* * *

Похоже, час расплаты наступает,
И, кажется, давно уж пробил час
И к горлу ком зловещий подступает
Ведь обсуждать все будут только нас.

И вот допрос…угрозы… взгляды…споры
Но мы стоим, как будто онемев…
И не позволим этому «народу»
Свалить на нас свой неисправный грех…

Вот так теперь, в угрозах утопая,
Каждый из нас тихонько промолчит,
Мы не умрём, друг друга предавая,
Пусть лучше все и сразу, без обид.

Мы отрицать не станем: мы писали.
Мы только правду сеяли в народ.
Для этого мы жили и творили…
Теперь за это каждый и умрёт.

И каждый, кто пришёл, согласен с нами,
Порою наши сам читал стихи,
Но никогда он это не признает:
«Я буду жить, а гибнут пусть они!»

Такой у нас тяжёлый крест,
Нам верят, но никто не понимает,
И в этом зале нет свободных мест,
И каждый нас по-своему осуждает.

Но вот за что? Ну, в чём мы виноваты?
Ведь мы писали правду наших дней!
Мы нашей родины обычные солдаты.
Печатным словом преданы мы ей.

Лишь зарядить осталось пистолеты,
И расстрелять страницы наших книг.
Один, второй… и падают поэты…
Книги эти к сердцу прислонив.

Уж лучше умереть за правду слова,
Чем видеть жизнь, погрязшую во лжи.
Пройдут года – найдётся кто-то новый,
Кто жизнь свою за правду б положил.