденное от рыданий.
Проносят меня через жгучую боль поколений
На тоненьких плечиках серые полосы ткани.
_ _ _

Мальчик был в пижаме полосатой.
Детство за решеткой проведя,
Взгляды он на мир бросал украдкой,
Счастья для себя не находя.

Детство загубили, растоптали,
Бросили под кожаный сапог.
Новый друг его и он не знали
Как вокруг мир горек и жесток.

Новый друг – какое совпаденье! –
Был тому он сыном, про кого
Если говорили, то с презреньем,
Если ждать – не ждали ничего.

Вороньё освенцимских построек –
Помнишь раскаленный, ты, бетон?
Тот бетон захлебывался в крови
Вот таких мальчишек, не ворон.

Вот таких же…они жить хотели,
Просто громко с другом говорить.
«Громко» – точно нервы на пределе –
За такое могут и убить.

Ни за что – забавы ради, скуки,
Торжества звериного на миг…
Кровоточат тоненькие руки,
Кулаком заглатывая крик.

Разделённая решеткой дружба…
Командира сын не мог понять,
Как так – существует в мире служба
По приказу рушить и ломать.

Вот разгул звериного бесстыдства –
За спину повесил автомат
И пошёл, выстреливая в лица
Фразами осколочный снаряд.

За бараком прятались ребята.
За командой «Взрослые – на плац!»
Очередь бежала автомата
И пускались пули в жуткий пляс.

И глаза наивного ребенка –
Вот что они видели тогда:
То, как небо голубело звонко,
То, как мягко падали тела.

Мальчик с другом как же оказались
В хмурой и измученной толпе?
Но тогда они не догадались,
Что погаснет скоро жизни счет.

Хлынул газ седеющим туманом,
Размывая контур тонких скул.
Мальчик вспомнил, как когда-то мама
Песню ему пела, чтоб уснул.

Мальчик вспомнил все, до кромки неба,
До зеленых припусков травы…
Он не знал еще, что до Победы
Оставалось только полвесны.

Друг, ему покрепче руку сжавши,
Замер изумленно и затих…
Он не знал, что сына потерявший
Бегал по плацдарму командир.

Он не знал. А там светило небо,
Зацветали первые цветы…
Вот как – оставалось до Победы
Людям выжить только полвесны.

Под забором. И на свалку -
Заходи на огонек!
Перегнули значит палку
Мой ранимый паренек.
Растоптали.Разорвали
На клочки, на лоскутки.
В чисто поле убежали
Наши кони-рысаки.
Поломали. Сбили напрочь
Шапки. Головы склонили.
Жизнь, конечно, стала ярче.
Кровью стены обагрили.
И, довольные друг другом,
Тело к телу, души врозь.
Разыгралась нынче вьюга,
Закружилось. Завелось.
Чувства стоптанные тапком.
Риск есть дело наживное.
Быть подругой или шавкой -
Я пока влачу второе.
А потом, когда опомнюсь,
Распрямлю пошире плечи.
Эх, хорошая способность
Забывать тебя под вечер.

Так страшно...как боль ни заглатывай стопками
От раны не скроешься - рана болит.
Пульсирует парусом рваным, скомканным,
Свернувшись калачиком на груди.
Все стало безжизненным, опустошающим.
В глаза не смотрели уже сотню лет.
А хочется кем-то...немножко летающим,
Ну пусть не на солнце - хотя бы на свет!
А хочется...и ничего уж не хочется.
По темным углам в эту темную ночь
Наплечным мешком моя память волочится.
Влачиться...но ей уж ничем не помочь.
Тут или спускать поезда под откосы
И в гору на грязных разбитых ногах,
Ну или же крылья...и к звездам... к звездам.
Так страшно...есть чувство сильнее чем страх?
Чем холодом шарф перетянет мне ворот
До стона. До "слова сказать не могу".
А я все никак...о любви на заборах...
И брежу весной, замерзая в снегу.
И жду...зараженная солнечным зноем,
И верю...быть может все обойдется.
А что-то внутри оглушительно воет
И рвется на солнце, и к звездам рвется.


