...Зови меня просто Рауль...(24)

Щека Рудольфа непроизвольно дёрнулась. Темноволосый мужчина сделал шаг назад, но тут же взял себя в руки. Слишком долго он пытался забыть это, уговорить себя, что его вины в случившемся нет. Но чем дольше длились эти беседы наедине с собой, тем больше Рауль осознавал тяжесть совершённого поступка. Он убийца. Независимо от обстоятельств, он убийца. И этого больше не изменить. Давно знакомое чувство горечи
толкнулось где-то в груди, в носу неприятно защекотало. Рудольф сжал челюсть до предела.

– То, что вы, Дмитрий Викторович, вытащили на свет историю пятнадцатилетней давности, ничего не меняет, – жестко процедил сквозь зубы брюнет.

Андреев ухмыльнулся, но его взгляд оставался каким-то отчуждённым. Раулю даже на долю секунды показалось, что этот мужчина сам не рад затеянному маскараду. Его размышления прервал хрипловатый вкрадчивый голос:

– А я думаю, что это меняет всё кардинально. Если уж вы смогли отобрать невинную человеческую душу 15 лет назад, то сейчас, подозреваю, вам это не составит большого труда.
– Ваши подозрения безосновательны, – фыркнул Рудольф. – Мне не нравятся эти грязные намёки. Имеете что-то конкретное ко мне – предъявляйте.
Андреев гнусно улыбнулся, отчего брюнет поморщился.
– Я же сказал, что тебе в любом случае придётся заплатить мне.
Рудольф вспыхнул, резко подавшись вперёд. В одно мгновение он оказался совсем рядом с мужчиной.
– Послушай, ты… Со мной не пройдут эти низкие игры. Что случилось с вами, Дмитрий Викторович? У вас был всегда идеальный послужной список и репутация, вы пересажали столько ублюдков, что и на пальцах обеих рук не пересчитать, всегда отличались обострённым чувством справедливости. А что же стало с вами теперь?
– Это не твоё дело, – тяжело дыша от волнения, произнёс мужчина.
– Разволновались, – ледяным тоном продолжал Рудольф, – не стоит. В последнее время вы берёте слишком много взяток. Не потому ли это, что у вас дома смертельно больная дочь?

Это был удар ниже пояса. Рауль видел, как побледнело мужское лицо напротив.
– Болезнь моей дочери – общеизвестный факт, и если вы, если вы…я вас…, – мертвенно бледные губы Андреева затряслись, словно он был в лихорадке.
– Лучше делайте свою работу честно и ищите настоящих преступников, а не пытайтесь шантажировать таких людей как я. Станете у меня на дороге вновь – смету, и не посмотрю на то, что ваша дочь останется умирать одна в квартире, где уже давно отключили отопление.
– Да как…как ты смеешь, дрянь! – прорычал Андреев. – Это что угроза, да я тебя…
– Остынь, – Рудольф бросил на трясущегося мужчину холодный взгляд. – И запомни, что я дважды не повторяю.
С этими словами брюнет резко развернулся и зашагал прочь.

***

Николь захлопнула за собой дверь, оказавшись в шикарной мраморной ванной комнате. Но девушка не замечала окружающей её красоты. Она быстро стянула с себя одежду и, подставив тело тёплым струям воды, закрыла глаза. У неё в горле всё ещё першило от обиды, хотя, собственно, на что ещё она надеялась? Вероника со всей силы ударила кулаком по стене, закусив от боли губу. Быть с ним в одном номере, постоянно натыкаться взглядом на лучистые насмешливые глаза и обольстительную фигуру, слышать ровный бархатистый голос и ощущать попеременно то его тепло, то холод, нет, – это было просто невыносимо.

Рассерженная на все и вся, Николь ловко обтянула свой стан душистым полотенцем, игнорируя халат. Даже не взглянув на себя в зеркало, она шагнула за дверь, где тут же буквально нос к носу столкнулась с Рудольфом.
Но он отнюдь не выглядел удивлённым. Опершись спиной о дверной косяк, мужчина пристально изучал её взглядом.

