А то обещают только...

На улице было тихо. Тихо и ветрено. Тихо, ветрено и темно. Эля не любила ни то, ни другое, ни третье, и эта нелюбовь преследовала её всю жизнь разными неприятными домыслами по поводу ситуаций, происходящих в таких вот безлюдных подворотнях.

Жила она в конце длинной прямой улочки, на которой никогда не работали фонари, и каждый вечер шла домой, содрогаясь от любого звука. В тот сумрачный час не хотелось даже бояться: сегодня Эллочку бросил любимый человек. Нет, не бросил, а ушел, сказав, что не может встречаться с «не верящей идиоткой». И нет, когда Эля застукала его в кафе с приятного вида блондинкой-«сестрой», то любимым он не был.

«Вот негодяй!» — думала она. Бросил, оставил, опорочил, изменил. Солгал еще, убеждая, что сестрица приехала из деревни в город на недельку. В каких же деревнях таких сестриц откармливают? А она, Эллочка, ему, между прочим, отдала лучшие три года своей жизни. Ему и учебе, с которой ее, кстати, недавно выперли.

Вот и осталась Эллочка и без учебы, и без мужчины. Хоть вешайся, хоть вешай. Сестриц да лгунов. И гадких ректоров. В общем, всех.

«Хорошо, хоть мымру его чаем облила», — с довольной ухмылкой вспомнила девушка. Хорошим качественным листовым чаем, за который, конечно, после не заплатила.

Сзади послышались шаги. Тяжелые, мужские. Вначале совсем тихие, но нарастающие с каждым новым биением сердца. Эллочка хоть и была неробкого десятка, но аж обомлела. Темная ночь, пустая улица, человек за спиной – а кто бы на ее месте оставался спокойным?

В страхе девушка свернула в малюсенькую подворотню; шаги сзади слышались с еще большей настойчивостью. Предполагаемый насильник особо не торопился нагнать жертву, но и не отпускал ее на расстояние.

«Играется», — додумалась девушка, вспоминая многочисленные репортажи по телевизору о серийных маньяках.

Она остановилась, прислушалась. Гул затих.

Эля была девочкой фантазирующей, и в голове промелькнуло столько картинок истязания ее бедного тела, что то самое тело передернуло. На особо жестком виде пытки Эллочку прорвало.

— Вот козел! – зло прошипела она, резко разворачиваясь на тоненькой шпильке. – Меня?! Ножом?!

В груди закипела ярость; весь мужской пол встал под основательное истребление. Мало того, что любимый козел порушил любые чувства, так еще и насильник попался робкий какой-то. Нет, чтоб догнать, угрожать, пытаться сорвать одежду. Эллочка бы тогда медленно достала из сумочки газовый баллончик – так учили на курсах самообороны – и… ударила им по носу преступника. Ибо полагаться на газ смысла нет.

Но насильник медлил. Он, как оказалось, стоял на одном колене и неторопливо завязывал развязавшийся шнурок. Удар под ребро настиг маньяка самым неожиданным образом.

— Ай! – воскликнул молодой парень. – Что случилось?!

В таком ситуации предпочтительнее было бы ответить контрударом в челюсть – как учили на секции самообороны, — но, во-первых, бить женщину просто так – нехорошо, а во-вторых, удивление взяло вверх над дисциплиной.

— Ты меня насиловать собираешься?! – то ли возмущалась, то ли уточняла растрепанная фурия с длинными каштановыми волосами.
— Нет, — моментально заверил ее парень, вытаращив глаза от изумления.

Этому его обучила жизнь: никогда не спорь с умалишенными. Даже если они являются длинноногими шатенками. Нет, не так: тем более, если они являются таковыми. Данные субъекты еще более непредсказуемы, чем двухметровые амбалы.

Рассвирепевшая девушка от злости ударила «насильника» сумкой по лицу – чтоб не обманывал.

— Да конечно! – вопила она, пока любопытные жители домов зажигали свет в окнах. – Только отрицаете все! Насилуй уж, если так хочется! Я тебе покажу, как до невинных домогаться.
— Ничего я не отрицаю, — отрицал юноша. – И больно ты мне нужна!

Он легко парировал очередную ее попытку заехать носом туфельки по шее и едва не повалил ненормальную на грязную землю.

— Ах, не нужна?! Конечно, вам только блондинок подавай, в кафе с ними ходить будете. Козел! Насильник! Грабят! Пожар! Потоп! Чума! Показывай нож, изверг.
— Девушка, вам помочь? – Испуганно заголосил женский голос из какого-то окна.
— Мне помогите! — взмолился парень, ловко уворачиваясь от острых коготков неудовлетворенной барышни.
— Показывай нож! – требовала та.
— Да нет его. Отстань! – В голове промелькнула мысль о том, что, видимо, насиловать будут его.
— Выворачивай карманы.

Она подбоченилась, пристальным взглядом рассматривая насильника. Тот безропотно вынул из карманов носовой платок, смятую десятирублевую купюру, мобильник, пачку сигарет, ключи, паспорт. Последний Эллочка выхватила из рук парня и пристально рассмотрела. Звали насильника Андреем. Не женат, детей не имеется. Страницы не заляпаны кровью, записок от жертв не нашлость.

— Странно… — Эля прикусила губу. – Кто ты тогда такой? Признавайся.
— Учусь на программиста, судимостей нет, не служил, — отрапортовал офигевший от напора Андрей. – Никакими аморальными действиями не промышляю. Живу вон в том доме, квартира 17. Прописан там же. Отпусти меня, пожалуйста.

Последняя фраза была сказана с явной иронией, и Эля надулась, возвращая документ хозяину.

— Извините, я вас перепутала. С насильником. Навалилось все… Еще и козел этот… А вы шли такой… Сзади… А этот козел обманывал…

Стыдливый румянец заливал белые девичьи щечки. Эля ойкнула. Неожиданно вспомнилось, что у ее «козла» действительно была двоюродная сестра. Марина. Пышногрудая блондинка, изредка приезжающая из деревеньки в большой город. О ней частенько говорили родители «козла».

Парень, принявший остолбенение на свой счет, махнул рукой.

— Не в обиде. Хоть друзьям расскажу. Мир?
— Ага.
— Что-нибудь еще требуется?
— Неа, — помотала она головой.
— Вот и разобрались. Тогда пойду я. Не, если тебе так нужно, то я, так и быть, изнасилую. Только давай займемся этим в квартире.

Он хохотнул и обогнул стоящую статуей Эллочку. Та страдальчески вздохнула – собственно, молодого человека она потеряла окончательно, а извиняться за ошибку не хотелось, — тряхнула волосами и крикнула вслед парню:

— В 17 квартире, говоришь? Я попозже зайду.

Тот аж подавился, но рассмеялся и скрылся в ближайшей парадной.

А Эллочка вернулась домой, переоделась, достала из серванта непочатую бутылку шампанского. И под раскатистый мат полицейских, прибывших по «ложному» вызову обеспокоенных соседок, направилась к насильнику.

Чтобы исполнил обещанное. А то обещают только…