Общение обо всём

Этот мир отлично сложен,
Весел, ярок и красив.
И свободен. Он не должен
Быть учтив и терпелив.

Мир богат, но не обязан
Отзываться на мольбы.
Он контрактами не связан
И не нянька у толпы.

И не злой и даже щедрый
Шансы каждому даёт.
Но свои не вскроет недра,
Не положит счастье в рот.

Бесполезно ныть и плакать,
Проклинать и тупо ждать,
Угрожать кровавой дракой
И его критиковать.

Даже если ты достоин
Получить набор всех благ,
Этот мир не так устроен.
Не разжалобить никак.

Верный друг дорогой
Неожиданно предал.
Он был честным со мной
Ярким лучиком света.

Он меня уважал
И прощал все ошибки
И в беде утешал
Самой доброй улыбкой.

Брал пример я с него,
Помогал, если нужно
И делил с ним врагов,
Не смотрел равнодушно

На избыток проблем,
На мечты и тревоги.
Он был лучшим. Был тем,
С кем приятны дороги,

С кем по жизни идти
Я готов был хоть в пропасть.
Идеал во плоти,
Мой герой, моя совесть.

Но однажды я с ним
Разошёлся во взглядах.
Лишь подход был другим.
Он не мог быть преградой.

Настоящим друзьям
Спор совсем не помеха.
Что с того, если сам
Я пришёл бы к успеху?

Всё бы сделал один
И отпраздновал с другом.
Но он встал на пути
И не подал мне руку.

Не пустил просто так,
Оттесняя к канаве,
Словно я, как ишак,
Совершенно бесправен.

Был ненужен ему
Друг имеющий мненье.
Жил как тень. Потому
Был его дополненьем.

Лишь разок возразив,
Я и проклят и предан.
Был герой мой фальшив
Как фальшивы бывают монеты.

Служба каждого солдата,
На смекалку ту богата.
Как-то летом, в час ночной,
Встал солдатик на постой.
Он и голоден и квёл,
Он с тоской глядит на стол.
Только стол тот чист и пуст,
Над столом тот свет не густ,
А старушка перед ним,
Не парит, как херувим,
Перед ним она, как дуб,
Взгляд её совсем не люб,
Бровки хмурит и сопит,
Жадность в бабушке не спит ...
читать целиком »

Твердил оракул, что увидел знак.
Он предсказал несчастья и потери.
А я не мог понять его никак.
А я ему, конечно, не поверил.

Всё так же ехал прямо и вперёд
И жал на газ, совсем не беспокоясь.
Но он кричал о тяжести невзгод,
Не в силах разбудить хмельную совесть.

И было нам с машиной наплевать
На все его пророчества смешные.
Пред нами простиралась благодать,
Бордюры справа, слева две сплошные.

Там впереди заманчивая цель.
Там впереди и выпивка и ужин.
А сзади предсказатель, словно дрель
Жужжит о знаке сверху. Сверлит душу.

Я этого попутчика терплю,
Но он не босс. Не слушаю советы.
Водитель в тачке равен королю.
Пророк орёт. Так он давно с приветом.

И требует куда-нибудь свернуть.
Так пусть зануду возят автоноги.
Вот высажу его и снова в путь...
А тут обрыв и больше нет дороги.

Без тебя мне дышать тяжело
И душа этой жизни не рада.
Воет ветер протяжно и зло.
Воздух в комнате кажется ядом.

Без тебя я потерян и хил,
Уязвим и совсем ненадёжен.
Для меня, ты источник всех сил.
Лишь с тобой я, как следует, ожил.

Мой спаситель, удача моя,
За страданья былые награда,
Признаюсь, нежных чувств не тая,
Обожаю тебя, ингалятор.

Он был обычным, скучным гадом
И тупо ползал по земле.
Но жизнь внизу казалась адом.
Лишь грязь вокруг. Лишь прах, да тлен.

А гад мечтал о чистом небе,
О крыльях лёгких, словно дым.
И жил мечтой своей нелепой,
И ждал от ветреной судьбы,

Что даст она ему однажды
Летать свободно над толпой
И срать на головы отважно,
Гордясь возвышенным собой.

В небе звёзд совсем не видно,
А на улице людей.
Сердцу больно и обидно.
Эта паника к беде.

Умирают от болезней
Каждый день и круглый год.
Но пугаться бесполезно.
Страх надёжнее убьёт.

Много жизней вирус отнял.
Он коварен и жесток.
Но опаснее сегодня
Враг пришёл на наш порог.

