Северное кладбище. Глава 7

Глава7.


Повторный визит к Жене Тарасюку у Кирилла и Вани был запланирован на вечер вторника, и весь день Кирилл не мог отделаться от мыслей о Сереге, о том, почему это случилось именно с ним. Вернуться из чеченского ада живым, чтобы вот так нелепо погибнуть здесь?! Это было так чудовищно несправедливо! Вне всякого сомнения, Серегу убили - и они с Ваней были обязаны найти и покарать убийцу!
Но уже ближе к концу рабочего дня Ваня вдруг позвонил Кириллу и сообщил, что его мать попала в больницу с сердцем. Вроде, все не так страшно, но он должен сегодня же ехать к ней в Лугу.
- Завтра вернусь, послезавтра поедем, лады?
- Угу, - согласился Кирилл, но Ваня засомневался.
- Я тебя прошу, без глупостей, ладно? Не надо ездить одному!
- Ну я же сказал, не поеду, - пообещал Кирилл.
- Точно?
- Точно. Поезжай спокойно к матери, я тебя дождусь.
А, закончив разговор, парень подумал: « Может, и хорошо, что поеду один. Ты, Ваня, слишком мягкий. И зря ты во мне сомневаешься. Уж я-то сумею его расколоть!”
На сей раз пораньше освободиться с работы не удалось - ушел только в восемь часов, и все равно нужно было заехать домой. Там в чемодане под кроватью, обмотанный старыми тряпками, был спрятан пистолет, который Кирилл раздобыл сразу по приходе из армии, считая, что у мужчины должно быть оружие. Убивать Женю он, разумеется, не собирался, но полагал, что пистолет лишним не будет.
Около десяти Кирилл был возле жениного дома. Вычислить окна Тарасюка для него как строителя не составила труда. Второй этаж- два окна спереди, два сзади, освещено по одному с каждой стороны- в кухне и в одной из спален. Согласно базе данных, Евгений проживал вдвоем с матерью. Тогда мать, скорее всего, как раз а кухне, а сын - в комнате (хотя, может быть и наоборот, кто знает).
Кирилл зашел с тыльной стороны дома, еще раз осмотрелся. В освещенной комнате - балкон, возле балкона - очень подходящее дерево, а вокруг никого. “ Ну, была - не была”, - подумал парень. Подпрыгнул и уцепился за ветку. Древесина была скользкая, мерзлая настолько, что словно тысячи иголок впивались в незащищенную кожу, но сильные пальцы держались крепко. Перехватив несколько раз руками, Кирилл сделал мощный рывок вперед и уцепился за прутья балкона, без труда подтянулся на руках и перебросил через перила гибкое, натренированное тело. И, присев на корточки, осторожно заглянул в комнату, благо были задернуты только тюлевые занавески.
Дверь в эту комнату, на удачу, была закрыта, а сам ее хозяин сидел за компьютером, приблизив к экрану монитора близорукие глаза, и управлял мышью не по-мужски худой, бледно-желтой рукой.
- Компьютерщик сраный!- пробормотал Кирилл и тихонько постучал пальцами по стеклу. Женя вздрогнул и обернулся. Посидел, прислушался - и, видимо, решил, что показалось. И снова уставился в экран.
Кирилл постучался снова. На сей раз Женя был вынужден признать, что ему не причудилось. Он встал и медленным, осторожным шагом пошел к окну. И в тот момент, когда он отдернул тюлевую занавеску, Кирилл поднялся во весь рост, и, приставив дуло пистолета к стеклу и целясь Жене в грудь, приложил палец к губам. Тихо, мол. Тарасюк смертельно побледнел, похоже, он был готов грохнуться в обморок. “ Этого только не хватало!”- подумал Кирилл. Он жестом указал парню на дверь балкона, и тот, секунду постояв, послушно, словно под гипнозом, выполнил указание - открыл ее. И Кирилл зашел в квартиру.
- Тихо и без глупостей!- предупредил он.- Только попробуй поднять шум - ты сразу труп! Понял?
Бедный трясущийся мальчишка закивал головой.
- Отлично. Кто еще дома?
- М..мама.
- Она на кухне?
- Д..да.
- Что она делает?
- Н..не знаю.
- Ладно, - Кирилл огляделся по сторонам.- У тебя в этой комнате обувь какая-нибудь есть?
- Только лыжные ботинки в шкафу.
- Очень хорошо. Одевай их. И свитер какой-нибудь. И быстрее - мать зайдет - вам же с ней хуже будет.
Женя оказался на удивление расторопным.
- Молодец, - похвалил его Кирилл.- А теперь пошли на балкон.
- Зачем?!
- Вопросы здесь задаю я!.. Сейчас ты перелезешь через перила, уцепишься внизу за прутья и прыгнешь, - сказал Кирилл, когда они вышли на балкон.
- Нет, я не могу, я боюсь, - затараторил, было, Женя.
- Слышь, ты, слизняк, - Кирилл схватил его за горло и приставил ему пистолет к виску.- Со мной шутить не надо! Меня вывести из себя не трудно! Замочу - не подумаю, мне не впервой, так что рука не дрогнет! Понял?!
- Д..да.
- И учти: прыгнешь - жди меня, не вздумай фокусничать - я и по движущейся мишени стреляю неплохо! И еще: все зависит только от тебя: будешь делать все, что я говорю - вернешься домой целым и невредимым. Понял?
- Да.
- Ну, тогда вперед!
Женя вздохнул, подошел к перилам, еще раз умоляюще посмотрел на своего мучителя, но тот был непреклонен:
- Давай-давай!
Делать было нечего. Евгений ухватился за перила, перебросил через них сначала одну ногу, потом вторую, затем присел на корточки и с таким ужасом в глазах, словно его заставляли бросаться вниз головой с крыши дома, убрал ноги. И, не сумев и секунды продержаться на слабых руках, сиганул вниз. Но приземлился, слава Богу, благополучно. Кирилл, не убирая оружия, при помощи одной руки ловко прыгнул за Женей. Сунул пистолет в карман, Женя это заметил, но Кирилл предупредил:- Ты не волнуйся: Достать не долго! Пошли!
Они обогнули дом и подошли к машине.
- Садись!- приказал Кирилл.
Евгений сел. Он дрожал, как осиновый лист и, похоже, едва не плакал.
- Зачем ты это делаешь?- спросил он еле слышно сдавленным голосом.
- Затем, что нехер было выё..ваться в прошлый раз, - последовал немногословный ответ. Кирилл нажал на газ, машина тронулась.
Кирилл заранее присмотрел темный тупик, где будет удобнее всего допрашивать Женю. Он завернул туда, остановился, заглушил двигатель.
- Итак, я тебя слушаю, - сказал он.
- Что вы хотите услышать?
- Я?! А ты не догадываешься?! Я хочу услышать о Лене и о том человеке, фотографию которого я тебе показывал.
И тут Женя заплакал, горько заплакал, и, видимо, он стыдился своих слез, но был не в состоянии справиться с ними. Кирилла аж передернуло от подобного соплячества.
