пять минут жизни

Что бы ты сделал, если бы тебе осталось жить только пять минут? Было бы интересно спросить у другого человека, не так ли? Каждый непременно ответил бы по-разному. Возможно, самым распространенным было бы: «окружу себя любимыми, родными и друзьями, чтобы сказать им последнее прощай». Казалось бы, удовлетворительный ответ, не так ли? Но если у тебя нет любимых? Что, если родителей отняли так рано, что ты их даже не помнишь? Что, если тебя оставили с людьми, связанными с тобой родством, но которые не беспокоятся о том, жив ли ты или мертв? Фактически, они предпочли бы, чтобы ты умер. Это волнует тебя? Возможно? Или нет?

Очевидно, что жажда семьи вне очереди, тогда проанализируем любимых. Учитывая, что тебе только шестнадцать, тебе не хватило времени завести несколько «возлюбленных». Состоялось лишь одно свидание, которое, если вспомнить, прошло не так уж и хорошо. Была ещё одна девушка, которой ты был просто сражен в начале лета, но мы поговорим об этом бедствии позже. Она не считается, по крайне мере сейчас. Могли быть и другие возможности, которых ты даже никогда не осознавал, но недостаток соответствующего воспитания и разные отвлекающие факторы помешали выгодно использовать эти самые возможности. Кроме того, твоя жизнь – «странная», но это слово не описывает понятие адекватно, а термин «причудливая» придает ей смешной оттенок, которого на самом деле нет. Если бы тебя заставили описать свою жизнь, ты бы сказал, что в ней есть большая доля скуки, длинные промежутки неопределенности и периодические вспышки абсолютного ужаса. Чего ещё хотелось бы потенциальному предмету твоей любви? И, кажется, несмотря на все эти радость и смех вокруг, тебя обвиняют в скверном характере и зацикленности. У тебя был крестный отец, который осветил твою жизнь подобно лучу солнца в пасмурный день. Теперь его нет. Он был убит в одно из тех мгновений абсолютного ужаса, что слишком часто случаются в твоей жизни. Список людей, так или иначе приложивших руку к его смерти тем или иным образом, звучит как «Кто есть кто» Волшебной Великобритании. Они зачитали завещание крестного и провели прекрасную службу. По крайней мере, так сказали, что была хорошая служба, ты же узнал не намного больше. Он оставил больше чем требуется денег в банке, до которого ты никак не можешь добраться, а также немного славной собственности. Во всяком случае, она должна быть славной. Как правило, ты остаешься в одном из не-таких-уж-славных домов.

Прекрасно, это в значительной мере устраняет семью и любимых. Всё, что осталось – это друзья. Они у всех есть, не так ли? Лучшие приятели? Люди, желающие поддержать тебя несмотря ни на что? Началось это лето с того, что, как ты думал, было множеством друзей. Что действительно было, так это «манипуляторы» и люди, желавшие использовать тебя для «большей пользы». Что такого неправильного с «меньшей пользой»? У тебя есть хранилище, полное денег, которое было бы «слишком опасно» посещать, начиная с третьего курса. Кто-то ещё делает все покупки, потому что ходить по магазинам для тебя так же опасно, как и посещать банк. Сколько же у тебя денег, в конце концов? Разве банк не должен регулярно отчитываться? Учитывая, что большинство из этих периодических моментов ужаса случается в конце учебного года, разве не опаснее ходить в школу, чем делать покупки или посещать банк? Часто задаешься вопросом, знает ли школьная медсестра твое тело лучше, чем тело своего мужа, из-за того количества времени, которое вы проводите вместе. Воистину удивительно, что у вас ещё не было и намека на романтические отношения!

Но ты отклонился от темы, не так ли? О чем это мы? Друзья! Точно! У тебя, несмотря ни на что, сохранилась парочка таких. Один из них сейчас прямо напротив. Другой вернулся в Лондон, и, ты надеешься, устраивает шоу. Они хорошие люди. Тот, что здесь, старше тебя, по крайней мере, на несколько лет. Существует старое магловское присловье: «Важны не года, а пройденное вместе». В данном случае это применимо, не так ли? Так что существует друг, которому ты не сможешь сказать прощай. Второй, вероятно, присоединится к тебе в пути к следующему великому приключению. (Стоит сказать, что ты уже вовлечен в него. Может быть, кто-то там объяснит, наконец, когда точно это происходит и что значит «великое»?) Надеешься, что он не сделает этого, хотя у него есть все эти друзья, семья и любимые, которых, похоже, недостаточно в твоей жизни. К тому же он прекрасный рассказчик, так что если и станет компаньоном в путешествии по дороге к загробной жизни, то это точно будет весело. Следующий – абсолютно спятивший домовой эльф. Он, наверное, воспримет это тяжелее всех. Надеешься, что он не слишком сильно повредит себе – буквально. Твой последний друг – сова, по которой ты будешь скучать больше всего. Не было времени попрощаться с ней, но утешает тот факт, что она всеобщая любимица. О ней хорошо позаботятся, так что все будет в порядке.