Свидетельство о публикации №11109186395

Согреться бы чем...
Я пустая, как пыльная ваза.
Я снова б хотела любить, но не знаю кого.
Мой ворох проблем
Разлетелся так сказочно сразу.
А я полетела, самой то смешно, на бетон.

Я в жизни любила,
Горела, наверное, слишком.
Игрушка - игрушке ты не укажешь на дверь.
А он говорил мне
Красавица и малышка,
А с ним мы всю жизни читаем разные книжки.
Ты знаешь, что стало с малышкой твоей теперь?

Ты видел бы -
Это ужасное, правда, зрелище.
Пустая, забытая и всю жизнь без друзей.
Все перечитывает, перекладывает твои вещи,
Ждет тебя. Каждый день и вечер
И в феврале загибается без новостей.

Знаешь,
А в нашей стране, когда-то,
С верой иной чужим никогда бы ты не был.
Был бы родным.
Брату моему братом,
Сыном - отцу и внуком - моему деду.

Мне все казалось,
Что пусть не приедешь, ладно,
Но хоть приснишься, будешь любить хоть там...
А ты приснился
Холодным дождевым градом,
И равнодушием падал в меня и падал,
Жар примешивая к чувственным холодам.

Было у нас с тобой
Дней десять, не больше.
А забывала...года четыре жжения.
А сейчас так незабвенно хочется
В утренней дымке после безлунной ночи
На том пляже много часов без движения.

В новом рассвете.
Без грязи, без пошлости.
И никого не встречать, не любить, не трогать.
Может второй раз
Получится быть хорошей.
Не в тебя падать...а просто в холодную воду.

Растерзанная перед автоответчиком.
Слезы пряча,
В трубку ему шептать что-то снова.
А пальцам, быть может, хочется в чай горячий,
А ты все на холод бежишь. На холод.

Она может сломанная.
Бледная.
Ей может повыть собак всех громче.
И пусть все подумают - вот ведь вредная,
В душной бессоннице пусть ворочаются.

Она может любит на юг,
Болеет им,
А сама просит - не пускайте. Не время.
И не может найти утешенья в клевере,
Сдался он ей, ваш этот клевер.

Она может сама себя
Распарывает.
Чтоб не тянуло в запой - читает.
И чай заваривает и заваривает,
И ночью лампы не выключает.

Разбитая. Вроде забыла все.
Вылечилась.
Севером душу греет.
Юг ее горбит - тяжело с непривычки
На фотографии смотреть наклеенные.

Вроде и жизнь у нее
Что надо.
Она не грустит. Нет, скучает малость
По тому детскому лимонаду,
По темноте, что три ночи кряду
Дарила сердцу такую радость.

Она уже вроде опомнилась,
А тут ей надежда...
Глупая, она все еще верит в подруг...
Деньги в копилку складывает и в одежду,
И она сейчас счастлива, как когда-то прежде,
........что едет на юг.

сердце к Кавказу –
как на иголках бабочка.
разные дни, путешествия и отели.
и опустевшее,
как привокзальная наволочка,
топчется скромно разбитое сердце у двери.

где же душа моя?
пламя мое негасимое,
где в животе кольца страха обвили питонами...
каждый свой день
глубже и глубже в трясину я.
вроде бы милая, вроде бы даже скромная.

где же ты жизнь моя?
руки как сталью обитые…
шелк в волосах твоих ноги мне будет подкашивать?
что ты заладил
что выживу - разве я сильная?
впрочем, конечно... об этом уж можно не спрашивать.

сильная. очень
два года уже очень сильная.
невыносимо-ранимая желчь в оболочке.
а он мне там
говорил, что я очень красивая,
что у нас будет семья и желанная дочка.

а заодно и весь мир
покачнется и вспенится…
я так боюсь, что сломаются эти мосты.
сердце к Кавказу.
изменится что... не изменится,
если потом уже рядом будешь не ты?

