В чем измеряется любовь?
Я выкладываю свой рассказ, состоящий из трех глав в желании услышать (увидеть) ваши отзывы и просто поделиться собственными мыслями. Не судите строго.
Мне уже давно в голову приходила мысль собраться всем классом у меня на даче. Речка, свежий воздух, шашлыки, что может быть лучше для веселой компании выпускников? Но раньше, все как-то срывалось. То родители очень резко обламывали наши планы, то свалившиеся на голову контрольные заставляли сидеть в выходные дни дома над нудными учебниками. Но, наконец, после майских праздников, когда наши городские власти (спасибо им огромное!) объявили неделю выходных, наш дружный (ой что-то я погорячилась на счет «дружного») 11-А собрался не большой компанией наконец-таки решил хорошенько оторваться. Выбор пал на мою дачу. Родители тоже снизошли и разрешили. Все мы были вне себя от радости. И вот рано утром, а если быть точной, то в восемь часов утра мы стояли на автобусной остановке. Нас было около десяти человек. Наши торбы были наполнены различными деликатесами, маринованным мясом и спиртными напитками (как же без них?). Мы весело галдели между собой в предвкушении чудесных выходных. Да, родители позволили нам остаться на даче на два дня с ночевкой. В общем, нашей радости не было предела.
- Там, конечно, не очень удобно, да и туалет на улице… - Лепетала я.
- Да перестань, Юлька, - обняв меня за талию, сказал Дима, мой хороший друг, - разве в удобстве дело! Главное классно повеселиться!
- Главное, что мы, наконец, все вместе! – вставила Дарина, покосившись на руку Димы, которая поползла ко мне под топ. Я вовремя это заметила и огрела его рюкзаком по голове. Тот обиженно поджал губы и отвернулся.
Я знала, что Дарина к нему не равнодушна. Знала, как это больною когда, парень, которого ты любишь, на твоих глазах пристает к другой девчонке. Знала, какие чувства тебя при этом одолевают. Сначала хочется подойти к нахалу и задать ему хорошей трепки, а потом, когда понимаешь, что сил да и, в общем-то, прав тебе на это не хватит, ты просто раскисаешь, на глаза наворачиваются слезы, и хочется убежать как можно дальше.
Дарина держалась молодцом. Хотя ее свирепый взгляд, направленный на меня, все же выдавал ее истинные чувства.
Стыдно признаваться, но я еще толком не определилась, кто именно из всех моих друзей больше всех мне нравится. Претендентами было трое человек: нахальный Дима, который только что получил от меня по башке, второй – Тарас, который, казалось, нарочно, на моих глазах приставал к моей лучшей подруге – Катьке, и Женя – симпатичный, недоступный и чрезвычайно взрослый для своих семнадцати годов парень с светлыми волосами и длинными черными ресницами. В общем – очаровашка! Да вот только я, боюсь, его вовсе не интересую. Он занят еще одной моей подругой – Вероникой, к которой, думаю, испытывает настоящие чувства. И, в отличие от Тараса, он время от времени не поглядывает в мою сторону, стараясь разглядеть мою реакцию.
- Ребята! – Крикнула я, - автобус приехал, доставайте деньги и занимайте места.
Мы всей толпой ринулись в огромную подъехавшую махину, опередив нерасторопных бабулек и дедулек, везущих в корзинах различные растения - как никак дачный сезон начался, и огороды требовали к себе внимания.
В автобусе мы заняли галерку. Девчонкам удалось сесть, а наши «джентльмены» все же пожертвовали собой и уступили место подобравшимся старичкам. А может, они просто испугались? Нынче просто опасно вступать в ссору с пожилым человеком особенно в транспорте. Он тебя сначала обругает с ног до головы, потом обратит на тебя внимание всех остальных, а потом начнет убеждать тебя в своей правоте. И, по неволе, ты поддаешься его доводам, соглашаешься с ним, и делаешь все так, как ему захочется. Поэтому, дабы избежать конфликтов, наши парни быстро повскакивали со своих мест и, уже открывшие было рот старики, молча плюхнулись на место. Кайф сорвался! Поорать не удалось. Молодежь попалась более или менее воспитанная.
На протяжении всего пути мы орали, веселились, успели даже выпить по стаканчику теплого пива. Чрезвычайная гадость, скажу я вам!
Ровно через пол часа автобус остановился у станции под названием «Кириловка» и мы выбрались, наконец, на свежий воздух.
Полюбовавшись красотами природы, которых было здесь предостаточно, мы зашли в крохотный магазинчик и купили каждый всего по мелочи. Лично я себе купила обыкновенной минеральной воды, так как хотела избавиться от противного вкуса теплого пива, который до сих пор оставался во рту.
Мы пересекли дну из небольших улиц близлежащей деревни, а потом, наконец, вышли на дачные участки. Мой дачный домик был пятым по счету. Низенький вишневый забор, большие цветущие деревья и распущенные тюльпаны и пионы делали дачный сад просто неотразимым. Именно такие незначительные детали мне почему-то больше всего запомнились в тот день.
- Че, клевая дачка! – Весело сказал Женя, обнимая Веронику. – Юлька, покажи-ка нам комнаты. Мы с Вероной займем себе самую классную. – На ухо сказал мне Женя.
- Боюсь. Выбора особого здесь нет. – Покачала я головой. – Тут всего три комнаты. Хотя, если хотите, я могу вам предложить местечко в сарае. Очень уединенно.
- Добрая ты. – Покачал он головой, а я в ответ только улыбнулась.
Когда я и мои гости более или менее обустроились, когда головы больше не были забиты различными проблемами мы решили, что пришло время отдыхать. Я, как наиболее знающая эти места, предложила им пойти на реку. Именно там можно чудесно повеселиться. Ребята взяли спиртное, мясо, несколько салатиков и мы в полном составе побрели к берегу речки. Наш путь проходил через поле, еще не засеянное различными культурами. Поэтому, пока мы шли, то смогли вдоволь повеселиться, гасая, как ненормальные по чужим участкам.
- Немедленно отдай мою заколку! – Крикнула Дарина и побежала на Диму, нагло вертящего в руках ее заколку. Увидев, что девушка стремительно приближается к нему, он стремглав побежал в обратную сторону и спрятался за меня.
- Что это за манера – прятаться за спиной девушки? – спросила чуть стервозная Вероника. – И вообще, сколько вам лет? Чего вы носитесь, как ненормальные!
- Ой, прости, мамочка, мы так больше не будем. – Передразнил ее Дима и побежал дальше.
Я шла и разговаривала с Катькой, возле которой плелся Тарас, и то и дело пытался ее укусить за ушко. Право слово, от подобных нежностей меня передергивало! Но к счастью, случай избавил меня от созерцания подобного безобразия. По полю, сквозь зеленый высокий бурьян прямо ко мне несся огромный, лохматый пес. Как же я люблю эту собаку. Я присела на корточки, расставила руки и пес, подбежав ко мне, радостно залаял. Потом он начал облизывать мое лицо языком, а нежно гладила его по шелковистой длинной черной шерсти.
- Привет, дружок, как же сильно я по тебе соскучилась. – Тихо прошептала я ему в самое ухо.
- Юлька, что это у тебя за чудище? – Спросил Дима. Наконец, оставив Дарину в покое.
- Это Гестас – мой пес! – с гордостью сказала я.
Года четыре назад, когда я была двенадцатилетней девочкой, мне родители подарили на День Рождения крохотного щенка ньюфаундленда. Я была вне себя от счастья, но вскоре и они, и я поняли, что собака – это дорогое удовольствие, требующее море внимания и заботы. Никто из нас этого внимания ему дать не мог, и кроху пришлось отвезти в деревню. Мы отдали его одному хорошему другу моего деда. И теперь он исполнял роль собаки-пастуха. Ежегодно, когда я приезжала на дачу, Гестас целые дни проводил рядом со мной, позабыв о своих обязанностях. Такой преданности можно ожидать только от собаки. Он верен мне до сих пор и, несмотря на то, что он так же является служебной собакой, ни разу на меня он не зарычал и не оскалился. Гестас – это образец настоящей дружбы, дружбы между человеком и животным, которой люди могут только позавидовать.
- Какой классный! – восхитилась Катя и погладила собаку по шерсти. Тот не обратил на нее никакого внимания, он только огромными преданными карими глазами глядел на меня – его хозяйку в прошлом и верного друга в настоящем.
Гестас сопровождал нас до самого берега реки. С нами он и остался, когда мы начали жарить шашлыки и, несмотря на очень ранее время, купаться в речке. Тарас продолжал не отходить от Кати. Женя – от Вероники. Только мы, как ненормальные носились по пляжу, стараясь затащить друг друга в прохладную воду. Когда мы слегка умаялись и шашлыки уже были готовы, мы уселись на подстилки и переступили к пиру. В общем, на берегу речки мы просидели часов до восьми вечера. Вода теперь была чрезвычайно теплой, но появилась еще пара проблем. Во-первых, назойливые комары не давали нам покоя, а, во-вторых, мы были настолько выпившими, что с трудом понимали друг друга.
Но одно событие заставило нас всех резко отрезветь. Когда стрелка на часах подобралась к девяти, небо слегка потемнело, и мы услышали какие-то тяжелые шаги за спинами, в зарослях деревьев. Через какое-то время от туда вышел молодой парень. У его были черные, слегка длинноватые волосы, весьма привлекательное лицо и чудесные голубые глаза. Он внимательно оглядел поляну, а потом решительным шагом направился к Тарасу и Катюхе, ворковавшим неподалеку от костра.
- Эй, парень, вы чего тут делаете? – Спросил он.
- Тусуемся. – Ответил Тарас, стараясь не отрываться от моей подруги.
- А сколько вас? – снова спросил парень.
- Ну, человек десять. – Пожал плечами Тарас. – Мы на дачу к подруге приехали. Короче, классно тут.
- Чудесно. – Улыбка растянулась на лице парня. – И где же эта ваша хозяюшка?
- Иди ты! – Резко ответил Тарас.
- Ты хорошо подумал, прежде чем сказал мне эту глупость? – Холодно спросил парень.
- Очень хорошо. – Нагло ответил Тарас.
- Рад за тебя. Но все же, будь добр, ответь мне, где эта ваша владелица дачи?
- Я же сказал, отвали…
- Придержи язык, не то я тебе…
- Что ты мне можешь сделать? – С вызовом спросил Тарас. А парень долго думать не стал. Ловким движением он вытащил из пояса пистолет и, сняв с него предохранитель, приставил его к голове Тараса. Тот тут же замолк. Катя сдавленно пискнула. А я, будучи свидетельницей разговора, быстро встала со своего места и подбежала к парню с пистолетом.
- Чего вам нужно? – Осведомилась у него я.
- Ты, наверное, и есть хозяюшка? – Спросил он, нагло улыбнувшись.
- Да, и что из этого?
- А то, что ты дашь нам приют на какое-то время. – Вконец обнаглел нахал.
Если бы он не держал сейчас в руке пистолет, и этот пистолет не был бы наставлен на человека, который мне дорог, я бы ответила ему какой-то грубостью. Но так как ситуация требовала тактичности, я попыталась не злить парня. Только мой Гестас, которому, видимо, было плевать на Тараса, крепко прижался боком моей ноге и, глядя в глаза парню с пистолетом, тихо, но свирепо рычал.
- Приют! Вы что смеетесь? – спросила я, удивленно глядя на парня.
- Я похож на шутника? – Спросил он.
- Я не имею ни малейшего желания впускать в свой дом посторонних типов! – Разозлилась я.
- А меня сейчас твои намерения не интересуют. – Заявил он. – И по больше уважения, будь добра, иначе твоему дружку мало не покажется. – Для пущей убедительности он труханул Тараса за шкирки и положил палец на курок.
У меня в глазах потемнело. Я себе представить не могла, что подобное может случится со мной и с моими друзьями. В моих руках сейчас была его жизнь и я не была намеренна ею жертвовать.
- Не трогайте его! – Пропищала я. – Я сделаю все, что угодно!
- Чудесно, хорошая девочка. – Сказал он. – Для начала собери их всех, пусть подойдут сюда. Пусть только я узнаю, что кто-то ушел!
Спасая жизнь Тараса, я подвергала опасности жизни всех остальных. Но иного выхода не было. Я заставила всех подойти к бандиту, а он в свою очередь позвал двоих своих сообщников. Один из них был высокий худощавый мужчина с отвратительным шрамом на всю щеку. Его длинные грязные волосы были заплетены в хвостик. Подойдя к парню, держащему пистолет, он недобро оглядел всех нас и противно усмехнулся.
- Райнер, - обратился он парню, - тебе не кажется, что ребятишек уж слишком много?
- Думаешь, мы с ними не справимся? – Подозрительно спросил парень с пистолетом, которого назвали Райнерм.
- Сложновато будет. - Покачал головой худой мужчина.
- Прекрати, все будет отлично! – Ответил Райнер. – Эй, Саня, - обратился он к толстому парню с лысой головой. – Собери у них все мобилки.
Толстый беспрекословно исполнил приказ Райнера. Сначала он позабирал мобильные телефоны у девчонок, но тут была одна небольшая загвоздка.
- У меня нет мобильного. – Упрямо заявила Вероника, глядя бандиту в глаза. Саня явно был обескуражен.
- Не тушуйся, парень, - обратился к нему худощавый бандит, – приставь ей пистолет к башке – и она расколется.
Санек послушался своего старшего товарища и, достав из кармана пистолет, приставил его к лицу Вероники. Она испугалась не на шутку. У нее на глаза навернулись слезы и прозрачными каплями стали скатываться по щекам.
- У меня действительно нет мобильного, - всхлипывая, пролепетала она. Саня беспомощно посмотрел на Райнера. Тот устремил свой взгляд на меня.
- Прошу вас, поверьте ей, она действительно не брала телефона. – Сказала я, умоляюще посмотрев на бандита. Тот ничего не ответил, он просто сделал повелительный жест, и Саня опустил пистолет. Вероника зарыдала еще сильнее. А Женя, не обращая ни на кого внимания, подошел к ней и нежно обнял, а я вздохнула с облегчением. Пронесло!
Саня отобрал у всех остальных мобильные, а Райнер заставил нас всех встать.
