Губы сухие.

Губы сухие. Смеяться больно - и я молчу. Видишь, какая я рассудительная и большая... мне бы пора давно показаться врачу, только какому именно, я не знаю. Кто из них лечит бессонницу и хандру, ранне-весенний приступ шизофрении? Я точно знаю, что все это не к добру, все эти справки, печати и иже с ними. Спрячь, разорви, сожги, раздари случайным, пусть никто не узнает, что я больна. Им же неведомо, как мы в друг друге прочно, они же не знают, какая тут глубина...

Я до тебя жадна, мне все время мало. Хочется на подольше. Нет. Насовсем. Нас куда только вместе уже не бросало, но мы лишь становимся крепче от всех проблем. Этакие Чук и Гек, Том и Финн, Слон и Моська. Короче, ты понял - мне без тебя никак. Погоди, дай мне отдышаться еще немножко. У меня по-моему снова уехал крышняк.

Я для тебя все сумею - ты только свистни, я соберу отряды, я все добуду. Всякий, кто не так смотрит - уже завистник. Всякий, что отвернулся - не верит в чудо. Только мы с тобой понимаем, как будет классно в вечной нирване у бога под правым крылом. Ты же киваешь в ответ, мол, конечно-ясно. Мы здесь-сейчас с тобой. И плевать на потом.

Меня так лихорадит, что руки слегка трясутся. Кожа пылает, ломит кости, глаза горят.
Мне иногда приснится - как все смеются, а ты запускаешь мне в вену чистейший яд. Я просыпаюсь в ужасе и смятенье. Нет, я не верю в такое. Дурные сны.

Просто сегодня мне слишком много виски.
Памяти.
И весны.