⅞ ₯ὍҨҩᴥ₰........

— А ты куришь?
— В июне бросил.
— Почему?
— Надоело… Просыпаешься ночью, а сигареты кончились… И курить хочется страшно. Так и бросил. Я не люблю, когда что-то связывает.






У нее столько причин плакать, что даже думать об этом не хочется. В этих слезах вся ее жизнь. И, чтобы не стало совсем худо, она говорит себе, что плачет потому, что хочется плакать, вот и все.





Ни одна уважающая себя парижанка на бульваре Сен-Жермен не станет переходить проезжую часть по белой «зебре» на зеленый свет. Уважающая себя парижанка дождется плотного потока машин и ринется напрямик, зная, что рискует.





Я просыпаюсь каждое утро. Открываю глаза и думаю: вот, опять все сначала.




Я считал, что забыл ее, но стоило мне оказаться в одиночестве в более или менее тихом месте, как она приходила, и я ничего не мог поделать.





Она была необыкновенно сама она говорила «отвратительно» интеллигентна. Это отпугивало от нее многих мужчин, которых привлекала своей внешностью и вызывающей сексуальностью, но которые после нескольких минут разговора начинали испытывать сомнения готовы ли они на «такое» усилие, ради того чтобы затащить ее в постель.







Теперь не говорят «напился», мама, говорят — «расслабился». Так вот, я расслабился…





Я, понятное дело, не могу прийти первой. Ни за что. Я даже слегка опоздаю. Долгожданная — более желанная. Пусть чуточку помучается, так будет лучше.






Сама себе напоминаю персонаж художника Бретешера: девушка сидит на скамейке, на шее у неё картонка, на картонке написано: «Я хочу любви!», и из глаз ее фонтаном брызжут слезы. Ну вылитая я. Всем картинкам картинка.




Спим на гвоздях. Он — йог, я — мазохистка.





— Как тебя зовут?
— Я думаю, имя не имеет значения.
— Как же тогда мне благодарить тебя?
— Скажи «спасибо».




Ни одна любовь не умерла
своей смертью…
убивали…
убивают…
и будут убивать…



И когда я тебя не вижу, а потом вижу, мне сложно дышать.