- Сейчас ты, принцесса, - очевидно, обратился он ко мне, - поведешь нас всех к себе на дачу. Там-то и повеселимся. Только без фокусов, иначе всех перестреляю. – Сказал он, а я только тяжело вздохнула. Думаю, все было бы неплохо, если бы Жене, пожелавшему сыграть роль героя, не взбрело в голову, схватив за руку веронику броситься прочь. Да, от бандитов убежать еще было бы возможно, но от пуль ведь не убежишь. Не долго думая, Райнер выстрелил прямо в бежавших и попал Женьке в ногу. Тот сдавленно закричал и повалился на землю. Вероника пронзительно взвизгнула и опустилась рядом с ним на колени. Остальные мои друзья в ужасе созерцали эту картину в отличие от бандитов, которые совершенно холодно и безразлично смотрели на рыдающую Веронику и корчившегося на земля Женю. Боль сдавила мое сердце, из глаз хлынули слезы, и на меня нахлынула волна гнева. Я, не долго думая, подбежала к Райнеру и вцепилась ногтями ему в лицо. Я была уверенна, что он не станет со мной церемониться и пустит в меня пулю, но этого не произошло. Пистолет Райнера полетел в песок, а он схватил меня за плечи, заглянул мне в глаза, а потом со всей силы ударил по лицу и я упала на песок неподалеку от его пистолета. Моя рука потянулась к оружию, но он вовремя нагнулся и, оттолкнув меня, первый схватил пистолет.
- Еще один подобный фокус, и я пристрелю тебя, дрянь. – Холодно прорычал он, наставив на меня пистолет.
А потом меня схватил под руку Саня, как особо агрессивную, и мы поплелись по темному пустынному полю в мой дачный домик.
Нас согнали в большую комнату. Девчонки уселись на кровать, парни – на пол. Каждый бандит держал в руках пистолет и в случаи неверных действий с нашей стороны, дуло направлялось на нас. По правде говоря, цель захвата бандитами нас мне до сих пор не была понятна. Из их кратких разговоров я практически ничего не поняла. Были только отрывки фраз: 5 миллионов долларов, Куба, ФСБ и укрытие. Очевидно, в этой игре я и мои друзья только пешки, с чьей помощью преступники прячутся от правосудия.
Я сидела на в углу кровати, внимательно глядя, то на бандитов, то на своих друзей. Больше всех меня сейчас беспокоило состояние Жени. Хотя Райнер и сказал, что ничего серьезного с его раной не было, я все же не была склонна ему верить. Да и состояние Женьки явно опровергала такие оптимистические прогнозы. Он был весь в холодном поту, нога кровоточила, очевидно, у него была температура, время от времени он отключался и тогда я слышала сдавленные крики о помощи Вероники. Но потом он снова приходил в себя и она осыпала его поцелуями, благодаря, что он все еще жив.
Тарас теперь не приставал к Катьке. Он бросил ее одну и сейчас сидел на полу, уставившись в одну точку. Это ли любовь? Нет, это только пародия на нее, жалкий спектакль, разыгранный передо мной. Если бы он на самом деле был к ней неравнодушен, то сейчас бы всячески пытался ее успокоить, сказать, что все будет хорошо, что все пройдет, и вскоре об этом ужасном событии мы будем вспоминать, как о страшном сне. Он мог бы проявить к ней какое-то внимание даже в такую страшную минуту, но он, увы, этого не делал. А ей это внимание нужно было как глоток свежего воздуха. Она прислонилась головой к стенке, закрыла глаза и прерывисто всхлипывала. Из-под ресниц вытекали крупные слезы, но никому не было до них дела. Никому, кроме меня, так как я испытывала к ней крайнюю жалость и еще одного человека, которого постоянные всхлипывания просто раздражали.
- Послушай, я уже пятнадцать минут слушаю, как ты рыдаешь. – Рявкнул Райнер. – Заткнись, не то пристрелю.
Да уж, совсем не психологический подход!
Катя приоткрыла глаза и испуганно глянула на преступника.
- Вы нас убьете? – тихо спросила она, глотая слезы.
- Если будешь рыдать, то станешь первой. – Отчеканил Райнер.
Я с презрением посмотрела на него в ответ на что, он только усмехнулся, а потом подползла к подруге и обняла ее за плечи.
- Перестань плакать, Катюша. – Прошептала я. – Ты же видишь, он нарочно так себя ведет. Он никого не убьет, все будет в порядке.
Ее мои утешения в чувства не привели. Она продолжала плакать, а я ничего не могла поделать с ее слезами.
- У тебя аптечка здесь есть? – внезапно спросил Райнер.
- Есть. – Ответила я.
Тогда он схватил меня за руку и поволок в коридор.
- Показывай где! – скомандовал он.
- Она внизу, на первом этаже. – Ответила я.
- Сейчас мы вместе туда спустимся, но учти, если ты что-то утворишь, я подам знак своим друзьям и они перестреляют всех, находящихся в доме. Тебя я оставлю в живых, только чуть покалечу, а потом оставлю в комнате с твоими несчастными друзьями. – Ухмыльнувшись, сказал он.
- У вас слишком бурная фантазия. – Не сдержалась я. – Да и с психикой, очевидно, не все в порядке.
- Ну-ну, поговори мне. – Скривился Райнер и поволок меня вниз по лестнице. Входная дверь на первый этаж была закрыта, но я прекрасно знала, где лежат ключи. Я вытащила небольшой кирпичик из крыльца и, просунув руку в небольшое, но вместительное заглубление в стенке, достала оттуда ключи.
- Прям, как банковская ячейка! – фыркнул Райнер. Я, не обратив на него никакого внимания, открыла дверь, и мы вошли в сырое полуподвальное помещения. Я подошла к стене и включила свет. Райнер слегка сожмурился, а потом раскрыл глаза.
- Ну, и где твоя аптечка? – Спросил он.
Я подошла к ящику кухонного стола. Отодвинула его и достала оттуда небольшую коробку с медикаментами. Райнер забрал ее у меня, поставил на стол и принялся искать там что-то? Найдя перекись, он повертел бутылочку в руках, потом, бесцеремонно достал из второго ящика нож и потребовал у меня спирт. По правде говоря, я не знала, где можно в дачном домике посреди весны найти бутылку со спиртным, но потом, вспомнив о наших с одноклассниками намерениях, я нашла кулек и достала оттуда бутылку водки – единственную, которую мы купили. Кстати на этом настоял Женя, пусть бандит ему за это спасибо скажет.
Схватив у меня из рук бутылку водки, Райнер сначала облил спиртным нож, а потом сам отхлебнул из горла.
- Хочешь? – спросил он у меня, протягивая бутылку. Я отрицательно покачала головой.
- Ну, как хочешь. – Хмыкнул парень и зажег одну конфорку на старенькой газовой плите. Я с ужасом наблюдала за его действиями. Он взял облитый спиртом нож и поднес его к огню. Лезвие стало приобретать серо-красный оттенок.
- Что вы делаете? – несмело спросила я.
- Спасаю свою жизнь. – Ответил он. – И ты мне в этом поможешь. Возьми какое-то полотенце и дай мне его.
Я беспрекословно схватила первое попавшееся на вешалке полотенце и протянула его бандиту. Тот скомкал его и швырнул на стол. Потом он снял с себя вельветовую темно-серую, явно дорогую куртку, и я увидела, что белоснежный пуловер под ней был на плече полностью пропитан кровью. Я тихо ахнула и прикрыла рот руками. Как он мог на протяжение всего времени совершенно невозмутимо вести себя, имея в плече дырку? Райнер снял свитер и поежился от холода, а я увидела, что рана была перебинтована, правда, видимо уже давно, так как кровь продолжала течь, нещадно пропитывая повязку. Райнер медленно подошел ко мне и отдал мне нож.
- Я очень надеюсь, что ты не слабонервная. – Сказал он. – Сейчас возьмешь, и вытащишь из моего плеча пулю. Не бойся, ничего особенного не случится. – Сказал он и сделал большой глоток водки.
Я разбинтовывала красную от крови повязку и судорожно вспоминала, что же мы учили в этом году в школе по Медицине? Жгуты! Но, черт возьми, кажется, они используются не в подобном случаи. Вскоре я поняла, что оценка по медицине у меня явно завышена, так как я ровным счетом ничего, из того, что мы проходили в этом году не помню.
Наконец я сняла бинт и посмотрела на рану – зрелище было не из приятных. В общем, не быть мне врачом.
- Давай, крошка, начинай, мне уже надоело ждать. – Заявил Райнер. Я попыталась разглядеть, где именно находится пуля и. наконец, увидела крохотную черную точку. – Черт бы тебя побрал, пока ты тут преодолевала свою боязнь крови, лезвие остыло. – Закричал он и отправил меня к плите, где я снова разжарила лезвие ножа. Он сделал последний глоток., а я быстро приложила к ране нож. Водка не помогла, он скривился от боли и издал слабый стон. Я резко отдернула руку, но потом, снова набравшись мужества, сделала вторую попытку. У Райнера на лбу выступил холодный пот, он время от времени делал большие глотки спиртного, но рана продолжала чертовски болеть. Я пыталась вытащить пулю, но она, похоже, засела очень глубоко. В конце концов, мне удалось ее чуть подвинуть, а через пару минут и вытащить окончательно. Крохотный свинцовый предмет упал на пол и покатился в дальний угол подвала. Рана на руке Райнера стала кровоточить еще больше. Тогда я схватила пузырек с перекисью и полностью весь флакончик вылила ему на плече. Он стиснул зубы, дабы не заорать. Мои знания по медицине стали быстро ко мне возвращаться. «Все, что касается раны должно быть стерильным» - вспомнила я главное правило асептики и достала из коробки бинт. Перебинтовав Райнеру плече, я, не долго думая, схватила со стояла бутылку водки и сделала огромный глоток. В голове стало стрелять, взгляд расплываться, но, по крайней мере, я потихоньку стала забывать, какие чувства мной овладели, когда я орудовала разжаренным лезвием ножа.
- Ну что, легче стало? – спросил он, когда я поставила бутылку на стол.
- Так себе. А вам? – спросила я.
- Все в прядке. А знаешь, я долго думал, как ты будешь себя вести. И сейчас я пришел к выводу: либо ты неисправимая идиотка, либо совершенно наивная, либо чрезвычайно добрая! - заявил Райнер.
- Это еще почему? – Спросила я.
- Ну, ты могла бы сейчас спокойно порешить меня. Взять пистолет и расправиться с моими друзьями. Потом бы ты слыла настоящей героиней, твои друзья были бы благодарны тебе до конца своих дней! - Усмехнулся Райнер.
- Мало того, что у вас буйная фантазия, неуравновешенная психика, так вы еще и боевиков пересмотрелись! – Фыркнула я.
Думаю, он понял, что во мне сейчас говорит водка, которой я, по сути, выпила совсем не много. Мне повезло, что он тоже был под ее влиянием и теперь совершенно забыл о своем пистолете, которым до сих пор размахивал направо и налево, стараясь запугать нас. В общем, случилось невероятное, бандит и его заложник сейчас сидели за общим столом и глушили горячительный напиток из чашек для чая. Мы говорили абсолютно обо всем. позабыв о том, кто какие роли сейчас изображает. Я ему рассказала о наших с одноклассниками намерениях хорошенько повеселиться и отдохнуть от надоевшей школы а он в свою очередь поведал мне очень занимательную историю о собственной жизни и обстоятельствах, вынудивших стать его на неправильную тропу.
Он, обыкновенный двадцатилетний парень, всю свою сознательную жизнь жил у дядюшки, преуспевающего бизнесмена и… криминального авторитета. Конечно, будучи семилетним мальчишкой, Райнер не знал о весьма злодейской деятельности дядюшки, но, когда он стал входить в более или менее сознательный возраст, понимание стало быстро приходить к нему. Дядя был бандит. Лидер криминальной группировки, торгующий наркотиками. Райнера это ничуть не смущало, гены говорили в нем, и он без смущения выполнял задания дядюшки. На его совести уже было несколько трупов, море ограблений, и несметное количество нападений. Но рано или поздно всему приходит конец. Так произошло и данном случаи. Райнер не помнит того переломного момента, но однажды он твердо решил завязать. Он долго уговаривал дядюшку отпустить его учиться в Англию, но тот был непреклонен.
- Это наш семейный бизнес, племянник. – Приговаривал он. – А хорошее экономическое образование ты получишь и в МГУ.
Но Райнер никогда не хотел быть экономистом, не хотел иметь собственного дела, не хотел быть владельцем фирмой дядюшки, его мечтой было поехать в Англию и закончить юридический факультет Оксфорда.
- Ты с ума сошел, мальчик мой? - Спросил дядя, услыхав о желании парня. – Хочешь стать старожилой закона? Несмотря на то, что до того нарушал его миллионы раз?
В общем, его судьба была решена без его на то согласия. И, если бы он не предпринял никаких самостоятельных решений, возможно, все так бы и оставалось. Но он не был склонен плыть по течению. В голове Райнера созрел план. Он подошел к одному не очень хорошему другу дяди, с которым у него были постоянные разногласия, и сделал тому весьма солидное предложение.
- Ты один имеешь доступ к банковским счетам дядюшки. – Сказал Райнер. – мне нужны мои деньги, оставленные мне моим отцом. Но дядя не дает мне возможности распоряжаться ними, мне нужна твоя помощь.
- И что же ты от меня хочешь? – Спросил его собеседник.
- Помоги мне снять все мои деньги со счета. Я знаю, там целое состояние, если ты выполнишь все мои условия, 30 процентов будут твоими. – Сказал Райнер и очевидно заинтересовал этого человека.
- Что от меня потребуется еще? – спросил тот.
- Помочь мне сесть на самолет до Англии. На этом мы с тобой и распрощаемся. – Ответил Райнер.
- Ты понимаешь, что проворачивать подобные делишки перед носом у твоего дядюшки – самоубийство?
- Понимаю, и вас тоже пойму если вы не согласитесь. Только, увы, вынужден буду вас убить!
- Ха! Не слишком ли много ты на себя берешь?
- Вы же знаете, как метко я стреляю!
- А ты, очевидно, кто был твоим учителем?
- Я-то помню. – Покачал головой Райнер. – Только в данном случаи ученик превзошел учителя!
- Твоя самоуверенность погубит тебя.
- Скажете мне свое решение сегодня вечером. – Ответил Райнер и зашагал прочь, теперь он понимала, на какую небезопасную тропу только что встал.
Михаил Лавров, так звали человека, к которым Райнер пытался договориться, позвонил ему вечером и сказал, что согласен. На счету действительно была крупная сума, а именно пять миллионов долларов. И Михаилу, и Ранейру перепадал весьма крупный куш. Правда Михаил предложил вовлечь в дело еще одного молодого начинающего бандита – Саню, который сможет послужить хорошую службу в случаи неприятностей. Самым греющим душу, оказалось то, что незадачливый Саня запросил только 10 тысяч рублей – ничтожную суму по сравнению с пятью миллионами.