– Неужели, – спокойно произнёс брюнет, и его глаза остановились на том месте, где заканчивалось полотенце, открывая взгляду все прелести женских ягодиц. – А я хотел поторопить тебя.
Николь вспыхнула, проследив за мужским взглядом. Только сейчас до неё дошло, что полотенце оказалось непозволительно коротким.
– Ванная комната свободна, – буркнула девушка, скрещивая на груди руки, – можешь идти. Только поторопись.
– Почему это? – мужчина изогнул в удивлении левую бровь.
– Потому что мне нужно ещё постирать свою одежду. Как ты помнишь, вещей с собой я не брала, – язвительно заметила Николь. Недовольство девушки нарастало всё больше. Как он может быть таким невозмутимым, когда внутри неё всё бурлит и трепещет!
Неожиданно мужчина громко рассмеялся. Его смех прокатился по огромному номеру, заставив Веронику вздрогнуть.
– Постирать свои вещи? Ты, наверное, шутишь?
– Нисколько, – Николь поджала губы.
– Успокойся, ребёнок, мы завтра купим тебе новые вещи, – на мужских губах всё ещё играла озорная улыбка.

Ребёнок?! Николь чуть не задохнулась от возмущения. Так вот кем он её до сих пор считает! Девушка почувствовала, как всё закипает внутри. Смесь разочарования и обиды безвозвратно топила в себе.

– Хотя, – Рудольф оглядел её с ног до головы, впиваясь взглядом в крохотный кусок махровой материи, – как мне кажется, ты прекрасно обходишься и без одежды.
Его насмешливый тон задел девушку за живое.
– Тогда, – выпалила Николь, – завтра я появлюсь в таком наряде. Мне не нужны твои дорогие тряпки! – с этими словами она резко дёрнула за край полотенца, и оно бесшумно соскользнуло к её ногам.

На несколько минут вокруг воцарилась гробовая тишина. Первые секунды брюнет изучающе смотрел прямо в карие глаза, но затем его взгляд непроизвольно скользнул вниз. Николь чувствовала себя ужасно, но мужская заинтересованность заставила забыть об унижении. Когда потемневшие зелёные глаза вновь пересеклись со взглядом Николь, девушка услышала низкий голос:

– Ну, если ты так настаиваешь… Позвони на ресепшн, к утру твоя одежда будет в полном порядке.
Произнеся эти слова, мужчина повернулся к ней спиной и скрылся в дверном проходе.

Николь чертыхнулась, прижимая ладони к раскрасневшимся щекам. Она тяжело дышала, не в силах сдвинуться с места. Ну и дура! В его присутствии она теряла разум, вытворяя Бог весть что. Да уж, такой поступок в глазах Рудольфа ей точно ума не прибавил.
Брюнет с силой захлопнул за собой дверь, приводя в норму сбившееся дыхание. Что за девчонка! Откуда в ней всё это: и дерзость и стыдливость, настолько сводящие его с ума. Ребёнок! Господи, да как он мог назвать её так?! Всё его мужское естество каждую секунду напоминало Раулю о том, что перед ним не ребёнок, а предмет его вожделения.

Мужчина подошёл к зеркалу, внимательно рассматривая в нём своё отражение. Глаза горели лихорадочным блеском, волосы были взъерошены. Боже мой, мужчина едва ли мог припомнить последний раз, когда он видел себя таким жалким! Прислонившись лбом к холодной зеркальной поверхности, Рудольф чуть было не произнёс вслух: «Ну ты и влип, старик!». Но вовремя одёрнул себя.

– Чёрт, чёрт, чёрт! – прошипела сквозь зубы девушка, направляясь к телефону. После разговора с каким-то приятным мужчиной, который заверил Николь, что к утру её одежда будет как новенькая, девушка облегчённо вздохнула. Хвала небесам, что она знает английский и не нужно обращаться за помощью к Рудольфу. Переступив через лежащее на полу полотенце, Николь юркнула в постель, за что немедленно сказала «спасибо» себе же. Как только девушка прикрыла тело невесомой простынёй, из ванной вышел Рудольф.

