Бачный контракт - глава 22 СТАВКИ РАСТУТ

Что еще задумал Лори? Если он опять будет мешать, придется поколотить его, невзирая на их дружбу.
По оконному стеклу барабанил дождь — погода под стать его настроению.
Он откинулся на спинку кресла, стоявшего перед письменным столом, и снова прочел записку, которую час назад ему вручил дворецкий.

Мои дорогой Макс!
Я решил предпринять путешествие, о котором мы говорили, хотя и не собираюсь отправляться к дальним берегам.
Шотландия больше меня не манит. Не знаю, когда вернусь, может, через пять месяцев, может, через пять дней. На этом игра заканчивается.
Вовторых, я решил, что ты прав. Брак не ловушка, если правильно подойти к нему. Мое прежнее отношение к женитьбе было лишь уловкой — шутка, которую я играл сам с собой, чтобы оттянуть неизбежное.
Странно, как мы обречены повторять ошибки прошлого!
Хотя, должен признаться, я бы предпочел лежать в собственной ванне, что особенно хорошо в это время года, и размышлять о поступках шалуний и других привлекательных натур и таким образом сбежать от самого себя.
Прости, что покидаю тебя в этот час, но у меня нет другого выхода. Пишу тебе, так как понял, что нужно следовать собственным путем, хотя, между нами, я ожидал такого скорее от тебя, чем от себя.
Твой Лори.

Макс нахмурил брови. Что за бессмыслица? Зачем Лори кудато уезжать? И зачем он прислал эту загадочную записку? К тому же почерк был гораздо более аккуратный, чем обычные каракули Лори, а некоторые слова как бы выделены.
Внезапно дверь в кабинет без предупреждения распахнулась, и, словно дожидаясь этого мгновения, прогремел гром.
— Максимилиан! — Знакомый голос эком прокатился по комнате. — Я хочу знать, что происходит.
Макс застонал.
— Добрый вечер, мама.
Графиня Трент ворвалась в комнату, как фрегат на всех парусах. Она всегда была грозной фигурой, особенно в приступах ярости, но Макс уже с десятилетнего возраста умел стоять на своем. Правда, пришлось посмотреть смерти в глаза на поле боя, чтобы навсегда избавиться от робости перед матерью.
— Как ты мог подумать о женитьбе на этой... этой…
— Кого ты называешь «этой», мама?
— Шалунью. — Графиня с презрением произнесла это слово, будто его было стыдно употреблять в приличном обществе. Уж если выбирать между войсками Наполеона и леди Трент…
— Какую шалунью? — невинным тоном спросил он.
Графиня поперхнулась от возмущения.
— У тебя шашни сразу с несколькими?
— Полагаю, ты имеешь в виду Пандору Эффингтон? Нет, мама, ее одной вполне достаточно,  — улыбнулся он.
— Такой точно достаточно. — Она выпрямилась во весь рост и смерила Макса взглядом, который преследовал его в детских кошмарах. — Я этого не позволю!
— Об этом нечего говорить. — Он улыбнулся, отметив, как забавен гнев матери.
Ее глаза округлились.
— Я запрещаю!
— Ничего не поделаешь,  — пожал он плечами. — Я женюсь на ней. Здесь я уверен в победе.
— Ты говоришь об игре, в которую с ней играешь? Об этом нелепом пари? — Она сурово посмотрела на него. Каждый, буквально каждый, кого я знаю в Лондоне, говорит об этом. Никогда еще я не испытывала такого унижения.
Макс приподнял бровь:
— Я не знал, что и ты в этом участвуешь.
Она продолжила, словно не слыша его слов:
— Мой единственный сын заключает пари на свое будущее с особой, которая может стать матерью его наследников! Моих внуков. Это сверх всякой меры. — Она схватилась рукой за лоб, прикрыла глаза и с мольбой протянула другую руку к сыну. — Я не переживу этого. Мне сейчас сделается дурно.
Макс еле сдерживал смех. Он уже не раз видел эту сцену.
— Тогда, мама, подойди ближе к дивану. Будет удобнее падать.
Она открыла глаза и холодно посмотрела на него.
— Благодарю за заботу, но мне уже лучше. — Она подошла к дивану и опустилась на подушку с видом королевы, снизошедшей до разговора со своими слугами. — Скажи мне, Макс, почему именно она? Почему из всех женщин Лондона и даже Англии ты выбрал именно ее?
Он улыбнулся скорее самому себе, чем ей.