двери закрой.
заслони, привяжи да покрепче.
это наверно, единственно снимет с иглы.
ну а пока
мне не легче. мне слишком не легче.
мне все еще вспоминаешься именно ты.

В утренней дымке. Не оглянувшись. В зиму.
Плавно. Играючи. Простыни смяв небрежно.
Первый мой опыт. В окно провожать твою спину,
Ласку твою провожать. И любовь, и нежность.

Веками скрыть понимания вздох, бессилие.
Чувствуя каждого нерва слепую пульсацию.
Просто обнять тебя полуразбитыми крыльями,
Просто дышать и быть с тобой в безопасности.

Просто не думать. И стало уже получаться
Не вспоминать, даже прошлого не ворошить.
Счастье и радость...когда в мою дверь постучатся
И переедут с вещами ко мне уже жить...

В утренней дымке. В морозное, иссиня-зимнее
Ты уходил. В безмятежный рассвет за окном
Ты уходил...а я долго жила твоим именем.
И это было спокойно. И очень тепло.

Храм мой …мыслей твоих вороны.
Ты рассказывай. В ночной шелк
То ли молниями, громом ли
Ко мне гость сегодня пришел .

Знал ли что было очень холодно
В ледяной тишине окна,
В синем-синем молчанье города,
Когда тяжестью гнет спина.

Может знал, мне спиной бы к мыслям.
Просто стало с ним так тепло...
Просто что-то вернулось к жизни
За продрогшим насквозь окном.

Свернула с крыши. Легко и дико.
По мелководью. По пульсу боли.
Холодной горечью в венах стихла...
Ты вспомни как нас любило море!
Ты вспомни - про шоколад на пляже,
Про минералку и про заборы.
Никто из нас ничего не скажет
Мы два сообщника. Мы два вора.
Мы темпераменты судеб разных.
Мы верим...только по разным книжкам
Читаем мудрости и рассказы.
А любим...слишком мы любим. Слишком.
Ты вспомни - трудно как каждое слово
Как по глазам читать. По изгибам.
В твоих руках раскаленным оловом
Рвалась душа, пробивая спину.
Так выжгли тропики. Так смыли ливнями...
И как-то...может быть накипело.
На сердце рушилось. От сердца схлынуло.
Я не болела. Нет! Не болела!
Я просто вспомнила. Просто мучилась.
Такое в жизни не часто. Очень.
Такое нежное...такое лучшее...
Так две души расставались ночью.

Вцепиться бы в тебя. Обнять покрепче.
Переплестись с тобой. Телами сплавиться.
Проходит время...ни хрена не легче.
Душа горит...ты можешь с этим справиться?

В клочки слова. Их ветер рвет на полосы.
Я только губы помню твои издали.
Чернее ночи были твои волосы.
Клинком наотмашь ты глазами пристально...

В руках как воск я трепетала. Плавилась.
Как заживо теперь покрыться пеплом.
Я не хочу...я не смогла...не справилась...
Я не хочу забыть то наше лето.

Когда глазам и телу нераздельно
Прос.ы.паться хотелось жарким пламенем.
И простыни спалить в твоей постели,
Чтоб крепче вжаться в тело твое каменное.

Ну как все это выскажешь словами...
Безумие до той черты дошло,
Что воя в голос по песку губами
Где ты ушел.

Шаги невинные, шаги робкие.
Прячь под ресницами любопытство.
Глаза красивые, глаза кроткие -
Ну как в них можно и не влюбиться.

И не заметить, и их обидеть.
Зачем доводишь ее до слез?
Ты слишком многое может видел,
Не только россыпи южных звезд

Оно у каждого, как получится.
Столкнула жизнь на одном паркете.
Она же гибнет, она же мучается.
Заметит кто-нибудь...не заметит...

В глаза заглядывала...с улыбкой робкой,
На плечи руки - как он сегодня?
А он закрылся на ключ в коробке
И мультик смотрит предновогодний.

По разным комнатам, углам по разным -
Он на кровати дымит четвертой,
Она же номер их танцевальный
Все повторяет, сбиваясь со счету.