Казалось, все удалось провернуть удачно. Михаил без проблем вынес деньги из банка, отдал их Райнеру, но загвоздка произошла на пути к аэропорту. Дабы не быть замеченными они решили использовать не городской аэропорт, а поехать за город. Там то, на 30 километре от Москвы их стал преследовать черный Джип с настроенными не на шутку пассажирами и водителем. К счастью, Райнеру, Михаилу и Сане удалось оторваться, но не надолго. Они решили отсидеться в живописном поселке под названием Кириловка, расположенном на берегу небольшой реки, но передвигаться незамеченным по поселку было почти невозможно, тем более прятаться в нем. Кроме того, Райнер был ранен одним из преследователей, и это тоже усложняло задачу. Решением задачи стали незадачливые школьники, которые в середине мая решили покупаться на речке и повеселиться с выпивкой и шашлыками. Дачный домик одной девчонки стал потрясающим укрытием.
Глава 2
- Мой дачный домик? – Тихо переспросила я, не веря своим ушам. – Так вы всего-навсего забрали со своего счета свои же деньги? – Удивленно спросила я. – А я-то думала, что вы ограбили какой-то крупный банк.
- Так, в общем и случилось, но, ты действительно права, я забрал только свои деньги, ни долларом больше. – сказал Райнер и снова схватил бутылку со стола, намереваясь отпить от туда горячительного напитка. Только напитка там уже не оказалось. Он чертыхнулся и поставил пустую бутылку на стол. А потом мы услышали на улице тоскливый лай, время от времени менявшийся на скуление.
- Это мой Гестас! – Воскликнула я и. забыв о том, что сейчас нахожусь в обществе бандита, ничего ему не сказав, выскочила на улицу и увидела Гестаса, лежащего под лавкой и жалобно скулящего. Я хотела броситься к нему, что б обнять его, погладить, дать ему понять, что со мной все в порядке, но сильная рука Райнера сжала мое запястье и я чуть не упала, споткнувшись о ступеньку. Он быстро вышел из подвала и тряхнул меня, так, что несколько прядей волос упали мне на лицо.
- Я кажется предупреждал, что б никаких фокусов. – прорычал он, гневно глядя мне в глаза. – Тебе повезло, что мой пистолет находился в куртке, иначе тебе, крошка, точно бы сейчас не поздоровилось. – Сказал он и, схватив меня за руку чуть выше локтя поволок по лестнице наверх. Он не обращал никакого внимания на отчаянный лай Гестаса, который побежал в дом следом за нами. А я, будучи под влиянием водки, совершенно ничего не понимала. Единственное, что я знала, так это то, что мне было бы очень больно, если бы с Гестасом что-либо случилось.
Райнер затащил меня в комнату, где были все остальные ребята и со всей силы швырнул на кровать. Я ударилась бровью о спинку кровати и из крошечной раны потекла кровь. Катя, возле которой я приземлилась, зарыдала. Дарина зажала рот руками, что б не закричать. Дима и Тарас глазами полными боли и отчаяния поглядели на меня, но ничего не сказали. Я вообще-то сразу не совсем поняла, что со мной случилось. Я удобно уселась на кровать и, только когда дотронулась к ушибленной брови, поняла, что оттуда течет кровь. Боли я отчего-то не чувствовала, было только какое-то неприятное ощущение, будто в голове стреляли тысячи пушок.
Райнер на меня не смотрел. Он облокотился на стену, достал из кармана брюк сигарету и закурил. Я заметила, что в этот момент абсолютно все смотрели на его просоченную кровью рубаху и ровным счетом никто ничего не понимал. Кроме, конечно, его спутников.
- Ну что, каков из этой девчонки врач? - Спросил у Райнера Михаил, внимательно поглядев на его плече.
- Сносный. По крайней мере, она не бухнулась в обморок, но. Черт возьми. Нож ей действительно в руки давать нельзя. Пулю она, конечно, вытащила, но рану раздолбала еще сильнее. – Сказал Райнер и слегка поморщился, дотронувшись до плеча.
При мне он так не морщился! Да и вовсе не выказывал недовольства моей работой. И вообще, нашел, черт бы его подрал, медсестру! Я крови боюсь, как ненормальная, и, между прочим, только что я пережила ничуть не меньшее испытание, чем он, я хотела что-то сказать в свою защит, но сознание ко мне начало потихоньку возвращаться и я поняла, что положение, в котором я находилась час назад ничуть не изменилось. И сейчас я и мои друзья до сих пор находимся в заложниках у ненормальных, вооруженных бандитов, которые уже показали, что настроены серьезно.
Во дворе снова послышался жалобный лай, потом я услышала, как по лестнице кто-то поднимается, а потом скрипнула дверь, что свидетельствовало о том, что в дом зашел еще кто-то. Райнер навострил уши, а потом кивнул Сане, что б тот проверил, что за гость к нам пожаловал. Саня беспрекословно вышел в коридор, как ему и велели.
-Черт бы его побрал! – послышались оттуда крики разъяренного Сани и свирепое рычание Гестаса. – Опять этот хренов пес. – Сказал он.
- Пристрели его, - равнодушно сказал Райнер и сделал еще одну затяжку.
Его слова отрезвляюще подействовали на меня. Я услышала щелчок, очевидно, Саня снял пистолет с предохранителя, и, ни о чем больше не думая, вскочила с кровати и кинулась в коридор. Райнер поперхнулся сигаретным дымом, швырнул сигарету на пол и бросился следом за мной. Михаил встал со своего кресла и застыл в дверном проеме, повернувшись к ребятам и наставив на всех них пистолет, что б тем не взбрело в голову глядеть на происходящее в коридоре. Я, не глядя на ошалевавшего Саню, бросилась к рычащему Гестасу и обняла его за лохматую шею. Только когда до моего бока дотронулось что-то раскаленно-гарячее, я поглядела на Райнера и наставленный на меня пистолет, с дула которого вздымался легкий сероватый дым. Я поняла, что пуля с его пистолета уже была пущена в Гестаса, но я успела как всегда вовремя и она не успела попасть в моего песика, а всего лишь зацепила меня. Ох, как же больно зацепила... Я перевела взгляд на свой бок и увидела, что моя светло-желтая майка приобрела красный цвет. Я попыталась поглубже вздохнуть, но из горла вырвался какой-то слабый хрип, совсем немного воздуха попало в легкие и мне пришлось сделать еще один вдох, который причинил мне еще одну дополнительную порцию боли. Гестас смотрел на меня очень внимательно своими огромными карими глазами, слегка поскуливая. Моя рука невольно съехала с его шеи и упала на пол, после чего, следом за ней на пол повалилась и я. Волосы рассыпались по грязному полу, небольшая лужица крови образовалась подо мной, а я лишь внимательно наблюдала за происходящим. Райнер был совершенно обескуражен, Саня - напуган, только михаил держался твердо и до сих пор пытался сдержать моих одноклассников, которые рвались посмотреть на происходящее. Гестас лег около меня и стал облизывать мое лицо, я закрыла глаза, но легче не стало. Прошло еще какое-то время и кто-то подхватил меня на руки, я приоткрыла глаза и увидела обеспокоенное лицо Райнер. Я попыталась что-то сказать, но ничего не получилось - вместо слов получались только слабые стоны. Моя голова лежала на его плече, его руки были испачканы моей кровью, я сделала еще одну попытку что-либо сказать и провалилась в темноту.
Я стояла в светлом красивом праздничном зале, рядом со мной стоял красивый человек в белом костюме и с темными волосами. Лица я его не видела, впрочем, оно меня особо и не интересовало. Играла чудесная, божественная музыка, а мы с ними кружились в легком и потрясающе красивом вальсе. Мое белое платье развевалось от легкого дуновения ветра, он улыбался мне, а потом нежно целовал. Мне никогда не было ни с кем так хорошо. Я мечтала о том, что б эта музыка никогда не прекращалась, и, что б мы не останавливали наш танец. Он был полностью согласен со мной. Ему со мной тоже было хорошо, я это чувствовала. Он шептал мне на ухо нежные слова и мы продолжали танцевать, все танцевали и танцевали, не обращая ни на что внимания. Хотя обращать его было не на что! Вокруг нас были только белоснежные стены прекрасного зала, а над головой - голубое, безоблачное небо.
Но потом, словно гром средь ясного небо, послышался какой-то треск и стены нашего чудесного зала развалились. Небо над нашими головами посерело. Парень отстранился от меня и тоже глянул на небо, как и я. Оно было полностью затянуто черными тучами, казалось, собирался пойти проливной дождь. Стало холодно и ветер усилился, я задрожала, но он попытался успокоить меня. он взял меня за руку своей все еще горячей ладонью, а потом привлек меня к себе и нежно поцеловал. Счастью моему не было предела. Даже среди серости и холода мы можем быть с ним счастливы. Небо до сих пор было свинцовым, но тут сквозь него пробился золотой широкий луч солнца, луч приближался к нам и, наконец, преобразовавшись в золотую лестницу остановился у его ног. Я удивленно посмотрела сначала на эту лестницу, а потом на него. Он нежно провел своей ладонью по моей щеке и ступил на солнечную ступеньку. Я попыталась последовать за ним, но не смогла сдвинуться с места. Горечь сдавила мою грудь. Я хотела что-то сказать ему, потребовать у него объяснений, спросить, куда он направился и почему я не могу пойти с ним, но голос мой куда-то исчез. Крупные слезинки стали катиться с моих глаз. Я понимала, что больше никогда его не увижу, солнечная лестница создала между нами барьер, а он упорно продолжал подниматься по ней, не оборачиваясь назад, ко мне. У меня не было больше сил стоять на ногах, они подкосились, и я упала на землю. Он продолжал уходить от меня, он уже почти достиг вершины лестницы и только тогда повернулся ко мне. Я не слышала его слов, хотя он что-то и говорил мне. Я не хотела его отпускать, но никак не могла этому попрепятствовать. Я сидела на полу и обливалась слезами, глядя вверх, на солнечную лестницу и его, такого красивого и несчастного одновременно…
Мое лицо было мокрым от слез. Я поняла, что плачу из-за сна, который только что мне приснился. Да уж, было от чего плакать. Ведь все было так натуралистично, что я почти поверила, что это случилось со мной на самом деле. Я попыталась перевернуться на другой бок, но мне не удалось этого сделать. Рана дала о себе знать, и я тихонько вздохнула от пронзившей бок боли. Кто-то взял меня за руку, что меня очень насторожило. Неужели все закончилось, неужели нас спасли и сейчас я лежу в теплой больничной койке, а рядом со мной находятся мои близкие люди. Ведь кто-то сейчас так нежно держит мою руку, кто-то искренне переживает за меня, кому-то я не безразлична. Но нет, что-то неправдоподобное было в этой версии. К тому же этот запах, запах сухой соломы, дождя и влажного дерева, характерный для верхнего этажа, чердака, моей дачи. Неужели ничего еще не закончилось. Неужели мы до сих пор находимся в руках этих гадких бандитов. Но если так, то кто же сейчас так нежно сжимает мою руку?… Я попыталась приоткрыть глаза, но ничего не получилось. Ресницы будто слиплись, но я не сдавалась. Открыть глаза мне удалось только с третьего раза. Я сразу увидела голую крышу дачного дома, по которой били крупные капли весеннего дождя. Кто-то заскулил около мой кровати, и я поняла, что мой верный друг как всегда рядом со мной, что он не погиб, и, что я его не потеряла. Я медленно повернулась к нему, снова застонав от резкой боли, и положила вторую руку ему на голову. Он радостно гавкнул, а я подняла глаза и увидела второго своего проведывающего - это был Райнер, именно он сейчас держал меня за руку…
- Как ты? - Тихо спросил он. Я вовсе не хотела говорить с ним. Хотя его прикосновение было приятным, но, лучше бы я не зала, что именно он сейчас держит меня за руку. Я отвернулась от него и уставилась в стенку.
- Послушай, прости меня. - Сказал он. - Я не хотел стрелять в тебя, действительно не хотел. - Сказал он. Конечно же он не хотел, он хотел застрелись Гестаса, а не меня…подумала я, но промолчала. - Мне очень жаль, что так произошло. - Снова сказал он, но я снова промолчала. - Нужно обработать рану, иначе загноится. - Сказал он, а я испугалась, что меня сейчас ждет та же участь, которая постигла его, когда я вытаскивала пулю из его плеча разжаренным ножом. Но, несмотря на все свои страхи, я снова ничего не сказала, а он стал спускаться по чердачной лестнице, видимо, за ножом и водкой…
Он вернулся через пару минут, но, отнюдь, не с ножом, от чего мне стало намного легче. Райнер принес с собой бинт, перекись, чистое полотенце и баночку с йодом. Он молча раскрыл меня и приподнял футболку, которая непонятным образом на мне оказалась. Ведь я точно помню, что была в желтой майке. Под футболкой я ожидала увидеть уродливую рану, но увидела всего лишь умело наложенную повязку, которая, правда, слегка порозовела от крови. Райнер размотал бинт, снял старую повязку и я увидела, что рана прилично затянулась, хотя и немного еще кровоточит. Райнер вылил немного перекиси на крохотный кусок бинта и стал осторожно промачивать кровь, дезинфицируя рану. Потом он помазал ее йодом, что заставило меня слегка поморщиться, так как процедура была не из приятных, и, наконец, наложил еще одну повязку. Потом он снова поправил мою футболку и укрыл меня одеялом. Он снова сел на маленький стульчик у моей кровати и уставился на меня своими голубыми бездонными глазами. Странно, почему, он не уходит. Правда, не только это странно, так же меня удивило, почему он попытался промыть мою рану и в очередной раз перевязал ее, в то время, как на рану Жени, по правде сказать, весьма серьезную рану, он смотрел, как на крошечную царапину не намериваясь совершенно ничего сделать.
Я совершенно не хотела смотреть на него, видеть его чуть виноватых голубых глаз и приподнятых бровей. Мне было больно смотреть в эти глаза, я чувствовала, что начинаю испытывать какую-то зависимость от них. Никогда ничего подобного я не чувствовала, не глядя ни на Диму, ни на Женю, ни на Тараса. Да уж, не много мне времени понадобилось для того, что б начать испытывать что-то к этому субъекту, который до недавних пор вызывал во мне только недоверие, отвращение, презрения и неописуемый взгляд. Я и не заметила, как повернулась и теперь смотрела прямо ему в глаза, хотя и тщательно избегала этого.
