Рисунки на стекле трамвая

25 июля 1998 год. Токсово. Пригород Санкт-Петербурга.
Грэг открыл глаза как всегда засветло. Парень, пятнадцати лет, с густыми русыми волосами, темными карими глазами, полными немой боли, как у лошади, правильными чертами лица. Грэг был красавчиком. Он знал об этом, но… воплотить возможности своей красоты и обаяния он не мог из-за своего статуса. Он был кем-то вроде подмастерья у своего дяди при очень богатых людях. В три года мать его спилась окончательно, а отца у него никогда и не было. Добрый дядя забрал маленького Гришу и с пяти лет ребенок стал обитателем гаража, где работал дядюшка, и с младшего возраста был очень полезным помощником. Правда, как только подрос, он заявил, что его имя ему не нравится и просил называть его не Гришей, а Грэгом.
В школу ребенок ходил очень редко, при этом умудрялся иметь хорошие отметки. Возможно, при других обстоятельствах, он бы мог стать медалистом.
Но сейчас было лето и парень думать не думал о школе. Сегодня двадцать пятое июля. У его молодой начальницы, Лизы, сегодня день рождения и они с семьей едут в город в театр, ресторан… Грэг завидовал этой семье. Они такие все счастливые… богатые. День рождения в ресторане… Об этом он даже в самых смелых мечтах не мечтал.
Внезапно защемило сердце, к глазам подкатили непрошенные слезы. С ним иногда случалось такое, когда он думал о несправедливости жизни. А жизнь и правда не справедлива. Он родился не в той семье и не в то время. Имя ему дали не то, какое нужно было. И вместо того что бы быть обожаемым старшеклассником, от которого Лиза сходила бы с ума в элитной школе для детей богатых папочек и мамочек, он драит машину, крутит гайки… Ловит насмешливые взгляды Лизы, которая старше его на два года. Ей сегодня семнадцать.
Парень поднялся с кровати и пошел в гараж. Руки сами все сделали, сознание было отключено. Ничего, пусть эта важная фифа почувствует себя человеком. Простоять пару часов на трассе – не самое приятное занятие. И создать пробку… Грэг уже представил себе раздосадованное лицо девушки, в которую был влюблен.
Парень быстро вернулся в свою лачугу и укрылся одеялом. У него есть еще около получаса. А потом он проводит их в Петербург и пойдет заниматься повседневными делами…
В комнату зашел дядя и поторопил парня.
-Вставай, лежебока. Между прочим ты сегодня – хозяин всего этого дома, помнишь?
-Да, дядя, помню, - промямлил Грэг, натягивая джинсы.
Во дворе уже стоял неисправный автомобиль, а семейство, состоявшее из отца, матери и двух детей – семнадцатилетней Лизы и десятилетнего Максима, погружалось в машину.
-Э… Лиза?
-Хм, проснулся?
Лиза бросила нечаянный взгляд и тут же отвернулась, погружаясь в машину.
-Лиза, я вам тут… в общем, с днем рождения! – смутился от чего-то парень и протянул дешевое ожерелье под жемчуг.
-Спасибо, это очень мило.
И тут произошло неслыханное. Лиза сняла свое чопорное изумрудное ожерелье и надела подарок Грэга.
-Я обязательно куплю к нему серьги и браслет.
Девушка хлопнула дверцей и автомобиль укатил в сторону Санкт-Петербурга.
25 июля 1998 год. Село Ясеневое. Вологодская область.
На окраине села трое ребятишек: Рита, Оля и Сережа играют в дочки-матери, во дворе Риты. Папа возится в гараже, мама на огороде, а из летней кухни приятно тянет малиновым вареньем, которое варит бабушка.
Рита необычайно весела, ведь ни у Сережи, ни у Оли нет таких кукол как у нее и тем более одежды. Они играли с попугаем Гошей, который тоже был в диковинку деревенским ребятишкам.
Дело в том, что Рита пару месяцев назад переехала из города в это село. Почему? Зачем? Из-за чего? Она не знала и ее это вообще мало волновало. Она нашла новых приятелей и очень даже не плохо проводила время на свежем воздухе. В сентябре ей предстояло пойти в первый класс, ну а сейчас солнце уже давно перевалило за полдень и скоро начинался сериал, который она, мама и бабушка каждый день вместе смотрели. Из летней кухни уже давно не тянуло только что сваренным вареньем, а бабушка наверное как всегда перед сериалом смотрела «новости» или «вести». У Риты показывало только два канала «Первый» и «Россия», а сигнал от остальных глушил стоящий перед их домом элеватор.
Распрощавшись с друзьями и проводив их до третьего от Ритиного дома столба, девочка заскочила домой и села на кровать перед телевизором.
-Иди сначала помой руки и ноги, прежде чем прыгать на постель, - поругалась бабушка и отправила внучку приводить свои руки в порядок.
