Всего лишь полчаса
Всего лишь в марте.
Всегда глаза в глаза
В лихом азарте.
Всего лишь полчаса
И снова мимо.
Зеленые глаза
И мой, любимый.
Всего лишь прожила
Чужое горе.
И я...я не была
В ту ночь с тобою.
Всего лишь прожила
Чужое время,
Порочно возжелав
Твоей постели.
Зеленые, как мир
Людских сомнений.
И кто-то на Памир,
А кто-то в Вене.
А мы по облакам
И без страховки.
Ободранным рукам
Нужна сноровка.
Всего лишь в полчаса
Вместить столетья.
Зеленые глаза
Во мраке светят.
По разным городам.
По разным судьбам.
Не буду. Не отдам.
Ни мне. Ни людям.
Смотреть через стекло
Навряд ли будем.
Рождается тепло,
Когда мы любим.

Когда-то у нас началась игра
Волнительная и наивная.
Открыли сердца четырем ветрам,
И было так трудно дождаться утра,
К стене прижимаясь спинами.

Когда-то у нас любовь началась.
Обычная. Впрочем сказочная.
И в сердце светила, жила весна!
А ты все шутил, что я сильно пьяна
И хрупкая, словно вазочка.

Когда-то могла тебе позвонить,
Прощаясь счастья желая.
Ты все говорил: "нельзя столько пить"!
Всего-то хотелось любить. Любить!
Пожаром, огнем пылая!

Когда-то мы могли танцевать,
Зависть в воздухе чувствуя.
Еще могла тебя обнимать,
А ты обещал мне не забывать
И долго молчал в напутствие...

Сегодня так долго смотрела в окно,
Глаза твои вспоминая.
Ты скажешь потом: "я шутил про вино,
Я скоро приеду и сходим в кино!
Я помню. Не забываю!"

Сегодня дожди на щеках и ресницах.
Не сдерживаюсь. Бывает.
И этой весной не спится, не спится.
Я снова устала от фальши на лицах.
Мне снова тебя не хватает.

Когда-то любовь началась. Весной.
Сейчас она стала жизнью.
Ты стал самый искренний и родной.
И снова за серой немой стеной
Счастье как солнце брызнет!

"Я первым же поездом - мне говорит -
Домчусь быстрее, чем ветер"!
И сердце пылает, живет, горит
В этой хмельной весенней любви,
Самой верной на свете!

Когда-то у нас началась игра
Волнительная и наивная.
Открыли сердца четырем ветрам,
И было так трудно дождаться утра,
К стене прижимаясь спинами.

Когда-то у нас любовь началась.
Обычная. Впрочем сказочная.
И в сердце светила, жила весна!
А ты все шутил, что я сильно пьяна
И хрупкая, словно вазочка.

Когда-то могла тебе позвонить,
Прощаясь счастья желая.
Ты все говорил: "нельзя столько пить"!
Всего-то хотелось любить. Любить!
Пожаром, огнем пылая!

Когда-то мы могли танцевать,
Зависть в воздухе чувствуя.
Еще могла тебя обнимать,
А ты обещал мне не забывать
И долго молчал в напутствие...

Сегодня так долго смотрела в окно,
Глаза твои вспоминая.
Ты скажешь потом: "я шутил про вино,
Я скоро приеду и сходим в кино!
Я помню. Не забываю!"

Сегодня дожди на щеках и ресницах.
Не сдерживаюсь. Бывает.
И этой весной не спится, не спится.
Я снова устала от фальши на лицах.
Мне снова тебя не хватает.

Когда-то любовь началась. Весной.
Сейчас она стала жизнью.
Ты стал самый искренний и родной.
И снова за серой немой стеной
Счастье как солнце брызнет!

"Я первым же поездом - мне говорит -
Домчусь быстрее, чем ветер"!
И сердце пылает, живет, горит
В этой хмельной весенней любви,
Самой верной на свете!

Так легко и безрассудно
Обсуждая смерть и жизнь
Оскорбленные прилюдно
Малой кровью обошлись.

В пух и прах сметали стены -
Это случай роковой.
На пределе были нервы -
Так зашкалило игрой.

Опустели, оступились,
Ставки сделаны, крепись.
Нервы снегом остудили.
Снегом, под названьем жизнь.