В общем, это ответ на «типичный» вопрос о том, как бы кое-кто хотел провести свои последние пять минут. Хотя, когда твоя жизнь была типичной? Так что вместо уютной кровати, окруженной заботливыми людьми, и, может быть, солидной порции своего любимого мороженого, ты вынужден согласиться на восемь гоблинов, двух троллей из джунглей, и пять других волшебников, вовлеченных в мартышкин труд, который, скорее всего, закончится общей смертью. На самом деле, прямо сейчас это восемь мышей, две очень больших собаки, четыре кота и орел. Глупо, не так ли? Хочется задушить человека, который придумал сей идиотский план, пока не вспоминаешь, что ты и был тем человеком, озаренным чокнутой идеей. Может, стоит съесть лимонную дольку? Это – именно то, что он бы посоветовал. У тебя есть несколько предложений в плане анатомии, куда ему следует засунуть эти самые лимонные дольки, но это подпортит их вкус.

Остановившись на мгновение, думаешь обо всех своих однокурсниках в старом добром курятнике-Хогвартсе, где общественное мнение меняется со скоростью флюгера. В одно мгновение на тебя показывают пальцем и шепчутся, в другое – подлизываются – «эй-мы-никогда-на-самом-деле-не-верили-этой-чуши-про-тебя». Это только до следующего школьного кризиса, который ещё раз неизбежно перевернет всё с ног на голову. «Нелепо», - думаешь ты. – «При разнице во времени, прямо сейчас все должны быть где-то по дороге с поезда на банкет». Размышляешь, что сказала бы шляпа, если бы видела тебя сейчас. Сочли бы твой план достойным Равенкло? Достаточно хитрым для Слизерина? Глупым для Гриффиндора? Жаль, что Хельга не может и вправду воскреснуть и, найдя причину, на сей раз зачислить тебя к себе. Может, Запретный лес в этом году не такой уж и запретный? Удивительно, но вы попадали туда каждый год. Ты оставил им немного волос – может быть, они примут предложение? Возможно, один очень шумный, раздражающий и завистливый бывший лучший друг собирается сойтись с мисс «Не смей коверкать моё имя!», пока они не разочаруются в твоем возвращении. Заметят ли люди, что ты внезапно стал таким неуклюжим?

Ты ненавидишь большую часть средств волшебного предвижения и этот, очевидно, не исключение. Так как такой способ предназначался для высокоразвитых существ, никто же не думал о комфорте тварей. Хотя полет – прекрасен. Хорошая метла, гиппогриф или тестрал – прекрасный способ путешествовать. И почему волшебные ковры запрещены в Великобритании? У тебя есть великолепная метла, подарок крестного. Как и сову, взять её с собой не было возможности. Полагаешь, кто-то из твоих так называемых друзей будет пользоваться ею – или тот шумный тип, либо одна из претендующих на роль твоей девушки. На самом деле, это даже не имеет значения. Сосредотачиваешься на данных мыслях, пытаясь не думать, насколько выбивает из колеи такой вид передвижения. В конце концов, ты привык к неудобствам. Этот термин фактически описывает твою жизнь с двухлетнего возраста. Иногда спрашиваешь себя, посмел ли бы Вернон в один прекрасный день попытаться взять кредит за «закалку маленького мерзавца».

В конце концов путешествие закончено. Надеешься, такого больше не случится. Часы официально отсчитывают последние пять минут в твоей жизни. К счастью, чары пузыря остаются, когда ты возвращаешься к своей человеческой форме. Это хорошо по двум причинам: во-первых, нет никаких предположений, насколько «хорош» для дыхания здесь воздух, и, во-вторых, волшебный город находится на склоне горы, и он полон мертвецов, так что, скорее всего, аромат не может вызывать восхищение.