Беснуется ветер, в окна бьется
И хочется вроде уже согреться.
Она замирает, когда он смеется
Звеняще-искренне, от всего сердца.

Смотри - уже снег пошел! Правда здорово! -
Считает она снежинки на людях.
И он ей отрывисто, глядя в сторону:
Станцуй со мной будто и правда любишь!

Летала в сильных его руках
Шагами невинными так несмело
Улыбкой солнечной на облаках,
Как белая бабочка первого снега.

По ушам они ездят красиво.
И все звезды твои на небе.
Улыбаются только криво,
Только сердце таким не верит.
Ты приехала б ближе к ночи -
Подмигнет он тебе с улыбкой.
"Ну конечно же! Как захочешь!"
Расцветаешь ты маргариткой.
"А давай я тебе про праздник
Расскажу, какой у нас будет,
Полный радужной терпкой страсти..."
И ты думаешь - он меня любит!
И ты думаешь - он тот самый!
Ты о нем...не успев одеться

Перетянешь потуже раны,
Багровеющие на сердце.

Так страшно...как боль ни заглатывай стопками
От раны не скроешься - рана болит.
Пульсирует парусом рваным, скомканным,
Свернувшись калачиком на груди.
Все стало безжизненным, опустошающим.
В глаза не смотрели уже сотню лет.
А хочется кем-то...немножко летающим,
Ну пусть не на солнце - хотя бы на свет!
А хочется...и ничего уж не хочется.
По темным углам в эту темную ночь
Наплечным мешком моя память волочится.
Влачиться...но ей уж ничем не помочь.
Тут или спускать поезда под откосы
И в гору на грязных разбитых ногах,
Ну или же крылья...и к звездам... к звездам.
Так страшно...есть чувство сильнее чем страх?
Чем холодом шарф перетянет мне ворот
До стона. До "слова сказать не могу".
А я все никак...о любви на заборах...
И брежу весной, замерзая в снегу.
И жду...зараженная солнечным зноем,
И верю...быть может все обойдется.
А что-то внутри оглушительно воет
И рвется на солнце, и к звездам рвется.

Под забором. И на свалку -
Заходи на огонек!
Перегнули значит палку
Мой ранимый паренек.
Растоптали.Разорвали
На клочки, на лоскутки.
В чисто поле убежали
Наши кони-рысаки.
Поломали. Сбили напрочь
Шапки. Головы склонили.
Жизнь, конечно, стала ярче.
Кровью стены обагрили.
И, довольные друг другом,
Тело к телу, души врозь.
Разыгралась нынче вьюга,
Закружилось. Завелось.
Чувства стоптанные тапком.
Риск есть дело наживное.
Быть подругой или шавкой -
Я пока влачу второе.
А потом, когда опомнюсь,
Распрямлю пошире плечи.
Эх, хорошая способность
Забывать тебя под вечер.

Грустно небу, небу пусто.
Это люди, это чувства
Разбежались по углам.
Уже скоро три недели
Как нам чувства надоели,
И движенья, и слова.

Это двадцать дней без страха
Не...любовь...душа не птаха,
Не посадишь под замок.
Улетел и не вернулся,
Уходя не оглянулся
Самый странный мой дружок.

Так похож на всех что были.
Кто ответит - мы любили?
Или ветер в голове?
Как в снежки игрались словом...
Я люблю - ну что такого? -
Ты потом ответишь мне.

Поиграли. Ну и будет.
Мы не звери же, а люди.
Проще! Проще надо быть...
Только стоила та сказка
Что сейчас опять без ласки?...
Только стоило любить...?

Друзья - не друзья,
А вповалку на койку вместе.
Сплошное нельзя
В каждом слове, порыве, жесте.
Одно одиночество
Вечером чашку греет.
А сердцу так хочется,
Чтоб его кто-нибудь склеил.

Ты для себя все решил.
Все достаточно просто.
После постели,
Конечно, всего лишь друзья...
А этот мир
И крупнее видывал звезды.
После такого простого
"А кто тебе я...?"

