Кусок из детства

У него были колючие усы и вечно смеющийся взгляд…
Таким я помню отца. Язык не поворачивается так назвать этого человека. Мне кажется, так я оскверняю волшебное слова «папа», слово, которое разучились произносить мои губы.
Он радовался, как все отцы.
- У Вас девочка, 3 600, 57см.
Он был счастлив. Он любил мою маму, он любил меня. Или тогда нам просто это казалось.
Одно могу сказать – я любила его. Той безмерной любовью, которой обычно дети любят своих родителей.
Мне было семь месяцев, когда женился мой дядя. Нет, я, конечно, не помню свадьбу. Но есть фотография: мама и папа держат меня на руках. Все мы улыбаемся, мы счастливы.
Куда делось это счастье потом? Я спрашиваю себя постоянно… Но ответа не нахожу.
Каким я помню отца?
Я помню, как прыгала у него на животе и просила пойти гулять, а он просто сбросил меня с себя. Мне было 2 года. Я плакала, но простила. А как же иначе? Он ведь мой папа…
Я помню, как он пришел домой поздно ночью, а я ждала его и не могла заснуть. И кинулась к нему с криками: «Папочка!» Он обнял меня с такой силой, что захватило дыхание, казалось, я задохнусь. А еще от него пахло чем-то неприятным и резким. Да… нос ребенка в два с половиной года еще не знал запаха спиртного, а в словарном запасе не было слова «водка».
Я помню, как мы гуляли на детской площадке возле дома. Маленькая девчонка, я не могла сама забраться на высокие качели.
«Папа, посади меня!»
Он на миг оторвал взгляд от газеты: «Сама, давай, сама».
Я не обиделась. Это ведь был мой папа.
Я помню, как вместо игр со сверстниками, он тащил меня в пивную неподалеку. Всего один или два раза, но это отложилось в мозгу надолго.
Я помню, как он приходил ко мне, когда я лежала в больнице. Мне было 4 года. Я помню, что он приходил, но больше не помню ничего, потому что ничего не было.
Я помню, как он ушел от нас. Было плохо маме, я кричала: «Папочка, не уходи!». А бабушка подошла и влепила ему пощечину. За маму, за меня.
Он ушел. Ушел не просто к другой женщине. Он ушел к человеку, которого я называла крестной мамой.
И любовь прошла. Нет, во мне не воспитывали ненависти к нему. Любовь прошла сама собой. Ведь говорят, что дети не прощают обид.
А я просто жила дальше.
Он не видел, как я пошла в первый класс.
Не защитил мне, когда меня били мальчишки.
Он не узнал про мою первую любовь.
Его не было рядом, когда я сломала ногу, и какой-то абсолютно незнакомый мужчина на руках нес меня до больницы.
Он не знал, как красиво я научилась танцевать.
Он не видел, какой красивой я была на выпускном, и как все мальчишки делали мне комплименты.
Он не знал, как я поступила в институт без денег, без связей.
Зато он очень хорошо помнил, что 18 лет мне исполнилось в феврале, а, значит, можно больше не платить алименты, 50 рублей в месяц, на которые нельзя было даже покушать в школьном буфете.
Правда, в то время я не думала об этом. Мне не нужен был отец. Но вот странно: чем взрослее я становилась, тем больше мне хотелось иметь отца. Некоторые вещи с мамой обсуждать мне не хотелось. Но я мечтала совсем о другом отце. Я видела людей, которые обожают своих детей, своих дочерей. Я не завидовала, я просто мечтала о том же.

Я часто думала о том, как несправедлив мир. Но не по отношению ко мне. Нет… Просто недаром говорят, что за грехи отцов расплачиваются их дети. Через год, после того, как он бросил нас, у них родился сын, потом дочь. Казалось бы, пускай будут счастливы. Но, когда мальчику было два года, он умер от воспаления легких. И я, восьмилетний ребенок, узнав об этом, несколько ночей плакала в подушку, не понимая, почему Господь наказал моего братика.

Не знаю, зачем я все это написала. Просто вдруг нахлынули воспоминания. Может, я просто опять увидела одного мужчину со своей дочерью и вспомнила своего отца. Нет, я не была несчастлива. У меня была мама, которая отдавала мне все свое тепло. У меня были бабушка с дедушкой, которые до сих пор на все готовы ради меня. Я не была несчастна. И, наверное, я гораздо несчастнее была бы, если бы мой отец жил с нами и большую часть денег тратил бы на уже знакомое мне слово «водка».

Я просто хочу сказать: любите свою семью, цените… А, если что-то в жизни пошло не так, не расстраивайтесь. Бог не всегда справедлив. Мы сами должны вершить свою судьбу.

И, если он когда-нибудь придет ко мне, и скажет: «Я же твой отец!», я смог ответить ему лишь одно: «У меня есть одно воспоминание детства: я помню лишь одного мужчину, у него были колючие усы. Но это был не мой отец. Это был человек, который воспитал меня вместе со своими детьми. Это был мой дядя».