Итак, ты здесь, внутри того, что когда-то было Волшебным Банком Южной Америки. Быстрый взгляд по сторонам показывает, что в округе ползает множество дохлых штучек. Они начинают подбираться к тебе, но ты же волшебник, не так ли? У волшебников есть куча способов разобраться с ходячими мертвецами. Огонь точно должен сработать великолепно, но есть одна ма-аленькая досадная проблемка – воздух вокруг. Значит, это – последнее средство спасения. Стандартные атакующие заклятья прекрасно работают, но мертвецов везде так много, и, кажется, их становится все больше и больше с каждой секундой. Так что же сделает умный волшебник в данном случае? Дробовик – о да, дробовик! В частности, Моссберг 590, который ты пытался освоить последние три дня. Сначала попробовали использовать АК-47, но это прошло не так гладко, да? Самый молодой ловец столетия, очевидно, не смог овладеть мастерством замены магазина, и просто не поддается описанию, как он прожигал патроны. Дробовик прекрасен, особенно после того, как тебе показали, как же его держать и не получать монстровидные ушибы на груди и плече. Чары снижения веса значительно облегчают управление. У него девять выстрелов, похожих на небольшие разрушающие редукто. Добавь чуть-чуть волшебства, связанного с той коробкой боеприпасов у твоих ног, и результат – сто пятьдесят девять маленьких разрушающих заклинаний с собой. У Гарри есть ружье. А вот и целая уйма инфери.

Как только начинается стрельба и следующий раунд в действии, тебя поражает ироничность ситуации: если бы это происходило в Англии, увлеченный магловскими предметами, ослепленный своей страстью отец твоих друзей вынужден был бы арестовать тебя за «неправильное использование магловского артефакта». Можно было бы поспорить, что предмет для того и предназначен, а магия всего лишь помогает поднять представить его на более высокий уровень. Как это можно назвать неправильным использованием? Творческим, эффективным или инновационным – это понятно. При выстреле оружие не издает ни звука. Замечательная штука – волшебство, правда? Ты не останавливаешься полюбоваться своей работой. Происходящее очень похоже на ту самую игру, Doom 2, в которую бесконечно играл кузен на своем компьютере. К сожалению, у тебя нет автоматической пушки. Вот это была бы забава!

Трансформация смягчается, и остальные присоединяются к игре. Тролль работает огромными шипастыми дубинками. Прямо сейчас перед вами – новый, улучшенный образец с увеличенными шипами! Гоблины вооружены модифицированными девятимиллиметровыми револьверами, держат их как винтовки в своих крошечных ручках. Улучаешь минутку поразмышлять о гоблинах как о расе. Их мучают, унижают, ими помыкают, и ожидается, что те никогда не поднимутся на следующую ступень в развитии. По правде говоря, они – это ты. Неудивительно, что гоблины тебе нравятся. Несмотря на то, сколько этот скучный призрак жужжит о них, волшебники не понимают, почему примерно каждые пятьдесят или около того лет, угнетенные восстают и пытаются сбросить хомут их так называемых хозяев. Это задевает знакомую струнку; ты понимаешь их инстинктивно. Не то, чтобы они умеют разумно вести себя за столом, но возникает вопрос, может, Джеймс и Лилия так и не смогли завести детей, а вместо этого просто взяли ребенка гоблина и преобразовали его? Если бы точно не было известно обратное, то можно предположить, что ты – гоблин с анимагической формой человека-волшебника. Вы прекрасно посмеялись, когда гоблин-старик, кто помог организовать эту веселую танцевальную вечеринку, разъяснил перевод данного тебе гоблинами имени – «Зеленоглазый шрамоголов». Малфой все время называет тебя так, может, он тоже гоблин?

Ух ты! Размышляешь о Малфое, взрывая округу дробовиком. Совпадение? Вряд ли. Всем этим бездушным оболочкам очень бы пошли покрытые гелем волосы и высокомерная улыбочка. Тогда уничтожать их было бы намного проще. Черт! Вряд ли стоило это видеть. Одной из них, той, которой ты только что снес голову, не исполнилось ещё и десяти! Отвратительно! Хуже того, ты, кажется, не продвигаешься вообще – даже со всей своей огневой мощью. Пытаешься помочь очистить дорогу двум троллям – добраться ко входу, где они могут заблокировать дверь. Им не удается продвинуться далеко!

Тролли из джунглей всего лишь в два раза больше тебя. Однако они гораздо умнее горных, которые водятся в Англии. Тот, что слева от тебя – Хак, а тот, что справа – Глург. С Хаком ты ладишь лучше. Глург смеется как гиена, и это действует на нервы. Ты провел примерно двадцать минут вчера, играя с Хаком в камень, ножницы и бумагу. Обычно тот выбирает камень, хотя в конце он прекрасно менял предметы. Жаль, что когда-то ты называл троллями Крэба и Гойла, потому что Хак действительно забавный тип. К тому же это оскорбительно для троллей.