Самые верные, самые мудрые,
Самые правильные слова -
Лучшее в горе, в минуту трудную,
Так, чтоб от счастья кругом голова -

Что же остались как будто обкрадены?
"Как ты красива!" - раз десять за вечер,
А появляются первые ссадины -
"Что же ты плачешь? Ведь время все лечит!"

Время-то лечит. Да что мне до времени!
Ласковых слов неужели так мало?
Милый мой, мы же не в стае и племени...
Или я просто от жизни отстала.

"Кошка! Тигрица!" - в глазах обожание.
А если дело коснется работы
Словно туманом рассеет внимание:
"Это, прости, не мужские заботы!"

Что же мужские? "А звезды любимой!
А про луну кто слагает сонеты!
Ты, дорогая, должна быть терпимей -
Я в твою честь называю планету!

Я покорен! Я влюблен! Я страдаю!
Ты, дорогая, лишь бытом живешь.
Я может глаз за всю ночь не смыкаю! -
Вряд ли ты, ласточка, это поймешь.

Кстати, на ужин так хочется рыбки!
Ты же сготовишь? Сготовить должна!
Я же тебе посылаю открытки.
И самолично открою вина!"

Самые ласковые, верные самые...
Что ж все кончается только словами?
Нет, я не против возни со стаканами!
Даже не жду ордена и медали.

Ну и конечно не все же такие!
Более чем - таковых единицы.
Что же мы - "милые и дорогие"
Именно в них и мечтаем влюбиться?

Или не так. Ни о чем не мечтаем,
Только слова так красиво звучат.
И вот он уже с букетом встречает
"Ласточек", "звездочек", "лис" и "ежат".

Самые мудрые, самые верные,
Самые искренние слова -
Пусть это будут подвиги первые,
Но не последние будут дела!

Слишком радостные глаза
На проверку полны слезами.
Безотказные тормоза
В самый нужный момент отказали.

И проносится жизнь как сон -
Ты и твой дорогой мальчишка.
Самый нужный на свете. Он
Слишком нежным был. Добрым слишком.

Слишком горький оттенок глаз
При улыбке жарче пожара.
Он ответил мне только раз,
Да и я постоянно молчала.

Слишком вольные чтобы жить.
По рукам не ходили товаром.
Он один мог меня любить
И в парче и в лохмотьях старых!

Слишком правильные для всех.
Ярче дня и чернее ночи.
Жизнерадостный слишком смех
При улыбке насквозь порочной.

Слишком больно стекать дождем
На озябшую плитку красную.
Не расстраивайся. Переживем.
Ведь не зря мы такие разные!

Ведь не зря так рвались любить,
Одержимо сверкая яростью!
Не смогли до конца забыть,
Хоть и гнулась спина от усталости.

Не заботясь как дальше быть.
И о том, что уж кожа сохнет.
Слишком дикие, чтобы жить.
Слишком редкие, чтобы сдохнуть!

абсолютно никакого смысла.
ни души, ни чувства, ни любви.
полыхают огненные числа
на моей запятнанной крови.
может даже помнить буду дольше,
помнить. и учиться на ошибках.
ломтик моей боли станет тоньше
и манера поведенья гибкой.
и улыбка более счастливой,
и подводка глаз чернее ночи.
вслух не называл меня красивой,
но глазами пожирал порочно.
может меньше станет слов обманных
тех же, что печатают в журналах.
чувства раскидаешь по карманам,
охладив лицо водой из крана.
тебе чувства - поиграть и бросить,
мою тень обжечь клеймом позора.
нас уже никто сейчас не спросит
почему случилась эта ссора.

в памяти вот только образ стынет -
весь с снежинках и улыбка шире.
почему же мы становимся чужими?
почему все так бывает в мире?

стала ненужной. из жизни прошлой.
стала далекой, чужой, отдаленной.
я не виню - для меня ты хороший.
вся и проблема - что я тебя помню.

старая связь. рюмка зла опрокинута,
тихо стоять над разбитым стеклом.
не доверять. не считать что покинута.
он позвонит. и придет. но потом.

шрамы на жизнь. и на шее удавка.
что же мне хочется у твоих ног
ползать и выть, как дворовая шавка,
душу запачкать о грязный сапог.

