Лишняя[30]

-Настя! Неси тарелки, что на столе на кухне! – кричала мне из гостиной мама.

Я бросила салфетку, которой вытирала бокалы, и помчалась за тарелками. Сегодня мама весь день кричит, ну и немудрено, я тоже была взбудоражена. Еще бы, не видели брата и сына целый год!

Я прижала к груди стопку тарелок и помчалась обратно в гостиную. Не въехала в дверной проем, поскользнулась, ударилась об косяк – и все двадцать тарелок разлетелись вдребезги. Я подняла виноватый взгляд на маму. Та стояла с открытым ртом, стояла…и вдруг бессильно опустилась на колени и разрыдалась.

-Мам…ты чего? – испугалась я, и подползла к маме, обняла её со спины.
-Прости, Настюш, я так нервничала… кричу на тебя целый день, а ты носишься как угорелая, угождая мне…прости… - мамины плечи содрогались в рыданиях.
-Да ты что, мам… Я все понимаю, я тоже соскучилась по Никитке. Давай-ка сбегаю к соседке за новыми тарелками.
-У нас в буфете есть…

Я кивнула головой и пошла в прихожую, к шкафу с посудой. Вдруг услышала звук хлопнувшей дверцы машины, меня как током пронзило, я швырнула тарелки в сторону и помчалась за порог:

-Никииииткааааа!!!

Брат, шагавший по тропинке, поднял голову и улыбнулся. Я, стуча босыми пятками по асфальтовой дорожке, побежала к нему навстречу. С ходу запрыгнула к нему на руки, обхватив руками шею, прижалась щекой к его небритому подбородку и прошептала:

-Киит…
-Настюха…-брат прижал меня к себе, вдыхая запах моих волос.

Потом из дома выскочила мама, и мы так долго стояли во дворе, обнявшись.

Наконец-то зашли, суетились вокруг повзрослевшего Никитки – подавали ему полотенца, чистую одежду, попить… А когда пришел с работы папа, мы сели за стол и отпраздновали возвращение брата. Он жадно ел, налегая на сладости и мясо в особенности – всем известно, что кормят в нашей армии не очень. За год Никитка вытянулся в рост, но похудел – скулы стали видны настолько, что казалось, будто они вот-вот прорвут кожу щек, а уши, и без того торчавшие в разные стороны, стали топорщиться еще смешнее.

Кит долго рассказывал о своей жизни в армии, о том, как ходил в караул, как избегал натиска наглых дембелей, и много чего еще. Мама и папа жадно слушали его, стараясь наглядеться на сына. Ну, вот и все в сборе.

Спать мы легли очень поздно, уже светало – кончалась короткая июльская ночь.

***
Я шла на рынок, лениво помахивая авоськой – мама велела купить овощей. Стояла тридцатиградусная жара, солнце пекло нещадно, и при минимуме одежды мне было так тяжело шагать, что я еле переставляла ноги. Глазела по сторонам, отчаянно зевала, вдруг взгляд зацепился за знакомый силуэт. Ванька?! Ну да, он, шагает рядом с какой-то высоченной, ему под стать, темноволосой девицей и весело хохочет. Обнимает её за плечи, берет её сумку и так по-джентельменски несет. Мне как будто ударили под дых. Час назад, когда я ему позвонила и предложила прогуляться вместе со мной на рынок, он ответил, что очень занят на огороде, помогает бабушке с прополкой. Здорово…

Они шагали мне навстречу, я попыталась свернуть, пока не поздно, но опоздала – взгляд недоуменных Ванькиных глаз уже остановился на мне.

-Тыыыы?! – как-то испуганно протянул он.
-Ага. Я. – я пожала плечами и все-таки попыталась улизнуть. Однако Иван, растерявшись, мне этого шанса не дал:
-Эм…Ну…Знакомьтесь, это Настя, а это Элеонора.
-Очень приятно, -прошелестела брюнетка.