- Я не понял, ты что, разжалобить меня хочешь, что ли?!- раздраженно и с презрением спросил он и, оторвав женину руку от лица, которое тот пытался прикрыть, взял кисть на болевой прием.
- Хныкать прекрати, я сказал, а то больнее будет! Быстро говори все, что знаешь!
- Я скажу, скажу!- застонал Женя.- Только опустите! Пожалуйста!
Кирилл отпустил его. Женя, схватившись здоровой рукой за больную, инстинктивно отшатнулся от него и весь вжался в дверь, однако бежать а сей раз не пытался.
“ И неужели этот пидор позорный виновен в смерти Сереги?!- думал Кирилл.- Если виновен, то наверняка действовал не сам - у самого у него кишка тонка! Но это его вины не смягчает! Если это он каким-то образом организовал, то я убью его! Но нет, не просто убью - я сначала заставлю его пожалеть о том, что он родился на свет, потому что просто забрать жизнь этого ушлепка за жизнь Сереги - это слишком мало!”
- Ну, я жду!- потребовал он.
- Я…я … щас, ..- Женя пытался взять себя в руки, но это ему удавалось с трудом. И вдруг… Что-то произошло в нем, и выражение его лица каким-то неуловимым образом переменилось. Место страха в его глазах заняли стыд, боль и - осуждение.
- Я не понимаю, зачем вы мучаете меня?!- прошептал он.- Что я вам такого сделал, что вы так издеваетесь надо мной?!
- Бл..ь, сука, зае..ал!- заорал Кирилл и, схватив Женю за грудки, снял пистолет с предохранителя и приставил его к виску парня.- Говори - или я убью тебя!
- Да что говорить?! Что она сбежала с ним от меня?! Бросила меня ради него?! Так разве вы этого сами не знали?!- и тут он снова затрясся в рыданиях.
- А дальше что было?- потребовал ответа Кирилл. Допрашиваемый не реагировал. Тогда парень подумал, что, вероятно, перестарался, запугивая его. Он отпустил Женю, убрал оружие, сказал:- Ладно, тихо, не нервничай. Просто скажи, что ты сделал, когда узнал, что Лена тебе изменяет.
На залитом слезами женином лице мелькнуло изумление.
- А что я мог сделать?- пробормотал он.- Я же даже не видел ее ни разу после этого!
- После чего?
- После того, как увидел ее с ним.
“ Что он несет?- подумал Кирилл.- Пытается, что ли, обвести меня вокруг пальца?” Хотя, опираясь на свой жизненный опыт, Кирилл мог с почти полной уверенностью сказать, что в состоянии такого испуга человек на ложь не способен. Или Женя такой хитрый и так умело притворяется…
- По порядку все рассказывай, - потребовал он.
- Что тебе рассказывать?
- Все, что знаешь
Кирилл ошибался. Сейчас Женя боялся уже куда меньше, чем в начале. Он был настолько измучен страхом и болью от растревоженной душевной раны, что эмоции его притупились и он находился словно в прострации. Он все равно выполнил требование своего мучителя, но потому лишь, что просто был уже не в состоянии сопротивляться чужой сильной воле.
- А что я знаю?- отрешенно спросил он.- Я и раньше догадывался, что она не любит меня так, как я ее, но не хотел в это верить. Тебе, наверное, это кажется смешным - ты думаешь: кто она - и кто я- я это еще в тот раз на твоем лице прочитал. По-твоему, только крутые, здоровые парни вроде тебя имеют право полноценно жить, любить красивых девушек- а таких, как я , вы можете втаптывать в грязь… Думаешь, я ничего не понимал?! Но я так любил ее, больше всего не свете…
А тогда, за пару недель до ее исчезновения, я почувствовал, что что-то не так наверняка. Она находила любые отмазки, чтобы не встречаться со мной, а, когда мы, наконец, встретились, была совсем чужая и не смотрела мне в глаза, а потом снова отмазывалась от встречи. Я не мог прямо спросить ее - я слишком боялся ответа. И тогда я решил проследить за ней. Это было в тот самый день. Я ждал ее возле университета, спрятавшись за киоском - и он ждал, но только у самого входа. Она появилась, подошла к нему, они поцеловались, дошли за руку до дороги, он поймал машину - и они уехали. И больше я ее не видел. Ты это хотел услышать?
И Кирилл понял, что Женя сказал правду. И хотел бы думать, что это не так - но факт был на лицо. Его, якобы, убийца, оказался просто бедным ребенком с разбитым сердцем, стыдящимся, к тому же, того, что его бросили из-за его неполноценности.
“ Я зря устроил все это! Зря истерзал и так несчастное существо”, - подумал он, ощутив что-то вроде угрызений совести, но, не будучи склонным к сантиментам, Кирилл рассудил, что, раз дело сделано, то нечего об этом и думать. Надо решать, что делать дальше. Рассказать Жене, что Серега мертв- авось, тот испугается за Лену и захочет помочь… Но вряд ли он сможет добавить еще что-то ценное… Заставить его рассказать обо всем этом ментам- но, даже если им станет известно, что пропавшая девушка и погибший парень были знакомы, они все равно не признают, что между этими событиями есть связь, потому что на хрен им это не надо. И Кирилл решил везти Женю домой.
До подъезда они доехали в молчании, ни разу не взглянув друг на друга, лишь, остановив машину, Кирилл посмотрел на Женю, и снова промелькнула мысль, что плохо он поступил, очень, но Кирилл не любил да и не умел извиняться. Вместо этого он довольно резко (злясь, правда, уже на себя) , предупредил:
- Надеюсь, ты понимаешь, что в твоих же интересах не рассказывать никому о сегодняшнем вечере - если что - ведь я найду.
- Не волнуйся, я никому не скажу, - пообещал Женя, но в глазах его теперь уже совсем не было страха - один лишь горький упрек.
- Иди, - разрешил Кирилл, но Женя не шевелился и продолжал смотреть на него, и теперь уже Кириллу сделалось не по себе от этого взгляда.- Иди!- повторил он и сам открыл дверь.
И Женя пошел, но на несколько секунд задержался у двери и, качая головой, сказал:
- Нельзя так с людьми. Когда-нибудь ты это поймешь. Нельзя так делать.
Он ушел. Кирилл поехал домой. Даже включенная на полную громкость музыка не избавляла от неприятного осадка на душе. Не избавил ни плотный ужин, ни горячий душ. Но, позвонив своей девочке и услышав ее ласковый, любящий голос, Кирилл забыл о Жене. Не знал он, что, пока он разговаривал с Яной, Женя повесился на крюке для люстры в своей спальне.


