Про волчонка..

Жил-был волк. Да и не волк, в общем-то, а так, волчонок. Спросил он как-то раз у матери: -Мам, а ты кого любишь? -Никого- подумав, ответила волчица. Волчонок тогда сильно перепугался. Он не решился высказать вслух вопрос, который огнем полыхнул у в его мозге. "А меня?!" В тот вечер его мать не вернулась с охоты. В ту ночь он впервые завыл на луну, не имея еще пронзительной хрипоты матерого зверя, но имея его боль.
Спустя годы у него появилась и хрипота, и кровь на клыках, и шрамы на душе и теле. И логово с волчатами. Ранним утром ему под ноги выкатился пушистый клубок, не пробовавший еще крови и мало чем отличавшийся от жизнерадостного щенка собаки. Только этот был рожден свободным. -Пап, а ты кого любишь? - волк вздрогнул от детской наивности вопроса. Правда, волчонок этого не заметил. Не приучено он был пока замечать и реагировать на малейшее движение. Волк с разорванным ухом задумался. И дал ответ, ужаснувший его самого. Столь же страшный, сколь и правдивый. -Никого. Непонимание и ужас в желтых глазах сына. Боль. Он развернулся и ушел. Он понял, почему умерла его мать. Это не охотник искал ее, это она искала охотника. Он ее понял и поступил так же.
И он нашел его. Вернее, их. Звук выстрела. Боль в плече. Ха! Плевать. Он шел на охотников, от которых явно пахло страхом, шел вроде бы неторопливо, но как-то неуловимо-быстро сокращая расстояние. Когда до них осталось два прыжка, он резко побежал. Прыжок. Боль.
Охотник пнул красивого мертвого зверя. -Че, Васильич, штаны полные? -Гы... Не то слово! - это был нервный смех человека, чудом оставшегося в живых и еще не осознавшего этого. -Зырь... А он бешеный, по-моему... -Да ты че? -Вон, пена из пасти. Тьфу! - он сплюнул на землю - и вообще, стал бы он нормальный на нас бросаться? Старый егерь смотрел, как двое молодых бугаев размахивают руками возле тела самого сильного и красивого волка, какого он когда-либо видел. В глазах его стояли слезы. Но сделать ничего было нельзя... Любовь волка...