Я вскинула на неё взгляд. Ну да, фигура отменная – длинные ноги, обутые в фиолетовые туфли на нереально высоких каблуках, задница, талия, грудь размера третьего, ошеломляющее мини, декольте и спереди, и сзади, распущенные волосы длиной ниже талии, вот только лицо… Явная склонность к башкирской национальности, и любовь к обильному мейк-апу. Дааа, Иван, разочаровал ты меня.

-И мне, - соизволила бросить я. – Гуляете?
-Типа того, - отмахнулся Ванька нарочито-небрежно, - Провожаю её на вокзал.
-Аа.
-Ванюш, мне бы на автобус успеть, - Элеонора томно закатила глаза.
-Ну…ладно, Насть, вечером увидимся. Пока, - заторопился Иван, и они зашагали к вокзалу.

Я вмазала кулаком по бетонной стене дома, ободрав кожу на костяшках пальцев до крови. Как всегда, Настя, пролетаешь! Глаза застила пелена злых слез, и я заторопилась домой, забыв про необходимую маме морковку и зелень.

Дома я закрылась в комнате, бросилась на кровать и вцепилась зубами в подушку, чтобы не заорать. Меня корежило часа два. Потом я, обессилев от раздумий, уснула.

Разбудил меня Ванин звонок в одиннадцать вечера.
-Алло.-буркнула я спросонья в трубку.
-Привет.
-Привет.
-Выходи давай, я приехал.
-О’кей, - ответила я и бросила трубку. Влезла в джинсы, одела футболку с длинным рукавом. Провела рукой по своей шевелюре. «Завтра же постригусь» - промелькнула мысль у меня в голове.
Вышла к воротам, там уже стоял Ванька. Обнял, прижал к себе, поцеловал в щеку. Заглянув в глаза, спросил:

-Ты чего такая грустная?
-Спала.
-Садись, прокатимся, - он открыл передо мной дверцу.

Я забралась на переднее сиденье. Ванька сел за руль, нажал на газ… По нетвердому ходу машины я поняла, что он нервничает. Я надавила на кнопку магнитолы.

…Ты больше о любви своей не вспоминаешь,
И раненое сердце спрятано за семь замков…

-донеслось из колонок. Отлично, очень в тему.

Машину мотало из стороны в сторону. Я пристально посмотрела на Ваню.
-Да остановись ты. Поговорим, - сказала я.
-Хорошо, - облегченно вздохнул Иван.

Машина притормозила у обочины. Мы уже были на окраине города, на главной трассе.

-Что не так? - начала я.
-Все в порядке, - Иван сжал руль руками. - Просто нам нужно расстаться.
-Кому-нам? - опять как будто кто-то резко дал кулаком под солнечное сплетение, и я почти перестала дышать, - Мне это не нужно.
-Мне нужно.
Молчание.
-Посмотри мне в глаза, - попросила я.

Иван поднял голубые глаза. Такие наивные и честные, и потому умеющие бессовестно лгать.

-Это из-за этой Элеоноры? У вас что-то есть?
-Нет, мы просто друзья. Мы родились в один и тот же день, представляешь? И в столице она мне показывала, что к чему, она уже с девятого класса там учится, а я-то, дурачок, не знаю столицы… - заверещал парень.
-Отлично. Значит, не впервой так гуляете. Круто. – черт возьми, предательские слезы, не вытекайте из глаз! Не надо!

Снова молчание.

-Ладно. Расставаться так расставаться. – я повернула ручку двери машины, вышла и хлопнула дверцей.
-Постой! Я довезу! – крикнул, высунувшись из окна, Иван.
-Не надо, дойду сама. – махнула рукой я, и побежала по дороге вниз, по направлению в город.

Дошла я часа в два ночи. Ноги отваливались, а глаза щипало от непрошеных слез. Зачем-то звонил на мобильный Ваня, я его выключила нафиг. Сняла кеды, ткнулась лицом в плюшевого медведя и горько разрыдалась.

Прости меня, моя любовь – так там, кажется, у Земфиры?