* * *

Следующую ночь Кирилл провел у Яны. “ Раз Оле можно - почему мне нельзя?”- рассудила девушка и смело пригласила парня к себе, даже не спрашивая согласия домочадцев. Впрочем, возражать никто не стал - Татьяна, если что и подумала, то была слишком тактична, чтобы ставить дочь и ее молодого человека в неловкое положение, к тому же Кирилл был ей симпатичен. Максима не было дома. От Оли возражений ждать не приходилось; так что семья Еруновых в составе трех человек и Кирилл в начали десятого сели за поздний ужин, который приготовили мать и младшая дочь.
Любовь Яны к этому парню и на Татьяну действовала благотворно. Счастливые глаза дочери возвращали ей смысл жизни, казалось бы, утерянный после смерти Валерия. Но все же, глядя на чужое счастье, женщина еще более остро ощущала свою утрату, понимая, что в ее жизни этого уже не будет никогда. Не улыбнется ей ее Валерик, не обнимет, не приласкает. И аппетит у нее пропал, в горле встал ком, на глаза навернулись слезы.
“ Только не при детях”, - мелькнула мысль у Татьяны. Собравшись с силами, она выдавила из себя улыбку и, сославшись на недомогание, вышла из-за стола. Ее дочери озабоченно переглянулись, Оля хотела встать, но Яна опередила ее. – Я поговорю, - бросила она и выбежала вслед за матерью.
Войдя в комнату Татьяны, Яна увидела то, что, в принципе, и ожидала увидеть: мать лежала на кровати и, прижимая к лицу фотографию мужа, беззвучно и горько плакала.
Заплакала и Яна- чувство жалости и к отцу, и к матери, и к той семейной идиллии, которая уже никогда не вернется, захлестнуло ее, как и чувство стыда за свои поступки и сознание того, что она снова поступила неправильно.
Девушка присела на край кровати, нежно погладила мать по голове.
- Прости меня, пожалуйста, - попросила она.- Я не должна была приглашать Кирилла. Ты только не думай, что я не переживаю из-за папы, мне… Я… я постоянно живу с этой болью, но просто из-за Кири у меня ум за разум заехал. Прости!
Девушке показалось, что мать не слышит ее, но она ошибалась. Татьяна вдруг села и, ласково посмотрев на дочь, заключила ее в объятия.
- Девочка моя ненаглядная!- шептала она.- Я никогда не сомневалась, что ты любишь папу! И мне не за что тебя прощать! Я очень рада, что ты нашла свое счастье!
- Правда?!
- Конечно!- заверила Татьяна, вытирая слезы с дочкиных глаз.- Знаешь, - добавила она, - сначала я не думала, что это у вас серьезно. Я считала, что надо как у Оли с Пашей - ведь мы с твоим отцом тоже поначалу долго общались…- она усмехнулась, - но теперь я вижу, что это совсем необязательно. У вас с Кириллом, по-моему, есть то, чего у Оли с Пашей нету.
- Так ты честно не против, что я пригласила его?
- Честно! Я чувствую, что он - действительно хороший парень, и, хоть вы так недавно вместе, очень тебя любит. Так что не заставляй его ждать - иди к нему!
- А ты?
- А со мной все будет в порядке!
- Спасибо, мам, - прошептала Яна и, поцеловав мать в щеку, вышла из комнаты.
Она вернулась на кухню - и Кирилл тут же забыл, о чем разговаривал с Олей. Все помещение озарилось светом, и Яна в этот момент заполнила всю его вселенную.
Девушка села за стол и они с Кириллом пытались продолжать вести обычную светскую беседу, но Оля видела, что мысли их поглощены только друг другом, и быстро почувствовала себя лишней.
- Ну, пойду я к себе, - сказала она, поднимаясь из-за стола.
- А чего?- спросила Яна.- Посиди еще.
“ Хм… Посиди еще… Ты неплохо играешь, сестренка, только вот интересно, действительно ли ты обрадуешься, если я скажу, что остаюсь?”- с внезапной злостью подумала Оля.- Да нет, - покачала девушка головой с милой улыбкой на лице.- Мне Пашка дисков дал, пойду посмотрю.
- Ну давай, - кивнула сестра.
- Спокойной ночи, - сказал Кирилл.
- Спокойной ночи, - ответила Оля и ушла, а вскоре из своей комнаты она услышала какую-то возню и смех в коридоре, потом хлопнула дверь в Яниной комнате и тало тихо. Оля напрягла слух, но спальня сестры находилась через коридор и ей не удалось уловить ни звука. Тогда она вставила в проигрыватель один из дисков - но внезапно передумала смотреть. Не было настроения. А на душе, между тем, было скверно и тоскливо.” А как же еще должно быть без папы?”- cпросила себя Оля, однако подсознание настойчиво подсказывало ей, что дело в другом.” Да ну, ерунда”, - отмахнулась от собственных мыслей Оля. Она набрала номер подружки-одногруппницы Любки Милюковой, поболтала с ней полчасика о том - о сем, и ей, вроде как, стало легче. Но, не успела она положить трубку, как в Яниной комнате снова открылась дверь, и снова до Оли донеслись шушуканье и смех- и шаги в сторону ванной, причем одного человека, хотя голосов было двое.” Несет ее на руках”, - догадалась девушка, и тут же злая мысль снова закралась в голову:” Она, наверное, для него, как пушинка- а если Паша пытается взять меня на руки, то сразу видно, что ему тяжело - а ведь мы с Яной весим почти одинаково!» Потом Яна отчего-то взвизгнула - и рассмеялась еще громче, потом щелкнула задвижка - и стало тихо.
А потом зазвонил телефон, и Оля, взяв трубку, услышала:
- Привет, любимая!
- Паша?- ни намека на радость не прозвучало в Олином голосе.- Привет, а чего так поздно?- спросила она, и ей довольно плохо удалось скрыть раздражение.
- Так у тебя занято было - да и потом, одиннадцати еще нет, - слегка удивленно ответил парень. Раньше он подобных ноток в голосе своей Оленьки не замечал, он был искренне убежден, что она доброе, нежное, ласковое существо. Да она, в общем-то, всегда и была такой, вот только в последнее время что-то начало происходить с ней - она и сама это замечала -, и начала подозревать, что причина ее взвинченного состояния- неудовлетворенность. Причем Оля и сама не знала точно, чего ей не хватает, но общение с Пашей все меньше и меньше радовало ее.
- Да ладно, ничего, - сказала она, и тут же буквально огорошила парня вопросом:- А ты чего звонишь-то? Просто, или предложить что-нибудь хотел?
Ответом ей было сначала молчание, потом-робкий встречный вопрос:
- Оленька, да что с тобой сегодня?
И опять девушке захотелось сказать ему что-нибудь обидное, но она в последний момент удержалась.” Действительно, чего это я, - подумала она, - что он мне плохого сделал?!” И Оля, устыдившись, сделав над собой усилие, заговорила с ним в привычном ласковом тоне, извинилась, что вспылила, сказала, что, мол, не в настроении. Но сейчас она лишь играла роль…В конце концов Паша сообщил, что в Эрмитаже открылась интереснейшая выставка, и они с Олей обязательно должны сходить туда.
Надо сказать, что Оля, в отличие от Яны, по музеям всегда ходить любила, могла делать это часами и, в общем-то, гордилась тем, что они с Пашей - такая эрудированная пара. В том, что ее мальчик не алкоголик, не колбасер и не качок, а человек умный, тонкий, стремящийся к знаниям, интересующийся искусством, девушка раньше видела лишь положительную сторону. Но сейчас Оля подумала, что эта приторная положительность уже порядком ей наскучила.
- Слушай, давай лучше в кино сходим, - предложила она.
- Да в кино мы сходить всегда успеем, а на выставку, пока каникулы - обязательно надо, - заявил Паша и добавил:- Ты будешь в восторге!
- Может быть.., - без энтузиазма промямлила Оля.- Ну ладно, давай сходим.
Закончив разговор с Пашей, она легла на кровать и снова стала прислушиваться. Отдаленный шелест льющейся воды доносился из ванной. И девушка, прежде независтливая, подумала: “Везет же Яне! У нее такой классный парень!” Она вспомнила, как сестра рассказывала ей о поездке в Кавголово. Туда- обратно на машине, с музыкой, там - катание на плюшках, костер, шашлыки. Не то что их лыжные прогулки со взятыми из дома бутербродами!
У них с Пашей и общих друзей-то нет, нет у него и машины (у Оли, правда, уже могла быть и своя, но она была уверена, что никогда не сможет водить по питерским дорогам - не женское это дело, она даже спереди иногда ездить боялась.) Но при этом на авто Оля кататься хотела…
И денег у Паши тоже было совсем мало - он не работал, считая, что это может помешать учебе. А его родители - обычная семья с достатком ниже среднего - финансово его почти не поддерживали, обеспечивали только самым необходимым. А Оле Паша как истинный джентльмен не позволял потратить ни копейки. С одной стороны, конечно, приятно, с другой - она вынуждена была соглашаться на гораздо меньшее, чем могла себе позволить сама, а это уже намного менее приятно…. Янин Кирилл, наверное, тоже не богач, но зарабатывает, судя по всему, не так мало. Кирилл - Оле казалось - уже даже не парень, а мужчина, а Паша - еще мальчик. Но раньше она думала, что любит этого мальчика, что он - это все, что ей нужно для счастья. Теперь же Оля далеко не была в этом уверена…

Кирилл и Яна вышли из ванной. Оля сразу представила себе сестру в коротеньком полупрозрачном халатике, волосы влажными блестящими завитками разметались по плечам, на щеках - легкий румянец. А глаза бездонные, и так и манят… Красавица. Мечта мужчины….
А Кирилл, Оле почему-то подумалось, вышел из ванной в одном лишь полотенце на бедрах. И через одежду-то заметно, что тело у него сильное, красивое. И Яне это тело принадлежит. А ее Паша маленький и худой.
“ Да о чем я думаю?- спохватилась девушка.- Хватит! Паша - замечательный парень и я счастлива с ним!” Оля включила-таки кино, но, посмотрев немного, решила прерваться и сходить в душ, потому что после фильма будет уж совсем лень. Она разделась, накинула халатик и вышла в коридор. И вдруг - она и сама не знала, что руководило ее действиями, такого никогда раньше не было в ее привычках - она подошла к Яниной двери и прислушалась. Тихо, ритмично поскрипывала кровать, сладко постанывала сестра, потом- более громкий крик- ее, потом –его, и стало тихо. А потом вдруг кто-то встал и направился к двери, и Оля опомнилась и, покраснев до корней волос, на цыпочках бросилась к ванной и, успев запереть за собой дверь, услышала, как Кирилл прошлепал на кухню.
Оля села на край ванной и, нахмурив брови, посмотрела в зеркало. А ведь она сама никогда не кончала с Пашей, ее ощущения можно было охарактеризовать как довольно приятные, но не более того. Но если раньше девушка полагала, что ей этого достаточно, то сейчас справедливо подумала, что, если у Яны есть классный секс, то почему она должна довольствоваться меньшим?! И мрачный огонек зажегся в ее глазах, а губы прошептали: «Не люблю я Пашу, хочу другого парня!”