— На это есть много причин, мама. Сомневаюсь, что ты поймешь.
Ее глаза сузились, и она изучающе посмотрела на сына.
Затем вдруг всплеснула руками.
— Боже правый, ты влюблен! — Она глубже уселась на диван и замахала рукой, словно веером. — Мне сейчас действительно станет дурно.
— С чего ты решила, что я влюблен?
Графиня Трент с пафосом произнесла:
— Я твоя мать. И нравится тебе или нет, но я знаю тебя. Я вижу это по твоему лицу.
— Правда? — пробормотал он. — Как интересно.
— В этом нет ничего интересного. — Ее голова откинулась на спинку дивана. — Это ужасно. — Она снова вскинула голову. — Ты знаешь, что она одна из Эффингтонов?
— Да. Внучка герцога.
— Ну, это хоть чтото. А ты знаешь, как ее называют?
— Шалунья с Гросвенорсквер? На самом деле она сделала не так много, чтобы заработать это прозвище, мама.
— Ха! А дуэли? А пари? Господи, Максимилиан! — Ей, видимо, надоело играть, и она прямо посмотрела на сына. — Ведь уже восьмой год она посещает «балы невест».
— Седьмой, мама,  — возразил Макс с улыбкой.
— Не важно. — Она устало махнула рукой. — Удивительно, что она до сих пор не замужем, если, как ты говоришь, она не сделала ничего такого, чтобы заслужить свою репутацию.
— Она до сих пор не вышла замуж,  — с улыбкой произнес Макс,  — потому что не встретила меня.
Глаза графини округлились, словно она не могла поверить в такую глупость. Затем она рассмеялась.
— Максимилиан, ты такой забавный! Ей повезло, что она тебя дождалась.
— Спасибо, мама.
Она облегченно вздохнула.
— Этот твой тон я тоже знаю. Я не смогу отговорить тебя, так ведь?
— Да.
— Ты так же упрям, как и твой отец.
— Я полагаю, ты желаешь мне добра.
— Конечно, но все равно такая перспектива меня не радует. — Она снова вздохнула. — Не понимаю, как ты можешь желать брака с женщиной, которая была вовлечена в скандальную историю с твоим ближайшим другом.
— Ближайшим другом? — Он смущенно поднял бровь. Кого ты имеешь в виду?
— О, ты сам знаешь. — Она сделала неопределенный жест рукой. — Виконта Болтона. Того, с которым она сбежала в ГретнаГрин. Когда это было, кстати? Шесть лет назад?
— Пять,  — пробормотал он. Лори? Внезапное открытие поразило его. Конечно, он знал о том скандале, но както упустил имя человека, с которым она сбежала. Тогда это казалось не важным.
— Это он назвал ее Шалуньей с Гросвенорсквер. Если я не ошибаюсь, она разбила ему сердце. Ты разве не знал об этом?
— Нет.
Теперь, конечно, все выглядело подругому. Категоричный отказ Лори признать какиелибо отношения с семьей Эффингтонов. То, как он и Пандора вели себя в ЭффингтопХолле…
«Странно, как мы обречены повторять ошибки прошлого».
Ошибки прошлого? У него засосало под ложечкой.
— Что случилось?
— Ничего, мама.
Или сразу все. Он взял со стола письмо Лори и перечитал дважды, обращая внимание на выделенные слова.
НеШотландиявернусьчерезпятьднейигразаканчивается.
— Если уж я заметила, что ты влюблен; то увидеть, когда чтото случается, для меня пара пустяков. В чем дело?
— Мисс Эффинггон сбежала с Лори,  — пробормотал он.
— Неужели? — с восхищением произнесла графиня.
Он бросил на нее неприязненный взгляд, и она мгновенно потупила взор.
— Должна сказать, меня радует, что ты наконец задумался о женитьбе. Я знаю несколько очень подходящих и весьма очаровательных…
— Я собираюсь жениться на мисс Эффингтон, мама.
— Максимилиан, ты серьезно? — Она поднялась с дивана. — Мне кажется, это ошибка. Когдато она сбежала с Болтоном в ГретнаГрин, а теперь…
— Они едут не в Шотландию.
Лори постарался все объяснить. Но к чему такие уловки? Наверное, Пандора была с ним.
— Я думаю, они поехали в Бат.
— В Бат? — удивилась мать. — Никто еще не сбегал в Бат, чтобы жениться.
— Они не собираются жениться.
Отправляться в Бат прямо сейчас? Нет, сначала нужно заехать к Пандоре. Если Лори настолько умен, что прислал ему записку, у него хватит ловкости задержать их отъезд.