не написал. не нужна. не ответил.
толку что ты подарил мне весну,
был для меня самым нежным на свете...
я накренилась и камнем ко дну.

может забыл. может плюнула в душу.
может ты просто боишься писать.
просто убил. разорвал равнодушием
первоапрельскую водную гладь.

просто смотрел как весь воздух из легких,
как не осталось на коже разводов.
душу мою распустил на веревки.
Господи! Только бы это не злоба!

тонет. не смотрит. глаза отчужденные.
биться в конвульсиях тише и тише.
а мы ведь были когда-то влюбленными...
он не найдет меня. он не напишет.

не вернешься. сейчас поверила.
не найдешь меня. не простишь.
сколько раз замирала у двери я,
робко вслушиваясь в шаги.

не расскажешь как было холодно,
как пошли синяки по телу .
жалит дикая стая оводов
обезумевших, ошалелых.

телефон без зарядки на праздники,
чтоб при случае не сорваться.
и глаза - что ребенок маленький :
разрыдаться -не разрыдаться?

не ответишь. да и не следует.
только осенью руки мерзнут.
наше прошлое - это беды ли?
исключительны ли наши слезы?

не дослушаешь. не останешься .
промочило костюм дождем.
кто же в жизни не ошибается?
не расстраивайся. переживем.

Тонкий хвостик зеленой кисти
Оживляет на полотне -
Как мороз-озорник на стекле -
Карнавал из зеленых листьев.

Янтарем раскаленного дня
Крылья бабочек разукрасит.
И прибрежные волны горят
Белей пены из волчьей пасти.

Пуще неба глаза сияют
И сердечко так часто бьется,
И волнуется, и смеется -
Тебя любят! Тебя обожают!

И под кисточкой все так ясно...
В жизни всякое же бывает -
Обижаемся, что забывают,
Не знакомятся, не приглашают,
А бывает и просто грязно.

А бывает и слезы душат -
Непонятно о чем, а больно.
Или кто-то не хочет слушать,
Говорить не желает спокойно.

И слова - как горох об стенку.
И мрачнее, мрачнее картина.
В кровь разбитые стали коленки
О зеленые стебли травинок.

Но сквозь слезы рисуешь упрямо,
Оживляя бумагу любовью.
Все-равно наши старые раны
Всем покажутся малой кровью.

Нарисуй мне, художник, забытые нами следы,
Оживи безмятежность ядерных трав на холсте,
Нарисуй мне усталый покой леденящей воды.
Сколько жизней ты можешь увидеть на этом листе?

Нарисуй мне, художник, рассвет, что не видела прежде,
Нарисуй мне дыхание ветра и солнечный взгляд,
Оживи океан – необъятный, свободный, безбрежный.
И финальным аккордом на этой картине пусть станет закат.

Нарисуй мне, художник, горячий расплавленный воск
И разбившее тьму дрожащее пламя свечи,
Не пытайся, художник, придать ослепительный лоск,
Не хотят – не поймут и осудят – кричи не кричи.

Только ты не для них – нарисуй ты пейзаж для меня,
Оживи на картине улыбку среди пустоты.
Твои яркие краски сильнее вина опьянят,
Снова с каждой картины мне улыбаешься ты.

Снежинки глотаешь и небо пьянит,
Мерцает земля под ногами
И путь освещают тебе фонари.
Ты пьешь эту ночь глотками.

Все выжаты силы в пустой каприз...
Сейчас бы в тепло и чаю!
А ты - поливать цветы на карниз,
Дождю ведь не доверяешь.

С газетой сейчас бы и коньяком
На мягкий диван присесть...
Ну что за беда - зазвонил телефон
И выдал готовую лесть.

С терпением выслушал, успокоил -
Теперь-то уж можно спать!
Куда там! Друзья завалились, твое -
Пойдем, говорят, танцевать!

И в ночь - из уюта с крупицей комфорта -
Потянут за праздничный стол.
Усадят. Придвинут заботливо торта -
Спасибо, что ты пришел!

Ну, спой нам, да так, чтоб душа запела!
Уже и несут гитару.
И ты так споешь - так, чтоб сердце звенело,
А не рабочие тары!