* * *

Горячая, слабая, уставшая, Яна лежала в объятиях Кирилла и думала, что лучше этих волшебных минут после секса может быть только сам секс. И, самое главное, с ней - ее любимый, ее единственный, самый дорогой ей человек. И могла ли она раньше представить, что можно быть настолько счастливой?!
Кирилл держала ладонь девушки в своей, перебирая ее тоненькие пальчики, и Яне, уже сейчас так тонко чувствовавшей его, показалось по движениям его руки, что парня что-то тревожит.
- О чем ты думаешь?- спросила она.
- Моя мать должна завтра ко мне заехать, - ответил он после непродолжительного раздумья.
- И что?
- Да ничего, просто…- Кириллу было нелегко рассказать ей, он вообще не привык говорить о себе, замкнутость стала одной из характерных черт его натуры - но ему хотелось рассказать, его душа стремилась преодолеть любой барьер, способный разделить их. Яна открыла ему о себе все- и он был намерен поведать ей обо всем, в том числе и о том, что они с Ваней ищут убийцу Сереги- но для этого, он полагал, нужно выждать время, поскольку женщины порой реагируют неадекватно на такие вещи (однако Яна- он был почти уверен- поймет его и поддержит его)…
Итак, собравшись с духом, Кирилл рассказал ей всю историю с матерью и Вадимом - разумеется, с той стороны, с которой он видел ее. И Яна полностью приняла его сторону, поступок Кирилла показался ей очень мужественным. А такого, как Вадим Петрович, и мужчиной-то было назвать трудно. И уж тем более не права была в этой ситуации мать Кирилла. Но мать- это мать, и ее любовь нужна сыну точно так же, как его любовь нужна ей. А, кто старое помянет, тому, как говорится…
- Просто постарайся забыть об этом эпизоде, - посоветовала девушка Кириллу.- Вспомни все хорошее, что у вас было, и твоя обида пройдет!
- Так она сама может напомнить…
- Я не думаю. Она же хочет наладить отношения, а не испортить их еще больше! Но, если она вдруг об этом заговорит - просто переведи разговор на другую тему - и все будет тип-топ.
- Тип-топ?- засмеялся Кирилл, - откуда такие выражения?
- Не знаю, слышала где-то.
“ Яна, солнышко мое, ты такая маленькая, а мыслишь уже так по-взрослому”, - удивленно подумал Кирилл и зарылся лицом в ее волосы- и тут же все мысля вылетели из его головы- Яна забралась на него сверху и, найдя своими нежными, теплыми губами губы Кирилла, скользнула ловким язычком ему в рот. Кирилл с жадностью ответил на поцелуй, его руки, задержавшись ненадолго на ее спине, опустились ниже. Яна глухо ахнула и обхватила тоненькой ладошкой его член - и очень скоро он был готов ко второму действию. Кирилл слегка приподнял девушку за бедра, и его восставшая плоть нашла вход в ее влажное лоно. Яна застонала и начала двигаться на нем, и сильные бедра Кирилла двигались в одном ритме с ней, сначала медленно, потом - быстрее, и вот девушка, задрожав всем телом, вскрикнула от наслаждения и упала на грудь любимого; Кирилл перевернул ее на спину и оказался сверху. Его сильные пальцы сжались на тонких запястьях девушки, пригвоздив ее руки к кровати, в его глазах бушевал ураган бешеной страсти - и Яна ощутила, что находится полностью в его власти - и это мгновенно снова возбудило ее. Движения Кирилла были резкими, почти яростными, но это лишь усиливало удовольствие девушки. И в тот момент, когда он в последний раз содрогнулся в ней, взрыв произошел и в теле Яны. Волны оргазма, зародившись в потаенных глубинах ее тела, одна за другой накрыли ее всю. И это длилось и миг, и вечность, а когда закончилось, девушка не сразу пришла в себя, а, открыв, наконец, глаза, почувствовала, что плачет. От потрясения, от наслаждения, от счастья быть с любимым человеком.

* * *

А в пятницу вечером на квартире у Ритки Вьюнковой проходила очередная вечеринка по случаю дня рождения хозяйки. Яна, на самом деле, не очень-то хотела идти- не были они с именинницей такими уж близкими подругами, а на ночь она собиралась к Кириллу, и день планировала посвятить хождению по магазинам- ей хотелось приобрести комплект какого-нибудь суперсексуального нижнего белья, чулки с рисунком и, может быть, еще какие-нибудь приятные мелочи. Но ее так уговаривала Лена, а потом и Костя. “ Ты обещала сходить куда-нибудь со мной, - напомнил он, - так считай, что я приглашаю тебя к Рите.” И Яна сдалась, логично рассудив, что у нее и так имеется с десяток суперсексуальных гарнитуров и несколько пар чулок, которые Кирилл еще ни разу не видел, а начинать снова игнорировать компанию одноклассников, наверное, неразумно.
Итак, она решила пойти. Позвонила любимому и договорилась, что он заберет ее от Риты часов в десять вечера, и стала собираться. Заехав после школы домой, принялась за вечерний макияж, на который потратила около часа. За это время в ее комнату несколько раз заглядывала Оля. Девушкам нужно было ехать в одном направлении, и они договорились выйти вместе, но старшая сестра уже десять раз прокляла то, что вызвалась ждать младшую.
- Да иду я, иду, - в который раз пообещала ей Яна и, выйдя в коридор, встала перед зеркалом рядом с Олей. В новом образе, с темными тенями и вишневого цвета помадой, лицо ее выглядело, может, чуть порочным и - нереально красивым. И настроение старшей сестры было подпорчено еще до выхода из дома, потому что, когда Оля смотрелась в зеркало одна, она справедливо казалась себе очень даже симпатичной. Но, стоило рядом появиться Яне - и Оля тут же превратилась в собственных глазах в серую мышку. Испугавшись, что Яна может прочесть эти мысли на ее лице, девушка торопливо отошла от зеркала. Но легче не стало. Стоило им выйти на улицу - и Оле тут же бросилось в глаза то, чего она раньше не замечала: взгляды всех мужчин были прикованы только к ее сестре, ее же саму не замечал ровным счетом никто. И зависть к Яне росла и приобретала все более темные оттенки.