— Как ужасно! — всплеснула руками мать. — Это скандал! Максимилиан, ты не можешь ехать вслед за этой… этой девчонкой.
— Как ты сама заметила, мама, эта девчонка — женщина, которую я люблю. — Он направился к двери. — И она уезжает, чтобы избежать брака со мной.
Если он опоздает… Скрыться на пять дней не так уж трудно. Пока Лори рядом с ней, она в безопасности, но, зная Пандору, нельзя поручиться, что она не выкинет чегонибудь отчаянного.
— Максимилиан, подожди. — В голосе матери прозвучало искреннее сочувствие. — Ты хочешь заставить женщину выйти замуж, хотя она стремится этого избежать? И даже отважилась на такой крайний шаг, как уехать с другим мужчиной. Неужели ты действительно хочешь жениться на ней?
— Твой вопрос справедлив только наполовину, мама. Боюсь, дело не в том, хочу ли я ее. — Он нервно пригладил рукой волосы. — А в том, хочет ли она меня.

Леди Гарольд стремглав неслась по лестнице, сжимая в руке записку. Лорд Гарольд следовал за ней.
— Все готово? — с улыбкой спросила Синтия. — Можно ехать?
— Пандора сбежала! — Леди Гарольд на мгновение остановилась у первой ступеньки, чтобы перевести дух, затем схватила висевший на спинке стула плащ.
— С занудой,  — добавил лорд Гарольд.
Синтия с недоумением смотрела то на одного, то на другую.
— С каким занудой?
— С Болтоном,  — мрачно пояснил лорд Гарольд.
— С моим занудой? — ахнула Синтия;
— Он не будет твоим, если мы их не остановим. — Леди Гарольд накинула плащ на плечи.
У Синтии екнуло сердце.
— Что вы имеете в виду?
Леди Гарольд глубоко вздохнула:
— Мы думаем, они уехали в ГретнаГрин…
— Опять,  — буркнул лорд Гарольд.
Опять?
— Пандора оставила записку. — Леди Гарольд взмахнула клочком бумаги,  — Она не пишет точно, куда они направились, но смысл более чем ясен.
Лорд Гарольд фыркнул:
— Она пишет, что не видит другого способа избежать брака с Трентом. Я знал, что их игра добром не кончится.
Мне следовало остановить их еще тогда, когда Болтон пришел ко мне.
— Лоуренс говорил с вами? — У Синтии закружилась голова.
— Сейчас это не имеет значения,  — прервала их леди Гарольд. — Нам нужно их остановить. — С этими словами она направилась к дверям.
— Подождите! — воскликнула Синтия. — Я не понимаю. Что вы имели в виду, когда сказали, что они опять сбежали в ГретнаГрин?
— Это случилось до того, как ты с ней познакомилась. Они с Болтоном уехали в Шотландию во второй год «балов невест». С двумя другими парами. Пандора сказала, что ради шутки. Когда их поймали, она категорически отказалась выходить за него замуж.
— Мне следовало вмешаться,  — покачал головой лорд Гарольд,  — и заставить ее выйти замуж. Он, в сущности, не такой уж плохой молодой человек. Кстати, именно он назвал ее Шалунья с Гросвенорсквер.
Глаза леди Гарольд округлились.
— Ты ничего не знала?
Синтия покачала головой, чувствуя себя самой несчастной девушкой на свете.
— Я слышала эту историю, но не знала, что с ней был Лор... лорд Болтон.
— Бедняжка. — Леди Гарольд обняла ее за плечи. Все может разрешиться ко всеобщему удовольствию.
— Разрешиться? — Внезапно вспыхнувшая злость придала ей силы. — Единственное удовольствие — это убить Болтона на месте. Задушить собственными руками. Пронзить чемнибудь острым. Или застрелить. Хотя последнее, пожалуй, не так болезненно.
— Мне нравится эта девочка, Грейс. — Лорд Гарольд улыбнулся. — Клянусь, она говорит как настоящая Эффингтон.
— Бедняжка,  — пробормотала леди Гарольд. — Хватит об этом, нам пора ехать.
— Подожди,  — внезапно возразил лорд Гарольд. — Зачем? В такую ужасную ночь. Дождь льет как из ведра.
— Гарри! — Голос леди Гарольд дрожал от нетерпения. — Нам нужно спасти Пандору. Под угрозой ее репутация. Все ее будущее.
