посвящается вич-инфицированым

В голове творилось что-то непонятное. ОНА чувствовала, как её сердце разрывалось от огромной силы любви, любви КО ВСЕМУ. ОНА любила ВСЁ, начиная от мамы с папой, визгливой сестрёнки, шумных подружек, кончая прожженным покрывалом, нежно окутывающим её коленки. С чего бы это? Только сейчас ОНА поняла, как драгоценен ей был каждый кусочек её комнаты: старые диски, уже пару месяцев пролежавшие в пыли под кроватью, ей были дороги желтая лампа, по вечерам освещающая глянцевые журналы, клавиатура, прослужившая ей уже более полутора лет. ВСЕ порождало в ней какое-то грустное чувство бездействия, она поражалась тому, что раньше ничего этого не замечала. Она впервые начла говорить с Богом. Её губы шептали всё, что только приходило в голову, и это было самой искренней, самой настоящей молитвой. С каждой прожитой новой секундой она узнавала что-то новое о себе. Моменты жизни пролетали перед глазами. Они резали её душу, заставляя горячие слёзы скатываться по бледным щекам, они рождали улыбку. Жестокость, любовь, разочарование, восхищение, гордость, грусть, радость. Что только она не перечувствовала в эти минуты. Это была невыносимая исповедь. Сколько ей осталось жить? Год? Два? Сколько она ещё сможет смотреть на пасмурное небо, укутываться в это одеяло, ощущать прикосновения? Какой этот срок? В чём он измеряется? В годах? В месяцах? Страх – вот что ей владело на данный момент. Она поглядывала на свой мобильник и чего-то ждала. Сколько ей осталось прочитать SMSок, с замиранием сердца: «А неужели последняя?». Она с жадностью улавливала каждый звук песни. Повторяла: «From Sara with…she’s gonna send this latter to…”. Неужели только в таких случаях человек начинает понимать цену жизни, цену каждого слова, сказанного в сторону дорогого тебе человека. Всё теперь казалось не таким простым. Она прозрела. Жизнь то, оказывается, совсем другая. И ничего бы не изменилось, всё было бы как прежде если бы не эта справка из СПИД-центра с результатом «положительный»…