Потом совершенно в полной тишине мы просидели еще около
- Почему ты так на меня смотришь? – Спросил он, убрав свою руку с моей руки. – Чего ты хочешь?
- Хочу понять, как вы дошли до того, что ступили на этот путь, неправильный путь… - Пробормотала я и поняла, что мой голос сейчас очень слаб и совершенно не внушителен.
- Не тебе судить, какой путь правильный, а какой – нет! - Неожиданно грозно поглядев на меня, спросил он. – К тому же я уже обо всем тебе рассказал. Как глупый мальчишка, разоткровенничался с тобой.
- А кто вы есть? – Приподняла я одну бровь. – Вы и есть всего лишь глупый мальчишка. И ваши доводы совершенно меня не убедили. В жизни всегда есть выбор, и вы в свое время выбрали неправильный путь. – Пожала я плечами, но мой невозмутимый голос, похоже, чрезвычайно злил его.
- Да что ты видела в своей жизни? Как ты можешь говорить о правильности чьего-либо выбора? Ты ведь сама еще никогда не принимала в жизни серьезных самостоятельных решений… ты, как комнатное растение, маленькая дочка папочки и мамочки. Ты живешь по одним законам, принятым в твоей семье и в твоей школе. Жестокость, события, которые заставляют людей брать в руки оружия, ты видела только по телевизору, ну, в крайнем случаи читала об этом в книгах. Но, поверь, этого недостаточно! И ящик и книги врут, в них зачастую хороший конец, а в жизни так не бывает. Видишь, я намеревался поехать со своими деньгами в Лондон, подальше от дядюшки, и застрял тут с тобой и твоими друзьями в этом крошечном домишке. И теперь я точно знаю, что так просто мне все с рук не сойдет. Рано или поздно эта история закончится, и конец ее станет концом и для меня, увы, плачевным, концом. То же самое с тобой! Как судьба умеет иногда шутить, не так ли? Направилась милая, красивая девочка со своими друзьями на дачу, поесть шашлычков, побухать, и, давай не будем лицемерить, попытаться замутить с одним из своих красавцев-одноклассниов! Ну, скажи, что это не так? - Посмотрел он на меня, а у меня не хватило смелости соврать и опровергнуть его слова. Да, он был прав. – А тут пришли бандиты и совершенно нагло оборвали всю лафу. Видишь, как быстро все меняется. Но знаешь, все, что не делается, все к лучшему! Надеюсь, ты уже поняла, чего стоят твои так называемые друзья? - продолжал он, беспощадно сверля меня своими проникновенными глазами. – Поняла? – Переспросил он. – Ну, так я тебя просвещу, они яйца выеденного не стоят! Ты – настоящая подруга для них, а они всего лишь весьма удобно устроились и во всю пользуются тобой. Неужели, ты этого не замечаешь? Неужели, ты думаешь, что настоящая дружба только в этом и заключается? У тебя не было еще настоящих друзей, но скоро ты поймешь и обо всем узнаешь. Друзья – это люди, которые всегда, не глядя ни на что, поддержат, утешат тебя, которые войдут за тебя в огонь и воду, которые одним своим присутствием заставят тебя позабыть о всех горестях. А что же ОНИ? Мне стоило одним глазком взглянуть на вас и понять, что вы за фрукты. В них к тебе нет ни уважения, ни сострадания, ничего! Им на тебя просто-напросто наплевать, и поехали они сюда только из-за местечка, где можно хорошенько оттянуться. Оставь ты им ключи, и не ведь с ними, они бы ничуть этому не воспротивились, ни капельки бы не расстроились, и с радостью сами сюда бы приехали, позабыв о радушной хозяюшке… Никто из них не спросил, что с тобой. Та кучерявая, которую ты все то время утешала, просто сидела и тупо рыдала. Боялась за свою задницу, не могла спросить, что с тобой случилось. …. – Сказал он и я поняла, что речь идет о Кате. Я понимала, что он прав, я всегда в глубине души думала, что так все и есть. Но тешила себя надеждами, нет, иллюзиями, что, возможно, все совсем не так, и я драматизирую, считая себя такой несчастной. Но сейчас я поняла, что это вижу не только я, со стороны, особенно в такой напряженной ситуации, все видно еще лучше. Рана на животе стала болеть еще больше, в висках застучало, а в глазах защипало. Когда первая слезинка скатилась по щеке, я быстро отвернулась от Райнера и уставилась в стенку. – Повернись ко мне и выслушай меня! – Рявкнул он и грубо повернул меня к себе, я слегка вскрикнула, так как он задел рану, но он не обратил на это никакого внимания и не отпустил меня. Он держал меня за плечи, глядел своими синими глазами прямо в мои, полные слез, глаза, и говорил мне все новые и новые гадости. Нет, не гадости, нельзя правду сравнивать с гадостью, ведь, какой бы она ни была, она все же лучше, чем ложь. Пора научится принимать и не отвергать очевидное, пора на все когда-либо заданные вопросы ответить честно, прежде всего себе самой.
- А знаешь, что парни? – Спросил он, сердито сверкая глазами. - На их лицах читался откровенный испуг, они, как и та твоя подруга, боялись о чем-то спросить. Хотя, признаюсь, один из них был весьма взволнован, рвался к тебе на чердак, но я приструнил его…
- Вы убили его? – ахнула я, чувствуя, что сейчас окончательно разрыдаюсь.
- Да нет, просто отключил. – Хмыкнул Райнер и я вздохнула с облегчением. Он отпустил мои плечи и снова уложил на подушку.
- Теперь-то ты понимаешь, что я прав? – Спросил он. – Ты одинока, ни одно человеческое существо в этом мире не сможет за тебя постоять, не сможет тешить тебя и дать тебе совет. Не сможет чему-нибудь научить тебя. И ни одно человеческое существо ты не можешь на данный момент назвать другом. – Сказал он, глядя на мое мокрое от слез лицо. – Но твой поступок действительно самоотвержен. И он был сделан ради друга. Ради единственного существа, которое имеет право так называться. – Сказал он и перевел взгляд на преданного Гестаса, сидящего у моей кровати. Я вытерла ладонью глаза и погладила пса с большими, честными и бесконечно верными карими глазами рукой по голове. Тот благодарно положил морду на мою постель, и я зарыдала еще больше, уткнувшись мокрым лицом в его пушистую черную шерсть. – Ты находишь утешение только в собаке. Не даром же ты назвала его Гестас. Как разбойник из «Мастера и Маргариты», только сравнивала же ты его с Бангой, а себя – с Понтием Пилатом. Такой же безграничной дружбы и вечной поддержки от него ты и ожидала. Ты отдаешь всю свою любовь собаке, и он в свою очередь любит тебя самоотверженно и честно. В нем ты можешь быть уверена, он лучше погибнет за тебя, чем подставит тебя под вражеский удар. Именно в таком существе человек, если он этого действительно хочет, может найти настоящего друга. – Я беззвучно всхлипывала, все еще обнимая Гестаса, а потом Райнер сделал то, чего я от него не ожидала. Он осторожно приблизился ко мне и тоже нежно обнял. Я была чрезвычайно поражена и, когда оторвалась от своего песика внимательно взглянула в его глаза, такие красивые и тоже безгранично верные, как у Гестаса. Он смотрел прямо на меня, я – на него, а потом они приблизился ко мне и сладко поцеловал. Поцелуй получился солены, от слез на моих губах, но за такой поцелуй, за его повторение, я бы отдала самое дорогое, что имею, кроме Гестаса, конечно.
Потом совершенно в полной тишине мы просидели еще около получаса. Мне даже показалось, что я успела уснуть за это время. Больше в моем сердце не было беспокойства, не было страха, было только какое-то спокойствие и еще какое-то невиданное доселе чувство овладевало но. Помогало подносится мне выше неба и не позволяло опускаться на землю. Я больше ни о чем не говорила с Райнером, но я поняла, что ничего плохого больше он ни мне, ни моим друзьям, а, простите, моим, ну, скажем, товарищам, не сделает.
Но, все новые и новые сюрпризы обрушивались на наши головы. Я действительно заснула и проснулась от громкого звука, похожего на хлопок. Я резко открыла глаза и увидела нависающее надо мной беспокойное лицо Райнера.
- Что произошло? – Тихо спросила я, садясь на кровати.
- Сиди здесь, я посмотрю. – Сказал он, но моему упрямству не было предела. Я быстро вскочила на ноги, хотя рана и нестерпимо болела, натянула джинсы и выпустила футболку, которая как оказалось, чрезвычайно больших размеров, поверх джинсов.
- Куда ты собралась? – Спросил Райнер, пытаясь посадить меня снова на кровать.
- С тобой. – Заявила я и сделала свой первый после ранения шаг. Оказалось, это не так то легко. Рана заболела еще больше, но я попыталась не скривиться от боли, и не дать Райнеру понять, что со мной что-то не так.
Он попытался еще что-то возразить, но, как оказалось, со мной спорить почти не возможно. Все равно переспорю. Так оказалось и в этом случаи и мы все вместе спустились по лестнице. При каждом шаге моя рана болела все больше и больше, но я старалась не подавать виду, иначе бы Райнер тут же отправил меня обратно в кровать. Первым спустился на второй этаж он, следом за ним – я, за мной – Гестас, и тут же мы стали свидетелями чрезвычайно ужасной, как для меня картины. На полу, прямо в прихожей лежал Саня. Его лицо приобрело синевато-белый оттенок, а в голове его была пуля. Я тихо ахнула и чуть было не упала на колени, если бы Райнер вовремя не подхватил меня и не обнял, заставляя не смотреть на это.
- Спускайся вниз. – Прошептал он мне на ухо. – Спускайся, а потом беги к следующему от твоего дому, спрячься там за бревнами, подожди меня пять минут, слышишь, всего пять минут, и если я не приду, совершенно тихо беги в любой дом и проси о помощи. Только прошу тебя, будь осторожна.
- Райнер, - пропищала я.
- Беги. – Сказал он и еще раз меня поцеловал.
Я снова поглядела на него полными слез глазами, и стала осторожно спускаться по лестнице вниз, впереди меня бежал мой Гестас и показывал мне дорогу. Мы с ним шли по пустынному ночному дачному участку. Тишину ночи нарушало только пение соловьев и шум редко проезжающих по трассе машин. Я осторожно перелезла через забор на соседний участок, снова стиснув зубы от боли, Гестас тоже легко перемахнул через забор и мы вместе с ним. Так быстро, как могли, побежали к высокой пирамиде из собранных сухих бревен. Мы быстро прятались за ней и притаились, прислушиваясь к каждому звуку. Сейчас меня интересовало только одно – как там Райнер?
Райнер абсолютно не знал, что ему делать, не знал, как поступать в подобной ситуации, по правде говоря, не знал, что вообще сейчас происходит, и как должен был несчастный Саня довести Михаила, что б тот застрелил его. Да нет, это же абсурд, застрелить человека из-за какого-то мелкого промаха. Но, не так ли поступал дядюшка Райнера, когда «его люди» не «чисто» выполняли работу. Он с ними никогда не церемонился, и пуля в лоб была для них лучшим наказанием (так он, дядюшка, считал). Но у Райнера были чуть другие соображения на этот счет, правда, пересматривать их тогда, не было никакого желание, да и место, по большому счету, было не совсем подходящим.
Райнер осторожно достал свой пистолет, спрятанный в кармане, снял с него предохранитель и спрятал за спиной. Он чуть неуверенным, но все же твердым шагом вошел в комнату. Все мои друзья в тот момент, как он мне потом рассказывал, сидели на огромной кровати, прижавшись друг к другу. Они были напуганы еще больше, чем ранее, когда я могла их видеть. В глазах всех девушек блестели слезы и они боялись пошевельнуться, дабы не вызвать гнева Михаила, который теперь роль командира перебрал на себя. Более того, у него в руках был очень крупный козырь, на который Райнер не мог обратить никакого внимания. Михаил держал за шею Катьку, прижимая к ее виску дуло пистолета. Моя подруга была в ужаснейшем состоянии, всколоченные кучерявые волосы падали на лицо, глаза были широко открыты, ресницы – мокрые от слез, губы дрожали, и она что-то тихо лепетала себе под нос, моля о пощаде. Но Михаил был неумолим.
- Здравствуй, сынок, - насмешливо сказал Михаил, - как там твоя куколка? – Спросил он, но Райнер ничего ему не ответил, он отчаянно соображал, как действовать дальше, но ни одна умная идея в голову ему не приходила. – Мне очень не понравилась перед началом нашей операции твоя фраза о том, что ученик превзошел учителя. Ты же понимаешь, что это совершенно не возможно и сейчас я на деле доказываю это тебе. – Он отвел пистолет от Катьки и направил его на Райнера. – Сейчас я вместе с этой плаксивой, но весьма милой девушкой подойду к двери, и ты не будешь рыпаться… Потом, когда мы выйдем в коридор, ты возьмешь сумку с деньгами и отдашь ее мне. Если ты этого не сделаешь, или же выкинешь какой-то фокус, я пристрелю девчонку, а потом тебя, поверь, с моим-то умением, я сумею. – Самоуверенно заявил Михаил, но в планы Райнера это не входило. Он знал, что я бы не перенесла, если бы с Катькой что-то случилось, но с другой стороны, он понимал, что риск – это единственный шанс к спасению. Он не был благородным рыцарем, который бы сделал все для спасения посторонней девушки, но он был готов пожертвовать всем ради моего благополучия, благополучия девушки, к которой за очень короткий период времени он проникся очень сильными чувствами, а еще он не собирался отказываться от своей мечты, и, как бы цинично это не звучало, но ЕГО деньги были ему нужны. Думая, очевидно, не совсем долго, но импульсивно, Райнер вытащил из-за спины руку с пистолетом и выстрелом, похожим на удар грома, выбил из руки Михаила пистолет, поранив при этом и руку. Мужчина швырнул Катю на пол и потянулся за пистолетом, но Райнер уже схватил со стола деньги и выбежал в коридор, а потом – на улицу, на соседний двор, за бревна, в непроглядную ночь, ко мне…
- Ты жив? Ты не поранен? – Спросила у него я, обнимая его так крепко, как могла. Он тоже обнял меня и нежно поцеловал.
- Да, дорогая, я в порядке. Все в порядке, думаю, мы сможем сбежать отсюда. – Улыбнулся он.
- А я так не думаю. – Тихо сказала я, поглядев на дорогу, где три черных джипа остановились прямо у ворот моей дачи и оттуда вышли весьма крепкие парни со стволами в руках.
- Это его люди. – Обречено сказал Райнер.
- Чьи? – тихо спросила я.
- Дядюшки, - ответил он.