— Зачем? — упрямо повторил он. — Она взрослая женщина. Пришло время ей совершать собственные ошибки.
— Гарри! — Леди Гарольд пригвоздила его взглядом. — Мы всегда позволяли ей совершать собственные ошибки. Если бы мы не шли у нее на поводу, она бы сейчас не попала в такую ситуацию.
Он покачал головой:
— Все же я не понимаю…
— Если мы ее не остановим, она потеряет человека, которого действительно любит. — Еле заметная улыбка появилась на губах леди Гарольд. — Ты ведь помнишь, какие глупости совершают люди, когда влюблены, не так ли?
Лорд Гарольд мгновение внимательно смотрел на супругу, потом робко улыбнулся:
— Особенно Эффингтоны.
Внезапно Синтия поняла, что родителям Пандоры не нужно копаться в памяти, чтобы воскресить свои чувства, и жгучая зависть пронзила ее. Будут ли они с Лоуренсом когданибудь так счастливы? Если он, конечно, не успеет жениться на Пандоре. И если Синтия не застрелит его.
— Хорошо. Поехали,  — Лорд Гарольд огляделся. — Где, черт возьми, мое пальто? И где Питерс?
— О, дорогой,  — поморщилась леди Гарольд. — Я отправила его с поручением как раз перед тем, как нашла записку Пандоры. Я надеюсь… — Она пожала плечами. — Ладно, что уж теперь. Едем. — И она решительно направилась к дверям.
— Я полагаю, похищение отменяется? — Синтия не могла скрыть разочарования.
— Оно больше не нужно,  — не оборачиваясь, ответила леди Гарольд.
— Похищение? — нахмурился лорд Гарольд. — Какое похищение?
— Теперь это не имеет никакого значения, любовь моя. — Она распахнула дверь и вышла.
— Если нужно, в нижнем ящике моего стола лежит револьвер,  — прошептал лорд Гарольд.
— А с ним очень трудно обращаться? — тихо спросила Синтия.
— Нисколько.
— Отлично.
Она довольно улыбнулась. Несмотря на мысли, что охватили ее, когда она услышала о побеге, сейчас она сомневалась, что Пандора выйдет замуж за лорда Болтона. Она не могла понять, что задумали эти двое, но была уверена, что он вернется к ней.
Жаль, что его нельзя будет застрелить.

Пандору бросало из стороны в сторону. Дождь бесконечным стаккато барабанил по крыше кареты, и этот звук проникал внутрь, сливаясь с ритмом ее сердца. С каждой минутой, проведенной в холодной сырой карете, все окна которой были раскрыты, ее тревога росла.
Она высунула голову в окно и, не обращая внимания на хлеставший по лицу дождь, вдохнула свежего воздуха.
Пять дней? Бесконечные пять дней. Она передвинулась на сиденье и устало вздохнула.
— Вы собираетесь издавать эти скорбные звуки весь оставшийся путь? — ехидно спросил Лори. — Или это следствие того, что ни минуты не можете посидеть спокойно?
— Да,  — оборвала его Пандора и тут же пожалела о своей резкости. Уж онто меньше всех заслужил ее гнев. — Простите, я… — Она заломила руки. — Я не могу ездить в карете, когда идет дождь.
— Почему? — Лори нахмурился.
— Я чувствую себя... в ловушке. А когда по крыше стучат капли, мне кажется, что… — она поморщилась, представляя, как нелепо выглядит ее объяснение,  — меня хоронят заживо. — Они никому не говорила об этом, кроме Синтии, и ожидала, что Лори засмеется.
— Так вот почему вы настаивали, чтобы все окна в карете были открыты,  — медленно произнес он.
— Да, так лучше. — Она пожала плечами и натужно улыбнулась. — Я знаю, что это глупо. Принято бояться высоты или змей…
— Мне совсем не кажется, что это глупо,  — спокойно возразил Лори. — У нас у всех есть свои страхи.
— Только не у Макса.
— Даже у Макса. Он страшно боится проиграть.
Она снова вздохнула и заерзала на сиденье.
— Пандора, должен признаться, что несколько смущен. — Лори помолчал, словно подбирая слова. — Когда вы рассказали мне о своем плане, я вначале решил, что ваша цель — не дать ему выиграть. Сейчас же мне ясно, что между вами чтото произошло. Вы сами на себя не похожи. И даже мило разговариваете со мной.
— Я?
— Это немножко действует на нервы.
В его голосе послышалась насмешка. Или он так пытается ее подбодрить? Она действительно перестала его понимать.
