Лишняя[24]

На следующее утро после своего праздника я проснулась невероятно счастливой. Еще бы – праздник удался на славу, я наконец познакомила Ваню с родителями, и не придется больше врать, чтобы с ним встретиться.

Я зевнула во весь диапазон растягиваемости своего рта, потянулась, поцеловала в нос своего медведя, и спустила босые ноги с кровати. Почесывая растрепанную шевелюру, направилась на кухню.

-Мааа, есть чего-нибудь пожрать? – хрипло спросила я, увидев хлопочущую у плиты маму. Она рассмеялась, едва взглянув на меня:
-Умылась бы сначала, красавица.
-Да ладно…Чего уж там. – беспечно махнула рукой я и уселась за стол. Мама поставила передо мной чашку кофе и блюдо с дымящимися блинчиками.
-Ох, мои любимые, - потерла ладони я, и принялась с жадностью уплетать нежное тесто, зверски обмакивая его в малиновое варенье и мед поочередно.
-Вот удивляюсь, как при таком аппетите ты все еще такая худая? – засмеялась мама.
Я многозначительно хмыкнула.

-Ваня сегодня придет в гости? – спросила мама.
Я оторопела.
-Ну, вообще-то мы договаривались погулять…
-Да ладно, зови его к нам. Чего на улице мерзнуть будете.
-О’кей, - пожала плечами я, - Просто мне было как-то неудобно…

Ну надо же, этот парень явно заслужил одобрение у моих родителей. Здорово, не нужно будет скитаться по холодным улицам, а вместо этого вполне комфортно посмотреть вдвоем какой-нибудь фильм.

Обрадованная, я тут же помчалась звонить Ваньке.
* * *
-Ну, винниплюшкин, как тебе мои родители? – промурлыкала я, потершись щекой о Ванину ладонь, когда мы сидели с ним обнявшись на моей кровати.
-Замечательные, - прошептал Иван, целуя подставленную щеку, - Сразу видно, что ты их дочка. Такая же воспитанная, тактичная, тонкая…
-Спасибо, - покраснела я.
-Любимая моя, - Иван прижал меня к себе, - Как мне тебя отпустить завтра, ну вот как?!

Я погрустнела. Действительно, а ведь завтра я уезжаю..
-Ну я еще приеду на твой День Рожденья, - ободряюще улыбнулась ему я.
-Целый месяц, - вздохнул парень, - Нечестно.
-Придется потерпеть…
-Я и так постоянно терплю. Терплю, чтобы тебя на части не разорвать, - он виновато опустил голубые глаза.
Я почувствовала, как щеки невольно порозовели. Да уж, вот она, взрослость.
-Эм..
-Да знаю, знаю, что ты не готова… Но Насть, я же твой, я же люблю тебя, неужели ты мне не доверяешь?

Я промолчала.

Что поделать, я понимала, что долгосрочные отношения ведут к тому, что возникает влечение. Да и потом, мы были уже довольно взрослые, сейчас из девушек редко кто мог похвастаться девственностью в восемнадцать лет. Да и надо признаться, этот аспект наших с Ваней отношений тоже вызывал у меня неподдельный интерес, и я достаточно доверяла ему, чтобы решиться на этот серьезный шаг, но…

Но как всегда, преградой для меня стояла моя неполноценность. До сих пор Ванька не видел мои ноги обнаженными, так сказать, во всей их красе, и не до конца еще понимал, что со мной. А я старательно оттягивала момент всяческих излияний на эту тему до последнего. И что же интересно с ним будет, когда он увидит меня без одежды? Я не хотела, чтобы Ванька вновь меня бросал. И по этой причине у нас с ним не было интимных отношений. Хотя я понимала, что для него это довольно тяжело – он, как ни странно, тоже был девственником, более того, я вообще была его первой девушкой, что меня крайне удивляло, ведь он был до неприличия красив внешне – и чертами лица, и практически совершенной фигурой.

Пред лицом таких вот проблем встало мое измученное сознание.

Я очень любила своего Ваньку. Всей душой, и он отвечал мне тем же. Он дорожил мной, заботился обо мне, скучал, когда я была далеко, и хранил мне верность. Я была в нем уверена, но мне недоставало уверенности в себе. Я все равно жила с осознанием того, что рано или поздно эти отношения закончатся, и со страхом ждала этого окончания. Даже в моменты истинного счастья, когда мой возлюбленный касался моих губ, и казалось, что ничего вокруг кроме нас, не существует, где-то внутри меня дрожала подленькая струнка недоверия : а надолго ли это счастье?

Трудно было жить с таким постоянным сомнением, но я практически всегда так жила. Все свои теперь уже восемнадцать лет.