Ну вот уж прощаться...Давай! Будь здоров!
Спасибо, что не забыл!...
Ты тихо пойдешь в полумраке дворов.
- Я рад, что у вас погостил!

Ну вот и домой! Наконец-то прилег!
И чувствуешь сердцем заботу...
Эх, чтоб...! - сквозь подушку пробился звонок.
Эх, юность...пора на работу!

Негласно. Нестерпимо. Одиноко
Безумие распахнутых дворов.
Бесчувственно. Разнузданно. Жестоко
Пылающее марево костров.

Непредсказуемо, уныло и туманно.
Свое дыханье разбивая в лед
Глотать за стопкой стопку слов обманных
Что ничего - до свадьбы заживет.

Мораль не к месту. И не место встречи.
Ловить рассвет под дробь дождливых струн.
Твой хрупкий мир так дерзко изувечен
И на проверку лучший друг - болтун.

Неправильно. Озлобленно. Жестоко.
Метель ревет, ей сердце вторит тихо.
Алеет сердце, обливаясь током.
Я ухожу. Не поминайте лихом.

Негласно. Неосознанно. Обманно
В объятиях зажима векового.
Я лодочка в ладонях океана.
Одна из тех, что так безвестно тонут.

Как жизнь? Все в порядке. Нейтральная зона.
По лицам стекает вода.
А я все слоняюсь - ночной беспризорник -
По улицам и городам.

Мой зимний день дрожал от снега,
Из тех, кто бросил, ты не первый,
Твой взгляд сейчас нежнее вербы,
Но слишком, слишком далеко.
И боль бросается на стены,
Кричит душа в объятьях плена,
Был разговор когда-то прерван
И похоронен средь веков.

Мир от заначки до заначки.
Мне не нужны твои подачки,
Ты слишком, слишком много значишь
И все так трудно объяснять.
И в объяснениях нет смысла.
И жизнь на вкус чрезмерно кисла,
И тонет взгляд в потоках виски,
И времени не удержать.

Как жизнь? Просто вечность сокрыта забором
От лживых и алчущих глаз.
Где те, что клеймили когда-то позором,
Чьи тени теперь хранят вас?

Твой зимний вкус как вечность ночи,
Никто из нас не был порочен
И вновь беснуется по строчкам
Угасший южный мой мотив.
Он правду знать уже не хочет -
Дом из обломков слишком прочен.
Два сердца в полночь обесточил,
О чувствах даже не спросив.

Как жизнь? Отвечаешь уже по привычке,
Что, кажется, все хорошо.
Но вот чудеса - не промокни все спички,
Он вряд ли к тебе подошел.

И, скажешь, со временем память стирает
Опаленный солнцем Восток.
Ну кто же опять у меня забирает
Горячей любви огонек?!

И в зимнем городе пустынно,
А в сердце льются, льются ливни
И под ногами плачет глина.
А души помнят острова.
И к взглядам небо прибавляем.
Луны дорожка сонно тает,
А кто-то слезы всё стирает,
Лишенный этой ночью сна.

Все было слишком уж красиво,
На все, увы, не хватит силы,
А я надеялась, просила -
Не будь больнее, чем зима!
А по холодным четким граням
Душа разбитая стекает.
Во что же ты со мной играешь,
Сокрыв в ладонях жар костра?

Все это просто несерьезно,
Уйти бывает слишком поздно,
И бьются роковые грозы
В предверье следующего дня.
А за спиной одни вопросы
И он уже меня не спросит,
И зимний лед меня подкосит.
А я все жду, все жду огня.

Как жизнь? Про себя задаешься вопросом -
Могла ли всего избежать?
Так хочется сказки! Так хочется просто
Лавину потерь переждать!

А завтра все снова. И в солнечном свете
О всем, что сейчас ты прожил
Не вспомнишь. И даже порой не заметишь
Простого вопроса: Как жизнь?

От любви до пробела в истории,
От барьеров согласных и гласных...
Они в Сочи гостиницу строили,
Танцевали в рубашках красных.

От хмельной вечеринки до тихой мелодии,
Когда сами собой губы встречаются.
Ты уже сейчас пишешь немую пародию
Как прощанье на то , что не кончается.