Позабыв о всяком стеснении, Николь с жадностью рассматривала такого желанного для себя мужчину. Брюнет, казалось, последовал примеру Вероники. Вокруг его бёдер было обмотано всего лишь маленькое махровое полотенце, остальные же части поджарого мужского тела были абсолютно доступны взору. Николь скрипнула зубами. Он что издевается над ней?

Девушка попыталась отвлечься. С трудом оторвав взгляд от Рауля, Вероника безо всякого интереса начала рассматривать номер, хотя её мысли возвращались постоянно к одному, а в голове то и дело возникали будоражащие и непристойные картинки.

Безукоризненная обстановка номера поражала своим шиком: паркет из красного дерева, антикварная мебель, красиво отделанные стены, детали ручной работы. Не будь Николь настолько увлечена темноволосым красавцем, невозмутимо расхаживающим взад-вперёд в полуголом виде, она открыла бы рот от изумления, рассматривая дорогие полотна на стенах. Но ничего для девушки не существовало. Никого, кроме Рудольфа. И это пугало её. Николь казалось, что она становится одержимой.

В дверь вежливо постучали. Рауль резко развернулся. Вероника густо покраснела. Ну надо же было ему именно в этот момент повернуться! Да что же это такое, почему она продолжает пялиться на него? Николь была не в силах оторвать глаза, её так и манили за собой зелёные глубокие омуты.

– Эй, – брюнет махнул перед её лицом рукой, – ты меня слышишь?
– А? Что? – девушка вздрогнула, удивлённо захлопав ресницами.
– Хорошо, повторю во второй раз, – Рауль сложил перед собой руки и прищурил глаза, – там пришли за твоей одеждой.
Наконец-то до Николь стал доходить смысл его слов. Она смешалась.
– Рауль…– она запнулась, словно ища в его лице поддержки. Он утвердительно кивнул. – Отдай, пожалуйста, ты мою одежду, а то я тут…
Вероника ещё больше натянула на себя простыню.
– А-а-а-а, – хитро сверкнув глазами, заулыбался мужчина, – без проблем.

Он взял в кучу одежду Николь и отдал пришедшему мужчине. Девушка поймала себя на мысли, что вновь её глаза «ласкают» мужчину… его лицо, смуглые плечи, сильные руки, крепкие ноги. Вероника стиснула зубы, приходя в бешенство. Но почему, почему, чёрт возьми, она не может себя контролировать! И он…такой…такой спокойный и равнодушный, настоящая скала! Николь почувствовала, что готова обрушить весь свой гнев на Рауля.

– С тобой всё в порядке? – насторожено поинтересовался брюнет, перехватив её злостный взгляд.
– Лучше не бывает! – выпалила она, натягивая простынь чуть ли не до самого подбородка. Рудольф внимательно посмотрел на неё, подходя ближе.
– Чего ты бесишься? – его спокойный голос заставил девушку задрожать.
– Я?! – Вероника округлила глаза. И как он догадался?
– Это очевидно, – резюмировал Рудольф с задумчивым видом.
– Ты возомнил себя провидцем?! – девушка сузила глаза.
– Ты бесишься, потому что мы не спим в одной постели? – Рауль резко приблизился к Николь.

***

Темноволосый мужчина тяжело выдохнул, с силой ударяя по рулю, а затем мучительно сжал виски. Он бежал прочь от своих мыслей, но тщетно. Они беспощадно настигали его, причиняя мучительную боль. Бесспорно, самобичевание являлось его коньком. Рудольф скрипнул зубами.
– С**а, бл***!– Он был в ярости.

Взбешённый Рауль с силой захлопнул дверь собственного кабинета. Хорошо, что Елены не было на рабочем месте. Почему-то именно её ему сейчас видеть хотелось меньше всего, впрочем, как и Олежу. Опять набросятся на него со своей дурацкой опекой и грёбаными расспросами. Как же его всё достало!

Резким движением брюнет открыл зелёную папку, в сотый раз перелистывая страницы. Его бесил и выводил из себя Андреев. Рудольф понимал, что Дмитрий Викторович делает это исключительно ради дочери, однако перспектива быть «дойной коровой» его явно не прельщала.
В сердцах брюнет схватил телефон.