Пока Рита мыла руки и споласкивала пыльные пятки, она услышала разговор бабушки насмотревшейся «вестей» по телевизору с мамой. Какой-то богатый дядька попал в аварию со всей семьей. Все погибли. Или почти все. Рита не стала вслушиваться. Она скорее стала вспоминать что было в предыдущей серии и побежала к телевизору, ведь там уже шли титры.
17 февраля 2008 год. Санкт-Петербург, где-то на Выборгской стороне.
Горели фонари, падал снег и прямо под сапогами таял. Питер… Рита любила этот город. Но не любила его погоду в конце зимы. И вначале. И в середине. Часто не любила погоду в Питере осенью. А весной, когда в мае идет снег Рита питерскую погоду просто ненавидит. Лето тоже не очень балует петербуржцев. Так что в целом Рита вообще не любила питерскую погоду. Еще она не любила, что о белых ночах наслышан весь мир, а о черных днях стараются не распространяться. Единственно светлый период в ее жизни зимой – это дорога из школы домой. А вот на курсы она идет уже по темноте. Домой она возвращается вообще ночью. Следует отметить, что ее дом находится непосредственно напротив лесопарка, что тоже не внушает оптимизма.
Девушка остановилась на перекрестке и решила перейти дорогу. Как раз подъезжал троллейбус. Две остановки – мелочь, а на шпильках (по дурости одела) это очень так ничего себе расстояние. Рите загорел зеленый свет и она побежала скорее на остановку, потому что троллейбус мог и обогнать. Как внезапно ее толкнули в бок и девушка полетела прямо в грязный снег, который даже снегом-то и не был. Лужи одни. Проехавшись правым плечом по асфальту Ритка еще и распорола куртку. Встав на шатающиеся ноги, девушка гневно посмотрела на BMW X6. Обнаглели! Если у них есть деньги на такие машины это еще не дает им права на чужие жизни!
Из автомобиля выскочил молодой парень, подхватил Риту за талию и потащил в автомобиль извиняясь, уверяя что ей нужно сесть.
-Пустите меня!
Разъяренно рявкнула девушка и высвободилась из цепких объятий мужчины.
«Сосунок! Папинкин сыночек!» - думала Рита, ожидая что вот-вот мысленный поток превратится в словесный.
-Простите, я виноват.
-Кто бы сомневался, - хмыкнула Рита. Она уже снова чувствовала руки и ноги. В целом ничего страшного не произошло. Даже синяков наверное не будет, только куртку порвала.
-Я возмещу все ущербы. Может вас в травму отвезти?
-Не надо меня еще и травмировать. Я только куртку порвала.
-Вы уверены? Может быть… на всякий случай?
-Слушайте, я устала, хочу кушать и спать. Мне холодно и мокро. Я хочу переодеться. Я не хочу в вашу травму.
За спинами парня и девушки зашуршало опускающееся окно.
-Грэг! Как девушка?
-В целом неплохо, но не хочет ехать в травмпункт.
-И не поеду. Здравствуйте.
-Здравствуй, ты уж прости моего водителя, мы спешили очень… да как видишь, поспешишь людей насмешишь. Скажите, если вы себя хорошо чувствуете, может мы обойдемся без вмешательств государственных служб? Я заплачу столько, сколько потребуете…
-Я поняла. Мне пожалуй двух тысяч хватит, что бы купить новую куртку.
Мужчина покопался в бумажнике и извлек хрустящую пятитысячную купюру.
-У меня нет сдачи, - Рита вышла под свет фонаря и взяла деньги.
Что-то вдруг поменялось, неуловимо, мгновенно, кардинально и навсегда.
-Меня Николай Анатольевич зовут.
-А меня Маргарита Александровна.
-Вот моя визитка. Пожалуйста, по возможности позвоните.
-Зачем, мы же уже рассчитались?
-Пожалуйста, Маргарита Александровна, позвоните. Хотя бы завтра. А еще лучше сегодня.
Ритка пожала плечами.
-Ладно.
-Вас подвести? – осведомился Николай Анатольевич.
-Нет уж, сама дойду.
Рита развернулась и заковыляла в сторону дома. Папа долго ругал дочку за то что она так неразумно отнеслась ко всей этой ситуации.
-Неужели даже свидетелей не было? – бесновался отец.
-Нет, пап, не было.
-А милицию почему не вызвали?
-Да все же нормально. И денег дал нормально. Без нервотрепки.
-Мы могли бы и больше отсудить.
-Пап, да все ок! Я не хочу ни судится ничего тому подобного. Завтра поеду за курткой, а потом позвоню этому Николаю Анатольевичу или Анатолию Николаевичу. Я не помню.
-Зачем это ты ему еще звонить будешь?
-Он просил. Практически умолял.
-А может он это… ну… - вмешалась в разговор мама.
-Мам, ну ты чего? Я просто позвоню, - Рита сделала останавливающий все пререкания жест и ушла в свою комнату.

Продолжение будет.