А на вечеринке Толик и Костя снова не давали Яне прохода, соперничая буквально из-за каждой минуты рядом с ней. Воздух между ними накалялся, и девушка думала: ”Как бы не подрались, того гляди.” Саму Яну вся эта ситуация скорее напрягала, нежели забавляла. То время, когда поклонники нужны были ей для самоутверждения, уже прошло, как на парня она ни на одного из них не смотрела и, честно говоря, с нетерпением ждала окончания вечера и встречи с Кириллом.
Яна не замечала, что Аня Каверина постоянно бросала на нее исподлобья недружелюбные взгляды. Дело было в том, что Ане уже давно нравился Толик - и, как ей казалось, у нее были все шансы. Но тут нежданно-негаданно в их компанию возвращается Ерунова, и Толик тут же переметывается к ней. И не хочет видеть, дурак, что Яне он на фиг не нужен, впрочем, как и Костик Аверьянов. Но у Ани был против Яны один козырь, она знала о ней кое-что, чего не знали остальные, и она вознамерилась этим же вечером вывести соперницу на чистую воду. Аня и сама не понимала, почему раньше никому не рассказала об этом, даже своей подружке Насте, но сейчас чувствовала, что поступила правильно: она развенчает Яну здесь, при всех, когда та буквально купается в лучах своей славы! Но начать свою речь для Ани оказалось тоже не так просто. Не могла же она залезть на стол, похлопать в ладоши и сказать: «Прошу внимания!” Тут нужен был повод. А время шло, и Ане уже стало казаться, что она так и не решится заговорить, но ближе к концу вечера ей улыбнулась удача.
Они с Настей сидели у окна на кухне, курили, когда в помещение, нахохленные и разозленные, как два петуха, влетели вдруг Костик и Толик, и Паничкин, не замечая девчонок, схватил Аверьянова за грудки и заорал: - Какого хрена ты лезешь, когда я танцую с Яной?!
- Иди ты на х.., - парировал Костя, сбивая его руки.- Кто ты вообще такой?!
- Это ты кто такой?! Ты свой шанс уже упустил, теперь уступи другим дорогу!
Лицо Костика побагровело, и Аня поняла: еще чуть-чуть - и начнется драка, так что самое время ей вмешаться, тем более что она увидела, как по коридору в кухню направляются Рита Вьюнкова и сама Яна.
- Эй, ребята, ребята, прекратите!- запричитала она, протискиваясь между ними.- У вас обоих шансы равны нулю! Высоко запрыгнуть хотите!- И дальше она, убедившись, что все замолчали и слушают ее, опустила голову и заговорила намного тише, так, как будто ей было ужасно неловко говорить об этом.- Не того полета птица!
- Ты о чем?- спросил Толик.
Все ждали Аниного ответа, ждала и Яна, молча, чуть наклонив голову и исподлобья глядя на Каверину. И тогда Аня, с горящими “праведным” гневом глазами, обратилась к ней:
- А что ты ребятам голову морочишь?!
Яна хотела что-то сказать, но Аня не дала ей вставить ни слова.
- Знаете, где я ее видела?- спросила она, обращаясь уже к остальным.- В супердорогом магазине нижнего белья, она там была с каким-то папиком лет сорока. Он ее так и норовил облапать, никого не стесняясь, а она совсем не возражала. Меня она не заметила - была слишком поглощена кавалером, - Каверина метнула в Яну убийственный взгляд, - и выбором трусиков. Потом они вышли и он ее в черную BMW посадил. Вот какие ей мужчины нужны!
Но ее речь не произвела того эффекта, на который рассчитывала девушка. Никто не посмотрел на Яну осуждающе, а Костя даже спросил: - Ну и что из того?
Аня почувствовала, что села в лужу, и ей стало очень обидно. Она никак не ожидала, что ребята окажутся такими идиотами.
- Неужели ты не понимаешь, - теперь она повернулась к Толику и обращалась только к нему, - что, когда этот богатый дядя был с ней, вы все ей были на фиг не нужны, а теперь, когда он ее бросил, она вернулась к вам! Неужели тебя это не задевает?!
Аня продолжала кидать уничтожающие взоры в сторону соперницы, но ни один мускул не дрогнул на красивом лице Яны. Подними кто-нибудь тему Александра еще месяц назад - и с ней, возможно, случилась бы истерика, но сейчас, когда у нее был Кирилл, ее прошлое перестало иметь значение.
- Дура, - только и сказала она.
- Шлюха!- зло ответила Аня.- Давайте, стелитесь под чужую подстилку!- крикнула она ребятам.- Подстилки под подстилку!- и она залилась пьяным., грубым смехом.
Разумеется, такого Яна не намерена была спускать. Она двинулась в сторону Ани с намерением врезать ей по лицу, но не успела. Костик опередил ее. Он схватил Каверину за плечо и оттащил к стене.
- Тебе повезло, что ты не парень, - угрожающе прошипел он, - иначе я бы тебе все зубы выбил! Но послушай, что я тебе скажу. Знаешь, кто ты?! Ты - просто глупая наглая стерва - вот ты кто! .. Давно, кстати, хотел тебе это сказать, идиотка зазнавшаяся, - добавил он напоследок и, отпустив Анину руку, подошел к Яне и они вместе вышли с кухни. За ними, растерянно оглянувшись на Каверину, побрел и Толик.
А Аня так и осталась стоять у стенки, глядя им вслед и глубоко дыша, надеясь, что этот прием поможет ей сдержать слезы, но, несмотря на ее усилия, они так и катились по лицу, оставляя длинные черные разводы.
-Да ладно, не переживай ты, - попыталась ее подбодрить Настя, но прозвучало это как-то совсем неутешительно.
- Ерунова - сука, а Аверьянов- ублюдок, - сдавленно прошептала Аня.
- Ну да.., - подтвердила Жидких, но по ее тону было не вполне понятно, согласна ли она с подругой. По Ритиному же лицу было заметно, что она явно не на стороне Ани, хотя, может, и пытается не подавать виду.
- Я домой пойду, - заявила Каверина, надеясь, видимо, что ее станут отговаривать, но и на сей раз ее ожидания не оправдались.
- Ну да, как хочешь, - промямлила Рита.
Настя догадывалась, что ей как лучшей подруге следует покинуть квартиру вместе с Аней, по крайней мере, та этого от нее ждет. Но желание узнать, что же будет происходить дальше, было сильнее дружеских чувств.
-Я тоже… скоро… пойду, - как бы извиняясь, ответила она.
И Аня Каверина, униженная и злая на весь мир, ушла домой одна.
Потихоньку стали расходиться и все остальные. Настя ушла вскоре вслед за Аней: ничего интересного не происходило, никто не обсуждал кухонный инцидент, так что можно было совершенно спокойно, не боясь упустить что-нибудь интересное, идти успокаивать подругу. Остальные, оказав посильную помощь в уборке посуды, ушли все вместе, остался только Максим. Родители должны были вернуться не раньше одиннадцати, но Рита сказала об этом только своему парню - она хотела, чтобы их уединению никто не мешал.

Внизу у парадной Яна распрощалась со всеми, сказала, что ее здесь встретят, и ребята ушли, в том числе и Толик, которой все же решил пока не пытать счастья с Яной Еруновой, по крайней мере, в этот вечер. Костя, однако, остался.
- А ты чего?- спросила девушка.
- Что же ты будешь тут одна в темноте…
- Да ничего, сейчас за мной приедут.
- Не расстраивайся из-за Кавериной.
- Не буду, - пообещала Яна, - но на самом деле, думаю, она меня действительно видела…
- Это - твое личное дело, - ответил Костя, - но… можно я спрошу?
- Валяй.
- Ты любишь этого человека?
- Этого человека больше нет, и не будем говорить об этом.
-Не будем, - согласился парень и вдруг обнял ее и притянул к себе.
- Но я люблю другого человека, Костя.
Словно ушат холодной воды на голову. Костя отпустил ее. Взгляд его сделался грустным, потерянным, как у собаки, которую любимый хозяин только что приласкал, а потом вдруг ни за что ни про что ударил.
- И у тебя есть девушка, не забывай об этом!
- Да…
- Друзья?- Яна с улыбкой заглянула ему в глаза.
- Друзья, - обреченно согласился Костя, выдавив из себя тоже некое подобие улыбки. И повисла пауза. И обоим стало неловко, девушке - вдвойне, потому что с минуты на минуту должен был подъехать Кирилл, а если он застанет их вот так, то ей будет неудобно перед обоими, хотя, может быть, и напрасно.
- Ты, правда, если хочешь, иди, Костя, - сказала она тогда- очень мягко, но парень понял, что имелось ввиду “иди, пожалуйста”.
- Да, пойду, - согласился он.- До встречи, - и поцеловал ее в щеку.
-До встречи, - ответила она и, проводив его взглядом до угла дома, посмотрела на часы: 22.04. Кирилл слегка опаздывал. А на улице было, мягко говоря, не жарко. Девушка накинула капюшон, обхватила себя руками и, переминаясь с ноги на ногу, запела песенку, старую, детскую. “Крылатые качели”- одну из ее любимых.
Но вот и последний куплет был допет, на часах-22.07, а Кирилла все не было. Девушка достала из тумбочки мобильник, набрала его номер- абонент был вне зоны. “Ну замечательно!”- пробормотала Яна. Ей было холодно, да и не очень-то приятно стоять одной поздно вечером в чужом дворе. Вернуться к Рите было тоже нереально - Яна догадывалась, что они с Максимом там не в карты играют. Девушка вошла в парадную и простояла у окна между первым и вторым этажами до двадцати минут одиннадцатого, и когда она уже начала сомневаться, что Кирилл вообще приедет, и стала подумывать о том, не пора ли домой, во дворе, наконец, показалась его машина.
- Я тебя двадцать минут в подъезде жду, - пожаловалась Яна, спустившись вниз.- И телефон у тебя выключен! Я не знала уже, что и думать!
- Извини, в пробку попал. И батарея села, как на зло!- Кирилл привлек девушку к себе и поцеловал.- Замерзла, маленькая моя?
- Да, еще бы!
- Ну садись, поедем.
- А где пробка-то?- спросила Яна, когда они тронулись.
- Да… на Фонтанке перед Невским.
- Так время-то, вроде, непробочное…
- Да…ДТП.
И, говоря с Яной, Кирилл все время смотрел на дорогу, а не ей в глаза. И весь путь до его дома он был какой-то странный, замкнутый. Хотел казаться спокойным, но Яна чувствовала, что внутри он - как натянутая струна. И что-то сомневалась Яна насчет пробки. По крайней мере, когда они ехали назад, никакого ДТП на пересечении Фонтанки и Невского не было, и дорога была совершенно свободна.
Впрочем, вскоре настроение Кирилла улучшилось, потому что все теряло для него свое значение, когда рядом была ОНА. Да и Яна, тая в его объятиях, позабыла о своих сомнениях.

* * *

Сунув руки в карманы, надвинув шапку на уши и втянув голову в плечи, Костя шел домой. Немного пьяный, немного расстроенный, но из-за сильного холодного ветра озабоченный в данный момент больше всего тем, как бы поскорее добраться до своей парадной. И вот, наконец, и его двор, и светятся на четвертом этаже окна Костиной квартиры. Скорее туда, в тепло…
Костя вошел в подъезд. Свет на первом этаже не горел, и он почти на ощупь сделал несколько шагов в сторону лифта. И тут у него за спиной хлопнула входная дверь. Парень обернулся, но успел увидеть лишь мелькнувший в темноте силуэт человека высокого роста - а потом он получил мощнейший удар в нижнюю челюсть. В голове словно что-то взорвалось, тысячи искр замелькали перед глазами. Костю отбросило вглубь парадной, но нападавший настиг его и, не давая ни секунды опомниться, разбил Костин нос об свое колено, потом швырнул паренька на пол и долго и страшно бил ногами- в живот, по почкам и даже по лицу, бил и после того, как Костя потерял сознание.