Мог бы стать надёжным другом,
Но от страха озверел.
И не помощь а разруху
В мир принёс потоком дел

Убивающих надёжно
И здоровье и мечты,
Запугал весь мир до дрожи
И довёл до той черты,

За которой тьма и хаос
И крушение надежд.
Карантину чужда жалость.
Превращает судьбы в трэш.

Поросли полынью горькой,
Луговины и опушки.
У дороги, на пригорке,
Прилегла на бок церквушка,
Над рекой поникли ивы,
Тлеет плотик-переправа,
Хаты немощны и кривы,
Но шумит ещё дубрава!
Ой, родная мать-землица,
Горек нынче сладкий мёд!
Плачет зорька-чаровница,
Песни грустные поёт.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев

Спит закат над перелеском,
Звёзды блещут над селом,
Дремлют ивушки-невестки,
Под серебряным платком.
Серебрится лист в дубравах,
Серебрятся струи вод,
Серебрятся росы в травах,
Серебрится небосвод.
Льётся ангельская песня,
Ангел в грусти на часах,
Плачет флейта в поднебесье,
Тает ночка на глазах.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев

Тишина звенит над речкой,
Пахнет сеном и листом.
Вечерок завис беспечный,
Над серебряным цветком.
Виснут звёздочки на ветках,
Мечут искорки в траву.
Ангелок в чудных пинетках,
Прячет в роще синеву.
Тучки бродят в небосводе,
В шапках серых набекрень.
Месяц жёлтый на восходе,
Зацепился за плетень.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев

автор: Владимир КОТИКОВ

Времён минувших давние дела:
Дворцовый шут, увлёкшийся игрою,
На встречу у квадратного стола
Вдруг с циркулем явился и пилою.

Король не оценил его прикол,
Оскалился в пугающей гримасе.
Понятно почему, ведь круглый стол
Несёт угрозу абсолютной власти.

Решил властитель, это неспроста,
Глоток изрядный отхлебнув из кубка,
Поступок обнаглевшего шута
Он опроверг своей изящной шуткой.

На то и шут – всегда под колпаком.
И если своего не знает места –
Что делать венценосцу с дураком?..
Немедленно казнить за лиходейство.

Но казнь решил на пытку заменить:
Нацелив перст карающей десницы,
Велел до бессознанья напоить,
А утром не давать опохмелиться.

Потом добавил, глазом не моргнув,
Себе и добрым людям на потеху.
Несчастный шут – он приказал ему
Жилищную оформить ипотеку.

Придётся выполнять его каприз –
Лишь юмором, дозволенным буффону,
В гарантию предоставляя жизнь,
Платить за место спальное под троном.

Смурные мысли в барабаны бьют,
Застыл паяц, внутри - то жар, то холод.
Но жалобно кляня юдоль свою,
Возвысил голос – перешёл на хохот.

Король – не шут. Пронзает строгий взгляд
Насквозь… Что на уме – совсем не ясно,
И потому над шуткой короля
Нельзя себе позволить не смеяться.

© В.Котиков

Музыка – источник вдохновенья,
Радость от общения с прекрасным,
К тайнам бытия прикосновенье…
Музыка в душе рождает праздник.

У меня соседи – класс! При этом,
К музыке любовь у них с избытком.
Выступают слаженным дуэтом –
Слева перфоратор, справа – скрипка.

Гении, похоже, не иначе,
Приобщают к истинной культуре.
Фугу, например, как замастачат –
Бах в саду эдемском нервно курит.

Спору нет, бесплатные концерты
Всем жильцам изрядно сердце греют.
В благодарность, шквал аплодисментов
Долго сотрясает батареи.

Позвонили как-то из Кентукки,
Возмущались: - Прекратите буйство!..
Знают все, живут в Кентукки буки
И не разбираются в искусстве.

© Владимир КОТИКОВ

Житейскую мудрость итожа -
Совет, актуальный для всех:
Судить хорошо о хорошем,
Притягивать этим успех.

Бессмысленно жить как в тумане,
И должен любой человек
Стараться ворочать мозгами,
Усиливать свой интеллект.

Но в сторону - мрачные мысли,
Дающие ложный посыл,
Сомненья потом чтоб не грызли,
Что где-то прокол совершил.

Фантазий болезненных тени
Крадутся, порой, по пятам.
Не стоит оно, вне сомнений -
Морочиться по пустякам.

Проверенный факт, а не юмор –
В стремленьи своём преуспеть,
Полезно умение думать,
При этом не думать – уметь.