Проходит минута, и Глург падает. Похоронен под массой ходячей плоти. Твою мать! Пытаешься продвинуться вперед и разгрести кучу хоть немного, чтобы дать троллю шанс. Двое гоблинов пытаются помочь. Напрасно, Глург потерян. Одно радует – возможно, его кровь привлечет инфери, двигающихся по направлению к тебе. Переключаешь внимание от Глурга к Хаку, чтобы помочь ему пробраться дальше. Он проходит то, что когда-то было стойкой кассира; та защищает весь его левый бок. Наблюдаешь, как дубинка изнуряюще летает вокруг по широкой дуге, пока ты пытаешься защитить его с фланга. Проклятье! Оба работавших с тобой гоблина теперь мертвы. Для лучшего обзора прыгаешь на стойку и продолжаешь стрелять, когда их безжизненные руки тянутся к тебе.

- Не останавливайся, Хак! – кричишь ты, но чары пузыря глушат твой голос. Наворачиваешь круги в комнате. Быстрый взгляд говорит, что боевые волшебники уже опустошили свои магазины, используя АК-47, и теперь выплескивают огневую магию.

Две с половиной минуты спустя существа становятся отчаянней. Ещё два гоблина мертвы, и Глург прекратил двигаться. Ты – единственный человек, все ещё стреляющий из оружия. Все остальные пользуются палочками. Магия, кажется, позволяет перевернуть ситуацию в вашу пользу, но они быстро опустошат свои запасы, и даже мертвые могут усвоить способ повреждения чар. Женщина – ликвидатор заклятий – впадает в панику и пытается использовать против них огонь. К счастью, вы не взрываетесь. Все волновались о «накоплении метана»… К сожалению, кажется, до этих инфери не доходит, что огонь должен их отогнать. Двигаешься немного впереди Хака и пытаешься отвлечь инфери, замедляющих его путь. Это срабатывает, однако теперь ты вынужден уклоняться от всё большего и большего количества рук, пробующих спихнуть тебя вниз. Да здравствует сила, приобретенная в квиддичных занятиях и всем этом изнурительном физическом обучении с твоими друзьями, боевыми волшебниками.

Проходит ещё минута, и когда ты давишь курок Моссберга, в ответ - тишина. Сердце падает. Нужно пройти ещё по крайней мере двадцать футов. У Хака нет ни единого шанса прорваться к выходу, проклятый Гринготс и их двери! Ты не можешь использовать colloportus и выбить их, о нет, господа! Двери защищены от заклинаний! Нужно выбивать вручную. Прекрасно, в конце концов, когда увидишь родителей и крестного, можешь смело рассказывать, что умер в бою.

С этой бодрой мыслью в голове отбрасываешь дробовик и вытаскиваешь свою одиннадцатидюймовую палочку из остролиста с сердцевиной из пера феникса – полезна для волшебства широкого диапазона и ставит в тупик Темных Лордов. Начинаешь бросать заклятья с такой скоростью, как только можешь. Большинство из использованных проклятий ты не знал ещё два месяца назад. Ничего себе, ну и прогресс за два месяца! Ты также производишь «цепочку заклинаний» – кое-что, чему не учат в так называемом «самом прекрасном волшебном заведении Европы». Интересно, а изучают ли её в Дурмштанге или Боббатоне?

Искусство цепочки заклинаний – это, фактически, бросок серии заклинаний, при котором движения палочки при создании одного частично сплетают следующее. Надеешься, авроров всё-таки учат этому! Сокращается время броска. Как у дробовика, успех цепочки заклинаний зависит от темпа огня. Если ты урезаешь полсекунды заклинания, и три секунды уходят на сплетение в среднем, то за тридцать секунд создается не десять заклинаний, а двенадцать. Эти два добавочных могут означать жизнь или смерть. Ещё ты учишь проклятия на других языках. Это позволяет скинуть слог там или здесь, и – вуаля! – вот у тебя за тридцать секунд уже не двенадцать, а четырнадцать заклинаний. Для разных целей нужны разные цепочки. Прямо сейчас ты используешь свою самую разрушительную. Это – пять проклятий, повторяющихся снова и снова; ни одно из них не является защитным.