А Оля Ерунова провела этот вечер у институтской подруги. Они взяли в прокате кассету с американской мелодрамой, купили пирожных и - Оля сомневалась, стоит ли это делать, но Люба ее убедила - бутылку красного вина. Для Оли, совершенно не привыкшей к алкоголю, этого хватило- и ее неудержимо потянуло на откровения, и она слегка заплетающимся языком поведала Любе обо всем, что наболело- и о том, что Паша ей надоел, и что ей с ним скучно, и что от их секса она почти не получает удовольствия. И о том, как у ее сестры все супер-классно. И о том, как это нечестно и несправедливо… Подвыпившая Люба со всем соглашалась и даже советовала подружке бросать Пашу и искать другого парня - и Оля в тот момент была уверена, что именно так и стоит поступить. Но, возвращаясь домой, слегка протрезвев на холоде, она начала жалеть обо всем, что наговорила. Бросить Пашу… Да разве ж это возможно?.. Ведь он так ее любит - Оля никогда не сможет сказать ему такое - скорее будет несчастна сама. Да и потом… Зачем Любе вообще знать о ее проблемах - ведь она хорошо знает Пашу, они все учатся на одном факультете. И Оле стало стыдно и перед Пашей, и перед Любой, и перед самой собой.
“Надо будет завтра позвонить Любке и сказать, что все, что я наговорила сегодня- ерунда, и попросить обо всем забыть!” - подумала Оля, подходя тем временем к дороге. Где-то вдалеке глаза девушки разглядели маршрутку, она собралась было поднимать руку, да не успела - к обочине вдруг подрулила темно-зеленая Шевроле-Нива, и высунувшийся из нее парень спросил:- Куда едем?
- Спасибо, я на маршрутке, - ответила Оля.
- Да я бесплатно довезу!
- Спасибо, не надо, - повторила девушка, между тем растерянно провожая взглядом удаляющуюся тешку.
- Да не бойтесь вы, не съем я вас!- и парень улыбнулся такой обезоруживающей улыбкой, что Олина подогретая алкоголем кровь вдруг взыграла, и девушка, сама не ожидая от себя подобной смелости, взяла да и согласилась.
“Что же я делаю?”- пронеслось было у нее в голове, но рука сама захлопнула дверцу и машина тронулась.
- Так куда?
Чуть робея, Оля подняла глаза на водителя и, встретившись с ним взглядом, тут же забыла все свои страхи. Это были такие добрые, такие честные глаза, а смотрели она так ласково и весело, и плясали в них озорные чертенята. Оля сначала видела только эти глаза и еще - открытую, обезоруживающую улыбку, и только потом смогла разглядеть молодого человека целиком. На вид ему было от двадцати пяти до тридцати лет, Оля не слишком разбиралась в возрасте, он был довольно красив, ухожен, носил стильную стрижку, одет был модно и со вкусом.
- Куда едем.., - переспросила Оля, словно недопонимая вопроса, - а, к метро.
- Зачем к метро, я вас прямо до места назначения доставлю, - а на лице снова эта улыбка, которая просто не позволяет сказать “нет”.
- Ну хорошо, - почти прошептала Оля, - только мне не так близко.
- А я не спешу. И бензина у меня более чем достаточно!
- Правда?- и Оля наконец-то улыбнулась в ответ.
А по дороге до дома она узнала, что его зовут Денис, ему двадцать шесть лет, он работает в фирме, разрабатывающей системы безопасности и в эти выходные он абсолютно свободен… И приглашает ее в кино! Когда парень остановил машину у Оли во дворе, сердце девушки бешено застучало. Она боялась, что он полезет целоваться и понятия не имела, как вести себя в такой ситуации. Но Денис не торопился лезть с поцелуями. Он записал номер Олиного мобильного и на прощание позволил себе лишь взять девушку за руку и пару секунд подержать ее ладонь в своей. И проводил ее улыбкой, полной надежды и восхищения.
С горящими глазами, с пылающим лицом переступила девушка порог квартиры и была рада, что мать уже спит, а сестры и брата нету дома. Она не хотела сейчас ни с кем разговаривать. Перед тем, как лечь спать, Оля отключила оба телефона - и домашний, и мобильный. Меньше всего ей сейчас хотелось, чтобы позвонил Паша.
В ту ночь Оля долго не могла заснуть - она была так взволнована, но это волнение было приятно ей: впервые она почувствовала, что в ее жизни начинается приключение.

А Денис, возвращаясь домой по вечерним питерским улицам, с лицом уже не рубахи-парня, а самодовольного баловня судьбы, думал: “Очень миленькая девочка”. Как раз то, что ему сейчас нужно. Не охотница за спонсором, не самоуверенная светская стерва, не тусовщица - категории, к которым, по мнению Дениса, принадлежали большинство хорошеньких девушек - и которые успели изрядно поднадоесть парню. А в Оле, помимо привлекательной внешности, была еще и невинность. Не девственность - в девственницах, Денис полагал, до восемнадцати и старше засиживаются только дурнушки - а целомудрие души, трогательная детская наивность. Такую девочку будет легко убедить в том, что он- это все, о чем она может мечтать, он станет для нее богом, она будет смотреть на него влюбленными, по-щенячьи преданными глазами и греть его самолюбие. Его постель она, разумеется, тоже будет греть, но не сразу - стремительным напором можно спугнуть эту цыпочку. Тут надо красиво ухаживать, но… Овчинка стоит выделки!