Мальчики не любят, когда за ними бегают.
Они принципиальные. Они привередливые.
Они циничные. Они охотники.
Они свою ненависть над тобой зонтиком.

Характеры мягкие. Характеры склочные.
Все чувства за вечер в трубу водосточную.
Желают безумно. Страдают безмеренно
А будут с тобой или нет не уверены.

Они не прощают улыбок другу,
А сами тебя по кругу, по кругу...
От них приползешь и без сил калачиком...
И это наши любимые мальчики.

Вспомни как было нам хорошо,
Вспомни солнце среди листвы.
Как неуверенность в порошок,
Когда улыбался ты.

Как под дождем под зонтом одним
Мокли и пили ром.
Глаз твоих свет был золотым
Радужным янтарем.

Как по воде на босых ногах,
Сплетая телами нить.
Как мы грезили об островах,
Где так уютно жить.

Где так привычно быть молодым
И огнем полыхать...
Ведь человеку, который любим,
Намного легче вставать.

Ведь человеку, сбитому с ног,
Главнее запомнить будет
Что он не брошен, не одинок,
Что его ждут и любят.

в мозгах одно твое имя бьется.
живется или уже не живется?
малышка, дышится или не дышится?
ты помнишь с крыши нельзя. с крыши.
в мозгах одно твое имя плавится.
на героин подсела красавица.
на героин твоего тела
я так хотела тебя. так хотела!
в мозгах безумие белым-белое.
я неудачливая, несмелая,
мне страшно жутко других не хочется.
к твоему дому метаться ночью.
украдкой взглядом по окнам - с кем ты?
ломая пальцы как сигареты.
по твоим улицам пробираться -
горло как сдавливают пальцами.
каждой маршрутке боли отвесить.
руки повисшие словно плети...
а при встрече другому на шею -
вот посмотри, как я не болею.

Когда-то у нас началась игра
Волнительная и наивная.
Открыли сердца четырем ветрам,
И было так трудно дождаться утра,
К стене прижимаясь спинами.

Когда-то у нас любовь началась.
Обычная. Впрочем сказочная.
И в сердце светила, жила весна!
А ты все шутил, что я сильно пьяна
И хрупкая, словно вазочка.

Когда-то могла тебе позвонить,
Прощаясь счастья желая.
Ты все говорил: "нельзя столько пить"!
Всего-то хотелось любить. Любить!
Пожаром, огнем пылая!

Когда-то мы могли танцевать,
Зависть в воздухе чувствуя.
Еще могла тебя обнимать,
А ты обещал мне не забывать
И долго молчал в напутствие...

Сегодня так долго смотрела в окно,
Глаза твои вспоминая.
Ты скажешь потом: "я шутил про вино,
Я скоро приеду и сходим в кино!
Я помню. Не забываю!"

Сегодня дожди на щеках и ресницах.
Не сдерживаюсь. Бывает.
И этой весной не спится, не спится.
Я снова устала от фальши на лицах.
Мне снова тебя не хватает.

Когда-то любовь началась. Весной.
Сейчас она стала жизнью.
Ты стал самый искренний и родной.
И снова за серой немой стеной
Счастье как солнце брызнет!

"Я первым же поездом - мне говорит -
Домчусь быстрее, чем ветер"!
И сердце пылает, живет, горит
В этой хмельной весенней любви,
Самой верной на свете!

Поиграем с тобой,
Поиграем в любовь,
Ты еще один будешь из тех,
Кто потом
С наслаждением пьет мою кровь
Под оглушающий смех.

Или не поиграем
А так, по душам,
Просто поговорить...
Все мои правила -
Меньше ста грамм
Пить. И совсем не курить.

Или не правила.
Лезвием в мозг
Все твое равнодушие.
Кто бы поправил
Сломанный мост,
Сломанную мою душу.

Или не душу.
Или стихи -
Черные. Белые. Красные.
Близко живем.
А так далеки.
А такие мы разные.

Или не разные...
Просто порой
Друг друга мы забываем.
Это ведь дружба.
Милый...родной...
Давай поиграем.