– Саша, – рявкнул он в трубку, – чтобы через пять минут был у меня! Живо! Что? Да мне нас**ть, что у тебя сегодня выходной! Хочу даю выходной, хочу отменяю, ты меня понял?!

Саша, по всей видимости, понял, потому что в рекордно короткое время явился перед глазами разъяренного начальника собственной персоной. Он знал, что под горячую руку шефа попадаться не стоит, но другого выбора не было. Опустив глаза в пол, Саша вслушивался в жесткий голос Рудольфа Давидовича.

– Что это за д***мо ты мне предоставил?! – к ногам Саши полетела зелёная папка.
– Как вы и просили, Рудольф Давидович…
– Я просил полное досье, Саша, твою мать, полное! А это хрен знает что! – Саша был не согласен, но возражать не решился. Он собрал достаточно информации на этого Андреева, даже размер обуви указал, что же ему ещё, чёрт возьми, не хватает?! Мужчина обижено взглянул на Рудольфа.
– И не надо на меня так смотреть! – рыкнул брюнет. – Почему эта дрянь знает то, что произошло со мной 15 лет назад, а я ограничен лишь какими-то сухими фактами?!

Саша поджал губы. Он был старше своего начальника, но Рудольфу это никогда не мешало отчитывать его по полной программе, словно нашкодившего первоклассника. Саша был профессионалом, но он также знал и то, что Рауль срывается просто так очень редко. Значит, он что-то упустил, но что?

–Бери в руки папку! – прервав размышления мужчины, скомандовал Рудольф. Саша повиновался. – Открывай пятую страницу, читай!
– 1997 год, дочери исполнился год, жена завела любовника…
– Дальше!
Саша замялся, наконец-то, понимая свою оплошность.
– А дальше ничего нет…
– В яблочко! А дальше, твою мать, ничего нет! – бушевал брюнет.
– Я думал, вам важнее более свежая информация.
– Лучше надо думать, Саша, лучше! – не унимался Рудольф. – Ведёшь себя как дилетант! – брюнет брезгливо передёрнул плечами. Рауль знал, что это слово подействует на Сашу словно электрошок. Всегда действовало. Каким бы первоклассным специалистом не был Саша, но порою и ему требовался пинок под зад. И этим пинком было обычное слово из восьми букв, которое в любое время суток действовало на мужчину безотказно.

Саша, не смотря на свой возраст, залился бордовой краской, и сверкнул глазами.
– Рудооольф Давидооович, – грозно протянул он, – я вас попрошу…
– Тихо, тихо, – Рудольф сменил гнев на милость. – Саша, просто сделай эту работу, как следует, договорились? Каждый год его грёбаной жизни должен быть расписан поминутно, это также касается всех: дочки, жены, её любовника, даже алкаша, который уснул в их подъезде.
Саша вздохнул.
– Будет сделано.
– Вот и славно, – окончательно смягчился Рудольф. – Что, Саша, неужели так молодая жена загоняла, что ты забыл обо всё на свете?
Брюнет лукаво подмигнул мужчине. Саша как-то совсем уж по-детски смешался и доверительно шепнул:
– Нимфоманка… Мне бы на покой уже, а, Рудольф Давидович, – в который раз, после нескольких секунд раздумья, затянул жалобную Саша.
Рауль решительно мотнул головой.
– Даже слышать не хочу. И кем прикажешь тебя заменить?
– Да есть же уйма людей, которые согласятся работать на вас! Похлеще меня даже.
– Оно так, – согласился Рудольф, – но доверяю я, Саша, только тебе.

Темноволосый мужчина не врал. Рауль знал, что Саше будет приятно это услышать от него. Да и кто из нас не любит искренней похвалы? К тому же, несколько раз Рудольф пытался попробовать работать с кем-то другим. Но это зачастую были люди с тяжелым характером, несгибаемые и не поддающиеся влиянию. Точно такие же, как и сам Рудольф. Они привыкли командовать, и сама только мысль, что какой-то сопливый мальчишка, не нюхавший пороху в этой жизни, будет управлять ими, – была нестерпима. Саша же был человек абсолютно другого склада. Тихий, молчаливый и наблюдательный. Если он привязывался к кому-то, то служил верой и правдой, готовый сносить от этих людей любые упрёки. Стоит ли говорить, что Рудольф был единственным таким человеком в его жизни.