Как звериная грубость стирала знак осени
От дорожки оранжевой до дорожки ночной.
Трудно сразу сказать, чем меня завораживал
Этот дикий узбекский парень чудной.

От барьера в 100 долларов до причудливой нежности...
Напиваться к полуночи мутно-лунного вермута.
Он такой был один - необузданно-вежливый,
Рядом с ним я была обжигающе-верная!

Было все. От законов для общей элиты,
До распущенной девки в азарте любить.
В задремавшей ночи шелестят эвкалипты...
Он про зимы спросил - не смогла объяснить.

От стального захвата алеют полоски -
Пусть алеют, на зависть ночным городам!
И в глазах полыхают все искорки-блестки,
Пропуская разряды по голым волнам.

От всего в ничего... Он не вынесет снега.
Вот опять эти жуткие призраки города.
Но как вспомню - какая однако победа!
Это стоило жить! Это стоит так дорого!

На цепи фарфоровой -
Что бездомный пес.
Дождь стекает холодом
На собачий нос.

Сыростью повеяло,
Мерзлой синевой.
Я надеть успею ли
Плащик дождевой?

Я свернусь калачиком,
Попытаюсь спать.
Слишком много значил ты,
Чтобы забывать!

А метель все кружится,
Все слепит глаза...
То не слезы - лужица,
Первая весна.

То капель туманная
Шепчется по стеклам.
Радуга обманная
Все стучится в окна.

Это зябко улицам
Вдалеке от печки.
Перестань же хмуриться
На мою беспечность!

Градом спины пробило,
Не допит ликер...
В ледяном ознобе он
Был в тебя влюблен.

Стрелки суеверные
Что же отстают?...
Опоздал, наверное,
Вновь на пять минут.

Ты на мне не оставишь шрамов.
Ты не будешь мне кожу рвать.
Не делить на двоих изъяны,
Хоть одна на двоих кровать.

Не одни мы на свете этом
Подставляли лицо под кулак.
Ты бейсболку не носишь летом,
Ну а мне без нее никак -

Чтобы скрыть ну хоть чем-то грозы,
Полыхающие в глазах.
Глаз твоих изумрудных россыпь
Затерялась в московских снегах.

Не тебе распивать со мной вермут
И не мне на судьбу роптать -
Не мою предавали верность,
Не со мною шли воевать.

Тот, кому я скажу всю правду
И собой побуду на миг -
Я тебе так отчаянно рада!
Я ладонями чувствую мир!

Ты на мне не оставишь шрамов -
У тебя и своих полно.
Самый сдержанный, самый странный,
С крепкой выдержкой, как вино.

И улыбка - что солнце слепнет!
Опьяняющая, заводная!
И душа моя снова крепнет,
Хоть и боль прижилась, как родная.

Ненавязчиво мрак опаляет...
Он не будет мне кожу рвать.
Хоть и разную боль скрываем,
Но одна на двоих кровать.

Цепкий у тебя взгляд.
А может…
Ты этой встрече рад?
Тревожит
Больше меня в глазах –
Как омут –
Что нет пути назад.
Так тонут?
Так пронесется жизнь –
Мгновеньем?
Мысли ломают кисть
Терпенья
Красками на руках…
По венам
Мир на семи холстах.
Я пленный.
Просто понять – но нет,
Не нужно.
Странный он – мой ответ –
Все чуждо.
Тянет-то что в тебе –
Загадка,
Что не в моей судьбе –
Так сладко!
Прыгать до потолка
От счастья.
Страсти живой накал,
Как платье.
Вот это был контакт –
Серьезно!
Бешеный рваный такт
Наркоза.
Цепкий у тебя взгляд,
Amigo!
Кто же был виноват,
Что мимо
Быстро так пронеслись –
И в омут.
Вот это была жизнь!
Так тонут!

Взорвалась душа снегом
И по белой земле
Полетели снежинки
Слов моих о тебе.

Скользок илистый берег
Мрачной верности душ,
Нас никто не согреет
В эту белую стужу.

Черен цвет моих сказок,
Тьма змеится в бокал.
Как ужасен для глаза
Твой звериный оскал.

И повязаны руки
Перед схваткой последней.
Градом бьют меня звуки
Слов твоих откровенных.