Это еще не конец. Вас ждет еще одна глава.
Мне уже давно в голову приходила мысль собраться всем классом у меня на даче. Речка, свежий воздух, шашлыки, что может быть лучше для веселой компании выпускников? Но раньше, все как-то срывалось. То родители очень резко обламывали наши планы, то свалившиеся на голову контрольные заставляли сидеть в выходные дни дома над нудными учебниками. Но, наконец, после майских праздников, когда наши городские власти (спасибо им огромное!) объявили неделю выходных, наш дружный (ой что-то я погорячилась на счет «дружного») 11-А собрался не большой компанией наконец-таки решил хорошенько оторваться. Выбор пал на мою дачу. Родители тоже снизошли и разрешили. Все мы были вне себя от радости. И вот рано утром, а если быть точной, то в восемь часов утра мы стояли на автобусной остановке. Нас было около десяти человек. Наши торбы были наполнены различными деликатесами, маринованным мясом и спиртными напитками (как же без них?). Мы весело галдели между собой в предвкушении чудесных выходных. Да, родители позволили нам остаться на даче на два дня с ночевкой. В общем, нашей радости не было предела.
- Там, конечно, не очень удобно, да и туалет на улице… - Лепетала я.
- Да перестань, Юлька, - обняв меня за талию, сказал Дима, мой хороший друг, - разве в удобстве дело! Главное классно повеселиться!
- Главное, что мы, наконец, все вместе! – вставила Дарина, покосившись на руку Димы, которая поползла ко мне под топ. Я вовремя это заметила и огрела его рюкзаком по голове. Тот обиженно поджал губы и отвернулся.
Я знала, что Дарина к нему не равнодушна. Знала, как это больною когда, парень, которого ты любишь, на твоих глазах пристает к другой девчонке. Знала, какие чувства тебя при этом одолевают. Сначала хочется подойти к нахалу и задать ему хорошей трепки, а потом, когда понимаешь, что сил да и, в общем-то, прав тебе на это не хватит, ты просто раскисаешь, на глаза наворачиваются слезы, и хочется убежать как можно дальше.
Дарина держалась молодцом. Хотя ее свирепый взгляд, направленный на меня, все же выдавал ее истинные чувства.
Стыдно признаваться, но я еще толком не определилась, кто именно из всех моих друзей больше всех мне нравится. Претендентами было трое человек: нахальный Дима, который только что получил от меня по башке, второй – Тарас, который, казалось, нарочно, на моих глазах приставал к моей лучшей подруге – Катьке, и Женя – симпатичный, недоступный и чрезвычайно взрослый для своих семнадцати годов парень с светлыми волосами и длинными черными ресницами. В общем – очаровашка! Да вот только я, боюсь, его вовсе не интересую. Он занят еще одной моей подругой – Вероникой, к которой, думаю, испытывает настоящие чувства. И, в отличие от Тараса, он время от времени не поглядывает в мою сторону, стараясь разглядеть мою реакцию.
- Ребята! – Крикнула я, - автобус приехал, доставайте деньги и занимайте места.
Мы всей толпой ринулись в огромную подъехавшую махину, опередив нерасторопных бабулек и дедулек, везущих в корзинах различные растения - как никак дачный сезон начался, и огороды требовали к себе внимания.
В автобусе мы заняли галерку. Девчонкам удалось сесть, а наши «джентльмены» все же пожертвовали собой и уступили место подобравшимся старичкам. А может, они просто испугались? Нынче просто опасно вступать в ссору с пожилым человеком особенно в транспорте. Он тебя сначала обругает с ног до головы, потом обратит на тебя внимание всех остальных, а потом начнет убеждать тебя в своей правоте. И, по неволе, ты поддаешься его доводам, соглашаешься с ним, и делаешь все так, как ему захочется. Поэтому, дабы избежать конфликтов, наши парни быстро повскакивали со своих мест и, уже открывшие было рот старики, молча плюхнулись на место. Кайф сорвался! Поорать не удалось. Молодежь попалась более или менее воспитанная.
На протяжении всего пути мы орали, веселились, успели даже выпить по стаканчику теплого пива. Чрезвычайная гадость, скажу я вам!
Ровно через пол часа автобус остановился у станции под названием «Кириловка» и мы выбрались, наконец, на свежий воздух.
Полюбовавшись красотами природы, которых было здесь предостаточно, мы зашли в крохотный магазинчик и купили каждый всего по мелочи. Лично я себе купила обыкновенной минеральной воды, так как хотела избавиться от противного вкуса теплого пива, который до сих пор оставался во рту.
Мы пересекли дну из небольших улиц близлежащей деревни, а потом, наконец, вышли на дачные участки. Мой дачный домик был пятым по счету. Низенький вишневый забор, большие цветущие деревья и распущенные тюльпаны и пионы делали дачный сад просто неотразимым. Именно такие незначительные детали мне почему-то больше всего запомнились в тот день.
- Че, клевая дачка! – Весело сказал Женя, обнимая Веронику. – Юлька, покажи-ка нам комнаты. Мы с Вероной займем себе самую классную. – На ухо сказал мне Женя.
- Боюсь. Выбора особого здесь нет. – Покачала я головой. – Тут всего три комнаты. Хотя, если хотите, я могу вам предложить местечко в сарае. Очень уединенно.
- Добрая ты. – Покачал он головой, а я в ответ только улыбнулась.
Когда я и мои гости более или менее обустроились, когда головы больше не были забиты различными проблемами мы решили, что пришло время отдыхать. Я, как наиболее знающая эти места, предложила им пойти на реку. Именно там можно чудесно повеселиться. Ребята взяли спиртное, мясо, несколько салатиков и мы в полном составе побрели к берегу речки. Наш путь проходил через поле, еще не засеянное различными культурами. Поэтому, пока мы шли, то смогли вдоволь повеселиться, гасая, как ненормальные по чужим участкам.
- Немедленно отдай мою заколку! – Крикнула Дарина и побежала на Диму, нагло вертящего в руках ее заколку. Увидев, что девушка стремительно приближается к нему, он стремглав побежал в обратную сторону и спрятался за меня.
- Что это за манера – прятаться за спиной девушки? – спросила чуть стервозная Вероника. – И вообще, сколько вам лет? Чего вы носитесь, как ненормальные!
- Ой, прости, мамочка, мы так больше не будем. – Передразнил ее Дима и побежал дальше.
Я шла и разговаривала с Катькой, возле которой плелся Тарас, и то и дело пытался ее укусить за ушко. Право слово, от подобных нежностей меня передергивало! Но к счастью, случай избавил меня от созерцания подобного безобразия. По полю, сквозь зеленый высокий бурьян прямо ко мне несся огромный, лохматый пес. Как же я люблю эту собаку. Я присела на корточки, расставила руки и пес, подбежав ко мне, радостно залаял. Потом он начал облизывать мое лицо языком, а нежно гладила его по шелковистой длинной черной шерсти.
- Привет, дружок, как же сильно я по тебе соскучилась. – Тихо прошептала я ему в самое ухо.
- Юлька, что это у тебя за чудище? – Спросил Дима. Наконец, оставив Дарину в покое.
- Это Гестас – мой пес! – с гордостью сказала я.
Года четыре назад, когда я была двенадцатилетней девочкой, мне родители подарили на День Рождения крохотного щенка ньюфаундленда. Я была вне себя от счастья, но вскоре и они, и я поняли, что собака – это дорогое удовольствие, требующее море внимания и заботы. Никто из нас этого внимания ему дать не мог, и кроху пришлось отвезти в деревню. Мы отдали его одному хорошему другу моего деда. И теперь он исполнял роль собаки-пастуха. Ежегодно, когда я приезжала на дачу, Гестас целые дни проводил рядом со мной, позабыв о своих обязанностях. Такой преданности можно ожидать только от собаки. Он верен мне до сих пор и, несмотря на то, что он так же является служебной собакой, ни разу на меня он не зарычал и не оскалился. Гестас – это образец настоящей дружбы, дружбы между человеком и животным, которой люди могут только позавидовать.
- Какой классный! – восхитилась Катя и погладила собаку по шерсти. Тот не обратил на нее никакого внимания, он только огромными преданными карими глазами глядел на меня – его хозяйку в прошлом и верного друга в настоящем.
Гестас сопровождал нас до самого берега реки. С нами он и остался, когда мы начали жарить шашлыки и, несмотря на очень ранее время, купаться в речке. Тарас продолжал не отходить от Кати. Женя – от Вероники. Только мы, как ненормальные носились по пляжу, стараясь затащить друг друга в прохладную воду. Когда мы слегка умаялись и шашлыки уже были готовы, мы уселись на подстилки и переступили к пиру. В общем, на берегу речки мы просидели часов до восьми вечера. Вода теперь была чрезвычайно теплой, но появилась еще пара проблем. Во-первых, назойливые комары не давали нам покоя, а, во-вторых, мы были настолько выпившими, что с трудом понимали друг друга.
Но одно событие заставило нас всех резко отрезветь. Когда стрелка на часах подобралась к девяти, небо слегка потемнело, и мы услышали какие-то тяжелые шаги за спинами, в зарослях деревьев. Через какое-то время от туда вышел молодой парень. У его были черные, слегка длинноватые волосы, весьма привлекательное лицо и чудесные голубые глаза. Он внимательно оглядел поляну, а потом решительным шагом направился к Тарасу и Катюхе, ворковавшим неподалеку от костра.
- Эй, парень, вы чего тут делаете? – Спросил он.
- Тусуемся. – Ответил Тарас, стараясь не отрываться от моей подруги.
- А сколько вас? – снова спросил парень.
- Ну, человек десять. – Пожал плечами Тарас. – Мы на дачу к подруге приехали. Короче, классно тут.
- Чудесно. – Улыбка растянулась на лице парня. – И где же эта ваша хозяюшка?
- Иди ты! – Резко ответил Тарас.
- Ты хорошо подумал, прежде чем сказал мне эту глупость? – Холодно спросил парень.
- Очень хорошо. – Нагло ответил Тарас.
- Рад за тебя. Но все же, будь добр, ответь мне, где эта ваша владелица дачи?
- Я же сказал, отвали…
- Придержи язык, не то я тебе…
- Что ты мне можешь сделать? – С вызовом спросил Тарас. А парень долго думать не стал. Ловким движением он вытащил из пояса пистолет и, сняв с него предохранитель, приставил его к голове Тараса. Тот тут же замолк. Катя сдавленно пискнула. А я, будучи свидетельницей разговора, быстро встала со своего места и подбежала к парню с пистолетом.
- Чего вам нужно? – Осведомилась у него я.
- Ты, наверное, и есть хозяюшка? – Спросил он, нагло улыбнувшись.
- Да, и что из этого?
- А то, что ты дашь нам приют на какое-то время. – Вконец обнаглел нахал.
Если бы он не держал сейчас в руке пистолет, и этот пистолет не был бы наставлен на человека, который мне дорог, я бы ответила ему какой-то грубостью. Но так как ситуация требовала тактичности, я попыталась не злить парня. Только мой Гестас, которому, видимо, было плевать на Тараса, крепко прижался боком моей ноге и, глядя в глаза парню с пистолетом, тихо, но свирепо рычал.
- Приют! Вы что смеетесь? – спросила я, удивленно глядя на парня.
- Я похож на шутника? – Спросил он.
- Я не имею ни малейшего желания впускать в свой дом посторонних типов! – Разозлилась я.
- А меня сейчас твои намерения не интересуют. – Заявил он. – И по больше уважения, будь добра, иначе твоему дружку мало не покажется. – Для пущей убедительности он труханул Тараса за шкирки и положил палец на курок.
У меня в глазах потемнело. Я себе представить не могла, что подобное может случится со мной и с моими друзьями. В моих руках сейчас была его жизнь и я не была намеренна ею жертвовать.
- Не трогайте его! – Пропищала я. – Я сделаю все, что угодно!
- Чудесно, хорошая девочка. – Сказал он. – Для начала собери их всех, пусть подойдут сюда. Пусть только я узнаю, что кто-то ушел!
Спасая жизнь Тараса, я подвергала опасности жизни всех остальных. Но иного выхода не было. Я заставила всех подойти к бандиту, а он в свою очередь позвал двоих своих сообщников. Один из них был высокий худощавый мужчина с отвратительным шрамом на всю щеку. Его длинные грязные волосы были заплетены в хвостик. Подойдя к парню, держащему пистолет, он недобро оглядел всех нас и противно усмехнулся.
- Райнер, - обратился он парню, - тебе не кажется, что ребятишек уж слишком много?
- Думаешь, мы с ними не справимся? – Подозрительно спросил парень с пистолетом, которого назвали Райнерм.
- Сложновато будет. - Покачал головой худой мужчина.
- Прекрати, все будет отлично! – Ответил Райнер. – Эй, Саня, - обратился он к толстому парню с лысой головой. – Собери у них все мобилки.
Толстый беспрекословно исполнил приказ Райнера. Сначала он позабирал мобильные телефоны у девчонок, но тут была одна небольшая загвоздка.
- У меня нет мобильного. – Упрямо заявила Вероника, глядя бандиту в глаза. Саня явно был обескуражен.
- Не тушуйся, парень, - обратился к нему худощавый бандит, – приставь ей пистолет к башке – и она расколется.
Санек послушался своего старшего товарища и, достав из кармана пистолет, приставил его к лицу Вероники. Она испугалась не на шутку. У нее на глаза навернулись слезы и прозрачными каплями стали скатываться по щекам.
- У меня действительно нет мобильного, - всхлипывая, пролепетала она. Саня беспомощно посмотрел на Райнера. Тот устремил свой взгляд на меня.
- Прошу вас, поверьте ей, она действительно не брала телефона. – Сказала я, умоляюще посмотрев на бандита. Тот ничего не ответил, он просто сделал повелительный жест, и Саня опустил пистолет. Вероника зарыдала еще сильнее. А Женя, не обращая ни на кого внимания, подошел к ней и нежно обнял, а я вздохнула с облегчением. Пронесло!
Саня отобрал у всех остальных мобильные, а Райнер заставил нас всех встать.