Падать в снег. На лицо. На ладони.
Поникнуть. Разбиться.
Это все настоящее мое тонет
И то, что мне снится.
То, что было тогда,
И на этом свете не будет.
Как мечта про юга
И про мальчика, что меня любит.

Падать в красную тьму,
Там где поры затянет ознобом.
И смотреть на луну
Над пугающим душу простором.
Где ни гор, ни каньонов,
Ни жарких твоих поцелуев.
Ты на море соленом
Наверное встретишь другую

В том же море из соли
Я так же другого встречу.
Где любовь моя тонет,
Дождем проливаясь на плечи,
Где мечты подожгло
В один миг солнце южное,
Где под серым дождем
Мы становимся вмиг ненужными.

Падать в лунные ночи. Назад.
В невозможное прошлое.
Вспоминая глаза
Дорогие твои. Хорошие.
И, сжимая в кулак
Десять дней в израненной памяти,
Понимать, что никак
Ничего уже не исправить.

Таких клянут. Но оставить не могут.
Таких по чуть-чуть принимать. Понемногу.
Таких не глотают жадно, взахлеб,
Такой растечется по жизни как мед.

Таких не бросают. Они тебя сами.
Ты их не пробьешь своими слезами.
С такими ты капли от нервов под вечер
И воешь. И воешь надеясь на встречу.

Таким восхищение. И дорога открыта.
Такими ты сломана. И позабыта.
Такие собой не делятся. А тобой будут...
А самое горькое - такие не любят.

Он ночь моя темная, южное тело горячее.
Память разломана о барельеф настоящего.
Мне бы тебя навсегда вернуть, на минуту бы,
Слиться с тобой, тело к телу, кровными путами.

Мне бы тебя сейчас жаром на губы сажею.
Глаз твоих горечь потери бы сплавила заживо.
Рук твоих боль в каждой клеточке тела ютить,
Жаждать тебя. Всем тобою дышать и жить.

Как на руках нес на звездное море ночью.
Я тебя так хочу - даже ты так не хочешь.
Дикость твоя паразитом засела в венах.
Я так хочу...чтоб с Кавказа он был - мой первый...

Первый в душе - он и был тобой на Кавказе
Тело крошил мое - в пыль так крошат алмазы.
Кто же еще меня так под небо самое...
Страстность моя на ветру полыхает ранами.

Ближе б к тебе. К солнцу чистому. К небу южному.
Бросить, оставить, на части разбить ненужное.
В пламя упасть кавказское вниз головой.
Я умираю от страсти в счастье с тобою.

Я так больна, что жжется невыносимо!
Сколько же эта разлука в нас подкосила.
Как по углям - я по памяти на носочках,
Где я еще другая, где непорочная.

Где обескровлены щеки и взгляд соленый...
Вечер мой первый южный. Босой. Опьяненный.
Лоскутом белым мне ты...прижиматься в танце,
Если бы только посметь попросить остаться.

Где же ты нравственность? Покрылась багровыми пятнами.
Ноги от страсти подкашивались словно ватные.
Как я гордилась! Полоски твои на шее
Я не сменила б на ниточки ожерелья.

Руки твои в фотокарточках греют память.
Красный сполох, где ключицы, уже истает.
Верни все назад - ничего никогда б не исправила.
Все было отлично. Все было предельно правильно.

Моя любовь была огненно-красного цвета.
Огонь нашей страсти бы влегкую выжег планеты.
Он плавил бы воздух сжигая легкие,
Дробил наши крики о камень лодками.
Мы были с тобой в эпицентре безумия,
Ты тело так жарко палил поцелуями,
Срывал все холодное ненастоящее.
Такое все сладкое было, горячее.

И по бездонному, по безлюдному
Слоняться городу. По снам. По людям.
И мимо факелов, мимо искорок
Искать несбывшееся, немыслимое.
Искать по рекам в зеленых зарослях.
Порывом ветра порвать все парусы,
Ловить мгновения чужих взглядов,
Как на цепи сидеть под звездопадом.