Расплескались по морю
Городские потери.
Ты поможешь мне в горе?
Ты согреешь в метели?

Ты протянешь мне спички,
Чтобы я не замерзла?
Для тебя непривычно
Говорить так серьезно.

Стон горящего неба.
Одеяло метели
Рассыпается снегом
По иголочкам елей.

И кружит белым снегом
Обгоревшие строчки.
А я глядя на небо.
Вспоминаю твой почерк.

Тому, кто никогда не забудет.

Мне бы тебя рисовать -
Уснувшего на ступенях.
Руки твои сжимать,
Прижавшись к твоим коленям.

И по глазам читать
Все, что в душе творится.
Мне бы тебя рисовать,
Мне бы в тебя влюбиться.

Холодом ночи дышать,
Тревожа шершавый гравий,
Но так тяжело держать
Горячие угли руками.

В горячий и дикий взгляд
Снова встречать глазами.
Мне бы тебя рисовать
Ласковым утром ранним.

Кисточкой сонный блик
Опустить на ресницы.
Ты ведь уже привык,
Что мне так долго не спится.

Утра не пережить
Так, чтоб души не затронуть.
Мне бы тебя любить.
Мне бы тебя помнить.

Мне бы тебя рисовать
На остывающем воске.
Хочется просто знать,
Что все это было. Просто...

Что тепло позабытых пальцев,
Что удары по самой судьбе -
Образумить несчастных скитальцев
Не придется ни мне, ни тебе.

Что безумье неистовой злобы,
Что ладонью провел по лицу.
Ты все мечешься в пьяном ознобе,
Потрепав воротник наглецу.

Что слова, раскаленные зноем,
Не рассказанные в темноте -
Мы все сами ломаем и строим
В вечном горе желать и хотеть.

Что снесет беспричинная ярость
Необдуманно рвать и ломать...
И окажется, что уже в тягость
Постоянно болеть и страдать.

Что в моем беспардонном желанье
Никогда никого не терять.
Может мы и заранее знали
То, о чем так хотели не знать.

Что-то в нас постоянно бушует
Под оранжевый сонный мираж.
Ты мне что-то в блокноте рисуешь
Угольком, не найдя карандаш.

Что тепло безмятежных рассветов,
По местам все расставившим вновь.
Я пыталась пролезть без билета
В эту снежную зимнюю ночь.

Что-то вновь ускользает из жизни,
Как маяк зарожденной мечты,
И опали, и съежились листья...
Что есть мы, что есть я, что есть ты...

Стих написала давно, когда общались с Черным Дельфином, ему и посвящаю.

Твои и мои страницы
моих и твоих потерь.
мрачны нам теперь зарницы,
колючая нам метель.

Мои и твои морозы
серьезные, как века.
твои и мои прогнозы,
мои и твои облака.

Мои и твои незнанья,
твоя и моя судьба.
не видили наказанья
и гладили солнце в руках.

Мои и твои сомненья,
моя и твоя печаль.
а ведь для меня откровенье,
как страстно ты можешь молчать!

Твои и мои проблемы
и грубость моя и твоя.
стальные должны быть нервы
к твоим и моим ролям.

И грусть придавя камнями
нам чуждых волнений чужих
пылаем , горим огнями,
как солнечные витражи!

Поправ все судьбы законы
и выслушав кто есть кто...
так в юности только тонут,
когда до любви далеко.

Снежинки глотаешь и небо пьянит,
Мерцает земля под ногами
И путь освещают тебе фонари.
Ты пьешь эту ночь глотками.

Все выжаты силы в пустой каприз...
Сейчас бы в тепло и чаю!
А ты - поливать цветы на карниз,
Дождю ведь не доверяешь.

С газетой сейчас бы и коньяком
На мягкий диван присесть...
Ну что за беда - зазвонил телефон
И выдал готовую лесть.

С терпением выслушал, успокоил -
Теперь-то уж можно спать!
Куда там! Друзья завалились, твое -
Пойдем, говорят, танцевать!

И в ночь - из уюта с крупицей комфорта -
Потянут за праздничный стол.
Усадят. Придвинут заботливо торта -
Спасибо, что ты пришел!