- Сейчас ты, принцесса, - очевидно, обратился он ко мне, - поведешь нас всех к себе на дачу. Там-то и повеселимся. Только без фокусов, иначе всех перестреляю. – Сказал он, а я только тяжело вздохнула. Думаю, все было бы неплохо, если бы Жене, пожелавшему сыграть роль героя, не взбрело в голову, схватив за руку веронику броситься прочь. Да, от бандитов убежать еще было бы возможно, но от пуль ведь не убежишь. Не долго думая, Райнер выстрелил прямо в бежавших и попал Женьке в ногу. Тот сдавленно закричал и повалился на землю. Вероника пронзительно взвизгнула и опустилась рядом с ним на колени. Остальные мои друзья в ужасе созерцали эту картину в отличие от бандитов, которые совершенно холодно и безразлично смотрели на рыдающую Веронику и корчившегося на земля Женю. Боль сдавила мое сердце, из глаз хлынули слезы, и на меня нахлынула волна гнева. Я, не долго думая, подбежала к Райнеру и вцепилась ногтями ему в лицо. Я была уверенна, что он не станет со мной церемониться и пустит в меня пулю, но этого не произошло. Пистолет Райнера полетел в песок, а он схватил меня за плечи, заглянул мне в глаза, а потом со всей силы ударил по лицу и я упала на песок неподалеку от его пистолета. Моя рука потянулась к оружию, но он вовремя нагнулся и, оттолкнув меня, первый схватил пистолет.
- Еще один подобный фокус, и я пристрелю тебя, дрянь. – Холодно прорычал он, наставив на меня пистолет.
А потом меня схватил под руку Саня, как особо агрессивную, и мы поплелись по темному пустынному полю в мой дачный домик.
Нас согнали в большую комнату. Девчонки уселись на кровать, парни – на пол. Каждый бандит держал в руках пистолет и в случаи неверных действий с нашей стороны, дуло направлялось на нас. По правде говоря, цель захвата бандитами нас мне до сих пор не была понятна. Из их кратких разговоров я практически ничего не поняла. Были только отрывки фраз: 5 миллионов долларов, Куба, ФСБ и укрытие. Очевидно, в этой игре я и мои друзья только пешки, с чьей помощью преступники прячутся от правосудия.
Я сидела на в углу кровати, внимательно глядя, то на бандитов, то на своих друзей. Больше всех меня сейчас беспокоило состояние Жени. Хотя Райнер и сказал, что ничего серьезного с его раной не было, я все же не была склонна ему верить. Да и состояние Женьки явно опровергала такие оптимистические прогнозы. Он был весь в холодном поту, нога кровоточила, очевидно, у него была температура, время от времени он отключался и тогда я слышала сдавленные крики о помощи Вероники. Но потом он снова приходил в себя и она осыпала его поцелуями, благодаря, что он все еще жив.
Тарас теперь не приставал к Катьке. Он бросил ее одну и сейчас сидел на полу, уставившись в одну точку. Это ли любовь? Нет, это только пародия на нее, жалкий спектакль, разыгранный передо мной. Если бы он на самом деле был к ней неравнодушен, то сейчас бы всячески пытался ее успокоить, сказать, что все будет хорошо, что все пройдет, и вскоре об этом ужасном событии мы будем вспоминать, как о страшном сне. Он мог бы проявить к ней какое-то внимание даже в такую страшную минуту, но он, увы, этого не делал. А ей это внимание нужно было как глоток свежего воздуха. Она прислонилась головой к стенке, закрыла глаза и прерывисто всхлипывала. Из-под ресниц вытекали крупные слезы, но никому не было до них дела. Никому, кроме меня, так как я испытывала к ней крайнюю жалость и еще одного человека, которого постоянные всхлипывания просто раздражали.
- Послушай, я уже пятнадцать минут слушаю, как ты рыдаешь. – Рявкнул Райнер. – Заткнись, не то пристрелю.
Да уж, совсем не психологический подход!
Катя приоткрыла глаза и испуганно глянула на преступника.
- Вы нас убьете? – тихо спросила она, глотая слезы.
- Если будешь рыдать, то станешь первой. – Отчеканил Райнер.
Я с презрением посмотрела на него в ответ на что, он только усмехнулся, а потом подползла к подруге и обняла ее за плечи.
- Перестань плакать, Катюша. – Прошептала я. – Ты же видишь, он нарочно так себя ведет. Он никого не убьет, все будет в порядке.
Ее мои утешения в чувства не привели. Она продолжала плакать, а я ничего не могла поделать с ее слезами.
- У тебя аптечка здесь есть? – внезапно спросил Райнер.
- Есть. – Ответила я.
Тогда он схватил меня за руку и поволок в коридор.
- Показывай где! – скомандовал он.
- Она внизу, на первом этаже. – Ответила я.
- Сейчас мы вместе туда спустимся, но учти, если ты что-то утворишь, я подам знак своим друзьям и они перестреляют всех, находящихся в доме. Тебя я оставлю в живых, только чуть покалечу, а потом оставлю в комнате с твоими несчастными друзьями. – Ухмыльнувшись, сказал он.
- У вас слишком бурная фантазия. – Не сдержалась я. – Да и с психикой, очевидно, не все в порядке.
- Ну-ну, поговори мне. – Скривился Райнер и поволок меня вниз по лестнице. Входная дверь на первый этаж была закрыта, но я прекрасно знала, где лежат ключи. Я вытащила небольшой кирпичик из крыльца и, просунув руку в небольшое, но вместительное заглубление в стенке, достала оттуда ключи.
- Прям, как банковская ячейка! – фыркнул Райнер. Я, не обратив на него никакого внимания, открыла дверь, и мы вошли в сырое полуподвальное помещения. Я подошла к стене и включила свет. Райнер слегка сожмурился, а потом раскрыл глаза.
- Ну, и где твоя аптечка? – Спросил он.
Я подошла к ящику кухонного стола. Отодвинула его и достала оттуда небольшую коробку с медикаментами. Райнер забрал ее у меня, поставил на стол и принялся искать там что-то? Найдя перекись, он повертел бутылочку в руках, потом, бесцеремонно достал из второго ящика нож и потребовал у меня спирт. По правде говоря, я не знала, где можно в дачном домике посреди весны найти бутылку со спиртным, но потом, вспомнив о наших с одноклассниками намерениях, я нашла кулек и достала оттуда бутылку водки – единственную, которую мы купили. Кстати на этом настоял Женя, пусть бандит ему за это спасибо скажет.
Схватив у меня из рук бутылку водки, Райнер сначала облил спиртным нож, а потом сам отхлебнул из горла.
- Хочешь? – спросил он у меня, протягивая бутылку. Я отрицательно покачала головой.
- Ну, как хочешь. – Хмыкнул парень и зажег одну конфорку на старенькой газовой плите. Я с ужасом наблюдала за его действиями. Он взял облитый спиртом нож и поднес его к огню. Лезвие стало приобретать серо-красный оттенок.
- Что вы делаете? – несмело спросила я.
- Спасаю свою жизнь. – Ответил он. – И ты мне в этом поможешь. Возьми какое-то полотенце и дай мне его.
Я беспрекословно схватила первое попавшееся на вешалке полотенце и протянула его бандиту. Тот скомкал его и швырнул на стол. Потом он снял с себя вельветовую темно-серую, явно дорогую куртку, и я увидела, что белоснежный пуловер под ней был на плече полностью пропитан кровью. Я тихо ахнула и прикрыла рот руками. Как он мог на протяжение всего времени совершенно невозмутимо вести себя, имея в плече дырку? Райнер снял свитер и поежился от холода, а я увидела, что рана была перебинтована, правда, видимо уже давно, так как кровь продолжала течь, нещадно пропитывая повязку. Райнер медленно подошел ко мне и отдал мне нож.
- Я очень надеюсь, что ты не слабонервная. – Сказал он. – Сейчас возьмешь, и вытащишь из моего плеча пулю. Не бойся, ничего особенного не случится. – Сказал он и сделал большой глоток водки.
Я разбинтовывала красную от крови повязку и судорожно вспоминала, что же мы учили в этом году в школе по Медицине? Жгуты! Но, черт возьми, кажется, они используются не в подобном случаи. Вскоре я поняла, что оценка по медицине у меня явно завышена, так как я ровным счетом ничего, из того, что мы проходили в этом году не помню.
Наконец я сняла бинт и посмотрела на рану – зрелище было не из приятных. В общем, не быть мне врачом.
- Давай, крошка, начинай, мне уже надоело ждать. – Заявил Райнер. Я попыталась разглядеть, где именно находится пуля и. наконец, увидела крохотную черную точку. – Черт бы тебя побрал, пока ты тут преодолевала свою боязнь крови, лезвие остыло. – Закричал он и отправил меня к плите, где я снова разжарила лезвие ножа. Он сделал последний глоток., а я быстро приложила к ране нож. Водка не помогла, он скривился от боли и издал слабый стон. Я резко отдернула руку, но потом, снова набравшись мужества, сделала вторую попытку. У Райнера на лбу выступил холодный пот, он время от времени делал большие глотки спиртного, но рана продолжала чертовски болеть. Я пыталась вытащить пулю, но она, похоже, засела очень глубоко. В конце концов, мне удалось ее чуть подвинуть, а через пару минут и вытащить окончательно. Крохотный свинцовый предмет упал на пол и покатился в дальний угол подвала. Рана на руке Райнера стала кровоточить еще больше. Тогда я схватила пузырек с перекисью и полностью весь флакончик вылила ему на плече. Он стиснул зубы, дабы не заорать. Мои знания по медицине стали быстро ко мне возвращаться. «Все, что касается раны должно быть стерильным» - вспомнила я главное правило асептики и достала из коробки бинт. Перебинтовав Райнеру плече, я, не долго думая, схватила со стояла бутылку водки и сделала огромный глоток. В голове стало стрелять, взгляд расплываться, но, по крайней мере, я потихоньку стала забывать, какие чувства мной овладели, когда я орудовала разжаренным лезвием ножа.
- Ну что, легче стало? – спросил он, когда я поставила бутылку на стол.
- Так себе. А вам? – спросила я.
- Все в прядке. А знаешь, я долго думал, как ты будешь себя вести. И сейчас я пришел к выводу: либо ты неисправимая идиотка, либо совершенно наивная, либо чрезвычайно добрая! - заявил Райнер.
- Это еще почему? – Спросила я.
- Ну, ты могла бы сейчас спокойно порешить меня. Взять пистолет и расправиться с моими друзьями. Потом бы ты слыла настоящей героиней, твои друзья были бы благодарны тебе до конца своих дней! - Усмехнулся Райнер.
- Мало того, что у вас буйная фантазия, неуравновешенная психика, так вы еще и боевиков пересмотрелись! – Фыркнула я.
Думаю, он понял, что во мне сейчас говорит водка, которой я, по сути, выпила совсем не много. Мне повезло, что он тоже был под ее влиянием и теперь совершенно забыл о своем пистолете, которым до сих пор размахивал направо и налево, стараясь запугать нас. В общем, случилось невероятное, бандит и его заложник сейчас сидели за общим столом и глушили горячительный напиток из чашек для чая. Мы говорили абсолютно обо всем. позабыв о том, кто какие роли сейчас изображает. Я ему рассказала о наших с одноклассниками намерениях хорошенько повеселиться и отдохнуть от надоевшей школы а он в свою очередь поведал мне очень занимательную историю о собственной жизни и обстоятельствах, вынудивших стать его на неправильную тропу.
Он, обыкновенный двадцатилетний парень, всю свою сознательную жизнь жил у дядюшки, преуспевающего бизнесмена и… криминального авторитета. Конечно, будучи семилетним мальчишкой, Райнер не знал о весьма злодейской деятельности дядюшки, но, когда он стал входить в более или менее сознательный возраст, понимание стало быстро приходить к нему. Дядя был бандит. Лидер криминальной группировки, торгующий наркотиками. Райнера это ничуть не смущало, гены говорили в нем, и он без смущения выполнял задания дядюшки. На его совести уже было несколько трупов, море ограблений, и несметное количество нападений. Но рано или поздно всему приходит конец. Так произошло и данном случаи. Райнер не помнит того переломного момента, но однажды он твердо решил завязать. Он долго уговаривал дядюшку отпустить его учиться в Англию, но тот был непреклонен.
- Это наш семейный бизнес, племянник. – Приговаривал он. – А хорошее экономическое образование ты получишь и в МГУ.
Но Райнер никогда не хотел быть экономистом, не хотел иметь собственного дела, не хотел быть владельцем фирмой дядюшки, его мечтой было поехать в Англию и закончить юридический факультет Оксфорда.
- Ты с ума сошел, мальчик мой? - Спросил дядя, услыхав о желании парня. – Хочешь стать старожилой закона? Несмотря на то, что до того нарушал его миллионы раз?
В общем, его судьба была решена без его на то согласия. И, если бы он не предпринял никаких самостоятельных решений, возможно, все так бы и оставалось. Но он не был склонен плыть по течению. В голове Райнера созрел план. Он подошел к одному не очень хорошему другу дяди, с которым у него были постоянные разногласия, и сделал тому весьма солидное предложение.
- Ты один имеешь доступ к банковским счетам дядюшки. – Сказал Райнер. – мне нужны мои деньги, оставленные мне моим отцом. Но дядя не дает мне возможности распоряжаться ними, мне нужна твоя помощь.
- И что же ты от меня хочешь? – Спросил его собеседник.
- Помоги мне снять все мои деньги со счета. Я знаю, там целое состояние, если ты выполнишь все мои условия, 30 процентов будут твоими. – Сказал Райнер и очевидно заинтересовал этого человека.
- Что от меня потребуется еще? – спросил тот.
- Помочь мне сесть на самолет до Англии. На этом мы с тобой и распрощаемся. – Ответил Райнер.
- Ты понимаешь, что проворачивать подобные делишки перед носом у твоего дядюшки – самоубийство?
- Понимаю, и вас тоже пойму если вы не согласитесь. Только, увы, вынужден буду вас убить!
- Ха! Не слишком ли много ты на себя берешь?
- Вы же знаете, как метко я стреляю!
- А ты, очевидно, кто был твоим учителем?
- Я-то помню. – Покачал головой Райнер. – Только в данном случаи ученик превзошел учителя!
- Твоя самоуверенность погубит тебя.
- Скажете мне свое решение сегодня вечером. – Ответил Райнер и зашагал прочь, теперь он понимала, на какую небезопасную тропу только что встал.
Михаил Лавров, так звали человека, к которым Райнер пытался договориться, позвонил ему вечером и сказал, что согласен. На счету действительно была крупная сума, а именно пять миллионов долларов. И Михаилу, и Ранейру перепадал весьма крупный куш. Правда Михаил предложил вовлечь в дело еще одного молодого начинающего бандита – Саню, который сможет послужить хорошую службу в случаи неприятностей. Самым греющим душу, оказалось то, что незадачливый Саня запросил только 10 тысяч рублей – ничтожную суму по сравнению с пятью миллионами.
