без названия

Серебристая ауди рассекала простор, мчась по ровной, асфальтированной дороге, вдоль которой росли березы, все такие же, как и пятнадцать лет назад. Возвращаться домой было тяжело, особенно после того, что случилось…
Екатерина Кульпинова, высокая стройная женщина 35 лет, с блестящими каштановыми волосами и темно-зелеными глазами, подведенными, как у арабок, черными стрелками, находилась одна в машине. Одета она была в черный брючный костюм, который просто идеально сидел на ней. Лишь взгляд у нее был другим, несоответствующим ее строгому образу деловой женщины: он был задумчив и печален. В нем можно было увидеть глубокую тоску…
Если бы только человек мог изменить свое настоящее. Если бы он только мог избежать пустоты…
Все мы хотели бы быть иными, но от судьбы не сбежишь, как бы, ни хотел и где бы ни жил.
Машина мягко мчалась вперед. И вдруг, Катя дала по тормозам. Автомобиль послушно остановился, но Екатерина даже и не думала выходить. Она, просто молча, сидела, глядя в никуда. Никто не знает, как долго это продолжалось, но потом она просто вышла из машины и свернула в поле около дороги. Это было целое поле жита, в котором росли ее любимые цветы: васильки. Но и про это ей пришлось забыть в жизни.
О как тяжело жить чужой жизнью, играть бесконечный спектакль судьбы!
Она сорвала несколько цветочков, поднесла к лицу и, вдохнув их аромат, заплакала. Цветы она прижала к груди и тихо-тихо шептала:
- Не хочу, не хочу, не хочу…
Чего же она так не хотела? Что же ей причиняло такую страшную боль? От чего снова спустя столько лет щемило внутри?
- Ну, все Екатерина Ивановна, хватит! Сделай глубокий вдох, расслабься и, в конце концов, успокойся! Дороги назад нет.
Она, молча, вытерла слезы, вздохнула, нарвала еще охапку васильков и направилась к машине. Кинув букет на заднее сидение, она села. Достала из черной лаковой сумочки пачку сигарет, взяла своими длинными изящными пальчиками с великолепным маникюром сигарету и, поднеся к алым губам, закурила. В этой женщине все было изящно, ее походка, манера одеваться, макияж, разговорная речь и даже то, как она курила.
Докурив, она подкрасила губы помадой, надела солнечные очки, которые закрывали ее покрасневшие от слез глаза, завела мотор и машина тронулась.
Ехала она в принципе недолго: вскоре она прочла надпись на знаке в начале деревни: «Пустыничи».
«Ну, вот и приехали», - подумала женщина. «Осталось лишь не сломаться при виде всего этого».
- Все будет хорошо, все обязательно будет хорошо, - произнесла она, подъезжая к дому.
Она нервно вышла из машины. Но увидела немножко не то, что ожидала. Почему-то все изменилось: двор стал таким пустым. Тот двор, который всегда благоухал множеством цветов, опустел. А там где всегда стояли большие навесные качели, находилась огромная куча мусора. Когда же Екатерина подошла к дому, то, найдя дрожащими пальцами в сумочке огромную связку ключей, наконец, открыла старую деревянную дверь. Но вошла она отнюдь не сразу. Она прислонилась к этой двери и прошептала:
- Ну, здравствуй родной. Пятнадцать лет прошло, а я до сих пор помню твой жгучий, родной запах, который так жестоко у меня отняли….
Прижавшись к холодной бетонной стене дома спиной, она заплакала, заплакала навзрыд и начала медленно скользить вниз. В итоге Катя оказалась сидящей, на полу крыльца вся заплаканная. Она долго сидела и молча, плакала. Было очень больно, но еще больше было обидно, что она не смогла жить своей жизнью, что она не смогла, не имела права на свою жизнь, на свое счастье. Но она сама отказалась от любви и от Юры…
Взяв себя в руки, она все же открыла старую дверь и вошла.
Зайдя в небольшую прихожую, она сняла свои изысканные туфли на небольшой шпильке и приоткрыла дверь на кухню.
В доме все было по иному, как будто это совсем не тот дом, как будто она не туда попала.
- Конечно, кто должен был тебя, Катя, здесь ждать? Ты же сама сказала, что никогда не приедешь сюда. …Как же все глупо, ведь я даже своих родителей не смогла похоронить… - произнесла вслух сама себе Катя.
И слезы ручьем покатились по щекам. И вот дойдя по длинному коридору до своей комнаты, она открыла дверь. Но Боже, что она увидела: ничего не изменилось. Такое чувство, что она только вчера вышла отсюда. И если бы не пыль, накопившаяся за все эти 15 лет, то она бы точно подумала, что свихнулась. Но самое страшное было то, что на столе все так же стояла рамочка с фотографией, на которой она была в обнимку с Юрой. А рядом лежал запылившийся конверт. Да, это был именно тот конверт, который перевернуло всю ее жизнь. Правильно она тогда поступила или нет, но по-другому она не могла. Она еще тогда не знала, что не сможет все-таки его забыть. И воспоминания нахлынули… В голове появилась четко нарисованная картина прошлого в которой было так много как радости, так и слез, горьких слез…