Ну, спой нам, да так, чтоб душа запела!
Уже и несут гитару.
И ты так споешь - так, чтоб сердце звенело,
А не рабочие тары!

Ну вот уж прощаться...Давай! Будь здоров!
Спасибо, что не забыл!...
Ты тихо пойдешь в полумраке дворов.
- Я рад, что у вас погостил!

Ну вот и домой! Наконец-то прилег!
И чувствуешь сердцем заботу...
Эх, чтоб...! - сквозь подушку пробился звонок.
Эх, юность...пора на работу!

Чай и что-то кроме...

Чаю теплого,
Яду горького.
Не вернется он - мой единственный.
Ветра легкого,
Солнца знойного.
Своим горем он поделился бы.

Ночь дождливую,
Окна мокрые,
Крылья бабочек потускневшие,
Жизнь красивую...
Кем-то прокляты
Зябко стынете чувства нежные.

Годы властные.
Город пламенный
Я б по камешку весь разрушила.
Я опасная.
Все неправильно
И петлей любовь вмиг задушена.

Чаю теплого
К горстке сахара.
И немногими будут вспомнены
Как поблекнули
В пепле матовом
Чувства чьи-то, под корень сломлены.

Опускается соль на ресницы золы
И раздроблены губы о камни веков.
И в пустых очагах разгораются сны,
И лоснится душа на запястьях клинков.

И в зеленой пучине теряется мысль.
Пробираясь в потемках не видишь огня.
На оранжевых плесах прощаемся мы,
Обреченные стариться день ото дня.

И метаемся. Действиям ждем здравый смысл.
Я на небо смотрю - вижу только тебя
Я с цепи сорвалась на родное "вернись"!
И опять покидаю родные края.
Догорает костер. Стынет пламя в ночи
И сейчас хоть потоп! Хоть разверзнись земля!
Нас окутает свет самой теплой свечи.
И не мы - наши души сейчас говорят!

Вот идет человек -
О чем он мечтает,
О каких небывалых краях?
По щекам белый снег
Все стекает, стекает.
Все просто. Волк - это я.

Все метет и метет,
И зашкалит все стрелки.
Что творится с тобою, Земля?
Пред глазами плывет.
Напиваюсь до белки.
Погибает волк. То есть я.

Вся осыпана, вся,
Бесконечной заботой.
Позвоню ли в конце октября?
Можно или нельзя?
Организм весь измотан.
Вот погиб во мне волк. Но не я.

Человек все идет,
Взглядом ловит улыбки,
Вспоминает, быть может, сейчас
Самый первый восход
И слова на открытке
И любимые искорки глаз.

Волчью песнь допоет
На мотив повседневный,
Он сегодня несказанно рад -
В сердце крошится лед.
Это обыкновенный
А не волчий затравленный взгляд!

Плачь о нас раскатами грома,
ветрами срывая слезы.
лучше бы не были мы знакомы,
лучше бы просто сидели дома,
а не смотрели на звезды.

Плачь о нас порывами снега
глупой белесой зимы.
лучше бы мы не дышали небом,
не укрывались зеленым пледом,
жар ощущая спины.

Плачь о нас тем утром уютным,
когда опустилось стекло,
когда безмятежно заволокло
слепое горе мое окно...
так вспоминается смутно.

Помни о нас, когда стелется утро
в рыжих осколках сна.
лучше бы я танцевала одна,
лучше бы ты захмелел от вина,
и было бы все не так жутко.

Помни о нас, о полосках на сердце
в теплый оранжевый цвет.
лучше бы ты говорил только "нет",
лучше бы я не сказала "привет",
а чем нам сейчас согреться?

Лучше бы не было, лучше все прочь.
ну может быть кроме глаз
безумно влюбленных в тебя сейчас,
пылающих яростью каждый раз
когда ты уходишь в ночь.

Лучше бы это были не мы ,
не мы теряли надежду!
и не мечтали о нас - о прежних,
лучше бы мы учились прилежно
от весны до весны.

Лучше бы сердце безумно билось,
под взглядом зеленых глаз.
я и не вспомню уже сейчас -
в тот медово-губительный час
как я в тебя влюбилась.

Помни о нас. Он же так написал,
когда мы дышали небом.
лучше бы нас заметало снегом,
так измотало нам души бегом,
что остановился. устал.