© Владимир КОТИКОВ

Наколи Сатурн на внутренней стороне бедра, чтобы ты была ещё больше не отсюда.
Сквозь твой свитер виднеются оба крыла, яви миру, мать твою, это чудо.
Говори на змеином, взглядом стены сжигай и завязывай притворяться.
Твои крылья — символы чистоты, только как с тобой обниматься?
Почему одно крыло излучает свет, а другое — дьявола изобилие?
И дороже тебя мне, черт дери, нет, пусть Одетта ты и Одиллия.
И нутро твоё никому не прочесть: ты вспорхнёшь к небесам или крыльями явишь пекло?
Будто Бог собрал тебя по частям и хотел, чтобы ты не блекла.
Просто будь собой, я тебя прошу, купи платье с открытой спиной.
Пусть все твари видят твою красоту:
преклоняются пред тобой.
И не дай никому подойти с тылов, их обрежут или сломают. Твои крылья — тысячи буйных голов, что с тобой во мне умирают.
Наколи Сатурн на внутренней стороне бедра — на девятом кругу моего рая. И хотя бы со мной не прячь свои два крыла, я же знаю, ты неземная…



Георгий Аланский

Владимир КОТИКОВ

Дифирамбы льёт, склонясь в поклоне,
Прилагает максимум старания.
Льстивый стимул – значимой персоне
Угодить восторженным вниманием.

Хвалит вдохновенно и речисто,
Расплываясь ханжеской улыбкою,
Из себя весь белый и пушистый,
Ровно плесень бархатисто-липкая.

Славословит с радостным задором.
Ватный альпинист на восхождении –
Распластавшись, покоряет гору
Под названьем Сила восхваления.

Сахар вместе с ядом вперемешку,
Жмёт на человеческие слабости.
Что поделать, если сладкоежки
Любят эти приторные сладости.

Льстец воркует в уши, слух лаская,
В адрес босса произносит здравицы…
Лесть – её хотя и презирают,
Но она серьёзно поощряется.

Ты не плачь, уставший ветер,
Полежи в стогу со мной,
Я давно тебя приметил,
За опушкою лесной,
Полежи и успокойся,
Травы буйные не мни
И меня ты, друг, не бойся,
Красота вокруг, смотри!
Ветер лёг со мною рядом,
Душу мне не бередил.
Он меня окинул взглядом:
- Ну, спасибо, приютил.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев

Край мой любимый, затерянный,
Я о тебе пою,
Пахнет душистым клевером,
В этом забытом раю.
Сохнет дорога разбитая,
Зорька уснула в овсах,
И над ночною ракитою,
Встала луна на часах.
Осень звенящею поступью,
Бродит в ночной тишине,
Жёлтые листья россыпью,
Падают в руки ко мне.
Смотрятся звёзды печальные,
В старый заброшенный пруд.
Русь ты моя хрустальная,
Милый родной приют!
Пусть над твоими дубравами,
Дождик прольётся святой.
Я не с орлами двуглавыми,
Я остаюсь с тобой.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев

Встала зорюшка над стрежней
И качнула головой,
Покатились кудри нежно,
По лугам речной волной,
По долинам и пригоркам,
И по крышам деревень,
Разметались по задворкам,
Зацепились за плетень.
Ей и больно, и досадно,
Тает зорька на глазах.
У плетня собака хладно,
Распласталась на волнах.
Только тут из глаз собачьих,
Покатились слёзы вдруг.
Век не знать ей туч бродячих,
Дождь силён был и упруг.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев

Золотые колосья хлеба,
На губах моих горечь трав,
Опрокинуть бы серое небо,
В тишину молодых дубрав.
Я вращаю ногами землю
И, что вижу, о том пою,
И душою своей не приемлю,
Когда плугом идут по жнивью,
Когда воздух наполнен гарью,
Когда чавкает сонно гать,
Когда там, за безбрежной далью,
Не встречает сыночка мать,
Когда я обречён на муку,
Когда грусть забирает в плен,
Дай мне, ветер, благую руку,
Подними ты меня с колен.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев

Припаду я к ручью звенящему
И холодной воды напьюсь,
Я скучаю по настоящему,
Моя милая тихая Русь.
Я скучаю по росным травам,
По раздолью лугов и полей,
По зелёным манящим дубравам
И по крику твоих журавлей.
Мне сродни бесконечные дали,
Голубень чудотворных небес,
Мне сродни, когда вьюга февралит,
Обнимать твой уснувший лес,
Мне сродни белоствольные рощи,
Где поёт на заре соловей,
Становлюсь в этот миг я проще,
Становлюсь в этот миг добрей;
Я губами к ручью припадаю,
То ли пить мне, а то ли петь?
Я молитву читать приступаю,
Без вина начинаю хмелеть.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев