КОГДА ТЫ ПРЯЧЕШЬ СОЛНЦЕ, МНЕ ГРУСТНО

Над горой туман и розовато-оранжевые отсветы. Весь день лил дождь,
потом перестал,
выглянула солнце, зашло за гору, и вот теперь была такая гора.
Было очень красиво, так красиво, что Ежик с Медвежонком просто глядели
и ничего не говорили друг
другу.
А гора все время менялась: оранжевое перемести лось влево, розовое -
вправо,
а голубое стало сизо-синим и осталось вверху.
Ежик с Медвежонком давно любили эту игру: закрывать глаза, а когда
откроешь - все по-другому.
- Открывай скорей, - шепнул Ежик. - Очень здорово!
Теперь оранжевое растеклось узкой каймой по всей горе, а розовое и
голубое пропало.
Туман был там, выше, а сама гора была будто опоясана оранжевой лентой.
Они снова закрыли глаза, и, когда через мгновение открыли, вновь все
изменилось.
Оранжевое вспыхивало кое-где слева и справа, розовое вдруг появилось
справа,
розово-голубое исчезло, и гора вся стала такой темной, торжественной,
что от нее просто нельзя было отвести глаз, Ежик с Медвежонком снова закрыли
и открыли глаза: гора была покойной, туманной, с легким розоватым отсветом
справа, но они не успели снова закрыть глаза, как этот отсвет пропал.
Туманная, очень красивая гора глядела на Ежика с Медвежонком.
И вдруг, или это Ежику с Медвежонком показалось, кто-то заговорил:
- Вам нравится на меня смотреть?
- Да, - сказал Ежик.
- А кто? Кто говорит? - шепотом спросил Медвежонок.
- Я красивая?
- Да, - сказал Ежик.
- А когда я вам больше нравлюсь - утром или вечером? Тут и Медвежонок
понял, что это говорит гора.
- Мне - утром, - сказал Медвежонок.
- А почему?
- Тогда впереди целый день и...
- А тебе, Ежик?
- Когда ты прячешь солнце, мне грустно, - сказал Ежик. - Но я больше
люблю смотреть на тебя вечером.
- А почему?
- Когда смотришь вечером, как будто стоишь там, на вершине, и далеко,
далеко видно.
- Что же ты видел сегодня, Ежик? - спросила гора.
- Сегодня так пряталось солнце, а кто-то так не
давал ему уйти, что я ни о чем не думал, я только смотрел.
- А я... Мы... То откроем глаза, то закроем. Мы так играем, - сказал
Медвежонок.
Быстро сгущались сумерки.
И когда почти совсем стемнело, иссиня-зеленое небо вдруг оторвалось от
горы, а вся она стала резко видна, чернея на бледно-голубой полосе,
отделяющей ее от темного неба.