Лучше бы это не с нами было,
не нам подрезали крылья.
прошлое стелется мягко пылью,
вы уже все конечно забыли,
но сердце - то не остыло.

Плачь о нас в те самые ночи,
когда каждый шорох тревожит.
выбор пугающий, выбор сложный.
ну почему нужно быть осторожным?
он не звонит. но так хочет!

Лучше бы это с другими случалось,
лучше бы это другие были!
другие радовались и любили,
другие от горя дышать забыли -
но все это нам досталось.

Счастливые самые в мире этом!
уставшие и тоскующие,
самые искренние, самые любящие...
мы никогда не рисуем будущее
закончившееся с рассветом.

Где-то дымится дурная проводка,
Шипя выкипает настой.
С горьким отчаянием дикого волка
В жизнь возвращается боль.
И время, так тихо бредущее раньше,
Пугает своей быстротой,
В слепящей агонии лживых заначек
Мы жадно следим за игрой.

Только где-то пишут судьбы,
Все это вечно где-то будет,
А заигравшиеся люди
Пробили горем облака.
И только где-то лед спокоен,
Дом из обломков не построен.
Холодным снегом где-то тонет
Печаль стакане молока.

Зимние листья не греют ладоней.
По черточкам, линиям встреч
Мы вряд ли узнаем, как мир этот скроен
И стоит ли чувства стеречь.
Быть может, пусть чувства хранят себя сами,
Ныряя под шапки зонтов!
Но к аэропорту дороги мостами
Стекают потоком следов.

Сегодня мы безумно близки,
Смешал в коктейль коньяк и виски.
Мы подвергаем себя риску,
Но не верим - не хотим.
И с жадностью глотаем воздух,
Рядом быть всегда непросто
И я не сдерживаю возглас -
Вернись здоров и невредим!

А где-то люди безмятежны -
У них все будет так, как прежде.
А ты все смотришь слишком нежно
И улыбаешься порой.
А боль уже сгноит всю душу
И это невозможно душит,
И хочешь верить простодушно
Что это было не с тобой.

Играешься – как кошка с мышкой.
Ну как так можно? Ведь сам страдал!
И к празднику даешь передышку
И снова горечь! И снова накал!

И снова кто-то из нас виновен
В пурге пустующей, ледяной.
Тебя мы губим своей любовью –
Любовью искренней, неземной?!

Ведь это ярость ломает судьбы.
При чем тут мы – и особенно он?
И мы не призраки. Мы глупые люди,
Но с этой глупостью всеже живем.

Быть может доверчиво, сентиментально –
Так что же ты в спину нас бьешь ножом?
Но жизнь не рушится (парадоксально!).
Ошиблись не адресом – лишь этажом.

Дождями пролиты потери детские,
Чужое прошлое так притягательно…
Должно быть, кроются причины веские,
Что он следил за мной так внимательно!

Что счастье робкое горело пламенно,
Рождая ярости ворох жгучий.
Ты говорил, что все это неправильно –
С дороги рваться в песок зыбучий.

А я по глупости рвалась доверчиво
И знаешь, странно что – я была счастлива
Томящее ждать его теплым вечером
И слышать голос – то грубый, то ласковый!

Играться с судьбами – до поражения!
И вечно помнить, что все приходящее.
И ты играй – это тоже сражение,
Пусть и проигранное. Зато настоящее!

Жил-был на свете парень.
Жила я им и дышала.
А сердце мое было камнем
И лютая горечь стонала
В нарывах непролитой крови,
В глазах – так весеннее наивных.
Был парень горячей любовью,
А я была сумраком зимним.
За что же обидела горько?
Ведь рвешься же сердцем навстречу!
– Люблю его. Думаю только,
Что время не сразу, но лечит.
И (это совсем уже смутно)
Что он ни на грош мне не верит.
В промозглое зимнее утро
Ну кто еще жарче согреет,
Чем пальцы до боли родные –
Сквозь сон обнимают мне тело.
Мне снится, что мы не чужие.
И хочется сумрачным мелом
Писать на стене его имя…
И счастье все парню испортить...
Года пролетят и остынет
Весенняя рваная гордость.