* * *

Вся теплая, мягкая и душистая после только что принятой ванной, Яна натерла тело лосьоном и, покрасовавшись перед зеркалом, направилась на кухню готовить завтрак, которым собиралась порадовать Кирилла после того, как он вернется с пробежки. Она разогрела на плите сковороду, обжарила лук и охотничьи колбаски, разбила в чашку яйца. Но тут ее отвлек звонок мобильного. По мелодии девушка догадалась, что это Лена Рудницкая. Она вышла в комнату и сняла трубку:- Але.
- Ты у Кирилла?- спросила подруга, и ее голос показался Яне взволнованным.
- Да.
- Перезвони мне домой.
Лена нажала на отбой. Перезвонив ей на домашний, Яна с ужасом выслушала историю, произошедшую с Костиком. Лене стало об этом известно раньше других одноклассников, поскольку ее мать была очень дружна с мамой парня.
- Он в больнице.
- Что с ним?
- Сильное сотрясение мозга, перелом носа, нижней челюсти, нескольких ребер, ушиб обеих почек…
- Но он в сознании?
- Да. Милиция была у него с утра.
- И что известно?
- Да ничего особенного. Костя не рассмотрел лица преступника.
- Нападал один человек?
- Да. Крупный, высокий, очень сильный. В парадную за ним зашел.
Холодный пот выступил на лбу у Яны, руки задрожали и телефонная трубка запрыгала в них. И все же сознание сопротивлялось, не хотело верить.
- Он, может, заходил куда после того, как от Лены ушел?- спросила она, правда, особо не надеясь на положительный ответ.
- Да нет, вроде. Да ты же его последняя видела.
- Да, точно.
Они договорились, что Лена перезвонит подруге, как только у нее появится какая-нибудь новая информация. Яна бессильно уронила трубку и села на кровать. Из-под нахмуренных бровей растерянно смотрели перед собой темно-синие глаза. Яне так хотелось уцепиться хоть за что-нибудь, что бы опровергало ужасное подозрение, но все сходилось один к одному. Костя ушел в 22.04. Кирилл приехал в 22.20. Десять минут до дома Кости, на машине обратно - три. И три минуты на все про все там более чем достаточно для мастера спорта по каратэ, ветерана второй чеченской… Тут же вспомнилась история, рассказанная на днях Кириллом: подонки, собиравшиеся ограбить и, возможно, убить его мать, отчим- лох и слабак и он, Кирилл Баженов, справедливый и сильный воин, действовавший исключительно в силу обстоятельств. И тут же девушка, словно наяву, увидела всю эту картину в совсем другом свете, очень реально представилось ей перекошенное злостью лицо Кирилла, его горящие бешенством глаза - и ей стало страшно. Она испугалась не того, что он может что-то сделать ей, но самой встречи с ним. Нет, не сейчас… А ведь он вернется через несколько минут!
Яну сдернул с места запах подгоревшего лука. Она побежала на кухню, выключила газ, а потом принялась энергично собираться. Натянула белье, блузку, брюки, не красясь, покидала косметику в сумку, мокрые волосы решила не сушить, спрятать их под капюшоном. Выскочила в коридор, наспех накинула дубленку, обулась, бросилась к дверям - и столкнулась в них с Кириллом.. В руках он держал букет белых роз.
- Ты куда?- спросил парень. В его взгляде были удивление - и нежность.
“ Действительно, куда это я?- подумала девушка, чувствуя, как начинают слабеть ноги и подгибаются колени.- Куда я от него? Ведь я так его люблю!” И сейчас, глядя в глаза Кирилла, Яна не верила, что он способен просто в порыве слепой ярости и глупой ревности до полусмерти избить человека. С другой стороны, ведь были же факты. И девушка, совершенно не зная, что ей делать, отошла от двери и опустилась на табуретку. На вопрос парня она не ответила, протянутый ей букет не приняла. Лишь глаза ее, большие и печальные, смотрели на Кирилла и молча умоляли: “ Скажи, что это неправда”.
- Ян, ты чего?- спросил Кирилл, присаживаясь на корточки перед ней и кладя ей букет на колени. – Что случилось?
Ей было трудно говорить, мешал подкативший к горлу ком, и с трудом сдерживаемые слезы вот-вот готовы были хлынуть по побледневшему лицу. Ведь, как бы ей не хотелось, чтобы это было не так - но Яна знала, что это- правда, и абсолютно не понимала, как и что теперь. Ведь она не могла быть после этого с ним - но и без него уже не могла!
- Зачем ты это сделал?- еле слышно прошептала девушка.
- Сделал что?- не понял Кирилл.
- Как ты мог так с ним поступить?! Ведь он же ничего тебе не сделал! Ведь по сравнению с тобой он - ребенок!
- О чем ты говоришь?- снова спросил парень, но во взгляде его скользнуло замешательство, может, даже стыд, и это не ускользнуло от внимания Яны. Теперь она нисколько не сомневалась в его вине и внезапно поняла, что хочет услышать от него правду, что его попытки выкрутиться неприятны ей.
- Я говорю о том, что вчера вечером моего одноклассника страшно избили. И я говорю о том, что это сделал ты!
- Что?!- удивление, но и облегчение отразились на лице Кирилла. Он еще не понял, о чем она, но, слава Богу, не о том, про что он подумал.
Но Яна уже не видела этой перемены в выражении его лица. Ее глаза плотной пеленой застелили слезы - и вдруг они вырвались наружу, и все худенькое тело ее затряслось от рыданий.
- Януля!..- почти испуганно пробормотал Кирилл, бережно обнял ее за плечи, но девушка сбросила его руки, встала на ноги и, отшатнувшись от парня, потребовала:
- Не трогай меня!
-Яна!- Кирилл сделал шаг к ней, но она снова отступила в сторону комнаты и плача повторила:- Не подходи ко мне!
- Как ты мог?! Что Костя тебе сделал?! Он не трогал меня - он просто хотел защитить меня от Кавериной, а ты…
Она сбилась, мысли ее перемешались от горя, она захлебывалась слезами и даже начала задыхаться. И тут взорвался и Кирилл. Лицо его потемнело, на висках вздулись вены, кровью налились глаза. За долю секунды он настиг Яну и, больно схватив за плечи и сильно встряхнув, заорал:
- Может быть, ты мне все-таки объяснишь, что случилось?! Какого одноклассника?! Что ты несешь?!
Ему было больно и обидно, он так торопился к ней, так мечтал вручить этот дурацкий букет, который выбирал с такой любовью- а она не подпускает его к себе, она обвиняет его черти в чем, она не верит ему! И Кирилл, не контролируя себя, несколько раз встряхнул ее с такой силой, что Яне стало страшно и она завизжала: - Пусти меня! Пожалуйста! Я тебя боюсь!
- Меня?!- Кирилл замер, выпустил ее, непонимающе посмотрел ей в глаза. – Прости, - сказал он, обхватил разламывающуюся от боли голову руками и сам сел на табуретку. Яна стояла рядом, смотрела на него, и сердце ее сжималось. У нее вдруг появилось нестерпимое желание обнять его, но… Она не знала, что сейчас будет правильно, поэтому, подхватив упавшую на пол сумку, в полнейшем смятении решила спастись бегством и кинулась прочь из квартиры. А Кирилл, просидев еще некоторое время неподвижно, вдруг резко поднялся на ноги и, развернувшись к стене, со всей силы ударил по ней кулаком. Боль была острейшей, но Кирилл, как ни странно, словно не чувствовал ее. Отрешенно он разглядывал разбитую кисть с кровоточащими костяшками, потом неторопливо дошел до кухни, выскреб из морозилки лед и замотал руку. Потом достал из холодильника бутылку водки, налил себе сто грамм, залпом выпил, закурил сигарету, и так и сидел целый час за столом, глядя перед собой невидящими глазами.
Он пытался обдумать, как-то обмозговать произошедшее, но голова была абсолютно пуста, не было в ней ни одной здравой мысли. И тогда Кирилл решил перенести все мыслительные процессы назавтра, а в этот вечер он позвонил однокласснику Вовке Кругликову, которого не видел уже сто лет, и пошел вечером в свою бывшую компанию, и курил там анашу, и пил пиво, но все равно не чувствовал сполна ни облегчения, ни свободы. Домой вернулся во втором часу ночи, и сразу завалился спать. И снились ему странные, нездоровые сны. Снилась Яна, она сидела на постели и говорила: “А помнишь, как ты Сереге предлагал покурить, а он все сначала отказывался, говорил “на х.., на х..”, а потом все равно курил? А теперь он мертвый… Мертвый! С ним больше не покуришь! Ну ничего, скоро мы все будем мертвые, покурим все вместе!”- и она откинулась на кровать, и смеялась, смеялась, а потом вдруг исчезла.” Что за бред?!”- подумал во сне Кирилл и проснулся. И теперь мыслей в голове было наоборот много, но все они были такие тупые и путанные, и хотелось ими с кем-то поделиться и еще - выкурить косячок. Кирилл знал, что дома у Вовки всегда есть такая возможность, у него даже родилось, было, желание позвонить приятелю, но вместо этого он сказал вслух: “Да ну, на х..” и резко поднялся с постели. Дотащившись до ванной, он принял контрастный душ и хоть и через силу, но заставил себя выполнить привычный утренний комплекс упражнений, за исключением тех, которые не позволяла осуществить разбитая рука.
А потом, позавтракав, наконец-то почувствовал ясность в голове, а вместе с просветлением в мыслях пришли стыд и страх. Стыд за то, что он вел себя как псих, ни в чем не разобравшись, потерял над собой контроль, напугал Яну - и ведь действительно по неосторожности мог причинить ей физический вред! И вместо того, чтобы тут же критически оценить свои действия и вернуть ее, попросить прощения, он спрятал голову в песок, захотел расслабиться, накурился… Как это было недостойно, как не по- мужски! Отсюда и родился страх: а захочет ли Яна теперь вообще его видеть?! Но он не собирался сидеть на кухне и ломать голову над этим вопросом, он был просто обязан сделать все, чтобы она захотела.
Он достал свою трубу и набрал номер Яниного мобильника, но тот был отключен. Тогда, секунду поколебавшись, Кирилл позвонил ей домой. К телефону подошла Оля и сказала, что сестры нет дома.
- Оль, правда?- спросил Кирилл.- Или она не хочет со мной разговаривать?
- Почему не хочет?- удивилась девушка. – Яна ушла где-то час назад… А что, случилось что-то?- поинтересовалась она.
- Да нет. Нет. Спасибо. – Кирилл повесил трубку и начал собираться, сам правда не зная толком, куда ехать, где ее искать, но просто сидеть дома и ждать было глупо- да и выше его сил. Растерянный и злой на себя самого, парень вышел из квартиры, спустился вниз … и в дверях столкнулся с Яной.
- Прости меня! – попросила девушка и прижалась к его груди.