Пандора тихо рассмеялась.
— Простите меня.
Он преувеличенно громко вздохнул.
— Я сделаю все, что в моих силах. — Он нагнулся вперед, и его тон стал серьезным. — Шутки в сторону, Пандора. Я хочу задать вам один вопрос. Зачем вы это сделали?
— Конечно, чтобы выиграть,  — быстро ответила она.
— Я вам не верю.
— Это правда. Я не хочу, чтобы он получил меня в жены как приз за победу. — Ее голос дрогнул, и она сделала над собой усилие, чтобы говорить твердо. — Много лет назад я сказала, что не выйду замуж без любви. Мое решение не изменилось.
— Вы любите его?
Она заколебалась. Она никогда не говорила этого. Никому.
— Это не имеет значения. Он меня не любит. Я дала ему столько возможностей сказать мне об этом, а он промолчал.
— Даже если так, он…
— Для него важно только наше пари. — Ее снова охватил гнев, и она даже обрадовалась этому. Голос стал тверже:
— Ему нужна только победа, и он сделает все, чтобы ее достичь. Все.
— Я не представляю, чтобы Макс…
— Правда? — Внезапное бешенство освободило слова, которые она не решалась произнести:
— А вы можете представить, что он сказал бы: «Теперь вам придется выйти за меня замуж», или: «Игра окончена, и теперь у вас нет выбора», или: «Брак — единственный способ спасти вашу честь», или: «Вы обесчещены, и я…» — Пандора в ужасе зажала рот рукой.
— О, это многое объясняет,  — медленно произнес Лори.
— Черт побери! — простонала Пандора и закрыла лицо руками. — Какая я дура!
— Такое, гм, случается.
Она внезапно выпрямилась.
— Только не со мной. За эти годы у меня была сотня возможностей, но я устояла.
Лори надолго замолчал, словно решая, что теперь сказать. Наконец он вздохнул.
— Макс вас любит.
У нее замерло сердце.
— Вы уверены?
— Не думаю, чтобы он когданибудь лгал мне. К тому же он достал золотые яблоки.
Как ей хотелось поверить ему.
— Почему же он не сказал мне, что любит меня?
— А почему вы ему не сказали? — спросил Лори.
Тысяча мыслей пронеслась у нее в голове, и большинство о том утре в конюшне. Может быть, ома была не права? Может быть, это было нечто большее, чем просто желание победить в игре? Может…
— Он любит меня,  — тихо произнесла Пандора. Ей хотелось одновременно и плакать, и смеяться. — Макс любит меня. И я люблю его. — Она глупо улыбнулась. — Как идиотка, которая… — Она внезапно вздрогнула. — Господи, Лори, нам нужно возвращаться! Сейчас же. Пока Макс не узнал.
— Отличная мысль. — Он приподнялся и постучал в крышу кареты.
— К счастью, Питерс должен отнести мою записку Максу только завтра утром.
— Вашу записку? — удивленно переспросил Лори. — О да, я забыл про вашу записку.
— Нам нужно вернуться до того, как Макс узнает, что мы уехали. Почему кучер не поворачивает? — Она застучала в крышу.
— Терпение, Пандора,  — засмеялся Лори.
— Я не могу ждать. — Она наклонилась к окну и высунула голову. По лицу мгновенно потекли струйки воды, но Пандоре было все равно. — Кучер! — завопила она, стараясь перекричать дождь. — Нам нужно вернуться. Сейчас же. Немедленно!
Карета лихо развернулась, отбросив Пандору на сиденье к Лори. На мгновение ей показалось, что они перевернутся. Еще один поворот, и Пандора оказалась у Лори на коленях.
Их лица замерли в дюйме друг от друга.
— Пандора,  — прошептал он, обдавая ее жарким дыханием.
— Да, Лори? — Он что, решил поцеловать ее?
— Вы испытываете ко мне какиенибудь чувства?
Пандора тяжело вздохнула. Ей не хотелось причинять ему боль, но…
— Нет. А вы?
— И я нет,  — произнес он с явным облегчением.
— Совсем ничего? — с легким разочарованием протянула она. — Вам ни капельки меня не хочется?
— Разве что самую капельку,  — ухмыльнулся он.
Она тоже улыбнулась и пересела на свое место.
Если Макс захочет, она сегодня же объявит игру оконченной и завтра выйдет за него замуж. В конце концов, она обесчещена, и обесчещена им.
И она не могла дождаться, когда это случится снова.