Казалось, все удалось провернуть удачно. Михаил без проблем вынес деньги из банка, отдал их Райнеру, но загвоздка произошла на пути к аэропорту. Дабы не быть замеченными они решили использовать не городской аэропорт, а поехать за город. Там то, на 30 километре от Москвы их стал преследовать черный Джип с настроенными не на шутку пассажирами и водителем. К счастью, Райнеру, Михаилу и Сане удалось оторваться, но не надолго. Они решили отсидеться в живописном поселке под названием Кириловка, расположенном на берегу небольшой реки, но передвигаться незамеченным по поселку было почти невозможно, тем более прятаться в нем. Кроме того, Райнер был ранен одним из преследователей, и это тоже усложняло задачу. Решением задачи стали незадачливые школьники, которые в середине мая решили покупаться на речке и повеселиться с выпивкой и шашлыками. Дачный домик одной девчонки стал потрясающим укрытием.
Глава 2
- Мой дачный домик? – Тихо переспросила я, не веря своим ушам. – Так вы всего-навсего забрали со своего счета свои же деньги? – Удивленно спросила я. – А я-то думала, что вы ограбили какой-то крупный банк.
- Так, в общем и случилось, но, ты действительно права, я забрал только свои деньги, ни долларом больше. – сказал Райнер и снова схватил бутылку со стола, намереваясь отпить от туда горячительного напитка. Только напитка там уже не оказалось. Он чертыхнулся и поставил пустую бутылку на стол. А потом мы услышали на улице тоскливый лай, время от времени менявшийся на скуление.
- Это мой Гестас! – Воскликнула я и. забыв о том, что сейчас нахожусь в обществе бандита, ничего ему не сказав, выскочила на улицу и увидела Гестаса, лежащего под лавкой и жалобно скулящего. Я хотела броситься к нему, что б обнять его, погладить, дать ему понять, что со мной все в порядке, но сильная рука Райнера сжала мое запястье и я чуть не упала, споткнувшись о ступеньку. Он быстро вышел из подвала и тряхнул меня, так, что несколько прядей волос упали мне на лицо.
- Я кажется предупреждал, что б никаких фокусов. – прорычал он, гневно глядя мне в глаза. – Тебе повезло, что мой пистолет находился в куртке, иначе тебе, крошка, точно бы сейчас не поздоровилось. – Сказал он и, схватив меня за руку чуть выше локтя поволок по лестнице наверх. Он не обращал никакого внимания на отчаянный лай Гестаса, который побежал в дом следом за нами. А я, будучи под влиянием водки, совершенно ничего не понимала. Единственное, что я знала, так это то, что мне было бы очень больно, если бы с Гестасом что-либо случилось.
Райнер затащил меня в комнату, где были все остальные ребята и со всей силы швырнул на кровать. Я ударилась бровью о спинку кровати и из крошечной раны потекла кровь. Катя, возле которой я приземлилась, зарыдала. Дарина зажала рот руками, что б не закричать. Дима и Тарас глазами полными боли и отчаяния поглядели на меня, но ничего не сказали. Я вообще-то сразу не совсем поняла, что со мной случилось. Я удобно уселась на кровать и, только когда дотронулась к ушибленной брови, поняла, что оттуда течет кровь. Боли я отчего-то не чувствовала, было только какое-то неприятное ощущение, будто в голове стреляли тысячи пушок.
Райнер на меня не смотрел. Он облокотился на стену, достал из кармана брюк сигарету и закурил. Я заметила, что в этот момент абсолютно все смотрели на его просоченную кровью рубаху и ровным счетом никто ничего не понимал. Кроме, конечно, его спутников.
- Ну что, каков из этой девчонки врач? - Спросил у Райнера Михаил, внимательно поглядев на его плече.
- Сносный. По крайней мере, она не бухнулась в обморок, но. Черт возьми. Нож ей действительно в руки давать нельзя. Пулю она, конечно, вытащила, но рану раздолбала еще сильнее. – Сказал Райнер и слегка поморщился, дотронувшись до плеча.
При мне он так не морщился! Да и вовсе не выказывал недовольства моей работой. И вообще, нашел, черт бы его подрал, медсестру! Я крови боюсь, как ненормальная, и, между прочим, только что я пережила ничуть не меньшее испытание, чем он, я хотела что-то сказать в свою защит, но сознание ко мне начало потихоньку возвращаться и я поняла, что положение, в котором я находилась час назад ничуть не изменилось. И сейчас я и мои друзья до сих пор находимся в заложниках у ненормальных, вооруженных бандитов, которые уже показали, что настроены серьезно.
Во дворе снова послышался жалобный лай, потом я услышала, как по лестнице кто-то поднимается, а потом скрипнула дверь, что свидетельствовало о том, что в дом зашел еще кто-то. Райнер навострил уши, а потом кивнул Сане, что б тот проверил, что за гость к нам пожаловал. Саня беспрекословно вышел в коридор, как ему и велели.
-Черт бы его побрал! – послышались оттуда крики разъяренного Сани и свирепое рычание Гестаса. – Опять этот хренов пес. – Сказал он.
- Пристрели его, - равнодушно сказал Райнер и сделал еще одну затяжку.
Его слова отрезвляюще подействовали на меня. Я услышала щелчок, очевидно, Саня снял пистолет с предохранителя, и, ни о чем больше не думая, вскочила с кровати и кинулась в коридор. Райнер поперхнулся сигаретным дымом, швырнул сигарету на пол и бросился следом за мной. Михаил встал со своего кресла и застыл в дверном проеме, повернувшись к ребятам и наставив на всех них пистолет, что б тем не взбрело в голову глядеть на происходящее в коридоре. Я, не глядя на ошалевавшего Саню, бросилась к рычащему Гестасу и обняла его за лохматую шею. Только когда до моего бока дотронулось что-то раскаленно-гарячее, я поглядела на Райнера и наставленный на меня пистолет, с дула которого вздымался легкий сероватый дым. Я поняла, что пуля с его пистолета уже была пущена в Гестаса, но я успела как всегда вовремя и она не успела попасть в моего песика, а всего лишь зацепила меня. Ох, как же больно зацепила... Я перевела взгляд на свой бок и увидела, что моя светло-желтая майка приобрела красный цвет. Я попыталась поглубже вздохнуть, но из горла вырвался какой-то слабый хрип, совсем немного воздуха попало в легкие и мне пришлось сделать еще один вдох, который причинил мне еще одну дополнительную порцию боли. Гестас смотрел на меня очень внимательно своими огромными карими глазами, слегка поскуливая. Моя рука невольно съехала с его шеи и упала на пол, после чего, следом за ней на пол повалилась и я. Волосы рассыпались по грязному полу, небольшая лужица крови образовалась подо мной, а я лишь внимательно наблюдала за происходящим. Райнер был совершенно обескуражен, Саня - напуган, только михаил держался твердо и до сих пор пытался сдержать моих одноклассников, которые рвались посмотреть на происходящее. Гестас лег около меня и стал облизывать мое лицо, я закрыла глаза, но легче не стало. Прошло еще какое-то время и кто-то подхватил меня на руки, я приоткрыла глаза и увидела обеспокоенное лицо Райнер. Я попыталась что-то сказать, но ничего не получилось - вместо слов получались только слабые стоны. Моя голова лежала на его плече, его руки были испачканы моей кровью, я сделала еще одну попытку что-либо сказать и провалилась в темноту.
Я стояла в светлом красивом праздничном зале, рядом со мной стоял красивый человек в белом костюме и с темными волосами. Лица я его не видела, впрочем, оно меня особо и не интересовало. Играла чудесная, божественная музыка, а мы с ними кружились в легком и потрясающе красивом вальсе. Мое белое платье развевалось от легкого дуновения ветра, он улыбался мне, а потом нежно целовал. Мне никогда не было ни с кем так хорошо. Я мечтала о том, что б эта музыка никогда не прекращалась, и, что б мы не останавливали наш танец. Он был полностью согласен со мной. Ему со мной тоже было хорошо, я это чувствовала. Он шептал мне на ухо нежные слова и мы продолжали танцевать, все танцевали и танцевали, не обращая ни на что внимания. Хотя обращать его было не на что! Вокруг нас были только белоснежные стены прекрасного зала, а над головой - голубое, безоблачное небо.
Но потом, словно гром средь ясного небо, послышался какой-то треск и стены нашего чудесного зала развалились. Небо над нашими головами посерело. Парень отстранился от меня и тоже глянул на небо, как и я. Оно было полностью затянуто черными тучами, казалось, собирался пойти проливной дождь. Стало холодно и ветер усилился, я задрожала, но он попытался успокоить меня. он взял меня за руку своей все еще горячей ладонью, а потом привлек меня к себе и нежно поцеловал. Счастью моему не было предела. Даже среди серости и холода мы можем быть с ним счастливы. Небо до сих пор было свинцовым, но тут сквозь него пробился золотой широкий луч солнца, луч приближался к нам и, наконец, преобразовавшись в золотую лестницу остановился у его ног. Я удивленно посмотрела сначала на эту лестницу, а потом на него. Он нежно провел своей ладонью по моей щеке и ступил на солнечную ступеньку. Я попыталась последовать за ним, но не смогла сдвинуться с места. Горечь сдавила мою грудь. Я хотела что-то сказать ему, потребовать у него объяснений, спросить, куда он направился и почему я не могу пойти с ним, но голос мой куда-то исчез. Крупные слезинки стали катиться с моих глаз. Я понимала, что больше никогда его не увижу, солнечная лестница создала между нами барьер, а он упорно продолжал подниматься по ней, не оборачиваясь назад, ко мне. У меня не было больше сил стоять на ногах, они подкосились, и я упала на землю. Он продолжал уходить от меня, он уже почти достиг вершины лестницы и только тогда повернулся ко мне. Я не слышала его слов, хотя он что-то и говорил мне. Я не хотела его отпускать, но никак не могла этому попрепятствовать. Я сидела на полу и обливалась слезами, глядя вверх, на солнечную лестницу и его, такого красивого и несчастного одновременно…
Мое лицо было мокрым от слез. Я поняла, что плачу из-за сна, который только что мне приснился. Да уж, было от чего плакать. Ведь все было так натуралистично, что я почти поверила, что это случилось со мной на самом деле. Я попыталась перевернуться на другой бок, но мне не удалось этого сделать. Рана дала о себе знать, и я тихонько вздохнула от пронзившей бок боли. Кто-то взял меня за руку, что меня очень насторожило. Неужели все закончилось, неужели нас спасли и сейчас я лежу в теплой больничной койке, а рядом со мной находятся мои близкие люди. Ведь кто-то сейчас так нежно держит мою руку, кто-то искренне переживает за меня, кому-то я не безразлична. Но нет, что-то неправдоподобное было в этой версии. К тому же этот запах, запах сухой соломы, дождя и влажного дерева, характерный для верхнего этажа, чердака, моей дачи. Неужели ничего еще не закончилось. Неужели мы до сих пор находимся в руках этих гадких бандитов. Но если так, то кто же сейчас так нежно сжимает мою руку?… Я попыталась приоткрыть глаза, но ничего не получилось. Ресницы будто слиплись, но я не сдавалась. Открыть глаза мне удалось только с третьего раза. Я сразу увидела голую крышу дачного дома, по которой били крупные капли весеннего дождя. Кто-то заскулил около мой кровати, и я поняла, что мой верный друг как всегда рядом со мной, что он не погиб, и, что я его не потеряла. Я медленно повернулась к нему, снова застонав от резкой боли, и положила вторую руку ему на голову. Он радостно гавкнул, а я подняла глаза и увидела второго своего проведывающего - это был Райнер, именно он сейчас держал меня за руку…
- Как ты? - Тихо спросил он. Я вовсе не хотела говорить с ним. Хотя его прикосновение было приятным, но, лучше бы я не зала, что именно он сейчас держит меня за руку. Я отвернулась от него и уставилась в стенку.
- Послушай, прости меня. - Сказал он. - Я не хотел стрелять в тебя, действительно не хотел. - Сказал он. Конечно же он не хотел, он хотел застрелись Гестаса, а не меня…подумала я, но промолчала. - Мне очень жаль, что так произошло. - Снова сказал он, но я снова промолчала. - Нужно обработать рану, иначе загноится. - Сказал он, а я испугалась, что меня сейчас ждет та же участь, которая постигла его, когда я вытаскивала пулю из его плеча разжаренным ножом. Но, несмотря на все свои страхи, я снова ничего не сказала, а он стал спускаться по чердачной лестнице, видимо, за ножом и водкой…
Он вернулся через пару минут, но, отнюдь, не с ножом, от чего мне стало намного легче. Райнер принес с собой бинт, перекись, чистое полотенце и баночку с йодом. Он молча раскрыл меня и приподнял футболку, которая непонятным образом на мне оказалась. Ведь я точно помню, что была в желтой майке. Под футболкой я ожидала увидеть уродливую рану, но увидела всего лишь умело наложенную повязку, которая, правда, слегка порозовела от крови. Райнер размотал бинт, снял старую повязку и я увидела, что рана прилично затянулась, хотя и немного еще кровоточит. Райнер вылил немного перекиси на крохотный кусок бинта и стал осторожно промачивать кровь, дезинфицируя рану. Потом он помазал ее йодом, что заставило меня слегка поморщиться, так как процедура была не из приятных, и, наконец, наложил еще одну повязку. Потом он снова поправил мою футболку и укрыл меня одеялом. Он снова сел на маленький стульчик у моей кровати и уставился на меня своими голубыми бездонными глазами. Странно, почему, он не уходит. Правда, не только это странно, так же меня удивило, почему он попытался промыть мою рану и в очередной раз перевязал ее, в то время, как на рану Жени, по правде сказать, весьма серьезную рану, он смотрел, как на крошечную царапину не намериваясь совершенно ничего сделать.
Я совершенно не хотела смотреть на него, видеть его чуть виноватых голубых глаз и приподнятых бровей. Мне было больно смотреть в эти глаза, я чувствовала, что начинаю испытывать какую-то зависимость от них. Никогда ничего подобного я не чувствовала, не глядя ни на Диму, ни на Женю, ни на Тараса. Да уж, не много мне времени понадобилось для того, что б начать испытывать что-то к этому субъекту, который до недавних пор вызывал во мне только недоверие, отвращение, презрения и неописуемый взгляд. Я и не заметила, как повернулась и теперь смотрела прямо ему в глаза, хотя и тщательно избегала этого.
Потом совершенно в полной тишине мы просидели еще около
- Почему ты так на меня смотришь? – Спросил он, убрав свою руку с моей руки. – Чего ты хочешь?