Выскочив в субботу от Кирилла, Яна добежала до Луначарского и, поймав машину, сказала ехать в Автово, однако уже в дороге передумала, и, позвонив Лене, узнала, в какой больнице лежит Костя, и попросила водителя везти ее на Костюшко. Мобильный она отключила - не то чтобы не хотела, чтобы позвонил Кирилл - скорее боялась его звонка, не зная, как теперь говорить с ним.
По выходным впуск посетителей в больнице был с часу до семи, и Яне повезло в том плане, что, подъехав к больнице к пяти часам, она буквально на пару минут разминулась с Костиными родителями- она чувствовала себя виноватой и меньше всего сейчас ей хотелось встречаться с ними. Но она застала парня одного, и вид одноклассника произвел на нее тягостное впечатление. Она даже не сразу узнала его - Костино лицо было перебинтовано, и лишь глаза радостно вспыхнули при виде девушки.
Нерешительно подойдя к его постели, Яна взяла Костю за руку, другой рукой нежно погладила его по предплечью. Она печально смотрела на него и не замечала, как слезинки одна за другой сбегали вниз по бледным щекам. Девушке было очень жалко Костю, и жалко себя, и, как ни странно, жалко Кирилла. Хоть она до сих пор и не отошла от того, как он накинулся на нее, но ведь был же и другой Кирилл, нежный, любящий. Те неполные четыре недели, что она провела с ним, стали самыми счастливыми в ее жизни. Она, к своему стыду, почти забыла, что потеряла отца, и трагедия с Александром Краснопольским больше не казалась ей трагедией, и мысль о том, что она упустила возможность стать звездой, больше не мучила ее. И неужели теперь - все?!.
- Я так рад, что ты пришла, - услышала Яна слабый голос и, вздрогнув, поняла, что, сидя рядом с Костей, почти забыла про него. И она лишь слабо улыбнулась в ответ, потому что не знала, что сказать, и зачем пришла сюда - тоже не знала. Искупить вину, которую испытывает перед ним - …и этим дать ему ложную надежду?!.
- Как ты себя чувствуешь?- спросила она, наконец, при этом понимая, что задает глупый вопрос. Проявив мужской характер, Костя ответил, что нормально.
Больше всего Яна боялась, что придется говорить о произошедшем вчера, и во избежание этой неприятной для обоих темы она принялась болтать о всякой ерунде: об известном фильме, который недавно смотрела, о щенке, которого купили соседи, о новой модели сотового телефона, на который она хочет поменять свой мобильник. Впрочем, для Кости было абсолютно неважно, что она говорит - от одного ее присутствия он чувствовал себя гораздо лучше.
Наконец, прошло полчаса, и Яна решила, что приличия уже позволяют откланяться, но лишь только она попыталась начать прощаться, как парень тут же взмолился: - Посиди еще!
Господи! А ей так хотелось домой - закрыться в своей комнате, забраться с головой под одеяло - и реветь до тех пор, пока на смену слезам не придет спасительный сон.
- Костик, мне, правда, надо идти, - начала было оправдываться Яна, но тут заметила, что взгляд парня обращен не на нее, а на вход в палату. Она обернулась и увидела у себя за спиной девушку своего возраста, может, чуть полноватую, но очень миловидную шатенку. Та стояла и смотрела на Костю взглядом, исполненным боли и ужаса - и вдруг со слезами кинулась ему на грудь.
Яна догадалась, что это- Катя, девушка Кости, и поняла, что спасение пришло. Поспешно отодвинувшись от парня, она дала тому глазами знак, что пойдет - а Костик смотрел на нее так растерянно, и было очевидно, что он предпочел бы остаться с ней, а не с Катей.
И тут произошло нечто, что привело в крайнее недоумение, но и весьма позабавило Костиных соседей по палате. Снова открылась дверь - и в помещение вошла третья молоденькая девочка, и, постояв тоже несколько секунд неподвижно, бросилась вдруг перед Костей на колени и, уткнувшись лицом в его ноги, зарыдала:
- Костя, прости!
Это была Аня Каверина.

- Мне Настя говорила “не ходи”, но я не смогла, не смогла!- всхлипывала Аня. – Но я, правда, не хотела, чтобы так получилось!
Костя, Катя и Яна замерли и выжидающе смотрели на нее. Глядели во все глаза и соседи по палате - наконец-то им представилась возможность рассеять тягостную больничную скуку.
- Как получилось?!- не выдержав, нарушила, наконец, молчание Яна.
Аня вскинула на нее заплаканные глаза, и не было в них больше вчерашних злости, презрения, ненависти - остались только стыд, раскаяние и страх. Девушка перевела взгляд на Костю и, собравшись, с силами, начала объяснять.
- Я вчера была на тебя очень обиженная и злая, плюс еще пьяная, и мне так захотелось тебе как-то отомстить. И как на зло я в своей парадке соседа Сашку встретила. Он здоровый, как бык, и на голову совсем отмороженный, даже у психиатра на учете состоит. За мной он уже два года бегает, говорит: «Кто обидит - обращайся, башку оторву!» А он тут увидел, что я вся убитая иду, ну и спросил, что случилось, ну я и рассказала…- Тут Аня снова расплакалась, но никто не прерывал ее, все терпеливо ждали.
- Но я не хотела, чтобы так вышло, честное слово!- всхлипнула девушка, глядя на Костю.- Я думала, он ну… пальцы погнет, ну поугражает, ну, может, ударит разок слегка, но не более того! Ну я вчера ничего не соображала! Костя! И ты, Яна, простите, пожалуйста!
Катя и Костины соседи по палате ничего не поняли из ее полубессвязного монолога, сам же пострадавший смотрел на Аню и чувствовал, что не держит зла на нее, понимая, как непросто было ей придти сюда и признаться, что это она организовала это нападение. Раз она, на свой страх и риск, готова отвечать за свои поступки, значит, ошибся Костя насчет нее, и зря так ее вчера обидел.
- Я прощаю, Аня, - ответил он, - и ты прости за вчерашнее.
- И я прощаю, - машинально повторила Яна, ни жива, ни мертва стоявшая за спиной у Кати. Лишь одна мысль была в этот момент в голове у девушки: ”Не Кирилл! Господи, не Кирилл!” И тут вдруг Яна, ни с кем не попрощавшись, проскользнула мимо Кати и Ани, выбежала из палаты и, сломя голову, не обращая внимания на замечания персонала, кинулась к выходу. Она буквально пролетела несколько лестничных клеток, в крайней спешке получила в гардеробе дубленку, и, одеваясь на ходу, выскочила из здания и, миновав территорию больницы и оказавшись за ее пределами, пробежала еще сотню метров, и в чужом дворе, обессилевшая и морально, и физически, упала на скамейку и разрыдалась. И плакала, наверное, долго, пока на улице совсем не стемнело, как вдруг знакомый голос окликнул ее: - Яна, это ты?
Девушка подняла голову и в свете фонаря увидела фигуру Ани Кавериной.
- Ты чего здесь сидишь?- спросила Аня.
- Не знаю…
- Ты куда так торопилась-то?
- Не знаю…
- Ну пойдем!
Поскольку Яна никак не отреагировала, Аня взяла ее за локоть и помогла встать.
- Тебе куда?
- Не знаю…
- Ясно. Тогда пошли посидим где-нибудь, того гляди, дело и разрешится.
Яна не стала спорить. Поскольку денег при себе у обеих было немного, они разыскали поблизости бистро, заказали по шаверме и по пиву, однако аппетита не было ни у одной, ни у другой, и еда остывала на пластиковых тарелках.
- Почему ты так отреагировала?- решилась, наконец, спросить Аня.
- Почему?- Яна снова задумалась. – Потому что сначала, когда я узнала, что мой парень здесь не при чем, у меня была единственная мысль: надо куда-то бежать, что-то делать. Но потом я вдруг поняла, что абсолютно не знаю, что именно. Сначала обвинить его в таком, а потом сказать: “ Ой, извини, ошиблась”?! И потом…- Но тут Яна замолчала, решив, что не стоит посвящать Аню в подробности их ссоры.- Нет, ничего.
- Ты думала, что это твой парень избил Костю?!
- Да.
- Тот самый?
- Нет. И давай больше не будем об этом!
Каверина согласилась, они взяли еще по пиву, и, поболтав еще полчасика о том-о сем, из кафе вышли уже слегка навеселе и - почти лучшими подругами. И Яна, по совету Ани, рассудив, что утро вечера мудренее, отправилась домой спать. А с утра она решила для себя так: она сделала ему больно, а значит, его реакцию вполне можно понять. Что он не простой человек - она это с самого начала знала, может, и полюбила его, отчасти, за это. Поэтому, раз они любят друг друга, то нечего тратить драгоценное время, ведь никто не знает, сколько счастливых минут на роду написано.
В общем, Яна собралась по-быстрому и отправилась к Кириллу, и столкнулась с ним у дверей его подъезда, когда он как раз отправлялся разыскивать ее.
- Прости меня!- прошептала девушка, припадая к его груди.
- И ты меня прости! Прости, ради Бога! Я не хотел тебя напугать! Я не хотел быть грубым! Я…- бормоча э