Чувствуешь, как волна волшебства проходит через твое тело. Костелом, разрубающее, разрушающее, изгоняющее, второе разрубающее, и назад к костелому. Тянущиеся к тебе руки исчезли. Начинаешь быстро расчищать путь для блокированного тролля.

- Быстрее, Хак! – думаешь ты, пока палочка смазывается в движении, повторяя цепочку снова и снова. Погружаешься в творение. Вместе с потоком волшебства приходит невероятное возбуждение. Эйфория, но скоро ты устанешь. Это наступит внезапно и приведет к катастрофе. Придет магическое истощение. Вкладываешь, сколько можешь, в свои заклинания. Видишь, как твое разрушающее проклятье пролетает сквозь головы двух инфери? Заботит ли тебя, что второе разрубающее наносит намного больше ущерба, чем, как ты думал, вообще возможно в принципе? Заметил ли излучаемою тобой ауру силы, пока пробивалась дорога Хаку? Нет. Все, что имеет значение, - чтобы тролль пробрался к двери. Всё зависит от того, сумеет ли тролль добраться! Твое изгоняющее заклинание относит трех инфери назад. Ты достиг конца стойки. Окровавленный и полный решимости Хак проходит мимо. Спрыгиваешь позади него и продолжаешь бросать заклинания. Ты потерял счет числу звеньев – с каждой новой цепочкой начинаешь счет заново. Хак сражается за каждый шаг, скорость его дубинки намного ниже, чем вначале. Концентрируешься на удалении препятствий перед ним и защите от трупов в лобби, пока тот пытается очистить дверной проем. Сколько же это продолжается? Он очистил одну створку! Наблюдаешь, как темнота собирается на периферии зрения. Уже скоро. Падаешь на колено и, повернувшись, стреляешь свое изгоняющее между ног Хака. Он захлопывает вторую створку и роняет поперек блокирующий засов. Стреляешь, в то время как нарастает темнота. Приглушенный стук мертвых рук по двери банка гипнотизирует. Нужно прекратить все. Хак поймет. Остальные – тоже. С трудом чувствуешь руку; качаешься на колене и падаешь на холодный камень. Тем не менее, удается бросить ещё одно целое звено. Единственное, что держит палочку в руке – то, что она не может разжаться. Всё закончено. Глаза могут открыться, но темнота – это всё, что сейчас перед твоим взором. Тебя будут счастливы видеть или разругают за провал? Не важно, скоро узнаешь. Слышишь слабые голоса где-то там. Это напоминает тебе арку в Отделе Тайн. Не можешь разобрать всё, что говорят.

- … проклятье, не могу в это поверить!

- … видимая аура! В жизни не видел…

- Помоги перевернуть его. Ему нужно…

- … палочка такая горячая, что обожгла мою чертову ладонь! Должно быть, припеклась к его коже! Дай мне противоожоговую мазь из сумки!

Чувствуешь холодную жидкость во рту. Черт возьми! Очевидно, в загробной жизни такие же невкусные зелья.

- Не слишком много! Он подавится!

Руки переносят тебя и сажают у стены. В рот вливают ещё дозу этого омерзительного зелья. Неприятно? Снова соскальзываешь в темноту.

Намного позднее все начинает проясняться. Ты снова можешь видеть расплывчатые силуэты. Руки как свинцовые, но они немного двигаются. Губы шевелятся, и ты пытаешься задать вежливый вопрос: «Извините, может, кто-то из вас всё-таки скажет мне, что происходит?» Вместо этого, ты слышишь свой стон. Это звучит так по-девчачьи! Как неловко. Один из смутных силуэтов придвигается ближе. Видишь часть лица и рыжие волосы.

- Добро пожаловать обратно в мир живых, Гарри, - говорит рыжий.

- Рон, не хочу вставать, так устал. Не квиддич. Не сегодня! – ворчишь.

- Это не Рон, Гарри. Это я, Билл, – нежно произносит он. Он бормочет что-то ещё расплывчатым силуэтам, что звучит похожим на «шок» и «выйти из него».

- Точно, - бормочешь, в то время как несколько последовательных мыслей объединяются в твоей голове. – Рон – отвратительный вероломный предатель. Извини, Билл.

- Всё в порядке, Гарри. Просто сиди и расслабляйся.

- Ещё пять минут – просто дай мне ещё пять минут, – бормочешь, и темнота накрывает тебя снова. Ты проваливаешься в бессознательное состояние, зная, что, за исключением четырех гоблинов, чьи имена ты так и не удосужился узнать, и особо раздражающего тролля из джунглей по имени Глург, у каждого, в конце концов, есть пять минут жизни.