сначала мы говорим:"как всегда", а потом:"как раньше"...

в телефоне кто-то долго и тихо просил понять. так тихо, что я больше не поправлюсь. сначала мы говорим:"как всегда". а потом:"как раньше".
одиночество
это когда я звоню тебе заполночь
и читаю чужие стихи под твое молчание
( с)

Плеснула в небо чаем. Обожглась. Я сказала воде в ванне:"Давай как-нибудь без истерик" - как ты мне тогда. она не обиделась, не стала холоднее. только потолок у соседей снизу заплакал . так тихо, что первые семнадцать лет никто не слышал , как по перилам текли вывихнутые руки. слова в подъездах тоже мечтали напиться влажным воздухом и хрипло шагнуть . либо с губ, либо с восьмого, лишь бы не ошибиться хромым подоконником. бей так, чтобы потом все швы на внутренней стороне лица, ладно? расставались и думали, что будет слабее и легче без этих ниток в зашитом горле . твое дыхание, увезенное на "скорой". мои губы, которые я смывала вместе с помадой перед сном. просила не путать кожу с тональником , меня - с ней. расставались и снова звонили, душили улыбкой сигареты, и каждое "привет" вымученное, вырезанное по трафарету, прожигало на разжавшейся ладони пятна . промахнулись ресницами. в телефоне кто-то долго и тихо просил понять. так тихо, что я больше не поправлюсь. сначала мы говорим:"как всегда". а потом:"как раньше".