Три дня без Веры (глава 3)

Утро началось со скандала.
– Где ты была?
Вера молчала.
– Мать чуть с ума не сошла.
Игорь Андреевич встал и, сложив руки за спиной, стал ходить из угла в угол.
– Вера, где ты была?
Он мерил кухню шагами, а Вера сидела над яичницей, уставившись в тарелку, и молчала.
– Кажется, я задал тебе вопрос.
– Джулия пригласила нас с Лизой на день рождения – я уже говорила.
– И поэтому ты пришла в час ночи?
– Мы гуляли.
– Всю ночь?
– Папа, мне шестнадцать лет!
– Вот именно, – сказал Игорь Андреевич и сел.
Потом снова встал. И опять стал ходить от двери к окну и обратно.
Когда Вера пошла в первый класс, Игорь Андреевич отпустил бороду – с тех пор он ни разу не улыб-нулся, во всяком случае, так ей казалось. А может, сначала у него испортился характер, а уже потом он отпустил бороду, потому что хотел спрятаться, потому что не хотел быть собой? Тогда у него были труд-ные времена: его сократили, и он часто ссорился с мамой. С тех пор прошло десять лет, и Вера уже не помнила, как он выглядит без бороды. Теперь у Игоря Андреевича была своя фирма, которая производила средства гигиены, он хорошо зарабатывал, но, казалось, кроме шампуня от перхоти, его ничего не ин-тересует: это был его мир – и там ему было уютно. Бедность и унижения – все это не прошло для него да-ром. У него было все: хорошая квартира, которую в трудный момент он не продал, жена и взрослая дочь, машина, деньги – все, но он не забыл старых обид. Он уже не мог быть счастливым.
Ольга Сергеевна работала переводчицей и иногда возвращалась домой поздно. Если она задержива-лась, отец целый вечер брюзжал и не давал Вере прохода. Он слишком многого требовал от нее и всегда был ей недоволен. Он хотел, чтобы его слушались, чтобы ему подчинялись. Когда отец делал подарки, это было неприятно, потому что за них он всегда требовал благодарности, особенного отношения, чего-то, о чем он мечтал с детства и чего у него, наверное, никогда не было. Наверное, он просто хотел, чтобы его любили.
– И потом, я не понимаю, – наконец сказал он, – что означает эта дружба? Джим – взрослый человек.
– Джим? – не поняла Вера. – А при чем тут он?
– При чем?
Игорь Андреевич вышел из кухни и вернулся, потрясая в воздухе пачкой бумаги.
Вера почувствовала, как холодеют ноги.
– Это мои письма? – сказала она тихо.
– Да. И его. Это лежало на столе.
– Ты читаешь чужие письма?
– Читаю. Потому что я – отец.
– Мне тебя жалко, – тихо сказала Вера.
Но он ее не слышал.
– Хорошо, он твой преподаватель. И он учит русский язык я понимаю. Вы дружите – пускай. Но я же ви-жу, что происходит. Он взрослый человек, и н~ должен понимать. Сколько ему лет? Двадцать пять.
– Тридцать два.
– Прекрасно!
– Папа, многие люди переписываются. Что тут такого?
– Что такого? Ничего, кроме того, что ты влюбилась. Влюбилась, как последняя дура! Вера, ему три-дцать лет!
– Игорь, – на пороге стояла Ольга Сергеевна, – ты опоздаешь на работу.
– Я пью кофе! Разве ты не видишь?!
Вера взяла со стола письма, которые вчера распечатала (как глупо!), быстро одел ась и, уже стоя в дверях, сказала, размазывая по лицу слезы:
– Я тебя ненавижу!
– Вера! – успела крикнуть Ольга Сергеевна. - Подожди!
Но Вера уже была на лестнице.