Не надо более. Не нужно ближе.
Ты поцелуями жег все ниже.
Все грубо. Нравственно не заботясь
Так пил меня - вспомню и всю колотит!
Впивался пламенем, горелым воздухом,
Прожег мне легкие под южными звездами.
От страсти хрипла я в дневном свете
Самой счастливой на всей планете,
Самой доверчиво-обескровленной
Гореть в ладонях твоего дома.

А возвращаясь с южной дороги
Под кожей прячу твои ожоги.

сердце сплошная рана
пульсом часы пробило
я ведь уже умирала
я ведь уже любила.
я ведь прошла когда-то
пару полосок до моря
я полюбила закаты,
когда умирала с тобою.
порваны все рубашки
губы твои без крови
а мне тогда было страшно,
что под ногами лишь море.
веки скрывали пламя,
ток пропуская под кожу.
ты так небрежно ранил
всю мою осторожность.
как равнодушное олово
нас растопило рассветом,
каждое твое слово
резало крылья ветром.
взглядом всю жизнь пробило.
пламя твое когда-то.
когда я тебя любила
я умирала в закатах.

в мозгах одно твое имя бьется.
живется или уже не живется?
малышка, дышится или не дышится?
ты помнишь с крыши нельзя. с крыши.
в мозгах одно твое имя плавится.
на героин подсела красавица.
на героин твоего тела
я так хотела тебя. так хотела!
в мозгах безумие белым-белое.
я неудачливая, несмелая,
мне страшно жутко других не хочется.
к твоему дому метаться ночью.
украдкой взглядом по окнам - с кем ты?
ломая пальцы как сигареты.
по твоим улицам пробираться -
горло как сдавливают пальцами.
каждой маршрутке боли отвесить.
руки повисшие словно плети...
а при встрече другому на шею -
вот посмотри, как я не болею.

Вместо толпы - свечи и ритмы дождя.
Все в этом мире случайно. Хотелось бы верить,
Что не отбросит злой рок свою тень на меня.
Не отвернется судьба, не закроются двери.
Вместо грозы небосвод рассекают слова.
Вместо потерь добела раскаленное "здравствуй".
Все так реально. И жизнь - это тоже глава,
Снова манит и мне просто нет сил оторваться.
Сколько дорог, и на каждой ты - кто-то иной.
Рвутся слова, выпуская желание встречи.
Пусть! Я же вижу, что ты не чужой!
Пусть! Я не брошу в толпу этот вечер!

Незаметно над городом стелется ночь,
Темноты водопады над крышей небес.
Ну, еще пять минут – может, стоит помочь,
Ты же знаешь - на свете не много чудес.
Растекается дым обреченных потерь,
Паутинками треснуло зеркало льда.
Если можешь - беги, если хочешь - не верь,
Недосказанность током бежит к проводам.
Разорвав на кусочки дыхание звезд,
Мы скрываем лицо от суда темноты.
Если честен твой взгляд и слова все всерьез,
Напиши приговор эхом талой воды.
Предрассветным лучом рассекай небосвод,
На тропинки истертых невежеством лет.
Если можешь - дыши, хуже - наоборот,
Когда воздух не гнется под тяжестью бед.
Не скрывается боль под причудой идей,
Только звездная пыль отражает мираж.
Если б только сказать - ни о чем не жалей,
Если б только поверил наш жизненный страж.
Расплескав свою боль по углам тишины,
Под горячим огнем ледяного дождя.
Завиваясь струной безмятежной воды
Многоликой толпы избежать. И не зря.

Мое имя Лора…просто Лора. Зачем тебе моя фамилия? Много она расскажет?
Я могу рассказать тебе больше, поверь.
Я расскажу тебе чувства, все остальное – красивая обертка.

Как же сложно начинать…
В голове пусто, даже слишком....а перед глазами только и мелькают картинки - лезвие, кровь, слезы...Стоп.

Какие глупые мысли, что со мной происходит? Мне ведь всего 15 лет, вся жизнь впереди, а я что? Ничего ...
читать целиком »