И. Богушевская

Будда учит нас, Ваня, что жизнь - это цепь страданий.
Каждую ночь я брежу твоим дыханием, honey,
влагой твоих секретов, твоей мерцающей кожей
и мечтаю, чтобы ночами ты мною бредил тоже.
Будда учит нас, Ваня, а жизнь ничему не учит.
Калечит, а после лечит; то страхом, то страстью мучит.
То миг подарит прекрасный, то болью наотмашь хряснет.
Смысл ее действий при этом мне совершенно не ясен.
А может быть, нас закаляют? Как сталь? Чтобы мы закалялись?
И не боялись влюбляться, и не плакали, расставаясь?
Чтобы оскоминой стали нам страсти и, равно, страданья?
Чтоб поняли мы, что это - не главное в мирозданье?
Очень много вопросов и очень нету ответов.
С кем ты сейчас, мой милый, еще интересно, и где ты.
Грустно мне очень, Ваня, когда ты торчишь в Лозанне,
а я соглашаюсь с Буддой, что жизнь - это цепь страданий.