– И ещё, – спохватился Рудольф, когда Саша был уже в дверях, – мне нужен ключ от его квартиры.
Саша уставился на Рауля немигающим взглядом.
– Ох, только не надо вопросов, – буркнул Рудольф, отворачиваясь к окну. Саша снизал плечами и бесшумно шагнул за дверь.

***

–Что? – в недоумении пискнула Николь, прежде чем окончательно потерять дар речи.
– Не думал, что правда окажется настолько шокирующей для тебя, – горячее мужское дыхание обожгло её лицо.
Вероника отпрянула от брюнета, словно ополоумевшая.
– Ты…, – возмущённая Николь хватала ртом воздух.
– Не понимаю, – Рудольф выпрямился, прямо посмотрев на дрожащую от негодования девушку. – Я заказал две раздельные кровати, чтобы не нарушать твоей тонкой душевной организации, а ты ещё и недовольна. Или ты хотела, чтобы я набросился на тебя при первой же удобной возможности? – брюнет сузил глаза.

Да, именно этого и хотела! Гад! И как у него всё так просто получается?! Как он может с такой лёгкостью залазить в голову и проводить «ревизию» мыслей! Николь чертыхнулась.

– Тем более, – невозмутимо продолжил Рудольф, – помнится, в прошлый раз ты не была в восторге от моего напора, или я не прав?
Мужчина впился в девушку пристальным взглядом.

Какой же дурак! Николь сжала кулачки. Так бессовестно испортил прекрасное впечатление прошедшего дня, испортил мнение о себе. Хотя, собственно, что он мог испортить, говоря правду? Тогда почему её так задевали эти, как будто мимоходом, брошенные слова. И чем больше он был прав, тем больше ей хотелось сбить с него эту спесь. Самодовольный самец! Николь сверкнула разъярённым взглядом в сторону брюнета.

– Что? Что не так? – Рудольф развёл руками и растерянно улыбнулся невинной милой улыбкой.
Как будто он не знает! Всё не так!
– Всё так! – выпалила Николь. – Только я поражаюсь одному: сколько можно сводить все темы к постели?! Или ты думаешь, что все только и мечтают, что покувыркаться с тобой в кровати?! Тоже мне Дельфийский оракул! – девушка презрительно фыркнула, демонстративно отворачиваясь и скрещивая руки у себя на груди.
Рудольф принял это как вызов. Внутри взыграло банальное мужское самолюбие.
– Хочешь сказать, что я тебя не интересую как мужчина? – услышала Николь позади вкрадчивый мужской голос.
– Держи карман шире! – буркнула она, насупившись.

Девушка почувствовала, как на её плечи легли тёплые мужские ладони. Этого ещё не хватало! Номер перед её глазами пошёл кувырком, и она наткнулась взглядом на смуглое лицо Рауля. Он смотрел на неё так…так…так. Нет, определённо, лучше бы ему не смотреть таким проникновенным взглядом, затуманенным…

Вероника слабо забарахталась в мужских объятьях.
– А вот ты меня интересуешь, – он задумчиво осмотрел её лицо, проведя большим пальцем по щеке, – как женщина…
Его губы были так близко. Просто непозволительно близко! Как женщина! Николь ликовала и таяла одновременно, но тут же пришла в ужас от того, как быстро капитулировала перед ним.
– А вот ты меня нет, – прошептала она, смотря на Рудольфа широко распахнутыми испуганными глазами.
– Не ври, – улыбнулся он своей коронной улыбкой, отчего девушка вздрогнула, а по её коже пробежался холодок. Рудольф это заметил. Николь открыла было рот, чтобы сморозить очередную глупость, но тут случилось такое, чего она явно не ожидала. Требовательные мужские губы накрыли её с такой страстью и напором, что девушка моментально обмякла. Брюнет опустился на постель рядом с Николь, не переставая её целовать. Он был то ласков, то настойчив, отчего девушка просто сходила с ума. Наконец, не в силах больше противостоять его натиску, он сдалась. Прикусив его губу, Николь обвила мужскую шею руками, и прижалась к Раулю всем телом. Он неожиданно отстранился, посмотрев на Николь каким-то странным взглядом, а затем прохрипел:
– Всё ещё нет?