- Хочу понять, как вы дошли до того, что ступили на этот путь, неправильный путь… - Пробормотала я и поняла, что мой голос сейчас очень слаб и совершенно не внушителен.
- Не тебе судить, какой путь правильный, а какой – нет! - Неожиданно грозно поглядев на меня, спросил он. – К тому же я уже обо всем тебе рассказал. Как глупый мальчишка, разоткровенничался с тобой.
- А кто вы есть? – Приподняла я одну бровь. – Вы и есть всего лишь глупый мальчишка. И ваши доводы совершенно меня не убедили. В жизни всегда есть выбор, и вы в свое время выбрали неправильный путь. – Пожала я плечами, но мой невозмутимый голос, похоже, чрезвычайно злил его.
- Да что ты видела в своей жизни? Как ты можешь говорить о правильности чьего-либо выбора? Ты ведь сама еще никогда не принимала в жизни серьезных самостоятельных решений… ты, как комнатное растение, маленькая дочка папочки и мамочки. Ты живешь по одним законам, принятым в твоей семье и в твоей школе. Жестокость, события, которые заставляют людей брать в руки оружия, ты видела только по телевизору, ну, в крайнем случаи читала об этом в книгах. Но, поверь, этого недостаточно! И ящик и книги врут, в них зачастую хороший конец, а в жизни так не бывает. Видишь, я намеревался поехать со своими деньгами в Лондон, подальше от дядюшки, и застрял тут с тобой и твоими друзьями в этом крошечном домишке. И теперь я точно знаю, что так просто мне все с рук не сойдет. Рано или поздно эта история закончится, и конец ее станет концом и для меня, увы, плачевным, концом. То же самое с тобой! Как судьба умеет иногда шутить, не так ли? Направилась милая, красивая девочка со своими друзьями на дачу, поесть шашлычков, побухать, и, давай не будем лицемерить, попытаться замутить с одним из своих красавцев-одноклассниов! Ну, скажи, что это не так? - Посмотрел он на меня, а у меня не хватило смелости соврать и опровергнуть его слова. Да, он был прав. – А тут пришли бандиты и совершенно нагло оборвали всю лафу. Видишь, как быстро все меняется. Но знаешь, все, что не делается, все к лучшему! Надеюсь, ты уже поняла, чего стоят твои так называемые друзья? - продолжал он, беспощадно сверля меня своими проникновенными глазами. – Поняла? – Переспросил он. – Ну, так я тебя просвещу, они яйца выеденного не стоят! Ты – настоящая подруга для них, а они всего лишь весьма удобно устроились и во всю пользуются тобой. Неужели, ты этого не замечаешь? Неужели, ты думаешь, что настоящая дружба только в этом и заключается? У тебя не было еще настоящих друзей, но скоро ты поймешь и обо всем узнаешь. Друзья – это люди, которые всегда, не глядя ни на что, поддержат, утешат тебя, которые войдут за тебя в огонь и воду, которые одним своим присутствием заставят тебя позабыть о всех горестях. А что же ОНИ? Мне стоило одним глазком взглянуть на вас и понять, что вы за фрукты. В них к тебе нет ни уважения, ни сострадания, ничего! Им на тебя просто-напросто наплевать, и поехали они сюда только из-за местечка, где можно хорошенько оттянуться. Оставь ты им ключи, и не ведь с ними, они бы ничуть этому не воспротивились, ни капельки бы не расстроились, и с радостью сами сюда бы приехали, позабыв о радушной хозяюшке… Никто из них не спросил, что с тобой. Та кучерявая, которую ты все то время утешала, просто сидела и тупо рыдала. Боялась за свою задницу, не могла спросить, что с тобой случилось. …. – Сказал он и я поняла, что речь идет о Кате. Я понимала, что он прав, я всегда в глубине души думала, что так все и есть. Но тешила себя надеждами, нет, иллюзиями, что, возможно, все совсем не так, и я драматизирую, считая себя такой несчастной. Но сейчас я поняла, что это вижу не только я, со стороны, особенно в такой напряженной ситуации, все видно еще лучше. Рана на животе стала болеть еще больше, в висках застучало, а в глазах защипало. Когда первая слезинка скатилась по щеке, я быстро отвернулась от Райнера и уставилась в стенку. – Повернись ко мне и выслушай меня! – Рявкнул он и грубо повернул меня к себе, я слегка вскрикнула, так как он задел рану, но он не обратил на это никакого внимания и не отпустил меня. Он держал меня за плечи, глядел своими синими глазами прямо в мои, полные слез, глаза, и говорил мне все новые и новые гадости. Нет, не гадости, нельзя правду сравнивать с гадостью, ведь, какой бы она ни была, она все же лучше, чем ложь. Пора научится принимать и не отвергать очевидное, пора на все когда-либо заданные вопросы ответить честно, прежде всего себе самой.
- А знаешь, что парни? – Спросил он, сердито сверкая глазами. - На их лицах читался откровенный испуг, они, как и та твоя подруга, боялись о чем-то спросить. Хотя, признаюсь, один из них был весьма взволнован, рвался к тебе на чердак, но я приструнил его…
- Вы убили его? – ахнула я, чувствуя, что сейчас окончательно разрыдаюсь.
- Да нет, просто отключил. – Хмыкнул Райнер и я вздохнула с облегчением. Он отпустил мои плечи и снова уложил на подушку.
- Теперь-то ты понимаешь, что я прав? – Спросил он. – Ты одинока, ни одно человеческое существо в этом мире не сможет за тебя постоять, не сможет тешить тебя и дать тебе совет. Не сможет чему-нибудь научить тебя. И ни одно человеческое существо ты не можешь на данный момент назвать другом. – Сказал он, глядя на мое мокрое от слез лицо. – Но твой поступок действительно самоотвержен. И он был сделан ради друга. Ради единственного существа, которое имеет право так называться. – Сказал он и перевел взгляд на преданного Гестаса, сидящего у моей кровати. Я вытерла ладонью глаза и погладила пса с большими, честными и бесконечно верными карими глазами рукой по голове. Тот благодарно положил морду на мою постель, и я зарыдала еще больше, уткнувшись мокрым лицом в его пушистую черную шерсть. – Ты находишь утешение только в собаке. Не даром же ты назвала его Гестас. Как разбойник из «Мастера и Маргариты», только сравнивала же ты его с Бангой, а себя – с Понтием Пилатом. Такой же безграничной дружбы и вечной поддержки от него ты и ожидала. Ты отдаешь всю свою любовь собаке, и он в свою очередь любит тебя самоотверженно и честно. В нем ты можешь быть уверена, он лучше погибнет за тебя, чем подставит тебя под вражеский удар. Именно в таком существе человек, если он этого действительно хочет, может найти настоящего друга. – Я беззвучно всхлипывала, все еще обнимая Гестаса, а потом Райнер сделал то, чего я от него не ожидала. Он осторожно приблизился ко мне и тоже нежно обнял. Я была чрезвычайно поражена и, когда оторвалась от своего песика внимательно взглянула в его глаза, такие красивые и тоже безгранично верные, как у Гестаса. Он смотрел прямо на меня, я – на него, а потом они приблизился ко мне и сладко поцеловал. Поцелуй получился солены, от слез на моих губах, но за такой поцелуй, за его повторение, я бы отдала самое дорогое, что имею, кроме Гестаса, конечно.
Потом совершенно в полной тишине мы просидели еще около получаса. Мне даже показалось, что я успела уснуть за это время. Больше в моем сердце не было беспокойства, не было страха, было только какое-то спокойствие и еще какое-то невиданное доселе чувство овладевало но. Помогало подносится мне выше неба и не позволяло опускаться на землю. Я больше ни о чем не говорила с Райнером, но я поняла, что ничего плохого больше он ни мне, ни моим друзьям, а, простите, моим, ну, скажем, товарищам, не сделает.
Но, все новые и новые сюрпризы обрушивались на наши головы. Я действительно заснула и проснулась от громкого звука, похожего на хлопок. Я резко открыла глаза и увидела нависающее надо мной беспокойное лицо Райнера.
- Что произошло? – Тихо спросила я, садясь на кровати.
- Сиди здесь, я посмотрю. – Сказал он, но моему упрямству не было предела. Я быстро вскочила на ноги, хотя рана и нестерпимо болела, натянула джинсы и выпустила футболку, которая как оказалось, чрезвычайно больших размеров, поверх джинсов.
- Куда ты собралась? – Спросил Райнер, пытаясь посадить меня снова на кровать.
- С тобой. – Заявила я и сделала свой первый после ранения шаг. Оказалось, это не так то легко. Рана заболела еще больше, но я попыталась не скривиться от боли, и не дать Райнеру понять, что со мной что-то не так.
Он попытался еще что-то возразить, но, как оказалось, со мной спорить почти не возможно. Все равно переспорю. Так оказалось и в этом случаи и мы все вместе спустились по лестнице. При каждом шаге моя рана болела все больше и больше, но я старалась не подавать виду, иначе бы Райнер тут же отправил меня обратно в кровать. Первым спустился на второй этаж он, следом за ним – я, за мной – Гестас, и тут же мы стали свидетелями чрезвычайно ужасной, как для меня картины. На полу, прямо в прихожей лежал Саня. Его лицо приобрело синевато-белый оттенок, а в голове его была пуля. Я тихо ахнула и чуть было не упала на колени, если бы Райнер вовремя не подхватил меня и не обнял, заставляя не смотреть на это.
- Спускайся вниз. – Прошептал он мне на ухо. – Спускайся, а потом беги к следующему от твоего дому, спрячься там за бревнами, подожди меня пять минут, слышишь, всего пять минут, и если я не приду, совершенно тихо беги в любой дом и проси о помощи. Только прошу тебя, будь осторожна.
- Райнер, - пропищала я.
- Беги. – Сказал он и еще раз меня поцеловал.
Я снова поглядела на него полными слез глазами, и стала осторожно спускаться по лестнице вниз, впереди меня бежал мой Гестас и показывал мне дорогу. Мы с ним шли по пустынному ночному дачному участку. Тишину ночи нарушало только пение соловьев и шум редко проезжающих по трассе машин. Я осторожно перелезла через забор на соседний участок, снова стиснув зубы от боли, Гестас тоже легко перемахнул через забор и мы вместе с ним. Так быстро, как могли, побежали к высокой пирамиде из собранных сухих бревен. Мы быстро прятались за ней и притаились, прислушиваясь к каждому звуку. Сейчас меня интересовало только одно – как там Райнер?
Райнер абсолютно не знал, что ему делать, не знал, как поступать в подобной ситуации, по правде говоря, не знал, что вообще сейчас происходит, и как должен был несчастный Саня довести Михаила, что б тот застрелил его. Да нет, это же абсурд, застрелить человека из-за какого-то мелкого промаха. Но, не так ли поступал дядюшка Райнера, когда «его люди» не «чисто» выполняли работу. Он с ними никогда не церемонился, и пуля в лоб была для них лучшим наказанием (так он, дядюшка, считал). Но у Райнера были чуть другие соображения на этот счет, правда, пересматривать их тогда, не было никакого желание, да и место, по большому счету, было не совсем подходящим.
Райнер осторожно достал свой пистолет, спрятанный в кармане, снял с него предохранитель и спрятал за спиной. Он чуть неуверенным, но все же твердым шагом вошел в комнату. Все мои друзья в тот момент, как он мне потом рассказывал, сидели на огромной кровати, прижавшись друг к другу. Они были напуганы еще больше, чем ранее, когда я могла их видеть. В глазах всех девушек блестели слезы и они боялись пошевельнуться, дабы не вызвать гнева Михаила, который теперь роль командира перебрал на себя. Более того, у него в руках был очень крупный козырь, на который Райнер не мог обратить никакого внимания. Михаил держал за шею Катьку, прижимая к ее виску дуло пистолета. Моя подруга была в ужаснейшем состоянии, всколоченные кучерявые волосы падали на лицо, глаза были широко открыты, ресницы – мокрые от слез, губы дрожали, и она что-то тихо лепетала себе под нос, моля о пощаде. Но Михаил был неумолим.
- Здравствуй, сынок, - насмешливо сказал Михаил, - как там твоя куколка? – Спросил он, но Райнер ничего ему не ответил, он отчаянно соображал, как действовать дальше, но ни одна умная идея в голову ему не приходила. – Мне очень не понравилась перед началом нашей операции твоя фраза о том, что ученик превзошел учителя. Ты же понимаешь, что это совершенно не возможно и сейчас я на деле доказываю это тебе. – Он отвел пистолет от Катьки и направил его на Райнера. – Сейчас я вместе с этой плаксивой, но весьма милой девушкой подойду к двери, и ты не будешь рыпаться… Потом, когда мы выйдем в коридор, ты возьмешь сумку с деньгами и отдашь ее мне. Если ты этого не сделаешь, или же выкинешь какой-то фокус, я пристрелю девчонку, а потом тебя, поверь, с моим-то умением, я сумею. – Самоуверенно заявил Михаил, но в планы Райнера это не входило. Он знал, что я бы не перенесла, если бы с Катькой что-то случилось, но с другой стороны, он понимал, что риск – это единственный шанс к спасению. Он не был благородным рыцарем, который бы сделал все для спасения посторонней девушки, но он был готов пожертвовать всем ради моего благополучия, благополучия девушки, к которой за очень короткий период времени он проникся очень сильными чувствами, а еще он не собирался отказываться от своей мечты, и, как бы цинично это не звучало, но ЕГО деньги были ему нужны. Думая, очевидно, не совсем долго, но импульсивно, Райнер вытащил из-за спины руку с пистолетом и выстрелом, похожим на удар грома, выбил из руки Михаила пистолет, поранив при этом и руку. Мужчина швырнул Катю на пол и потянулся за пистолетом, но Райнер уже схватил со стола деньги и выбежал в коридор, а потом – на улицу, на соседний двор, за бревна, в непроглядную ночь, ко мне…
- Ты жив? Ты не поранен? – Спросила у него я, обнимая его так крепко, как могла. Он тоже обнял меня и нежно поцеловал.
- Да, дорогая, я в порядке. Все в порядке, думаю, мы сможем сбежать отсюда. – Улыбнулся он.
- А я так не думаю. – Тихо сказала я, поглядев на дорогу, где три черных джипа остановились прямо у ворот моей дачи и оттуда вышли весьма крепкие парни со стволами в руках.
- Это его люди. – Обречено сказал Райнер.
- Чьи? – тихо спросила я.
- Дядюшки, - ответил он.
Это еще не конец. Вас ждет еще одна глава.
18 января 2006
мне нравится
Смотри ещё:
