Hominem non odi, sed ejus vitia

Ты проткнул его душу,
Взяв в руки обмана кинжал.
Повалил его на пол, ложью своей
Растоптал,
Измельчал,
Раскромсал.

Обессиленный, он от земли оттолкнулся,
Встать на ноги смог он с трудом.
Ведь друзья отказались подать ему руку,
Ну а ты…
Ты, конечно же, тут ни при чём.

А затем тишина воцарила.
И ни крика ни стона в ней нет.
Лишь кислая боль разъедает внутри
Его легкие веры,
надежды хребет.

Ах, людская жестокость…
Что же ты, оперируя ей, натворил.
Оставляя на изнеженной коже
Шрамы, которыми вконец изнурил.