Николь окончательно разлепила глаза. Туманная дымка рассеялась. Мозг лихорадочно заработал. Чёртов игрок! Нет, ему не удастся сломить её! Хотя куда там, любой его жест, движение, прикосновение доводили до умопомешательства, и Николь была готова на всё.
– Нет! – Николь вздёрнула подбородок. – Ты меня не привлекаешь, если ты об этом.
– Тогда что это только что было?! – вскипел брюнет.
– Я подыграла тебе, только и всего, – Николь пожала плечами. – Рудольф, я не хочу тебя.
О, чудо! Ей даже удалось выдержать его прожигающий насквозь взгляд. Девушка улыбнулась, а Рауль расправил плечи, возвращая себе прежнее самообладание.
– Дай знать, когда передумаешь, – темноволосый мужчина улыбнулся хищной улыбкой, направляясь к своей кровати.
Передумала! Передумала! Передумала!
– Не дождёшься, – выдохнула Николь, сердито отворачиваясь.

Закинув руки за голову, Рудольф смотрел в потолок. Вокруг повисла тишина. Ночь давно распростёрла свои объятья над Испанией, укрывая чёрным бархатом галдящие города, старинные кварталы и уютные улочки, а ему всё не спалось. Рудольф прислушался к мерному тихому дыханию девушки, спящей на соседней кровати. Уснула. Наконец-то. А то и так слишком долго ворочалась, видно всё никак не могла выбросить из памяти их поцелуй. Глупая девчонка. А гордая какая! Губы Рауля дрогнули в усмешке. Но тут же улыбка погасла, на лицо набежала тень.

***

Рудольф сгорбился над папкой, напряженно вглядываясь в печатные предложения. Он медленно водил пальцами по бумаге, перечитывая некоторые предложения по несколько раз. В его большом кабинете горела всего лишь настольная лампа, на деревянной поверхности стола стояла очередная парующая чашка кофе, а серый пиджак был небрежно брошен в кресле. Наконец мужчина потянулся, вытягивая перед собой длинные ноги и закидывая руки за голову. Его лицо было мрачно, полно какой-то немой решимости. Рудольф медленно взял в руки чашку, провёл указательным пальцем по ободку, сделал несколько неторопливых глотков. Затем молча развернулся к окну и стал вглядываться в вечернее небо. На поясе завибрировал мобильник. Брюнет не шевельнулся.

Через несколько минут Рауль уже натягивал на свои плечи пиджак. Справившись непослушными пальцами с блестящими пуговицами, темноволосый мужчина поднёс к глазам конверт. Несколько секунд брюнет стоял в нерешительности, словно обдумывая правильность своего поступка, но затем быстрыми шагами пресёк кабинет и уверенно шагнул за дверь.

Большой автомобиль капризно фыркнул и замер на месте. Рудольф вынул ключ из замка зажигания и пригнулся к рулю, рассматривая через лобовое стекло мрачную панельную пятиэтажку. Поморщившись и пробурчав что-то невнятное себе под нос, Рауль вылез из салона. В кармане пиджака темноволосый мужчина быстро нащупал спасительную пачку сигарет, несколько раз чиркнул зажигалкой, глубоко затянулся, огляделся вокруг. Буквально в нескольких метрах от него в мусорных бачках копошился грязный старый дед с огромной сумкой через плечо, вокруг него наматывала круги большая вилявшая хвостом дворняга, на лавочках неподалёку разместились несколько неприглядных компаний, которые дикими криками и матами заглушали одна другую.

– Ну и местечко, – процедил сквозь зубы Рудольф, сплёвывая на асфальт. После этого мужчина бросил быстрый взгляд на часы, стрелки которых показывали ровно восемь вечера. Брюнет точно знал, что у него в запасе есть ещё десять минут. Целых десять минут, чтобы сбежать. Целых десять минут, чтобы решиться на идиотский поступок и дёрнуть на себя обветшавшую грубую дверь третьего подъезда.

В кромешной темноте Рудольф поднимался по заплёванным грязным ступенькам наверх. Четвёртый этаж, квартира направо. Брюнет остановился напротив грубой металлической двери, прислушался. В квартире напротив играла громкая музыка, и слышался радостный визг. Рауль знал, что это после длительного отсутствия вернулась из Германии внучка Екатерины Ивановны. Екатерина Ивановна была соседкой Андреевых, и пока Дмитрий Викторович пропадал на работе, она приглядывала за его дочерью Олей. По средам Андрееву всегда приходилось задерживаться допоздна, и Рудольфу сейчас это было известно. Брюнет ухмыльнулся, когда до его слуха донеслись очередные весёлые крики. Саша всё-таки молодец! И как только ему удалось узнать, что эта внучка собирается сделать своей семье сюрприз именно сегодня! Рауль блеснул глазами, вставляя длинный холодный ключ в замочную скважину.



Феликс резко поднял голову. Его жена стояла в дверях, обнимая руками плечи.
– Уснул? – мужчина отложил ручку и потёр раскрасневшиеся глаза.
– Да. Очень беспокойный ребёнок, – тихо произнесла женщина.
– Всё в порядке. В его возрасте это вполне нормально, – мужские губы тронула лёгкая улыбка.
– Пойдём спать? – женщина с растрепавшейся причёской подняла на мужчину полный надежды взгляд.
– Нет, – он отрицательно мотнул головой. – Ты же знаешь, у меня завтра очень напряжённый день.
– Но у тебя каждый день напряжённый! – не выдержав, воскликнула женщина. Она сделала шаг вперёд.
Феликс выставил вперёд руку, словно отгораживаясь от неё.
– Не надо, я тебя прошу, не надо, – он прямо посмотрел ей в глаза.
– Ты никогда меня не любил, – женщина обессиленно опустилась на софу, прикрывая рукой глаза. Феликс тяжело вздохнул. – Я это знаю и не виню тебя. Но кого-то же ты должен был любить в своей жизни, ведь так?

Женщина широко распахнула глаза. Мужчина даже не пытался спрятать взгляд. Он спокойно смотрел перед собой.

– И первую свою жену ты тоже не любил, да?
– К чему сейчас эти расспросы? – Феликс медленно потёр виски.
– Не любил, я же помню, как она мне жаловалась…
– Не любил, – спокойно подтвердил Феликс, устремляя задумчивый взгляд из окна.
– Ты бы женился на мне, если бы не наш сын? – вскинулась женщина, уже наперёд зная ответ.
– Нет.
– Но кого-то же ты должен был любить в своей жизни, – упрямо повторила она.
– Послушай, – Феликс нервно передёрнул плечами, – мы взрослые люди. О какой любви может идти речь? Я завтра встречаюсь с дочерью, сына возьму с собой, – резко сменил тему мужчина.

Женщина едва заметно покачала головой.
– Я могла бы пойти с вами.
– Нет, она не хочет тебя видеть, ты же знаешь.

Женщина улыбнулась. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Затем она поднялась и шатающейся походкой направилась к двери.
Феликс вновь вздохнул. Бедная жена. Ему было жаль её, но подарить ей ту нежность или даже страсть, о которой она мечтала, он не мог. Феликс был бы даже не против, если бы она завела любовника, хотя бы ради удовлетворения своих физических потребностей. Но она была не такой, нет. Его вторая жена всегда была преданной и самоотверженной, впрочем, как и первая. Со спутницами жизни ему всегда везло, а вот им с ним…

Мужчина ещё раз подумал о любовнике. Нет, это была плохая идея, определённо. Ещё чего доброго влюбится, а потом будет страдать. Ведь, он её не отпустит. И не потому что любит, а потому что ребёнок должен расти в полноценной семье. Рядом с отцом и матерью.
Феликс закрыл глаза. Что за глупые мысли ему вечно лезут в голову! Мужчина вновь вздохнул. Он открыл верхний ящик стола, вытягивая оттуда фотографию. Улыбнулся, вглядываясь в родные черты. Да, конечно же, он любил в своей жизни. Очень сильно и… единожды.

__________

Какая-то странная глава, на скорую руку, простите уж. Спасибо всем, кто читает!


*Феликс